Контроль

Контроль

Можно увидеть, что эти три части человека тесно связаны с контролем. Анатомия контроля — начать, изменить и остановить. Потеря контроля возникает вместе с потерей пан-детерминизма. Когда кто-то становится слишком фанатичным, твердо настраивая себя против оставшейся части окружения, он более не контролирует это окружение в той степени, в какой мог бы, и становится, таким образом, неспособным начинать, изменять и останавливать окружение.

Определение контроля как состоящего из начинания, изменения и остановки, является научным определением в Саентологии. Эти три проявления могут быть соотнесены с видимым циклом действия: создание, выживание, разрушение. Любой человек находится где-то на этой кривой. Индивидуум, сосредоточенный в основном на выживании, обычно имеет склонность к изменению вещей. Индивидуум, который близок к тому, чтобы быть разрушенным, занят, в основном, остановкой вещей. Индивидуум, имеющий свободное сердце и взгляд на жизнь, сосредоточен на создании вещей.

С любым человеком могут происходить три плохих вещи — это неспособность начинать, неспособность менять и неспособность останавливать. Умопомешательство, в большей части, есть неспособность останавливать. Невроз — это привычка, которая, ухудшаясь, полностью выходит из-под контроля. Человека так часто останавливают в жизни, что он становится врагом остановок и настолько сильно не любит это, что вообще перестает желать останавливать что-либо. Неврозы и психозы всех видов полностью являются неспособностью начинать, менять или останавливать.

Обращаясь к частям человека, мы обнаруживаем, что все вещи, касающиеся каких-то поступков, деятельностей или поведения, инициируются тэтаном. После такого инициирования он может притупить бдительность, сбиться с курса и действовать так, что его внимание становится слишком фиксированным вдоль того или иного направления, и он начинает страдать от этих трех не способностей. Однако, анатомии контроля подчинены и все остальные части человека.

Индивидуум первым приходит к неспособности начинать, изменять и останавливать без посторонней помощи. Затем разум может стать склонным к таким же не способностям и не сможет уже начинать, изменять и останавливать по своему желанию. Затем и само тело может стать подверженным этим трем не способностям и станет неспособным начинать, изменять и останавливать. Странно, однако, что окружение может так действовать на индивидуума, что тело тэтана становится неспособным не по собственному выбору. Точно так же, реактивный ум может стать неспособным не по выбору тела или тэтана; но сам тэтан, помимо наблюдения следствий (эффектов) различных причин и порождения мысли быть там, может становиться неспособным только делаясь слишком фанатичным, слишком мало пан-детерминированным и приводя себя таким образом к трудностям. В то же время все эти трудности являются лишь трудностями суждения. Каким тэтан себя считает, такой он и есть. В конечном счете тэтан не имеет своих собственных проблем. Проблемы всегда являются «проблемами других людей» и должны существовать в разуме, или в теле, или в других людях, или в том, что его окружает, для того, чтобы он имел проблемы. Таким образом, его трудности состоят, главным образом, в том, как остаться в игре и поддерживать ее ход.

Если тэтан страдает от какой-то вещи, то это потому, что она пересоздается (какое-то создание очень сильно противостоит своему). Это пересоздание проявляется в разрушении своих собственных созданий и подавляющем присутствии других созданий. Так тэтан может прийти к убеждению, что он пойман, если он пересоздан.

В трудах прошлого, посвященных разуму и философии жизни было большое количество рассуждений и очень мало настоящих доказательств. Следовательно, эти философии были созданиями, и один философ работал над тем, чтобы пересоздать другого философа. В Саентологии мы имеем единственную разницу. Мы имеем дело с открытиями. Единственное, что действительно создано в Саентологии — это те книги и работы, в которых Саентология представлена. Саентологические явления обнаруживаются и поддерживаются совместно всеми людьми и всеми формами жизни. Саентология не прилагает никаких усилий, чтобы пересоздать каждого приходящего в нее тэтана. Можно, конечно, рассматривать Саентологию как некое создание и считать, что она подавляет. Но правильным было бы смотреть на нее иначе, так как ее предназначение — помогать людям жить свободной и способной жизнью, создавая лучшую цивилизацию и лучшую игру. В Саентологии нет таких принципов, которые нельзя было бы продемонстрировать полностью научными методами.