Глава 1.4 Европейская философия XVII в.

Глава 1.4 Европейская философия XVII в.

Философия Бэкона

При всех своих достоинствах философия Ренессанса, равно как и любая другая философия, естественно, имела исторический характер. Эпоха ранних буржуазных революций достигла новых философских идей. В этом смысле весьма показательна философия англичанина Фрэнсиса Бэкона. Главные философские интересы Бэкона сосредоточены на практике и науке. И это при том, что он философ, литератор, политик. Казалось бы, тяготеющего к литературе и политике философа не должны интересовать вопросы сугубо практико-экспериментального характера. Но интерес к этим вопросам стимулировался быстрым развитием капиталистического производства. Всякая философская система — философия Бэкона не является исключением — соотносится с вполне определенной исторической эпохой.

Бэкон резко критикует созерцательный идеал знания. Знание — сила, а сила эта выражается прежде всего в стимулировании ею человека к действию. Бэкон стремится к максимальному воссоединению философии с результатами практической деятельности человека. "Что в действии наиболее полезно, то и в знании наиболее истинно". Таким образом, знание замыкается на действие, а действие — на знание. Знания нет без науки, особенно фундаментальной, а действия, поскольку оно опирается на науку, нет без эксперимента. Бэкон — гуманист и поэтому склонен к тщательному анализу того, что действительно способствует развитию человека. Пустое морализирование, в том числе и на различные религиозные темы, в указанном смысле не плодоносно. Напротив, данные естественных наук крайне важны для развития человеческого общества и каждого человека. Поэтому, будучи философом и литератором, Бэкон развивает проблематику естественных наук.

В чем выразилось новаторство Бэкона? Пожалуй, прежде всего в понимании практико-экспериментальной обусловленности знания. Казалось бы, эта идея весьма проста и известна каждому. Но дело обстоит не совсем так, в противном случае не имел бы место существующий разрыв между знанием и практикой. В XVII в., как и в XX в., мало кто желал пользоваться знанием, не пригодным для осмысления жизни, но избежать этого удавалось менее часто, чем хотелось бы. Бэкон понимает ситуацию глубоко и содержательно. Совершенно справедливо он указывает на необходимую связь знания с экспериментом. Здесь философ прав на все сто процентов. Однако далее он делает весьма обязывающий в философском отношении шаг: он утверждает, что научное знание следует за экспериментом, выводится из него непосредственно. Но действительно ли знание получается непосредственно из эксперимента, или, возможно, оно, как считали Декарт и Кант, объясняется особенностями человеческого интеллекта? Может быть, следует каким-то образом комбинировать то, что связано с интеллектом, с одной стороны, и то, что связано с экспериментом, — с другой?

По Бэкону, знание не возникает в голове человека само по себе, его нужно получить в результате осмысления данных эксперимента. Раз так, то он вполне последовательно утверждает, что эксперимент индуцирует знание, "наводит" на него. Латинское "индукцио" означает выведение, наведение. Но Бэкон имеет в виду не просто наведение на новое знание, а конкретный философский метод индукции, логическое умозаключение от частных, единичных случаев к общему выводу, от отдельных фактов к обобщениям (заметим, что в противоположность индукции дедукция есть умозаключение от общих суждений к частным).

Итак, по Бэкону, надо сравнивать данные эксперимента, находить общие черты в них и в результате получать знание общего характера, на основе которого уже без затруднений можно объяснить новые случаи, которые не противоречат общим положениям. Бэкон сознает, что у метода индукции есть пределы применимости. Уже в силу своей конечной природы человек может иметь контакт лишь с какой-то частью явлений, следовательно, индукция будет неполной. С другой стороны, может случиться так, что одни данные будут подчиняться общему правилу, а другие — противоречить этому правилу. Даже из-за одного отрицательного результата придется отказываться от применения общего правила. Рассмотренные ограничения не поколебали веру Бэкона в силу метода индукции. Да, считает Бэкон, метод индукции имеет свои пределы применения, но это не недостаток, а его особенность. Метод индукции дает знание таковым, каковым оно является.

