10. Нравственный мир семьи Симпсонов в свете учения Канта Джеймс Лоулер

10.

Нравственный мир семьи Симпсонов в свете учения Канта

Джеймс Лоулер

В статье, посвященной книге Дж. Роулинг «Гарри Поттер и Кубок огня», фантаст Слайдер Робинсон[198] пишет: «Ну хорошо, Гарри, пожалуй, уж слишком добренький… Вообще, давайте признаем: Гарри — это Анти-Барт. Но неужели вы действительно хотите, чтобы ваши дети подражали Симпсону?»[199]

Подыскивая детям образец для подражания, мы не должны делать выбор между паинькой Гарри Поттером и хулиганом Бартом Симпсоном. Ведь еще есть, например, Лиза Симпсон. «Симпсоны» несводимы к какой-либо одной своей части; составляющие этого шоу образуют единое целое. Неспособность заметить уникальную нравственную позицию Лизы Симпсон, а также представление нравственного образца для подражания в виде «паиньки» свидетельствуют об узости взгляда на этическую добродетель.

Что такое нравственная добродетель? Согласно Иммануилу Канту, главной составляющей нравственной позиции является приверженность исполнению «долга». Понятие долга подразумевает наличие двух противодействующих сил. С одной стороны — наши спонтанные желания, чувства и интересы, включая страхи и неприязни, зависть и сомнения. С другой стороны — мнение человека о том, что нужно делать, и о том, каким человеком следует быть. Понятие «долг» предполагает, что эти две силы часто противодействуют, вследствие чего делать то, что необходимо, или быть тем, кем следует, оказывается трудно или болезненно и требует различных жертв. Индивид, стремящийся сохранить нравственную позицию, — идеальный нравственный образец для подражания, — подчиняет, а в случае необходимости жертвует личными желаниями, чувствами и интересами ради долга для того, чтобы поступить правильно или стать хорошим человеком.

В эпизодах «Симпсонов» часто подчеркивается конфликт между личными желаниями, чувствами и интересами, с одной стороны, и моральным долгом — с другой. Каждый член семьи Симпсонов, включая малютку Мэгги, способствует созданию сложной моральной атмосферы, в которой нравственность выделяется в значении долга именно потому, что существует и противоположное — страстные желания, чувства и интересы сильных личностей. Мы кратко рассмотрим то, как эти темы разработаны в персонажах Гомера, Барта и Мардж, а затем сосредоточим свое внимание на главном примере исполненной сознания долга нравственной личности, то есть на персонаже Лизы. В процессе изложения станет ясно, что в конечном итоге вся семья Симпсонов разрешает и преодолевает противоречия между долгом и желанием.

Гомер между Мо и Фландерсом

Иногда конфликт подчеркивается карикатурным изображением чувства долга. Гомер Симпсон демонстрирует недюжинную способность объяснять свои желания и интересы как нечто составляющее моральный долг, поэтому перед ним не встает трудного выбора. В эпизоде This Little Wiggy [196] Mo просит, чтобы Гомер уничтожил его автомобиль, дабы Мо получил страховку. Гомер испытывает сильное давление со стороны этого в целом эгоистичного персонажа. Он напуган угрозами острого на язык Мо и склонен уступить настойчивой просьбе приятеля, который, как правило, ставит собственные желания и интересы превыше чужих и которому почти или совсем нет дела до какого-то там морального долга. Гомер же, напротив, порой сомневается и раздумывает о том, правильно ли он поступает. Он советуется с «совестью», которая принимает форму ментального образа его жены Мардж, говорящей с ним. «Мардж», смеясь, уверенно говорит ему, что его долг — уничтожить машину Мо, чтобы тот получил страховку. Успокоив таким образом свою «совесть», Гомер энергично принимается исполнять «должное».

Пусть и в сатирической манере, данный эпизод явно подчеркивает нравственный аспект долга. Гомер Симпсон не дает нам положительного образца для подражания, а показывает, как не следует поступать. Мы смеемся над этой карикатурой ситуации нравственного выбора, но в то же время задаемся вопросом, сколь часто наши собственные представления о моральных обязательствах определяются сходным образом.

