1. Соотношение категорий движения и развития
1. Соотношение категорий движения и развития
В целом проблема соотношения законов функционирования и развития выступает как конкретное выражение более общей проблемы соотношения движения и развития. Классики марксизма-ленинизма среди важнейших принципов диалектики выделяли принцип всеобщей связи и принцип развития, говорили о необходимости их органического синтеза. В соответствии с этими принципами в содержание диалектики они включали учение о связях и развитии. Какова же связь между этими принципами — координационная или субординационная? Главное содержание диалектики классики марксизма-ленинизма усматривали в построении ее как самого глубокого, всестороннего и богатого содержанием учения о развитии (Ленин).
В этом учении принцип развития имеет основополагающее значение и ему подчинен принцип всеобщей связи. Такая субординация означает, что диалектика не состоит, как иногда еще полагают, из двух равнозначных частей — учения о связях и учения о развитии; она есть целостная теория развития, в которой все подчинено, в том числе и учение о связях, наиболее глубокой, всесторонней, богатой содержанием теории развития. Само учение о связях, основой которого является принцип всеобщей связи, получает более глубокое истолкование, когда оно рассматривается как необходимый компонент теории развития. В частности, раскрываются новые аспекты ряда категорий, входящих в учение о связях, например категорий детерминизма, когда они анализируются как характеристики связей не только функционирующих, но и развивающихся объектов.
Основополагающая роль принципа развития в диалектике определяет отношения субординации между категориями движения и развития. Это следует подчеркнуть, поскольку довольно широкое распространение получила точка зрения, согласно которой категория движения обладает большей степенью общности, чем категория развития. Развитие при этом понимают как частный случай движения. Доказательства приводятся как логические, так и фактические. Логическим аргументом является утверждение, что соотношение движения и развития может быть выражено с помощью обычной процедуры определения через ближайший род (движение) и видовое отличие (развитие). В качестве фактических доказательств приводятся так называемые обратимые процессы (превращение друг в друга микрочастиц, механические перемещения и т. п.). Из такой концепции следует отрицание атрибутивности развития, что ведет к ограничению сферы действия основных законов диалектики (следовательно, к ограничению их всеобщности), поскольку они являются законами развития.
Более адекватным сущности диалектики представляется подход к анализу соотношения движения и развития с точки зрения не всеобщего и частного (неправомерно вообще говорить о степенях всеобщности онтологических категорий), а абстрактного (движение) и конкретного (развитие). В пользу такого подхода могут быть приведены как теоретические аргументы, так и конкретно-научные данные.
Рассмотрение теоретических аргументов следует начать с определения Ф. Энгельсом движения как изменения вообще, сформулированного им для того, чтобы противопоставить диалектическое понимание движения метафизическим попыткам отождествления движения с одним из его видов, а именно с механическим. Общность понятия движения может рассматриваться в двух аспектах: во-первых, по отношению к различным формам движения материи, когда отвлекаются от специфики различных видов движения, обусловливаемой их носителями. Во-вторых, понятие движения может быть охарактеризовано с помощью признаков, не связанных с носителями движения, с их спецификой и потому обеспечивающих этому понятию высокую степень общности.
В первом случае речь идет о субстанциальных видах движения, во втором — о видах этого движения, которые условно могут быть названы «логическими» его разновидностями[307]. Насколько правомерно отвлечение не только от субстанциальных видов движения, но и от его «логических» разновидностей (двойная абстракция)?
Понятие движения, взятое как двойная абстракция, фиксирует лишь общее и не содержит особенного, благодаря которому можно было бы перейти от понятия движения к другим понятиям материалистической диалектики. Но понятие «движение», взятое изолированно от его «логических» разновидностей, теряет внутреннюю конкретность и становится пустой абстракцией. Фактически движение как изменение вообще предполагает переход объекта от одного состояния к другому. Такой переход означает, что в его исходном состоянии возникает нечто новое, благодаря чему это состояние оказывается уже другим. Таким образом, движение как изменение вообще предполагает возникновение нового. Вместе с тем переход может осуществляться благодаря не только появлению в нем каких-то свойств, связей, элементов и т. д., но и их исчезновению. Поэтому в общем случае понятие движения предполагает существование двух взаимопротивоположных процессов: возникновения и исчезновения[308].