Несомненно, в рассуждениях Бэкона содержится много истинного. Зачастую на самом деле действенным приемом является сравнение данных эксперимента и получение на этой основе знаний законообразного характера. Философы говорят в таких случаях об экспериментальных законах, которые отличаются от теоретических законов. Так, сравнивая многие ситуации, Бэкон установил, что теплота всегда связана с движением частиц. Это экспериментальный закон. Различного рода социологические опросы также приводят к закономерностям экспериментального характера. Таким образом, метод индукции позволяет обнаружить экспериментальные зависимости.

Но метод индукции не всесилен. Это выясняется, если обратиться к проблеме идеализации, в которой, скажем прямо, Бэкон был отнюдь не силен. В теоретических законах используются идеализации типа "точка", "прямая", "абсолютно твердое тело" и т. п. В эксперименте вроде бы нет ни точек, ни бесконечно сохраняющегося прямолинейного движения, ни математических понятий. Никакое бэконовское сравнение не может привести к понятию точки. Метод индукции бессилен там, где получают идеализации. Философы, превосходившие Бэкона в уровне владения математическим знанием, видели односторонность бэконовской философии и стремились ее преодолеть. В этой связи особый интерес представляют философские воззрения французского философа, математика, физика и физиолога Рене Декарта (1596–1650), которого многие считают самым влиятельным мыслителем XVII в. Бэкон олицетворяет собой философию перехода от Возрождения к Новому времени. Декарт же относится всецело к Новому времени, по утверждению Гегеля, именно он явился родоначальником философии Нового времени.

Философия Декарта (картезианство)

Рене Декарт, подобно Бэкону, резко критически относился к схоластическому наследию средних веков и эпохи Возрождения.

В понимании эксперимента он далеко превосходит Бэкона. Но подход Декарта к философской проблематике во многом принципиально иной, чем у Бэкона. Декарт очень силен в математике, не в последнюю очередь отсюда, надо полагать, развивается у него склонность к обобщениям максимально универсального философского характера. Декарт сравнивает философию с корневой системой дерева науки, стволом которого является физика, а ветвями — прикладные науки. Реконструируем последовательно основные положения декартовской философии.

Философская проницательность Декарта требует от него прежде всего обоснования достоверности знания. Ему слишком хорошо известны доводы скептиков на этот счет. Сам Декарт стремится использовать сильные стороны скептицизма, поэтому он считает, что методическое сомнение не только уместно, но и вообще является эффективным приемом в научных исследованиях. Впрочем, Декарт не останавливается на методическом сомнении, он ищет основания достоверности знания. Простое бэконовское утверждение относительно достоверной силы эксперимента Декарту — в силу уже указывавшихся оснований — не подходит. Искать надо не в области эксперимента, а где-то в другом месте. Где? В области человеческого интеллекта, конкретнее — с учетом недостоверности чувственных восприятий — в уме человека, в его разуме. Но прежде чем обратиться к человеческому интеллекту, есть настоятельная философская необходимость обратиться к человеку, носителю этого интеллекта. Отсюда знаменитое картезианское: "Я мыслю, следовательно, существую". Основание всякой достоверности суждений — наличие размышляющего субъекта. Центр и одновременно исходная точка философии Нового времени — размышляющий субъект. Философия Нового времени от принципа абсолютной личности средних веков и принципа чувственно-материальной личности Ренессанса пришла к концепции человека разумеющего.

Итак, началом картезианской философии является данная новая концепция. Даже скептик должен признать факт своего собственного бытия в качестве разумеющего человека. В самом субъекте основанием достоверности знания является ум. Какой ум? Очевидно, не тот, который склонен попадать в сети беспорядочных рассуждений. Речь идет об уме ясном, отчетливом и внимательном, умеющем проходить все ступени непрерывной дедукции, замыкаемой на экспериментальные факты. Особое внимание должно быть уделено исходному пункту цепи дедукций ее началу. Началом дедукции является интеллектуальная интуиция. Интеллектуальная интуиция выступает как прямое, непосредственное, рациональное постижение сути дела. Конечно же, в правомерности такой интуиции тоже приходится сомневаться, но на эти сомнения накладываются оковы, ибо содержательность интуиции выясняется в процессе успешно осуществляемой дедукции (движения от общего к частному) и использования соответствующего знания на практике и в эксперименте. Метод Декарта включает: 1) признание истинным только того, что познается с предельной очевидностью и отчетливостью; 2) выделение максимально простых элементов знания; 3) восхождение от простого к сложному.

