ГЛАВА IV. Анархизмъ и энономическій матеріализмъ.

ГЛАВА IV.

Анархизмъ и энономическій матеріализмъ.

Среди множества теорій, пытавшихся заковать многообразную жизнь въ схемы отвлеченныхъ построеній, есть одна, заслуживающая особаго вниманія со стороны анархизма.

Эта теорія — доктрина «историческаго» или «экономическаго» матеріализма.

Она породила такую огромную критическую литературу, что, казалось бы, едва ли въ ней должны оставаться невыясненными какіе-либо пункты.

И между т?мъ, споры изъ-за правильнаго ея истолкованія продолжаются и по сію пору и не только между ея ортодоксальными посл?дователями, съ одной стороны, и принципіальными ея отрицателями, съ другой, но и въ сред? самихъ марксистовъ, которые никакъ не могутъ согласиться въ пониманіи самыхъ «основъ» теоріи и «объясняютъ» ее и «продолжаютъ» въ самыхъ разнообразныхъ направленіяхъ. Къ неменьшимъ противор?чіямъ привело усвоеніе доктрины экономическаго матеріализма въ томъ синдикалистскомъ теченіи, которое называетъ себя «нео-марксизмомъ», и которое наряду съ экономикой въ своей историко-философской концепціи уд?лило такое выдающееся м?сто иниціативе автономной личности.

Какъ во всякомъ челов?ческомъ твореніи, подчиненномъ неизб?жнымъ законамъ времени, въ теоріи экономическаго матеріализма есть — элементы случайнаго, преходящаго значенія, уже отжившіе и отживающіе, объясняемые особенностями момента ея возникновенія, индивидуальными особенностями ея творцовъ, наконецъ, спеціальными ея заданіями, но есть въ ней элементы, которымъ суждено пережить творца, ибо за обманчивой оболочкой логическихъ хитросплетеній въ нихъ бьется подлинная жизнь.

Эти элементы — дороги и анархизму.

Отношеніе анархизма къ экономическому матеріализму носитъ досел? двойственный характеръ. Съ одной стороны, и у анархистов мы найдемъ сколько угодно заявленій въ дух? историческаго матеріализма. Бакунинъ, давъ въ «Государственности и анархіи» всесторонннюю и безпощадную характеристику Маркса, т?мъ не мен?е пишетъ: «...Марксъ... доказалъ ту несомн?нную истину, подтверждаемую всей прошлой и настоящей исторіей челов?ческаго общества, народовъ и государствъ, что экономическій фактъ всегда предшествовалъ и предшествуетъ юридическому и политическому праву. Въ изложеніи и въ доказательств? этой истины состоитъ именно одна изъ главныхъ научныхъ заслугъ Маркса». Не мен?е категорически въ этомъ смысл? высказывался онъ и въ другихъ своихъ сочиненіяхъ.

Съ другой стороны, изв?стно и чрезвычайно популярно отрицательное отношеніе къ «діалектическому методу» Кропоткина. «Мы такого метода не признаемъ — пишетъ онъ — какъ его не признаетъ и все современное естествознаніе. Современному естествоиспытателю «діалектическій методъ» напоминаетъ о чемъ-то давно прошедшемъ, давно пережитомъ наукой; открытія девятнадцатаго в?ка въ механик?, физик?, химіи, біологіи, физической психологіи, антропологіи и такъ дал?е были сд?ланы не діалектическимъ методомъ, а методомъ естественно-научнымъ, индуктивно-дедуктивнымъ. А такъ какъ челов?къ — часть природы и такъ какъ его «духовная» жизнь, какъ личная, такъ и общественная — также явленіе природы, какъ и ростъ цв?тка или умственное развитіе муравья и его общественной жизни, то н?тъ причины м?нять методъ изсл?дованія, когда мы переходимъ отъ цв?тка къ челов?ку или отъ поселенія бобровъ къ челов?ческому городу». («Современная наука и анархизмъ»).