Нравственные дилеммы Гомера в основном вполне конкретны. Например, ему приходится класть на одну чашу весов любовь к Мардж и свои обязательства мужа по отношению к ней, а на другую — страсть к рыбалке и другие личные устремления. Гомер искренне хочет быть хорошим отцом и мужем, однако притягательность личных удовольствий постоянно гонит мысли о долге прочь из его головы. В эпизоде War of the Simpsons [33] после особенно вопиющего проявления эгоистичности Гомера Мардж убеждает его отправиться на озеро Кэтфиш на организованную преподобным Лавджоем недельную консультацию по вопросам брака. Хотя Гомер признает, что повинен в возникновении супружеской проблемы, он соглашается поехать главным образом для того, чтобы попытаться поймать огромного легендарного сома, прозванного «Генерал Шерман», — «пятьсот фунтов глубоководной ярости».

Рано утром Мардж застает Гомера со всем рыбацким снаряжением пытающимся улизнуть из коттеджа. Как он может думать о рыбалке, когда на карту поставлен их брак? Искренне стыдящийся собственного поведения Гомер отказывается от своего плана и решает просто прогуляться вдоль берега. Заметив, что кто-то забыл удочку, Гомер поднимает ее, чтобы вернуть владельцу. В тот же миг Генерал Шерман заглатывает наживку и устремляется прочь с такой силой, что опрокидывает Гомера в лодку и утаскивает его на середину озера.

За сим разворачивается эпическая битва воли и силы между человеком и чудовищем — одинокая и героическая борьба в духе рассказа Эрнеста Хемингуэя «Старик и море». Гомер, одержавший таки верх, возвращается на берег в предвкушении неувядаемой славы лучшего рыбака в истории, но там его уже поджидает разъяренная Мардж, обвиняющая его в крайнем эгоизме. Оказавшись перед выбором между эгоистичным желанием и моральным долгом, Гомер отказывается от славы ради семьи и отпускает задыхающегося Генерала Шермана в пучину вод. Преодолевая столь мощный импульс личной страсти, Гомер превращает физическое действие в подлинно великий акт морального героизма. Гомер сознает, что принес жертву долгу: «Я отказался от славы и завтрака ради нашего брака».

«Паинька» Фландерс также принимает участие в этой консультации вместе со своей женой. В чем же проблема их брака, если такое вообще возможно? Супруга Неда иногда подчеркивает строки в его Библии! Фландерс — это важная фигура в нравственном мире «Симпсонов», поскольку он олицетворяет мораль, перешедшую все мыслимые границы, мораль, которая более не конфликтует с личными желаниями и интересами, так как таковых у Фландерса, по-видимому, не осталось[200]. В этом отношении Фландерс является противоположностью Мо. Для возникновения чувства нравственного долга необходимо существование не какой-либо одной, а двух сил: понимания ценности нравственного долга и здорового чувства личного желания, удовольствия, интереса. Между двумя тенденциями заключена возможность конфликта. Тогда как Мо решительно заботится только о себе, Фландерс, являясь карикатурой на христианскую мораль, не имеет никакой личной жизни.

Эта мысль в юмористической манере подтверждается в эпизоде Viva Ned Flanders [213], когда весьма молодо выглядящий Фландерс признается, что на самом деле ему шестьдесят лет. Гомер говорит ему, что причина его моложавой внешности в том, что Фландерс не жил по-настоящему. Фландерс, с сожалением соглашаясь с его анализом, назначает Гомера своим учителем жизни[201]. Результаты, разумеется, оказываются кошмарными, вспомним хотя бы сыгранную в пьяном угаре двойную свадьбу в Лас-Вегасе. Страсть Гомера к немедленному удовлетворению своих желаний противоположна моралистической неспособности Фландерса «жить по-настоящему». Ни один из них не имеет представления об ограничениях своих жизненных позиций.