С помощью возникновения и исчезновения — абстракций, которые раскрывают смысл понятия изменения, — можно получить его основные виды. Так, если в том или ином изменении доминирует процесс возникновения, а исчезновение выступает лишь как его подчиненный момент, то это движение от простого к сложному, которое может оказаться и движением от низшего к высшему, что, впрочем, не является обязательным. Если в изменении доминирует исчезновение, то это движение от более сложного к менее сложному, и в частности регресс или деградация. При относительном равновесии обоих процессов происходит изменение на том же уровне сложности.
Представление о развитии как единстве возникновения и исчезновения, т. е. как становлении, выступает необходимым условием всякого изменения. Но если это так, то оказывается совершенно неверным утверждение о том, что развитие является частным случаем изменения вообще и что, только построив теорию движения, можно затем перейти к анализу развития. В действительности движение как изменение вообще является лишь формой проявления процессов возникновения и исчезновения[309].
По отношению к категориям диалектики нельзя безоговорочно применять формально-логические отношения объемов понятий. Все категории диалектики обладают предельной общностью. Правда, в определенных, точно фиксированных отношениях сопоставление объемов, общности категорий диалектики вполне допустимо. Однако всегда следует помнить о принципиальной ограниченности такого подхода.
Рассмотренные соотношения между движением и процессом становления существуют реально, поскольку речь идет о качественных изменениях, о появлении или исчезновении тех или иных свойств. Но и в случае, когда изменение является количественным, полученные выводы сохраняются, так как не существует «чисто» количественных изменений. Всякое количественное изменение является в каком-то отношении качественным и сопровождается появлением или исчезновением свойств.
В силу того, что возможны лишь три соотношения между возникновением и исчезновением, процесс становления или изменения вообще (в данном отношении эти понятия можно рассматривать как тождественные) выступает в трех основных формах: развитие как движение от простого к сложному, от низшего к высшему; деградация как движение от высшего к низшему, от сложного к простому; переход, не изменяющий уровень организации. Их можно рассматривать как три вида движения. Обычно так и поступают, хотя в действительности они не являются самостоятельными, точнее, их самостоятельность относительна. Однако можно теоретически разделять их, абстрагируясь при этом от их взаимосвязей, а следовательно, от их субординации.
В действительности субординация существует, и она чрезвычайно важна для диалектико-материалистического понимания соотношения движения и развития. Она выражается в том, что развитие доминирует над двумя другими видами изменения, которые являются лишь условием и следствием развития. Поэтому, на наш взгляд, следует говорить не о трех различных видах изменения, а о развитии, которое включает в себя как свои моменты две другие формы изменения.
Такой подход к соотношению понятий движения и развития может быть также выражен следующим образом. Если подходить к объективной реальности интегрально, т. е. рассматривать ее как нечто целое, то следует обозначить совокупность процессов в ней как развитие. Диалектический подход к объективной реальности характеризуется как раз тем, что все ее стороны рассматриваются в единстве, во взаимосвязи, как нечто целостное. В этом случае движение от низшего к высшему выражает интегрально единство всех процессов, в ней протекающих.
Но такой подход вовсе не отрицает необходимости выделения тех или иных аспектов, сторон, т. е. рассмотрения той же объективной реальности как множества относительно самостоятельных процессов. Именно в этом случае применима абстракция движения как изменения вообще. Иными словами: движение выражает дифференциальный подход в диалектике, и он должен быть подчинен интегральному, т. е. понятие развития оказывается более фундаментальным, чем понятие движения как изменения вообще.
Только на основе интегрального подхода может быть выработано конкретно-всеобщее понятие развития, а тем самым и движения. Понятие движения как изменения вообще является абстрактно-всеобщим. Примеры, которые приводятся для доказательства существования изменений без качественных новообразований (типа обратимых процессов), фактически представляют собой абстракцию, отделение данного процесса от другого, более широкого и глубокого процесса качественных изменений (развития), стороной, моментом (причем количественным) которого в действительности являются приводимые далее примеры. Так, обратимые взаимопревращения микрочастиц могут быть представлены как момент, сторона более глобальных необратимых процессов эволюции космической материи в пределах Метагалактики, а сама земная, геоцентрическая физика элементарных частиц, в которой пока не ставится проблема развития, может рассматриваться как часть, фрагмент более глобальной негеоцентрической физики, рассматривающей свой объект с точки зрения развития. Подобно этому «изменение вообще», достаточное для характеристики механических процессов, выступает как сторона немеханических процессов, в которых происходят новообразования, т. е. как сторона процессов развития. Тем самым «изменения вообще» — это уже качественно определенный вид изменений, а именно количественные изменения в рамках данного качества.