Оставляя совершенно въ сторон? вопросъ о томъ, приводитъ-ли прим?неніе «естественно-научнаго» метода въ изсл?дованіи общественныхъ явленій неизб?жно къ анархизму, отм?тимъ только пренебрежительное отношеніе Кропоткина къ историческому матеріализму, какъ «метафизик?».

Что-же такое историческій матеріализмъ?

Довольно бросить б?глый поверхностный взглядъ на тотъ сложный хаосъ разнородныхъ взаимомод?йствующихъ явленій, изъ которыхъ слагается наша жизнь, чтобъ оц?нить истинное значеніе экономическаго фактора. Н?тъ ни одной стороны народной жизни, которая не находилась-бы въ т?сномъ единеніи съ нимъ, н?тъ ни одного крупнаго общественнаго факта, въ созданіи котораго онъ не принялъ бы участія.

Однако, отсюда далеко до признанія экономического фактора единственнымъ, исключительнымъ источникомъ вс?хъ явленій общественной жизни, какъ утверждаетъ теорія экономического матеріализма, сводящая вс? общественныя явленія къ одной экономической первооснов?.

Основныя положенія этой теоріи формулируются главнымъ ея творцомъ — Марксомъ въ сл?дующихъ выраженіяхъ: «Bъ отправленіи своей общественной жизни люди вступаютъ въ опред?ленныя, неизб?жныя, отъ ихъ воли не зависящія отношенія — производственныя отношенія, которыя соотв?тствуютъ опред?ленной ступени развитія матеріальныхъ производительныхъ силъ. Сумма этихъ производственныхъ отношеній составляетъ экономическую структуру общества, реальное основаніе, на которомъ возвышается правовая и политическая надстройка и которому соотв?тствуютъ опред?ленныя формы общественнаго сознанія... Не сознаніе людей опред?ляетъ формы ихъ бытія, но, напротивъ, общественное бытіе опред?ляетъ формы ихъ сознанія... На изв?стной ступени своего развитія матеріальныя производительныя силы общества впадаютъ въ противор?чіе съ существующими производственными отношеніями, или, употребляя юридическое выраженіе, съ имущественными отношеніями, среди которыхъ он? до сихъ поръ д?йствовали. Изъ формъ развитія производительныхъ силъ эти отношенія д?лаются ихъ оковами. Тогда наступаетъ эпоха кризисовъ... При ихъ разсмотр?ніи сл?дуетъ всегда им?ть въ виду разницу между матеріальнымъ переворотомъ въ экономическихъ условіяхъ производства, который можно опред?лить съ естественно-научной точностью, и идеологическими формами, въ которыхъ люди воспринимаютъ въ своемъ сознаніи этотъ конфликтъ, и въ которыхъ вступаютъ съ нимъ въ борьбу. Насколько нельзя судить объ индивидуум? по тому, что онъ о себ? думаетъ, настолько же нельзя судить о такой эпох? кризиса, по ея сознанію; напротивъ, нужно это сознаніе объяснить изъ противор?чія матеріальной жизни, изъ существующаго конфликта между общественными производительными силами и производительными отношеніями. Ни одна общественная формація не погибаетъ раньше, ч?мъ разовьются вс? производительныя силы, для которыхъ она даетъ достаточно простора, и новыя, высшія производственныя отношенія никогда не появляются на св?тъ раньше, ч?мъ созр?ютъ матеріальныя условія ихъ существованія на лон? стараго общества. Поэтому, челов?чество ставитъ себ? всегда только такія задачи, которыя оно можетъ р?шить, такъ какъ, при ближайшемъ разсмотр?ніи, всегда окажется, что сама задача только тогда выдвигается, когда существуютъ уже матеріальныя условія, необходимыя для ея разр?шенія или когда они, по крайней м?р?, находятся въ процесс? возникновенія». («Къ критик? н?которыхъ положеній политической экономіи«).