Даже Барт знает, что это неправильно

Барт Симпсон во многом похож на своего отца. Именно от последнего этот любящий повеселиться и напрашивающийся на неприятности мальчишка унаследовал бесшабашное отношение к жизни. В Bart?s Girlfriend [110] Барт страстно влюбляется в дочь его преподобия Лавджоя — Джессику. Сначала Барт думает, что ему следует стать набожным, как того требует воскресная школа, чтобы завоевать благосклонность девочки. Но Джессика начинает интересоваться им лишь тогда, когда замечает в нем потенциального криминального сообщника. Эта серия иллюстрирует возможности появления нравственного лицемерия в тех случаях, когда мораль связывается с подчинением внешнему кодексу поведения[202]. Будучи дочерью священнослужителя, Джессика старательно играет роль «паиньки». Она лицемерно использует мораль, чтобы удовлетворять свои эгоистичные желания. Когда Джессика крадет деньги из церковной корзины для пожертвований, Барт прилагает все усилия, чтобы воспрепятствовать краже. «Красть из корзины для пожертвований действительно плохо! — говорит ей Барт. — Даже я это знаю». Когда в краже обвиняют Барта, он спрашивает Джессику, зачем ему покрывать ее. Она отвечает: «Потому что, если ты расскажешь правду, тебе никто не поверит. Не забывай, что я — милая, безупречная дочка священника, а ты — просто желтая шваль»[203].

В свете обычного для Барта озорства его периодические признания важности долга могут подчеркнуть некоторые этические моменты более эффектно, чем это было бы возможно в случае благонравного ребенка. В Bart the Mother [206] он испытывает трогательные угрызения совести после того, как его бездумные проказы приводят к гибели птицы, уже отложившей яйца. Барт решает посвятить все свое время высиживанию осиротевших яиц и даже жертвует ради этих важных забот своими обычными удовольствиями, что для него вообще нехарактерно. Но благими намерениями (особенно, быть может, родившимися из спонтанного душевного порыва) вымощена дорога в ад. Когда выясняется, что в яйцах находятся птицеядные рептилии, запрещенные федеральным законом, Барт встает на их защиту. Он говорит своей матери: «Все считают их чудовищами. Но я их вырастил и люблю! Я знаю, что это трудно понять». Мардж отвечает: «Не так трудно, как ты думаешь».

Когда, впрочем, ящерицы Барта истребляют спрингфилдскую популяцию докучливых голубей, Барта объявляют героем города. Барт позволяет славе затмить те моральные принципы, которыми он руководствовался в своих действиях. «Я не понимаю, Барт, — говорит его сестра Лиза. — Ты так расстроился, когда убил одну птицу, а теперь по твоей вине погибли десятки тысяч птиц, а тебя это совсем не волнует». Но Барт уже вернулся к своей внеморальной модели поведения и едва ли способен сосредоточиться на этом важном, с точки зрения Лизы, экологическом парадоксе.

Мардж стоит за себя

Для Мардж характерно погружение в роль традиционной жены и матери и отсутствие собственной жизни[204]. Когда она оспаривает свое традиционное воспитание, становясь выше него, то привлекает внимание к важным нравственным вопросам. Как утверждает Кант, у нас есть обязанности не только перед другими, но и перед самими собой. Мы должны по мере сил развивать собственные таланты. Путь к независимому саморазвитию может при определенных обстоятельствах оказаться тяжелым моральным бременем. Требуется смелость, чтобы отстаивать свое личное развитие, когда социальные обстоятельства и воспитание склоняют к служению и подчинению другим. Таким образом, Мардж, в остальном остающаяся традиционной домохозяйкой, выдвигает на передний план великое нравственное дело феминизма.

В эпизоде Realty Bites [187], в сюжете которого есть заимствования из фильма «Гленгарри Глен Росс», Мардж устраивается на должность агента по продаже недвижимости. Ей надоело то, что семья принимает ее беззаветную заботу как должное. Она тоже человек и имеет право на личную жизнь. Мардж хочет сделать карьеру и тем убедить саму себя, свою семью и все общество Спрингфилда в собственной значимости. Когда ее знакомят с коллегами по бизнесу, мы видим, что она попадает в жестокий мир беспощадной конкуренции. Один из агентов язвительно соглашается с ее правами на весь Вест-Сайд, а сравнительно пожилой человек, напоминающий сломленного Джека Леммона[205], стоит у грани саморазрушения. Поначалу Мардж не осознает, в какой среде она оказалась, и с энтузиазмом и гордостью надевает элегантный красный пиджак своей компании.

Беда в том, что Мардж искренне хочет помочь клиентам и готова принести собственные интересы в жертву долгу, как она его понимает[206]. Друзья и соседи, доверяющие Мардж, полагаются на ее мнение. Откликаясь на это доверие, Мардж не может не сказать им, что она в действительности думает об интересующих их домах. Мардж предельно откровенна с клиентами, с которыми ее в этом тесном сообществе связывают узы дружбы, и в результате ей не удается что-либо продать и сохранить работу в компании. Она не становится «суперпродавцом».