Единство количественных и качественных изменений призвано отобразить конкретно-всеобщее определение движения, в котором снимается неправомерное различение движения и развития по признаку объема понятий. Однако различие остается, но не по объему (объем их одинаков), а по уровню отражения сущности движения. Конкретно-всеобщее определение движения как развития более глубоко и всесторонне отражает его диалектическую природу. Ленинская идея необходимости соединения принципа единства мира с принципом развития применительно к категории движения означает, что если единство мира может быть понято только с точки зрения развития, то и движение как способ существования материи в его исходном определении должно исследоваться как развитие.
Интегральный подход к проблеме соотношения движения и развития — это вместе с тем и системный подход. Его преимущество перед абстрактно-дифференциальным подходом состоит в том, что за исходный пункт анализа берется изучение свойств системы, целостности. Это позволяет сделать ряд важных обобщений относительно свойств отдельных явлений. Такие обобщения нельзя получить на основе исследований отдельных явлений. Применение целостного подхода к ряду областей современного естествознания дает глубокое подтверждение идеи всеобщности, атрибутивности развития.
Обращение к истории науки для углубления понимания связи категорий вообще и связи категорий движения и развития в частности имеет принципиальное значение. В «Философских тетрадях» В. И. Ленин подчеркивал, что лишь на этом пути можно продолжить дело Маркса по разработке материалистической диалектики. Между тем история науки показывает, что вначале в научном познании изучаются лишь те закономерности, которые характеризуют процесс функционирования материальных объектов. Законы функционирования отражают взаимодействие, изменение этих объектов лишь постольку, поскольку само это взаимодействие, изменение не затрагивает природу, уровень организации. Поэтому законы формулируются таким образом, что в них не содержится количественного ограничения области их действия.
Дело в том, что вначале познание имеет дело лишь с некоторым произвольно выделенным фрагментом объективной реальности и обнаруженные в этом фрагменте законы экстраполируются затем на бесконечное множество аналогичных объектов. Однако постепенно развитие познания приводит к необходимости целостного, системного подхода к изучаемой области, и тогда встает вопрос о становлении самих законов функционирования данной области.
Характерным в этом отношении является развитие астрономии. Вплоть до середины нашего века астрономия имела дело лишь с произвольно выделенной частью Вселенной. Масштабы доступной для наблюдения и исследования части определялись как уровнем развития техники наблюдения, так и уровнем тех наук, которые непосредственно можно было использовать в астрономии. Однако в ходе второй (в отличие от первой, коперниканской) революции в астрономии, которая сейчас, по-видимому, завершается, эта наука вышла на принципиально новый рубеж. Во-первых, она смогла выделить относительно целостную часть Вселенной и определить как ее масштабы, так и возраст, и, во-вторых, целостный подход к доступной части Вселенной позволил поставить, хотя и в общих чертах, вопрос об эволюции и основных ступенях развития всей доступной нам части Вселенной как некоторой целостной системы. Характерна в этом отношении та модель становления доступной нам части Вселенной, которая построена в так называемой теории «большого взрыва».
Эта концепция не только позволяет рассмотреть процесс развития доступной нам части Вселенной как развитие целостной системы, но и выделить основные качественные ступени этого процесса. Все то, что мы сегодня знаем об эволюции доступной нам части Вселенной, позволяет сделать вывод не только о том, что в ней идет процесс направленных и необратимых изменений, но и о том, что эти изменения произошли в направлении от простого к сложному, от низшего к высшему. Важно подчеркнуть, что идея развития (процесс направленных необратимых изменений) содержится во всех современных концепциях становления астрономической Вселенной.