Въ «Коммунистическомъ Манифест?»: «Теоретическія положенія коммунистовъ ни въ коемъ случа? не основываются на идеяхъ или принципахъ, придуманныхъ или открытыхъ какимъ-нибудь изобр?тателемъ мірового обновленія. Они являются только общимъ выраженіемъ реальныхъ условій происходящей въ д?йствительности классовой борьбы, свершающагося передъ нашими глазами историческаго движенія».

Остановимся, наконецъ, на воззр?ніяхъ Энгельса — этого наибол?е авторитетнаго толкователя марксизма: «... Производство, а посл? него и обм?нъ продуктовъ производства — пишетъ онъ въ Анті-Дюринг? — образуютъ основу всякаго общественнаго строя; въ каждой исторической общественной форм? распред?леніе продуктовъ, a вм?сте съ т?мъ и общественное расчлененіе на классы и сословія опред?ляюся т?мъ, что и какъ производится и какъ обм?нивается произведенное — поэтому, основныхъ причинъ вс?хъ общественныхъ изм?неній и политическихъ переворотовъ сл?дуетъ искать не въ головахъ людей и не въ ихъ изм?няющихся представленіяхъ о в?чной правд? и в?чной справедливости, а въ изм?неніях способовъ производства и обм?на; ихъ надо искать не въ философіи, а въ экономике данной эпохи...» Или въ другомъ м?ст?: «.. въ любомъ обществ? съ естественно-развивающимся производствомъ... не производители господствуют надъ средствами производства, но средства производства господствуютъ надъ производителями».

Такова — теорія. Производственныя отношенія, а отчасти и отношенія обм?на (у Энгельса) — объявлены базисомъ, на которомъ воздвигается вся общественная жизнь. Религія, мораль, право, философія, искусство — лишь надстройки на этомъ грандіозномъ фундамент?.

Въ моемъ б?гломъ очерк? я совершенно оставляю въ сторон? вопросъ о крайней неточности и неопред?ленности т?хъ понятій, которыми оперируетъ теорія. Марксъ, Энгельсъ и ихъ посл?дователи постоянно употребляютъ термины « производственныя отношенія», «способы производства», «условія производства» или «надстройка», «отраженіе», «рефлексъ», нигд? не давая имъ удовлетворительнаго объясненія, нигд? не поясняя самой природы отношеній между «бытіемъ» и «сознаніемъ», между «базисомъ» и «надстройкой» и т. д., и т. д. Уже одна невыясненность терминологіи подаетъ поводъ къ многочисленнымъ недоразум?ніямъ и своеобразнымъ толкованіямъ доктрины. Совершенно справедливо указываютъ, наприм?ръ, критики, что одно и то же явленіе, какъ причина, можетъ вызывать самыя разнообразные «отраженія» въ зависимости отъ той среды, въ которой д?йствуетъ данная причина. Такимъ образомъ, между первопричиной — экономикой и «отраженіемъ» можетъ и не быть никакого сходства, потому что среда кладетъ свою печать на самое образованіе «отраженія».

Первое, что можетъ быть поставлено въ упрекъ теоріи, это то, что она является совершенно голословной. Въ всей литератур? марксизма мы не найдемъ сколько нибудь удовлетворительнаго, систематическаго ея обоснованія. Вс? доказательства въ ея пользу сводятся обычно къ бол?е или мен?е удачнымъ историческимъ иллюстраціямъ, которыя должны подчеркнуть особую важность экономическаго фактора. Теорія должна быть просто принята «на в?ру». И если защитники ея не могли обнаружить ея истинности зато они настаивали на ея могучемъ «практическомъ» значеніи. Теорія можетъ опред?лить политику пролетарскаго класса, быть «мифомъ» — недоказуемымъ, но субъективно достов?рнымъ. При этомъ, теорія, при ея чрезвычайной вн?шней стройности, открывала соблазнительную возможность уложить огромный, хаотическій потокъ жизни въ легкія и удобныя «формулы», не смущаясь т?мъ, что «слова» въ нихъ часто зам?няли «понятія».