Мардж защищает свой подход к делу перед лицом учтивого менеджера Лайонела Хатца: «Ведь наш девиз: „Хорошему человеку — хороший дом!“» Лайонел отвечает: «Послушай, Мардж, пора мне открыть тебе небольшой секрет. Хороший дом — это дом, который продается. Хороший человек — это кто угодно». «Но я всего лишь говорила правду!» — настаивает Мардж. «Ну разумеется, — говорит Лайонел. — Но есть одна правда, — при этих словах он хмурится и отрицательно мотает головой, — и другая правда», — а тут он улыбается и утвердительно кивает. Продукт можно продать, если представить его в выгодном свете: крохотный тесный домик следует назвать «уютным», перекошенный и готовый рухнуть сарай — «мечтой мастера на все руки», и так далее.

Мардж это не убеждает, но она оказывается перед выбором: лишиться работы или приукрашивать правду. В этом конфликте между личными интересами и моральным долгом мы видим, как под воздействием внутренней структуры конкурентной социальной организации она отдает предпочтение личным интересам. Изменив свой подход, Мардж заключает важную сделку, скрыв от наивных доверчивых Фландерсов тот факт, что в купленном ими доме когда-то произошло жестокое убийство. Она старается ощутить удовольствие от обладания чеком Фландерсов, который становится подтверждением ее карьерного успеха и ее значимости как человека, однако вместо этого испытывает чувство вины, поскольку не исполнила долг. Ее чувство долга в конечном итоге берет верх над желанием и своекорыстием. Она решает рискнуть всеми своими устремлениями и возвращается к клиентам с намерением рассказать всю правду. Оказывается, что она неправильно предвидела реакцию Фландерсов. Они приходят в восторг от того, что их дом имеет такую интересную, страшную историю. Парадокс состоит в том, что в данном конкретном случае честность с самого начала была бы лучшей политикой.

После некоторых колебаний Мардж все-таки исполнила свой долг ради него самого и тем не менее достигла личных целей. Не так ли все должно происходить в жизни? Почему добрый поступок должен оборачиваться личной жертвой? Здесь мы подходим ко второму важному моменту, связанному с нравственным сознанием: сделав доброе дело, ты должен быть вознагражден. Это второе свойство морали на первый взгляд противоречит первому, а именно трению и возможному конфликту между долгом и желанием. Однако, как утверждает Кант, подобное трение преходяще. В конечном счете моральный долг и личное счастье должны быть неразрывно связаны, «Высшее благо» и главный моральный долг — это создание мира, в котором счастье проистекает из исполнения морального долга. Люди, исполняющие свой долг, должны быть вознаграждены; эгоистичные же люди, заботящиеся лишь о достижении личных целей за счет окружающих, должны быть наказаны.

Пока мы приходим к этому удобному и утешительному выводу, Гомер врезается на своем автомобиле в только что проданный дом. Выбравшись из-под обломков, Фландерс обращается к Мардж: «Тот чек у тебя еще с собой?» Мардж безропотно отдает чек, и Фландерс разрывает его. Каков урок? Делай то, что должен, и будь что будет.

Успех карьеры — не самое важное в жизни. Мардж возвращается в лоно семьи, где ее ждут приветственные возгласы и, в конечном итоге, уважение. Ее решительная преданность нравственным принципам вознаграждается чем-то большим, чем крупная сделка, а именно счастьем, которое ей приносят любовь и уважение семьи. Периодически мы замечаем проблески «высшего блага» — единства долга и счастья — в таких светлых моментах жизни семьи Симпсонов.

Лиза стоит за принцип

Пронизанное этикой долженствования нравственное сознание нагляднее всего представлено в образе второклассницы Лизы Симпсон. Лизе присуще острое чувство морального долга. Однако она не руководствуется самонадеянной и поддерживаемой институционально моралью, как Фландерс, уверенный в авторитете Библии и церкви. Мораль Лизы является результатом ее личных размышлений на важные темы нравственной жизни, такие как честность, помощь попавшим в беду, вера в равенство людей и справедливость. На примере Лизы мы видим, как трудно бывает жить в согласии с такими принципами, не идя бездумно на привычные компромиссы со статус-кво. Это приводит нас к другой важной характеристике морали по Канту. Мораль существует внутри человека. Она рождается из личных размышлений, а не из внешних общественных условностей или авторитетных религиозных учений. Она предполагает ясное понимание и последовательное соблюдение принципов, которыми человек руководствуется в жизни.