В самом деле, в первоначальной модели Вселенной, разработанной еще Г. А. Гамовым, первым после сингулярного состояния считается состояние Вселенной, при котором существует лишь газ, образуемый элементарными частицами. Хаотическое движение элементарных частиц, остатки которого обнаруживаются в реликтовом излучении, несомненно является предельно простым, и вся последующая эволюция Вселенной, в ходе которой шел процесс образования квазаров, галактических ядер, звезд, планет и т. д., демонстрирует этапы усложнения структурной организации астрономической Вселенной. Напротив, согласно бюраканской концепции, разработанной В. А. Амбарцумяном, сингулярное состояние порождает сгустки сверхплотной концентрации вещества и энергии, из которых в ходе эволюции возникают звездные и планетные системы. По отношению ко всей доступной людям части Вселенной также можно говорить о направленном и необратимом изменении от простого к сложному, от менее организованного к более организованному, от хаоса к порядку. В силу глобальности постановки проблемы развития в современной астрономии этот факт может служить онтологическим основанием рассмотренного выше соотношения категорий развития и движения.
Вопрос о дальнейшей эволюции астрономической Вселенной остается открытым. Однако независимо от того, какой будет эта эволюция в дальнейшем, сегодня можно сделать ряд выводов, применимых и к другим областям объективной реальности. Первый из них заключается в следующем. Познание объективной реальности, начинаясь с ее фрагментарного изучения и открытия законов динамики стационарных состояний объектов, обязательно переходит к целостному, системному рассмотрению, которое неотделимо от процесса развития. Процесс развития порождает определенность целостной системы, и его изучение становится ключом к пониманию характера определенности соответствующей целостности системы.
Второй вывод состоит в том, что это развитие характеризуется направленностью, необратимостью, движением от простого к сложному, от однообразия к разнообразию, от хаоса к упорядоченности, от простых к сложным структурам. При этом имеют место и противоположные процессы, но они играют подчиненную роль и выступают как моменты указанных выше качественных характеристик.
Третий вывод гласит: различные виды изменений в целостной системе существуют не изолированно, а взаимосвязанно. В результате их взаимодействия возникает единонаправленный процесс необратимых изменений, что позволяет известное положение Ф. Энгельса о том, что мир предстает перед нами как система материальных объектов, интерпретировать в том смысле, что любая относительно самостоятельная область объективной реальности, в которой в силу внутренней противоречивости осуществляется процесс самодвижения, самодетерминации, является в то же время и системой соподчиненных движений. Правда, на том основании, что направленные и необратимые изменения в астрономической Вселенной идут от простого к сложному, от низшего к высшему, нельзя сделать вывод, что во всякой сложной, самодетерминированной системе обязательно будут лишь такие направления изменений. Логичнее предположить, что всегда должна существовать и вторая ветвь того же процесса, ведущая к деградации системы. Однако именно восходящая ветвь представляет наибольший интерес в логико-гносеологическом и методологическом отношении, поскольку на этом пути порождается все многообразие элементов, функций и других характеристик системы.
Если в процесс развития включить как восходящую, прогрессивную, так и нисходящую, регрессивную ветви, то для диалектически понимаемого развития общими чертами будут направленность, необратимость, самодетерминированность и субординированность разнообразных видов изменений в целостной системе.
Характерно, что в биологической теории эволюции можно обнаружить те же аспекты, что и в эволюции астрономической Вселенной. Теория биологической эволюции также изучает разнообразные виды изменений и стремится рассматривать биологический процесс как результат определенной субординации морфофизиологического прогресса, идеоадаптации и морфофизиологического регресса. Важно подчеркнуть, что теория биологической эволюции тесно связана с целостным подходом к явлениям жизни, что, в частности, привело В. И. Вернадского к концепции биосферы.
Применительно к развитию социальной формы движения материи взаимосвязь целостности и развития блестяще продемонстрирована как в «Капитале» при анализе экономической структуры капитализма, так и в историческом материализме в целом.
Поскольку развитие обнаруживается тогда, когда имеет место интегральный, целостный подход, то неудивительно, что в естествознании при построении теории развития создавались модели, благодаря которым осуществлялось интегральное, целостное отображение изучаемой области. Однако и фундаментальные науки с их абстрактным подходом к формулировке законов, действующих в объективной реальности, на определенной ступени развития также в какой-то мере, хотя и неполно, выявляют фундаментальное значение принципа развития. Как правило, эти науки ограничиваются установлением факта направленного и необратимого изменения, например, в теоретической физике при формулировании второго начала термодинамики. Правда, здесь речь идет о доминировании процесса деградации энергии, поскольку переход всех форм энергии в тепловую означает уменьшающуюся способность данной системы порождать разнообразие форм энергии, но нам важно отметить, что второе начало термодинамики имеет смысл лишь в конечной, изолированной системе.
Понятие изолированной системы выражает момент целостности, и благодаря этому можно обнаружить результирующую всех изменений, происходящих в изолированной системе, которая имеет определенное направление. Однако понятие изолированной системы выражает целостность предельно абстрактно, оно применимо к весьма широкому спектру реальных систем. В силу абстрактности и бедности этого понятия с его помощью можно фиксировать лишь одну ветвь процесса развития. Между тем создание термодинамики открытых систем дает возможность рассмотреть ту же направленность и необратимость более общим и конкретным образом.
Следовательно, положение о том, что принцип развития имеет более фундаментальное значение, чем принцип движения, хорошо согласуется с принципами термодинамики и теории информации, утверждающими, что более общими являются необратимые, направленные процессы. Причем если в термодинамике изолированных систем достигается стационарное состояние (максимум энтропии), то в термодинамике открытых систем понятие максимума энтропии неприменимо. В открытых системах имеет место только изменение (минимизация) скорости возрастания энтропии, вследствие чего необратимые изменения никогда не прекращаются.
Для правильной оценки степени общности законов термодинамики следует иметь в виду, что другие виды энергии самопроизвольно переходят в тепловую. Эта общность возрастает при переходе от энергетических характеристик процессов к информационным. С математической точки зрения теория изолированных систем есть частный случай теории неизолированных систем, а необратимые и направленные процессы являются доминирующими и более общими, чем процессы обратимые. Необратимость и направленность являются важнейшими чертами развития.
Поскольку отношение между движением и развитием — этими важнейшими категориями диалектики — суть отношение абстрактного и конкретного, постольку всесторонне и глубоко их связи, значение могут быть раскрыты в теории развития, построенной методом восхождения от абстрактного к конкретному. В построении этой теории необходимо различать исходную (наиболее абстрактную) и центральную (наиболее конкретную) категории, подобно тому как в «Капитале» К. Маркс различал исходную (товар) и центральную (капитал) категории политической экономии. Построение системы категорий в «Капитале» начинается с исходной категории, но поскольку товар есть «клеточка», абстрактный момент, сторона капитала, постольку раскрытие содержания исходной категории вместе с тем выступает раскрытием определенной стороны центральной категории (капитала).
Применительно к проблеме соотношения движения и развития последнее означает, что, начиная построение теории диалектики с движения (движения материи) как исходной категории, само определение движения должно даваться под углом зрения рассмотрения его как момента определения развития (центральной категории). Первым, наиболее абстрактным определением развития через движение (формы движения) является определение его как процесса возникновения одних форм движения материи из других. Структурно-организационную конкретизацию это определение получает через категории пространства и времени, поскольку они выступают как характеристики двух органически связанных противоположных сторон движения — устойчивости и изменчивости.
Дальнейшая конкретизация теории развития и тем самым категории развития достигается через систему категорий, раскрывающих различные аспекты всеобщей взаимосвязи и взаимообусловленности явлений, в частности через категории детерминизма. Существенно важные аспекты развития выражают категории взаимодействия, причины и следствия, различные формы детерминации. С помощью категорий детерминизма развитие предстает как необходимо-случайный процесс, как выбор возможностей, в ходе которого снимается неопределенность, как процесс закономерный. Внутренняя диалектика закона в этом контексте состоит в том, что, выражая устойчивые, сохраняющиеся стороны процессов изменения, закон сам изменяется в процессе развития.
Но наиболее глубокое определение понятие развития получает на уровне основных законов диалектики. Последовательными ступенями углубления и конкретизации этого понятия выступают: закон перехода количественных изменений в качественные, характеризующий развитие как явление; закон единства и борьбы противоположностей, раскрывающий сущность развития; закон отрицания отрицания, синтезирующий явление и сущность. На этой завершающей стадии построения теории развития, так же как и на предшествующих стадиях в целом, движение от абстрактного к конкретному совпадает с движением от явления к сущности, от сущности первого порядка к сущности второго порядка и т. д. В итоге наиболее конкретное и богатое содержанием определение понятия «развитие» достигается всей системой категорий и законов диалектики. В этом определении в диалектически снятом виде содержится понятие «движение».