Однако, никакими «упрощеніями» нельзя было защитить теорію въ ея первоначальномъ смысл? и постепенно у самихъ «экономическихъ матеріалистовъ» она утратила свой категорическій характеръ.

Уже Энгельсъ призналъ въ одномъ изъ своихъ писемъ, что «въ томъ факт?, что младшіе (ученики) придаютъ экономической сторон? бол?е, ч?мъ сл?дуетъ, значенія, виноваты Марксъ и отчасти онъ самъ». «Мы должны были — писалъ Энгельсъ — въ виду противниковъ настаивать на отрицаемомъ главномъ принцип?, и не всегда им?ли время, м?сто и поводъ указывать на остальные, участвующіе во взаимод?йствіи моменты»... Такимъ образомъ, по признанію видн?йшаго теоретика «экономическаго матеріализма», абсолютный смыслъ доктрины въ значительной м?р? является плодомъ агитаціонныхъ и полемическихъ увлеченій, объясняется особенностями момента. Но это признаніе для насъ драгоц?нно еще съ другой стороны. Если Энгельсъ говоритъ про взаимод?йствіе моментовъ, то этимъ самымъ онъ невольно признаетъ, что и факторъ экономическій испытываетъ это взаимод?йствіе, т.-е. что онъ является не только причиной или даже единственной причиной, какъ объ этомъ говоритъ теорія въ неумолимой формулировк? Маркса, но и сл?дствіемъ. Признаніе же того, что экономическій факторъ можетъ быть и сл?дствіемъ въ ряду взаимод?йствующихъ явленій, исключаетъ всякую возможность признанія его первопричиной.

Между т?мъ, взаимод?йствія разнообразныхъ сторонъ общественной жизни не р?шаются отрицать даже и наибол?е сл?пые поклонники теоріи. «...Взаимод?йствіе — пишетъ Бельтовъ (Плехановъ) — безспорно существуетъ между вс?ми сторонами общественной жизни». И у Маркса и у Энгельса мы найдемъ множество отд?льныхъ м?стъ, въ которыхъ они признаютъ обратное вліяніе на экономику, но наибол?е интереснымъ представляется намъ то знаменитое м?сто въ I том? «Капитала», гд? Марксъ описываетъ процессъ труда. «...Въ конц? рабочаго процесса — зам?чаетъ онъ — получается результатъ, который при начал? этого процесса уже существоваль въ представленіи работника, т.-е. въ иде?. Челов?къ не только производитъ своею д?ятельностью изв?стное изм?неніе формы въ данномъ веществ? природы, но онъ осуществляетъ въ этомъ веществ? свою ц?ль, которую онъ знаетъ напередъ, которая, съ принудительностью закона, опред?ляетъ способъ его д?ятельности, и которой онъ долженъ непрерывно подчинять свою волю... «Это м?сто является однимъ изъ самыхъ краснор?чивыхъ опроверженій разбираемой теоріи. Если Марксъ утверждаетъ, что всякій процессъ труда, всякая д?ятельность обусловливается напередъ поставленной ц?лью, ясно, что производству и производственнымъ отношеніямъ, изъ него вытекающимъ, предшествуетъ идея, что, вопреки утвержденію Энгельса, «конечныхъ причинъ общественныхъ изм?неній сл?дуетъ искать «въ головахъ людей» раньше, ч?мъ въ «изм?неніяхъ способовъ производства и обм?на».

И посл?дующій марксизмъ долженъ былъ фатально д?лать уступки «взаимод?йствію».