Выше отмечалось, что философия Бэкона "спотыкается" там, где речь идет о теоретическом знании. Обходит ли возникающие трудности картезианство? По крайней мере отчасти: мы не можем видеть точку, прямую, плоскость, но мы можем вообразить их себе. То же относится к постулатам и аксиомам философии, математики и логики. Если одни идеи человек получает из чувственного опыта, то другие — в результате интеллектуальной интуиции, проясняющей то, что есть в нас от рождения. Теоретические идеи являются врожденными, их основания невозможно обнаружить в эксперименте. Декарт стремится объяснить существование теоретических идей исходя исключительно из реальности обособленного от опытно-экспериментального мира субъекта. Пожалуй, это философская крайность, указывающая на слабостц позиций философского гения XVII в. То же самое относится к дуализму философии Декарта, противопоставлению материальной субстанции духовной.

Выделив ум человека и обособив его от всего телесного, Декарт постулирует наличие двух субстанций: материальной (телесной) и духовной, их главными атрибутами являются, по Декарту, соответственно протяженность и мышление. Соответствие субстанций друг другу объясняется наличием бога. У Декарта две субстанции, что вполне соответствует состоянию науки XVII в., когда внутренняя разнородность соответственно материальных и духовных явлений была почти неизвестна. Еще не было достаточных оснований для обособления друг от друга, например, физических и химических явлений. Поэтому Декарт говорит о единой телесной субстанции, причем главным ее непременным свойством, атрибутом считает не время, а протяженность, что соответствует геометрическим наклонностям эпохи философа. Духовный мир человека XVII в. характеризовали упрощенно. Но положительно уже то, что четко видели его своеобразие, преодолевая тем самым ограниченность гилозоизма, бывшего весьма популярным еще в эпоху Дж. Бруно.

Итак, основные черты философии Декарта таковы:

А. Постулирование исходным пунктом философии реальности мыслящего субъекта.

Б. Принцип методического сомнения; интеллектуальная интуиция и следующая за ней дедукция.

В. Деление изучаемого явления на составные, мельчайшие части.

Г. Восхождение от простого к сложному.

Д. Поиск рационального порядка во всем.

Е. Развитие концепции врожденных идей.

Ж. Дуалистичность: представление мира состоящим из двух субстанций.

Декарт был не только философом, но и выдающимся математиком и физиком. В данном случае мы, однако, не рассматриваем физико-математические заслуги Декарта. В нашу основную задачу входит характеристика философии XVII в. Безусловно, развитие математики и физики в XVII в. необычайно способствовало развитию философии. В силу особой значимости физики абстрагироваться от ее влияния на философию в XVII в. нельзя. И лучше это сделать в процессе анализа трудов непосредственно тех великих ученых, которые внесли максимальный вклад в развитие новой естественно — научной картины мира. Среди них по праву числится и Декарт. Но первыми лицами являются Галилео Галилей и Исаак Ньютон.

Галилей и Ньютон: создание теоретической механики

Читатель, наверное, знает, что Галилей прославился своими физическими экспериментами и астрономическими наблюдениями. Но особенно философски содержательными явились его теоретические открытия, в первую очередь принцип относительности, установленный им в 1636 г. Галилей доказывает, что никакими механическими опытами нельзя определить, покоится ли данная так называемая инерциальная система отсчета или движется равномерно и прямолинейно с некоторой скоростью. Все инерциальные системы отсчета физически равноправны в том смысле, что все законы механики применительно к ним одинаковы. Что касается равномерного прямолинейного движения, то оно может сохраняться сколь угодно долго. Утверждая это, Галилей фактически пользуется идеализацией. В реальной действительности равномерное движение в силу постоянных возмущений, воздействующих на любое тело, наблюдать невозможно. В теории же просто необходимо использовать идеализации.

Программа, намеченная Галилеем, была систематически развита Ньютоном в его книге "Математические начала натуральной философии". Отметим в этой связи четыре наиболее существенных аспекта механики Ньютона: 1) метод принципов; 2) математический язык; 3) законы и начальные условия; 4) гипотетико-дедуктивная структура механики.

Ньютон считал, что надо исходить из двух-трех принципов и уже на их основе объяснять все явления. Именно таким методом строятся важнейшие физические теории. В механике Ньютона главным принципом является первый закон Ньютона, который представляет собой переформулировку принципа относительности Галилея. Принцип всегда выражается положениями максимально общего характера. Другими словами, он фиксирует как раз то единое во многом, что так интересовало древних мыслителей. Древние представляли себе это единое очень наглядно, а на самом деле оно состоит в применимости одних и тех же законов к различным явлениям.

Но принципы желательно формулировать математически: книга природы, утверждает Галилей, написана математическим языком. Математическое описание удивительно эффективно. Почему? Прежде всего потому, что в адекватной форме фиксируется своеобразие физических теоретических конструкций. Широкой применимости физических принципов соответствуют математические преобразования, которые оставляют неизменными уравнения, выражающие физические законы. Физик-теоретик в своем стремлении обнаружить физические принципы ищет такие уравнения, которые, с одной стороны, описывали бы экспериментальные факты, а с другой — подчинялись бы определенным преобразованиям, оставляющим их инвариантными. Если это удается, то принцип найден.

Наряду с принципами теория содержит законы. Закон описывает определенный класс явлений. Далее. В теории структура мира как бы разбивается на законы и на начальные условия. Закон всегда один и тот же, а начальные и последующие условия весьма изменчивы. В итоге оказывается "схваченным" сложное многообразие мира. В механике Ньютона законы справедливы при любых начальных условиях. В наши дни уже выяснена зависимость законов от начальных условий. Незыблемым остается стремление к математическому отображению законов, но при этом всегда сохраняется и представление о начальных условиях.

Рассмотренное нами строение ньютоновской механики фиксирует то, что в современных выражениях называют гипотетико-дедуктивной структурой научной теории. От принципов на путях дедукции — к эксперименту. Принципы изобретаются и опровергаются, а потому целесообразно, избегая доктринерства, не отрицать их в определенной степени гипотетического, предположительного характера. Ньютон дал гениальный образец гипотетико-дедуктивного построения теории. Усилиями философов, математиков, физиков XVII в. гипотетико-дедуктивный метод был тщательно разработан, что имело решающее значение для прогресса науки. Начиная с XVII в. наука стала развиваться так быстро, как никогда ранее.

Можно смело утверждать, что важнейшим достижением философии XVII в. является выработка гипотетико-дедуктивного метода. Со стороны философии решающий вклад сделан Декартом, а со стороны физики изящное решение сложнейшей проблематики было найдено Галилеем и Ньютоном, создавшим механическую картину мира. Оценивая содержание философии XVII в., нужно иметь в виду, что, конечно же, не везде и не всегда удавалось пользоваться рецептами математического естествознания. Тем не менее философия XVII в. по своей основной направленности была рациональной.

Выработка нового юридического мировоззрения. Правовые идеи философии Локка

Европейская философия XVII в. поставила в центр своей системы ценностей мыслящего субъекта. Такой обязывающий в философском отношении шаг не мог не привести к существенному пересмотру всей совокупности воззрений на роль личности, общества, государства, религии. Далеко не случайно в результате мощного церковного реформационного движения, возглавлявшегося Мартином Лютером, протестантизм завоевал свои права в борьбе с католицизмом. Протестантизм объявил религию культивированием личной веры, раскрытием высшего разума в человеке. Рука об руку шли, с одной стороны, обращение к ясным и разумным началам познания, а с другой — возвращение к предполагаемой простоте первоначального христианства. Соответствующий процесс был характерен и для осмысления общественного строя.

