Глава 8 ХРИСТОС ПЕРВЕНЦЕМ ИЗ УСОПШИХ ПОДНЯЛСЯ НА НЕБЕСА

Глава 8

ХРИСТОС ПЕРВЕНЦЕМ ИЗ УСОПШИХ ПОДНЯЛСЯ НА НЕБЕСА

После всего сказанного нетрудно видеть, что Христос – первый возродившийся из мертвых. В самом деле никто не мог воскреснуть до него, когда человеческая природа еще не достигала в своем временном существовании максимальности и не соединялась, как в Христе, с нетлением и бессмертием; все были бессильны, пока он не пришел и не сказал: "Имею власть положить душу Мою и снова ее принять"[180]. В Христе человеческая природа облеклась таким образом в бессмертие, и он – первенец из усопших.

Но есть только одна неделимая человечность, только одна видовая сущность всех людей, в силу которой каждый отдельный человек является человеком, отличаясь только своей индивидуальной особенностью, так что человечность Христа – та же самая, что человечность всех людей, без всякого смешения различных индивидуальных особенностей. Ясно поэтому, что в Христе и через Христа облеклась бессмертием человечность всех людей, какие существовали во времени до Христа и будут существовать после него. Отсюда очевидный вывод: человек Христос воскрес – и значит, все люди воскреснут через него после завершения всех движений временной тленности и будут вечно нетленными.

С другой стороны, хотя человечность всех людей едина, начала индивидуации, конкретизующие ее в соответствии с тем или иным субстратом (suppositum), многообразны и различны, причем так, что только в Иисусе Христе они были самими совершенными, действенными и близкими к сущности человечности, соединившейся в нем с божеством, благодаря силе которого Христос нашел в себе силу воскреснуть. Эта сила, конечно, была дана ему божеством, почему и говорится, что Бог воскресил его из мертвых; но, поскольку он был Богом и человеком, [верно и то, что] он воскрес собственной силой. И ни один человек не сможет воскреснуть, подобно Христу, иначе как силой Христа, который есть вместе и Бог.

Итак, через Христа сообразно природе его человечности наша человеческая природа стяжала (contraxit) бессмертие[181], и через Христа мы, родившиеся подвластными телесному движению, надвременно воскреснем в его подобие, когда это движение прекратится. [Для нас] это будет в конце веков. Но Христос, который только по матери был рожден во времени, не должен был дожидаться для своего воскресения, пока протечет весь поток времен; ведь его рожденье совершилось не целиком под временем.

Заметь, что бессмертие во Христе обрела природа; стало быть, воскреснем мы все, и добрые и злые, только не все преобразимся в лучах славы, и не всех она усыновит Богу через Сына божия Христа: все воскреснут через Христа, но не все воскреснут, как Христос и во Христе, соединившись с ним, а только те, кто принадлежит Христу верой, надеждой и любовью.

Если не ошибаюсь, отсюда ясно, что не совершенна и не ведет людей к конечной желанной цели успокоения ни одна религия, не почитающая Христа как посредника и спасителя, богочеловека, путь, жизнь и истину. Как нелепо суеверие сарацин, которые считают, что Христос – максимальный и совершенный человек, родившийся от девы и вознесенный живым на небо, и отрицают, что он Бог![182] Они явно ослеплены, потому что утверждают нечто невозможное. Поистине, каждый обладающий здравым умом из немногого сказанного выше уже может яснее ясного видеть, что невозможен всесовершенный и максимальный человек, тем более сверхприродно рожденный от девы, который не был бы одновременно Богом. Бессмысленно преследуя крест Христов, не понимая его таинства, они не вкусят и божественного плода искупления, – да и не ждут его от своего магометанского закона, который обещает только исполнение сладострастных желаний, тогда как мы надеемся на то, что Христова смерть угасит их в нас, и страстно хотим познать нетленную славу. Подобным же образом и иудеи признают мессию величайшим, совершеннейшим и бессмертным человеком, но, связанные той же дьявольской слепотой, не считают его Богом. И они тоже не надеются для себя, как мы, слуги Христа, на высшее блаженство в обладании Богом и тоже не унаследуют его.

Всего удивительнее, по-моему, то, что как иудеи, так и сарацины в будущее всеобщее воскресение веруют, а единственной возможности к тому, богочеловеческого посредничества, не допускают. Сказать ли, что по прекращении движения рождений и смертей полнота Вселенной без воскресения нарушится, поскольку срединная человеческая природа составляет существенную часть Вселенной, необходимую не только для ее совершенства, но и для самого ее существования, и что по этой причине в случае прекращения вышесказанного движения или вся Вселенная с необходимостью погибнет, или люди воскреснут к нетлению (а в них достигает полноты природа всех срединных творений, так что другим живым существам нет необходимости воскресать, раз их полнота и совершенство в человеке), или сказать, что воскресение наступит для того, чтобы всякий человек получил от справедливого Бога достойное воздаяние за свои заслуги, – все равно первой необходимейшей предпосылкой оказывается вера в богочеловечество Христа, благодаря которому человеческая природа только и может подняться к нетлению. Поэтому ослеплены все, кто верует в воскресение и не исповедует в Христе посредника, делающего это возможным: вера в воскресение есть одновременно утверждение богочеловечества Христа, его смерти и воскресения как первого восставшего из мертвых, согласно сказанному выше.

Поистине он воскрес, чтобы войти таким образом в божественную славу через вознесение на небеса. Думаю, это надо понимать так, что он вознесся выше всякого движения тленной природы и любого влияния небес: ведь хотя по своей божественности он вездесущ, однако его местом в более собственном смысле можно называть то, где нет никакого изменения, страдания, болезни, печали и остальных случайностей временной жизни, а это место вечной радости и мира мы называем наднебесным, хотя через пространственное положение ни постичь, ни описать, ни определить его нельзя. Христос – центр и окружность интеллектуальной природы, и поскольку ее духовностью охвачено все, он выше всего; но в чистых разумных душах и в интеллигенциях, то есть небесах, рассказывающих о его славе[183], он покоится как в своем храме. В этом смысле мы и понимаем, что Христос вознесся над всяким пространством и временем в нетленную не описуемую никаким словом обитель, поскольку поднялся над всеми небесами, наполнив собой все. Как Бог он есть все во всем; и он царит в духовных небесах как сама истина; и восседает, если говорить в пространственном смысле, скорее в центре, чем на окружности, как жизнь всех разумных душ и тем самым их центр. Недаром он, источник жизни наших душ и их конечная цель, сам говорит, что царство божие внутри нас, людей.