В эпизоде Lisa the Iconoclast [144] она обнаруживает, что легендарный и якобы героический основатель Спрингфилда на самом деле был злым пиратом, пытавшимся убить Джорджа Вашингтона. Лиза получает двойку за сочинение, озаглавленное «Джебедиа Спрингфилд: супер-обман». Учительница объясняет ей: «Это просто политкорректная клевета на мертвого белого парня. Вот из-за таких женщин, как ты, остальные из нас не могут выйти замуж». Лиза лишь пытается рассказать правду, ничего не изменяя. Это не приукрашенная правда на продажу, а объективная историческая правда, которую следует отстаивать как нечто ценное само по себе, независимо от возможных последствий и жертв.

Однако порой правду об отцах-основателях необходимо напоминать для борьбы с современными злоупотреблениями. В серии Mr. Lisa Goes to Washington [37] Лиза обнаруживает, что один политик получает взятки от частных дельцов. Лиза пытается разоблачить это извращение основополагающих идеалов американской демократии. Она советуется с самим Томасом Джефферсоном. Как обычно, Лиза не отступает от принципа, за что и страдает. Проще было бы идти вместе с толпой, не создавать трудностей и смотреть на все сквозь пальцы. Лиза же вступает в битву с муниципалитетом.

Преданная исполнению долга, как того требуют ее твердые принципы, Лиза то и дело поднимает трудные вопросы. Правильно ли есть мясо и тем самым причинять страдания невинным животным? В эпизоде Lisa the Vegetarian [133] Лиза, глядя на тарелку с куском ягнятины, вспоминает милого беззащитного ягненка в детском зоопарке. Она обобщает этот опыт и становится воинствующей вегетарианкой. Отстаивая твердые принципы, она служит примером центрального аспекта моральной теории Канта, требующей тщательного обдумывания принципов своих действий и устранения противоречий между ними. Если нельзя причинять вред беззащитному животному в зоопарке, то как можно оправдать убийство такого же животного ради удовольствия от еды? Это возможное понимание формулировки категорического императива Канта: «Поступай согласно такой максиме, которая в то же время сама может стать всеобщим законом».

Отстаивая свои принципы, Лиза портит барбекю-вечеринку. Гомер рассержен, а Лиза чувствует себя изгнанной из семьи и общества в целом, пока не находит убежище в саду на крыше магазина, принадлежащего индусу-вегетарианцу Апу. Там она встречает единомышленников в лице Пола и Линды Маккартни и наконец чувствует, что ее идеи уважаемы. «Когда же эти дураки поймут, что можно быть вполне здоровыми, питаясь овощами, фруктами, злаками и сыром?» Но снисходительный Апу отвечает: «Фу, сыр!» Лиза, обнаружив, что стандарты некоторых людей выше ее собственных, понимает, как она была высокомерна в своем чувстве нравственного превосходства, тогда как Апу, не употребляющий в пищу даже сыр, призывает к терпимости. В результате этого опыта Лиза начинает более тонко понимать вопросы морали: «Похоже, я была слишком строга ко многим людям, особенно к своему отцу. Спасибо вам, ребята».

Изоляция Лизы

Лиза уделяет пристальное внимание непреложным моральным принципам и заставляет людей стесняться своих привычных компромиссов. Поэтому она часто оказывается в изоляции и сильно страдает из-за этого. Она стремится к уважению и дружбе, тоже хочет быть популярной и нравиться другим. Кровь Симпсонов не дает ей стать паинькой. Она не из тех, кто находит счастье в простом следовании тому, что считается хорошим. Подобно своему брату, Лиза склонна рисковать, однако ее смелые предприятия скорее нравственного, нежели физического толка. Вследствие этого нравственные ценности наиболее ярко освещены в сериях, где главную роль играет Лиза, предстающая в благоприятном, а не в дурном свете, как это часто бывает с Гомером, и делается это скорее с принципиальной последовательностью, а не просто через противопоставление матери.

