К. МАРКС НОВЫЙ САРДИНСКИЙ ЗАЕМ. — ПРЕДСТОЯЩИЕ ФРАНЦУЗСКИЙ И ИНДИЙСКИЙ ЗАЙМЫ

К. МАРКС

НОВЫЙ САРДИНСКИЙ ЗАЕМ. — ПРЕДСТОЯЩИЕ ФРАНЦУЗСКИЙ И ИНДИЙСКИЙ ЗАЙМЫ

Лондон, 14 августа 1860 г.

Закончен выпуск нового сардинского займа в 6000000 ф. ст., причем, говорят, подписка на заем втрое превысила требуемую сумму. Итак, оказывается, что цена облигаций нового Итальянского королевства повышается на рынке в то самое время, как Австрия не может справиться со своим долгом, величину которого нужно измерять не ресурсами страны, а слабостью ее правительства, а Россия, могущественная Россия, будучи изгнана с европейского кредитного рынка, вынуждена опять прибегать к печатному станку. Но даже и по отношению к Сардинии новый заем напоминает нам о том отвратительном факте, что в наше время чуть ли не первый шаг народа, борющегося за свободу и независимость, с какой-то чудовищной фатальностью ведет, по-видимому, к новому порабощению. Разве всякий государственный долг не является ипотекой, обременяющей все народное хозяйство, и не урезывает свободу народа? Разве он не порождает новую категорию невидимых тиранов, известных под именем государственных кредиторов? Однако если французы меньше чем за одно десятилетие почти удвоили свой государственный долг, для того чтобы остаться рабами, то, может быть, итальянцам следует принять на себя такого же рода обязательства, для того чтобы стать свободными.

Пьемонт в собственном смысле слова, за исключением недавно присоединенных провинций[93], в 1847 г. платил налогов на сумму 3813452 ф. ст., между тем как в этом году ему придется заплатить 6829000 фунтов стерлингов. В английской прессе, например в «Economist», указывалось, что в результате либеральной реформы тарифной системы торговля Пьемонта также

значительно возросла, и для иллюстрации этого роста приведены следующие цифры:

ф. ст.

В 1854 г. импорт составлял только 12 497 160

В 1857» он составлял 19 123 040

В 1854» экспорт составлял 8 595 280

В 1857» он увеличился до 14 050 040

Однако я позволю себе заметить, что это увеличение скорее кажущееся, чем действительное. Главные предметы сардинского экспорта состоят из шелка, шелковых изделий, шпагата, спиртных напитков и растительного масла; но, как широко известно, в течение первых трех кварталов 1857 г. цены на все эти товары чрезвычайно вздулись, и, следовательно, чрезвычайно увеличилась общая сумма сардинских торговых доходов. Кроме того, официальная статистика королевства приводит только стоимость, а не количество экспортируемых и импортируемых товаров, и поэтому цифры за 1857 г. в общем могут быть исключительными. Поскольку за 1858–1860 гг. не было издано до сих пор никаких официальных отчетов, еще неизвестно, приостановилось ли промышленное развитие страны вследствие торгового кризиса 1858 г. и Итальянской войны 1859 года. Нижеприведенные таблицы с официальными подсчетами доходов и расходов собственно Сардинии на текущий (1860) год свидетельствуют, что часть нового займа будет употреблена на покрытие дефицита, между тем как другая часть предназначается для новых военных приготовлений.

Доходы Сардинии за 1860 г. ф. ст.

Таможенные пошлины 2 411 824

Земельный налог, жилищный налог,

гербовый сбор и т. д 2 940 284

Железные дороги и телеграф 699 400

Почта 242 000

Сборы министерства иностранных дел 12 400

Сборы министерства внутренних дел 21 136

Доходы от некоторых отраслей народного

образования 580

Доходы монетного двора 6 876

Разные доходы 193 888

Чрезвычайные ресурсы 301 440

Всего 6 829 738

Расходы Сардинии за 1860 г. ф. ст.