Такъ Каутскій въ своей стать? о матеріалистическомъ міровоззр?ніи долженъ былъ въ историческомъ процесс? уд?лить м?сто и личности: «Индивидуумъ — писалъ онъ — не можетъ создать новыхъ проблемъ для общества, хотя порою онъ и можетъ вид?ть проблемы тамъ, гд? ихъ до сихъ поръ не видалъ никто; равнымъ образомъ, онъ связанъ и въ отношеніи р?шенія проблемъ, такъ какъ средства для этого ему даетъ его время; напротивъ того, выборъ проблемъ, которымъ онъ себя посвящаетъ, выборъ точки зр?нія, съ которой онъ приступаетъ къ ихъ р?шенію, направленіе, въ которомъ онъ ищетъ этого р?шенія, и наконецъ, сила, съ которой онъ его защищаетъ, не сводятся безъ остатка къ однимъ экономическимъ условіямъ; вс? эти обстоятельства оказываютъ вліяніе, если и не на направленіе развитія, то на его ходъ, на способъ, какимъ осуществляется, въ конц? концовъ, неизб?жный результатъ, и въ этомъ смысл? — отд?льные индивидуумы могутъ дать много, очень много для своего времени».

Бернштейнъ и другіе ревизіонисты, разум?ется, ушли еще гораздо дальше отъ первоначальныхъ твердынь теоріи, отказываясь признавать за экономикой абсолютное значеніе.

То, что можетъ быть зд?сь поставлено въ упрекъ экономическому матеріализму въ некритической его форм?, это — то, что, называя себя эволюціоннымъ ученіемъ, онъ совершенно игнорируетъ эволюцію «личности». Ортодоксальные марксисты, съ такимъ жаромъ отстаивающіе законы исторической необходимости, готовые принести имъ въ жертву челов?ческую иниціативу и свободное творчество, забываютъ, что «я съ моимъ сознаніемъ, съ моей сов?стью — есть также исторія». (Масарикъ. Философскія и соціологическія основанія марксизма).

Даже признавая, что челов?ческая психика реагируя на окружающія явленія, обусловливаетъ ихъ и сознательно опред?ляетъ, они все же не считаются съ изм?неніями, происходящими во времени въ самой челов?ческой природ?, въ способности ея реагировать на окружающія явленія. Они сл?дятъ за мал?йшими изм?неніями въ соціальной структур? и остаются равнодушными къ изм?неніямъ въ челов?ческой вол? и психик?. Глубокое зам?чаніе Маркса, что «челов?къ, д?йствуя на вн?шнюю природу, изм?няетъ свою собственную», было совершенно забыто въ разработк? доктрины историческаго матеріализма. И это сознательное или безсознательное игнорированіе усп?ховъ челов?ческой природы, искусственное ея «упрощеніе» въ угоду «объективнымъ законамъ» есть несомн?нный результатъ полнаго неуваженія къ историческому опыту. Ростъ личности, съ точки зр?нія историческаго процесса, т.-е. взаимод?йствія между личностью, обществомъ и матеріальной средой — есть фактъ громадной соціологической важности, и т?, которые дорожатъ законами исторической необходимости, должны были бы озаботиться приведеніемъ въ соотв?тствіе усп?ховъ матеріальной культуры съ интеллектуальными и моральными усп?хами личности.

Личность живетъ не для историческихъ законовъ, и ихъ фетишизмъ обязателенъ лишь для первичныхъ стадій челов?ческаго развитія; соціальный прогрессъ съ каждымъ днемъ расширяетъ возможности сознательнаго самоопред?ленія личности въ стихійномъ до этого общественномъ процесс?.

По м?р? восхожденія на высшія ступени, челов?къ начинаетъ самъ ковать свое «общественное бытіе».

Въ результат? теорія экономическаго матеріализма оказалась совершенно безсильной разр?шить антиномію свободы и необходимости.

Противор?чіе это, проникающее всю теорію, нашло превосходную формулировку въ труд? проф. Булгакова — «Философія хозяйства».

Съ одной стороны, экономическій матеріализмъ — пишетъ онъ — есть «радикальный соціологическій детерминизмъ, на все смотрящій черезъ призму неумолимой, жел?зной необходимости, «игнорирующій личность», «приравнивающій ее къ нулевой величин?», «чуждый всякой этики».

Съ другой, онъ — «не мен?е-же радикальный прагматизмъ, философія д?йствія», для которой «міръ пластиченъ и н?тъ ничего окончательно предопред?леннаго, неумолимаго, неотвратимаго»; этотъ экономическій матеріализмъ — «въ своей соціалистической интерпретаціи, насквозь этиченъ», т.-е. обращается къ челов?ческой вол? — ея свобод?. И самая формула «свобода есть познанная необходимость» — «насквозь прагматична», такъ какъ «познаніе есть идеальное преодол?ніе сл?пой необходимости, а за нимъ сл?дуетъ и реальное».

Этими зам?чаніями, которыя можетъ разд?лить всякая непредуб?жденная критика, вн? зависимости отъ ея соціально-политическихъ платформъ, подрываются самыя основанія теоріи въ ея первоначальной непримиримости.

Наоборотъ, т? аргументы, которыми обычно пытаются защищать теорію экономическаго матеріализма въ этой ранней ея форм?, оказываются слабыми и малодоказательными.

Проф. Туганъ-Барановскій такъ формулируетъ важн?йшіе изъ этихъ аргументовъ: «1) неизб?жность хозяйственнаго труда для созданія матеріальной основы всякой иной д?ятельности, 2) количественное преобладаніе хозяйственнаго труда въ общей совокупности соціальной д?ятельности и 3) наконецъ, наличность въ хозяйственномъ процесс? мало изм?няющагося матеріальнаго момента, не зависящаго отъ соціальнаго развитія и опред?ляющаго его».

Но совершенно справедливо указываетъ онъ, что, оставаясь именно на почв? этихъ аргументовъ, можно констатировать «неизб?жность уменьшенія преобладающаго вліянія хозяйства по м?р? хода исторіи. Ч?мъ ниже производительность труда, т?мъ т?сн?е зависимость соціальнаго развитія отъ матеріальнаго момента вн?шней природы. Но само это развитіе создаетъ условія для относительнаго освобожденія общества отъ власти хозяйственнаго момента ...Общественное бытіе есть не только причина, но и продуктъ сознанія; и ч?мъ дальше идетъ общество, т?мъ въ большей м?р? общественный строй, вс? формы общежитія, и даже форма хозяйства становятся продуктомъ свободнаго сознанія людей...»

Однимъ словомъ, если экономическій матеріализмъ, онъ не хочетъ, по слову Плеханова, отнесенному имъ къ анархизму, быть «тощей абстракціей», то онъ долженъ отказаться отъ утвержденія, что экономическій факторъ есть факторъ первоначальный, къ которому возвращается и отъ котораго исходитъ все. Онъ лишь одинъ изъ факторовъ, взаимод?йствующихъ въ общественномъ процесс?.

Любое общественное явленіе опред?ляется не одной, a ц?лой совокупностью причинъ. Въ свою очередь, причины, какъ выражается Минто, есть «совокупность вс?хъ условій явленія, какъ положительныхъ, такъ и отрицательныхъ, при наличности которыхъ всегда будетъ происходить данное сл?дствіе». Поэтому, всякое исканіе первичнаго двигателя исторіи не только заран?е обречено на неудачу, но является и научно совершенно несостоятельнымъ.

По остроумному зам?чанію Бернгейма, экономическій матеріализмъ, гипостазируя, какъ самостоятельно д?йствующую силу и выставляя, какъ основную причину всего соціальнаго развитія — только одну сторону челов?ческой д?ятельности — матеріально-экономическую, впадаетъ въ обычную логическую ошибку матеріализма — см?шеніе «непрем?ннаго условія» съ «производящей причиной». Краснор?чивой илюстраціей могутъ служить слова Энгельса, которыми экономическіе матеріалисты обычно защищаютъ творческую роль «экономики»: «Люди должны сначала ?сть, пить, им?ть жилище, од?ваться, прежде ч?мъ думать и сочинять, заниматься политикой, наукой, искусствомъ, религіей — и т. п.» («Lehrbuch der historischen Methode und der geschichtsphilosophie»).

Такъ падаютъ претензіи экономическаго матеріализма на универсализмъ. Стремленіе его объяснить «все», исходя изъ одной экономической первоосновы, несостоятельно. Онъ преувеличилъ свое значеніе, полагая, что въ немъ ключъ ко вс?мъ историческимъ эпохамъ, къ раскрытію вс?хъ сокровенн?йшихъ тайнъ исторической общественности.

Такъ-же должны пасть и его претензіи на «научность». Марксизмъ есть культъ науки. Онъ назвалъ «свой» соціализмъ научнымъ и именно въ «научности» его вид?лъ его способность разр?шить вс? «проклятые вопросы» и утвердить торжество правды.

Но марксизмъ утверждаетъ себя, какъ міросозерцаніе. А строить все міросозерцаніе на «наук?» — ненаучно прежде всего. Это должно быть ясно посл? вс?хъ разсужденій предыдущей главы.

Необходимо также им?ть въ виду, что наука полагается не только актами интеллекта, но прежде всего актами воли, ибо, какъ остроумно однажды писалъ проф. З?линскій, «наука можетъ доказать, что угодно, кром? самой себя, т.-е. своего основанія. Доказуемо лишь предпосл?днее, посл?днее же н?тъ. «Посл?днее» есть всегда предметъ в?ры и утверждается волей.

Наконецъ, именно «научность» марксизма — если не разум?ть подъ ней личной глубокой учености Маркса — и подлежитъ оспариванію. Апріорныя и одностороннія наблюденія, обобщенія, построенныя на параллеляхъ, аналогіяхъ и наудачу вырванныхъ историческихъ прим?рахъ, полное см?шеніе «объективнаго» и «причиннаго» съ «должнымъ» и политикой — все это не им?етъ ничего общаго съ «научностью», въ общепринятомъ смысл? этого слова.

Марксизмъ—силенъ пламенной односторонностью своего в?рованія въ всеразр?шающую силу экономическаго прогресса, в?рой въ то, что стихійныя силы «бытія» вн? челов?ческой воли и вопреки ей приведутъ челов?чество къ счастливому и справедливому концу. Пролетаріатъ въ этой систем? былъ объявленъ естественнымъ, необходимымъ выразителемъ той «правды», которая, наперекоръ торжествующей сейчасъ злой вол?, будетъ въ конечномъ счет? поб?дителемъ. Полная гармоніи общественность — есть ц?ль исторической миссіи пролетаріата.

Марксизмъ, такимъ образомъ, проникнутъ чисто-буржуазнымъ, раціоналистическимъ оптимизмомъ. Онъ — также утопиченъ, какъ презираемые имъ утописты. Марксизмъ напитанъ не безпокойнымъ критическимъ духомъ научности, но спокойнымъ благимъ духомъ фатализма. Тотъ фетишизмъ товара и товарныхъ отношеній, который составляетъ наибол?е геніальное открытіе Маркса, отъ котораго остерегалъ онъ вс?хъ другихъ — подстерегъ eго самого. Стихійныя силы развитія съ ихъ «разумной» ц?лью — торжества соціалистическихъ началъ — стали подлиннымъ фетишемъ марксизма. Челов?къ сталъ лишь относительнымъ, исторически преходящимъ отраженіемъ т?хъ силъ, которыя слагаютъ и обнаруживаютъ свое д?йствіе вн? его.

Теорія экономическаго матеріализма — характерна лишь для опред?ленныхъ ступеней челов?ческаго и общественнаго развитія. Она не можетъ претендовать на объективную ц?нность, на постоянное универсальное значеніе, ибо не сл?дуетъ забывать, что самъ творецъ теоріи, согласно собственной доктрин?, могъ вид?ть въ ней лишь продуктъ опред?ленныхъ производственныхъ отношеній. Съ изм?неніемъ посл?днихъ падаетъ и самая теорія. Она — относительный, временный, психологическій фактъ и не можетъ, конечно, играть роли в?чнаго глашатая истины. Самъ Энгельсъ предвид?лъ моментъ, когда должна она рухнуть. «Только тогда — пишетъ онъ въ Анти-Дюринг? про будущій соціалистическій строй — люди будутъ сами вполн? сознательно творить свою исторію, а приводимыя ими въ движеніе общественныя силы станутъ давать все въ большей м?р? желаемые для нихъ результаты. Это будетъ прыжкомъ челов?чества изъ царства необходимости въ царство свободы».

Но то, что Энгельсъ считалъ возможнымъ лишь по достиженіи соціалистической конструкціи общества — свободное сознательное творчество, становится лозунгомъ уже современной личности, не желающей мириться съ опред?леніемъ ея «сознанія и воли» «бытіемъ», а стремящейся сознательно устроять свою жизнь.

И это начинаютъ признавать даже т?, которые досел? еще продолжаютъ религіозно в?ровать въ доктрину экономическаго матеріализма. Долгое время в?ровали они въ абсолютныя формулы развитія и гибели капитализма, установленныя марксизмомъ. В?рили и въ знаменитую «катастрофическую теорію», согласно которой капитализмъ долженъ былъ рухнуть, всл?дствіе хронической дезорганизаціи промышленности — явленія стихійнаго, слагающагося вн? воли людей.

Но и въ соціальной философіи современной н?мецкой соціалъ-демократіи теорія «саморазрушенія» капиталистическаго общества постепенно утрачиваетъ значеніе одной изъ центральныхъ руководящихъ идей. Она отступаетъ на задній планъ, принимается за деталь. На первый планъ и современная соціалъ-демократія выдвигаетъ моментъ классовой борьбы, утверждая, что посл?дняя поколеблетъ зданіе капитализма ран?е, ч?мъ это сд?лала бы хроническая дезорганизация промышленности. Такимъ образомъ — классовое самосознаніе, классовая воля получаютъ р?шительное предпочтеніе передъ объективнымъ факторомъ развитія — безсознательнымъ, стихійнымъ экономическимъ процессомъ. Еще бол?е рельефно выступаетъ этотъ моментъ въ — «революціонномъ синдикализм?», вся тактика котораго построена на признаніи примата «сознанія» передъ «бытіемъ», и методъ «прямого возд?йствія» котораго есть наибол?е яркое утвержденіе свободы челов?ческой воли, свободы челов?ческаго творчества отъ мертвыхъ производительныхъ силъ.

Однако, въ экономическомъ матеріализм? есть сторона, которая должна найти себ? м?сто и въ соціологическомъ credo анархизма.

Эта сторона — постоянно бьющееся въ немъ, несмотря на вс? paціоналистическіе наряды, напоминаніе о жизни.

Никто не нанесъ экономическому матеріализму бол?е страшныхъ ударовъ, ч?мъ онъ самъ. Претендуя на «универсализмъ», «научность», «абсолютную» теорію развитія, онъ самъ сд?лалъ все, чтобы подорвать свои претензіи.

Разрушительнымъ для его утвержденій оказалось то, что онъ въ основу ихъ положилъ начало жизни. В?чная текучесть жизни не им?етъ ничего общаго съ «универсализмомъ», «научностью», «абсолютизмомъ» придуманныхъ теорій. И даже сверхисторическій — у посл?дователей его — авторитетъ Маркса оказался безсильнымъ спасти въ неприкосновенномъ вид? его теоріи. Но постоянное возвращеніе отъ головокружительныхъ полетовъ мысли, отъ утопій и ми?ологіи къ реальной д?йствительности есть огромная заслуга марксизма. И анархизмъ долженъ ее помнить.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.