В эпизоде The Secret War of Lisa Simpson [178] моральная изоляция Лизы живо проявляется в военной академии. Барта отправляют туда с расчетом, что суровая военная дисциплина будет сдерживать его своевольные порывы. Наблюдая за успешной адаптацией Барта к пребыванию в этом месте, мы понимаем, что едва ли найден хороший способ подавления преступных наклонностей. «Мой учитель по убийствам говорит, что это у меня в крови», — хвастается Барт. Подобные моральные рефлексии относительно привычных общественных ценностей часто поражают зрителей «Симпсонов». Так что же вернее: этому шоу недостает нравственности или, напротив, в нем слишком много морализаторства, излишне рьяной критики в адрес нашего общества и навязывания точки зрения Лизы Симпсон?

Как бы то ни было, центральной фигурой эпизода является не Барт, а Лиза, которая требует, чтобы ее тоже зачислили. Лиза хочет испытаний, которые она не может найти в обстановке общего отупения своей школы. Кроме того, она отстаивает право женщины на равенство с мужчинами. Когда она становится первой девочкой в академии, всем мальчикам приходится переехать из казармы, и это отнюдь не помогает Лизе снискать долгожданное признание. Оставшись одна во враждебной маскулинно-шовинистической среде, девочка утешается мыслями об Эмили Дикинсон. Та тоже была одинока, но все же писала прекрасные стихи, думает Лиза. Да, но потом, вспоминает Лиза, поэтесса сошла с ума!

На людях Барт вместе со всеми бойкотирует Лизу, не решаясь признать свою сестру. Оставшись с ней наедине, он извиняется: «Прости, что бегал от тебя, Лиз. Я… я просто не хотел, чтобы парни подумали, будто я размяк». Тем не менее Барт тайком помогает Лизе тренироваться по ночам на «элиминаторе» — препятствии с веревкой, натянутой на головокружительной высоте «с фактором риска двенадцать». В итоге Лиза одолевает препятствие, несмотря на крики мальчишек: «Падай, падай, падай». Барт в конце концов идет против задир, подав одинокий, но ободряющий голос. Даже он знает, что отказываться от сестры неправильно. Прекрасно, если бы Гарри Поттер смог столь же ярко отличиться.

Грусть и саксофон

Чем-то большим, чем послушный ребенок, Лизу делает тот факт, что она — очень чувствительный человек, жаждущий личного счастья. Конфликтная природа морального долга, часто требующего жертв, также представлена здесь крайне остро. Она терпит все страдания, которые только может причинить не по годам развитому чувствительному ребенку преданность самостоятельно выработанным принципам. Свойственная ей сильная любовь к жизни и красоте, сочетающаяся с искренней верой в правду и добро, приводит к разочарованиям и грусти, которые находят выражение в печальных, тоскливых звуках ее джазового саксофона. Кант считает, что красота и искусство, воздействуя на чувства человека, делают возможной более нравственную жизнь. Когда действительность не способствует или препятствует реализации этих возможностей, душевные страдания Лизы вырываются наружу сквозь раструб саксофона. Благодаря персонажу Лизы комедия «Симпсоны» не позволяет нам забыть о глубинах трагедии.

В эпизоде Moaning Lisa [6] у Лизы возникают проблемы из-за традиционного патриотизма. На уроке музыки вместо простенькой песенки My Country ?Tis of Thee[207] Лиза импровизирует и выдает задушевное соло на саксофоне. «В My Country ?Tis of Thee нет сумасшедшего би-бопа», — говорит ей учитель музыки. «Но ведь он так похож на мою страну, — тут же с пафосом произносит Лиза. — Моя игра — это стенания по бездомному человеку, живущему в своей машине, по фермеру из Айовы, чью землю забрали бессердечные бюрократы, по шахтеру из Западной Виргинии, попавшему…» «Да-да, все это очень хорошо, Лиза, — отвечает учитель, — но никого из этих неприятных людей не будет на предстоящем концерте».

Домой из школы приходит письмо, в котором для разнообразия критикуется Лиза, а не Барт: «Лиза не желает играть в „увернись от мяча“, потому что она слишком печальна». Игра «увернись от мяча», кажется, очень хорошо отражает ситуацию, в которой оказалась Лиза. По ее правилам, одного человека выбирают для атаки со стороны всех остальных. Лиза не защищается и упрямо сносит удары, отказываясь проникнуться духом игры. Напомним, что данный эпизод был сделан задолго до натиска реалити-шоу, прославляющего дарвинистскую борьбу за выживание.

Главная беда состоит в том, что вокруг Лизы нет никого, с кем она могла бы поделиться причинами своей меланхолии. Барт и Гомер увлечены жестокими видеоиграми. Разве могут они понять ее проблемы? Лиза пытается объяснить: «Мне просто интересно понять, в чем смысл? Изменилось бы что-нибудь, если бы я вообще не появилась на свет? Как мы можем спокойно спать по ночам, когда в мире столько страданий?» Гомер старается подбодрить ее, качая на коленях. Может, это связано с нижним бельем, предполагает он, когда Мардж делает замечание о ее трудном возрасте. Что ж, по крайней мере, сердце у Гомера есть.

Настроение Лизы начинает подниматься, когда она слышит грустные звуки инструмента другого саксофониста — Мерфи по прозвищу Кровавые Десны. Ночью при свете луны он играет на безлюдном мосту на фоне пронзительного городского пейзажа. Десны Мерфи кровоточат, потому что он никогда не был у зубного врача. «Мне и так хватает боли», — говорит он. Лиза рассказывает ему о своих страданиях. «Тут я тебе ничем не могу помочь, — отвечает он, — но мы можем сыграть вместе».

Лиза и Кровавые Десны начинают лабать: «Детка бросила меня, и мне так одиноко…» А Лиза отвечает:

У меня есть вздорный братец,

Каждый день он меня достает,

Мамаша этим утром

Не дала мне кусок пирога.

А папаша превращает

Дом в безумный цирк зверей.

О! несчастней меня нет

Во всем втором классе.

Мардж прерывает эту джем-сессию и забирает Лизу. «Ничего личного, — говорит Мардж блюзмену. — Я просто боюсь неизвестного».

Как того требует ее роль традиционной матери, Мардж советует Лизе улыбаться. Именно так советовала ей ее собственная мать. «Смотри на мир веселей, — говорит мама юной Мардж в одной из ретроспективных серий, — ведь все судят о твоей маме по тому, как широко ты улыбаешься». Лиза отвечает, что ей не хочется улыбаться. Но Мардж непреклонна: «Послушай меня, Лиза. Это важно. Я хочу, чтобы сегодня ты улыбалась. Знаешь, то, что у тебя на душе, не имеет значения. Самое главное то, что у тебя на лице. Этому меня учила моя мама. Возьми все свои неприятные чувства и затолкай их подальше вниз, ниже колен, пока они не окажутся у тебя под ногами. И тогда ты окажешься в своей тарелке, будешь нравиться мальчикам, тебя начнут приглашать на вечеринки, а потом и счастье придет».

Лиза, теперь уже, возможно, жаждущая хоть какого-то облегчения, следует совету матери. И это срабатывает! «Эй, классная улыбка», — говорит один мальчик. Приятель одергивает его: «Что толку с ней говорить? Она отвечает что-то странное». Лиза продолжает улыбаться. «Я думал, ты зазнайка, но, похоже, ты ничего», — говорит еще один мальчик. Другой приглашает ее в гости: «Заходи ко мне сегодня. Сделаешь мои уроки». «Ладно», — соглашается Лиза. Появляется учитель, который надеется, что у Лизы не случится «очередной приступ необузданной творческой активности». «Нет, сэр», — отвечает Лиза, широко улыбаясь.

Наблюдающая за этой сценой Мардж замечает ошибку традиционного образования и увозит Лизу прочь так поспешно, что у машины скрипят покрышки. «Так вот откуда у нее это», — говорит учитель, обнажая скрытую правду отношений между Лизой и ее матерью. Мардж просит у Лизы прощения: «Я была не права. Беру свои слова назад. Всегда оставайся сама собой. Хочешь грустить — грусти, милая. Мы переживем это вместе. А когда ты перестанешь грустить, мы по-прежнему будем с тобой. С этого момента я буду улыбаться за нас обеих».

Услышав слова, соответствующие ее собственным чувствам, Лиза впервые искренне улыбается. Следуя предложению Лизы, вся семья идет в клуб, где Кровавые Десны исполняет в честь «великой юной леди джаза» Лизину песню. В компании счастливой и заботливой семьи (включая малютку Мэгги, которая сосет пустышку в ритм мелодии) Лиза сияет. Свободная, независимая и помнящая о долге личность достойна счастья.