Департамент финансов 4 331 676

Юстиция 243 816

Министерство иностранных дел 70 028

Народное образование 117 744

Министерство внутренних дел 407 152

Общественные работы 854 080

Военные расходы 2 229 464

Расходы на флот 310 360

Чрезвычайные расходы 1 453 268

Всего 10 017 588

Сравнивая расходы, достигающие 10017588 ф. ст., с доходами, составляющими 6829738 ф. ст., мы видим, что дефицит равняется 3187850 фунтам стерлингов. С другой стороны, новоприобретенные провинции по под счетам должны давать ежегодный доход в 3435552 ф. ст., а их ежегодный расход составит 1855984 ф. ст., так что остается чистый излишек в размере 1600000 фунтов стерлингов. Согласно этим подсчетам, дефицит всего Сардинского королевства, включая новоприобретенные провинции, сократился бы до 1608282 фунтов стерлингов. Конечно, справедливо, чтобы Ломбардия и герцогства оплатили часть расходов, понесенных Пьемонтом во время Итальянской войны; но впоследствии может оказаться чрезвычайно опасным взимать с новых провинций налоги, почти вдвое превосходящие расходы на их управление, только для того, чтобы облегчить финансовое положение старых провинций.

Лица, хорошо знакомые с закулисной стороной парижского денежного рынка, продолжают утверждать, что в недалеком будущем предстоит новый французский заем. Ну жен лишь удобный повод, чтобы заключить заем. Как известно, emprunt de la paix [заем мира. Ред.] кончился неудачей. «Partant pour la Syrie»[94] репетировалась до сих пор в слишком небольшом масштабе, чтобы оправдать новый призыв к энтузиазму grande nation [великой нации. Ред.]. Поэтому предполагают, что, если не произойдет ничего непредвиденного, а цены на хлеб будут продолжать расти, то заем будет заключен под предлогом предупреждения возможных бедствий от голода. В связи с положением французских финансов можно отметить любопытный факт, что г-н Жюль Фавр, осмелившийся предсказать в самом Corps Legislatif [Законодательном корпусе. Ред.] неизбежное банкротство императорского казначейства, был избран batonnier парижского адвокатского сословия. Как вы знаете, французские адвокаты еще со времен старой монархии сохранили кое-какие остатки своей древней феодальной конституции. Они все еще образуют своего рода корпоративную организацию, называемую barreau, ежегодно избираемый старшина которой, batonnier, представляет корпорацию в ее сношениях с трибуналами и правительством и в то же время наблюдает за ее внутренней дисциплиной. В эпоху Реставрации и сменившего ее режима короля-гражданина [Луи-Филиппа. Ред.] выборы парижского batonnier всегда считались большим политическим событием, имевшим значение демонстрации за или против стоящего у власти правительства. Я думаю, что избрание г-на Жюля Фавра следует рассматривать как первую антибонапартистскую демонстрацию, устроенную парижским адвокатским сословием, и потому оно заслуживает быть отмеченным в летописи текущих событий.

На вчерашнем заседании палаты общин, число присутствовавших членов которой едва составило кворум, сэр Чарлз Вуд, этот истинный образец настоящего вига-карьериста, провел резолюцию, уполномочивающую его заключить новый заем в 3000000 ф. ст. от имени индийского казначейства. Согласно его сообщению, в 1858/1859 г. (финансовый год в Индии всегда начинается и кончается в апреле) индийский дефицит составлял 14187000 ф. ст., в 1859/1860 г. — 9981000 ф. ст., а на 1860/1861 г. он определяется в 7400000 фунтов стерлингов. Часть этого дефицита он обещал покрыть налогами, только что введенными г-ном Уилсоном, — что, впрочем, представляется весьма сомнительным, — а другая часть дефицита должна быть ликвидирована при помощи нового трехмиллионного займа. Государственный долг, который в 1856/1857 г., за год до восстания, составлял 59442000 ф. ст., возрос в настоящее время до 97851000 фунтов стерлингов. Проценты по долгу росли еще быстрее. С 2525000 ф. ст. в 1856/1857 г. они возросли до 4461000 ф. ст. в 1859/1860 году. Хотя доход был принудительно увеличен посредством введения новых налогов, тем не менее он не мог поспевать за расходами, которые, даже по словам самого г-на Чарлза Вуда, увеличивались во всех ведомствах, кроме ведомства общественных работ. Для покрытия расходов в 3000000 ф. ст. на сооружение укрепленных казарм в настоящем и будущем году «почти совершенно приостанавливаются общественные работы и общественное строительство гражданского характера». Эту «полную приостановку» работ сэр Чарлз, по-видимому, считал одной из наилучших сторон всей системы. Вместо 40000 европейских солдат, находившихся в Индии в 1856–1857 гг., теперь их там 80000, а вместо туземной армии, которая едва насчитывала 200000 человек, имеется армия, численность которой превышает 300000 человек.

Написано К. Марксом 14 августа 1860 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 6035, 28 августа 1860 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского