«Покажите мне, кого желать»

«Покажите мне, кого желать»

ИНДУКЦИЯ. Любимый человек желанен, поскольку кто-то другой (или другие) показали субъекту, что он достоин желания: при всей своей специфичности, любовное желание обнаруживается через индукцию.

1. Незадолго до того как влюбиться, Вертер встречает молодого работника, который рассказывает ему о своей страсти к некой вдове: «Образ этой верной и нежной любви повсюду преследует меня, и сам я словно воспламенен ею, томлюсь и горю». После этого Вертеру не остается ничего другого, как в свою очередь влюбиться в Шарлотту. А сама Шарлотта указана ему еще до того, как он ее увидит; в карете, везущей их на бал, предупредительная подруга рассказывает ему, как прекрасна Лотта. Тело, которое вот-вот станет любимым, заранее выделено, выхвачено объективом, дается как бы крупным планом, который приближает его, увеличивает и заставляет субъекта чуть ли не уткнуться в него носом; это почти то же, что поблескивающий объект, который искусная рука заставляет маняще мерцать прямо передо мной, чтобы загипнотизировать, пленить меня? Эта «аффективная заразительность», эта индукция исходит от других, от языка, от книг, от друзей: любовь не бывает сама себе истоком. (Машиной для показа желания служит массовая культура: вот кто должен вас интересовать, говорит она, словно догадываясь, что люди неспособны сами найти, кого им желать.)

Вот в чем состоит трудность любовного приключения: «Пусть мне покажут, кого желать, но потом пусть убираются!»: бесчисленны эпизоды, когда я влюбляюсь в того, кто любим моим лучшим другом: любой соперник поначалу был учителем, вожатым, проводником, посредником.

Вертер, Фрейд, Ларошфуко, Стендаль[122]

2. Чтобы показать место, куда обращено твое желание, достаточно его тебе более или менее запретить (если правда, что без запрета нет желания). X… желает, чтобы я был рядом с ним, оставляя в то же время его более или менее свободным; чтобы я вел себя гибко, подчас отлучаясь, но оставаясь неподалеку, с одной стороны, нужно, чтобы я присутствовал в виде запрета (без которого не было бы и настоящего желания), но также и удалялся в тот самый момент, когда желание уже оформится и я могу оказаться для него обузой; нужно, чтобы я был достаточно доброй Матерью (защитительницей и попустительницей), около которой играет ребенок, пока она сидит и мирно шьет. Такова, видимо, структура «удачной» пары: немного запрета, много игры; обозначить желание и потом его оставить — на манер тех услужливых аборигенов, которые охотно покажут дорогу, не упорствуя вас проводить.

Уинникот