Для передовых философов XVII в. стала нормой опора на понятие естественного права каждого человека, дополняемого понятием общественного договора. Тому и другому стремились дать глубокое рационалистическое объяснение на путях защиты и развития юридического мировоззрения во всей его возможной чистоте. В отличие от своих античных и средневековых коллег правоведы Нового времени стремились защитить права каждой личности, в юридическом отношении все люди признавались равноправными. Совершенно непонятная для юристов старых школ новая идея состояла в желании установить "равенство без уравнивания". Юридическое равенство состоит в равенстве возможностей разных личностей. Эту идею развивали, в частности, английские философы Томас Гоббс и Джон Локк. Если физики XVII в. постулировали одинаковость для всех физических явлений одних и тех же законов при различных значениях физических переменных, то правоведы, реализуя новый стиль философского мышления, настаивали на подчинении всех людей одним и тем же юридическим законам при естественном несходстве разных индивидов.

Гоббс широко известен как защитник концепции общественного договора, без которого, по мнению философа, люди в силу своей естественной вражды друг к другу не способны к мирному сосуществованию. Наиболее полное выражение новые юридические возможности нашли в трудах Джона Локка, автора конституции Северной Каролины.

Свои рассуждения Локк начинает с рассмотрения изолированных индивидов, ищущих частной выгоды. Личность обладает тремя основными прирожденными правами: на жизнь, на свободу и на собственность. Тройственная правовая формула Локка вошла во многие раннебуржуазные конституции. Самому Локку не составило труда показать, что все три права взаимосвязаны друг с другом и взаимоопределяют друг друга.

Основные права гражданина и человека не могут быть обеспечены без терпимости друг к другу, ибо терпимость есть теоретически осознанный всеобщий смысл права. Локковская концепция права ставит во главу угла уважение и соблюдение гражданской самостоятельности индивида, уважение к конституции, мощному оружию социального прогресса. Итак, новый стиль философского мышления привел к выработке развитого юридического мировоззрения.

Философия Лейбница

XVII век одарил человечество целой плеядой выдающихся философов. Это, разумеется, не только Бэкон и Декарт, Гоббс и Локк, но и Паскаль и Гассенди, Спиноза и Бейль. К сожалению, мы не имеем возможности в рамках данного учебника рассмотреть философские воззрения указанных философов. Надеемся, что читатель сам, по своей инициативе, не оставит без внимания их замечательные труды. Своеобразное исключение ниже делается для философии Готфрида Лейбница. Его философия фактически явилась вершиной философских изысканий XVII в. Философия Лейбница представляет также особый интерес постольку, поскольку принадлежит человеку с самыми разносторонними знаниями и способностями: философу, математику, логику, теологу, государственному деятелю. Лейбниц — подлинный энциклопедист в точном смысле этого слова. Но философия по самому своему содержанию энциклопедична. Поэтому вершин в философии достигают именно энциклопедисты.

Лейбниц следовал рационалистической традиции Декарта, но он существенно углубил многие принципы рационалистической философии, благо его детальная осведомленность относительно тонкостей логики, математики, физики позволяла ему это сделать.

Прежде всего Лейбниц постарался уяснить себе и другим вопрос о началах философии, равно как и любого другого знания. Он стремился конкретно назвать, перечислить те интуиции, о которых писал Декарт и о которых всегда столь пространно рассуждают рационалисты. Лейбниц имеет в виду: принцип противоречия или тождества (А есть А и не может быть не равно А); принцип необходимости достаточного основания (все случается согласно определенному основанию); принцип тождества неразличимых (нет и не может быть даже двух тождественных вещей); принцип идеальности монад (сущностей); принцип предустановленной гармонии; принцип непрерывности и т. д.

Тождества не нуждаются в доказательствах, поэтому принцип тождества изначально приемлем. Опытные же факты в силу принципа необходимости достаточного основания должны обосновываться, факты зависят от законов. Принцип достаточного основания есть не что иное, как логическая конкретизация основного принципа нововременной философии о мыслящем субъекте. Говоря проще: все нужно обосновывать. Вот характерный пример. Лейбниц резко критикует представление о существовании одинаковых вещей по той причине, что — в силу принципа тождества неразличимых — вещь тождественна только сама по себе, но не другой вещи. Отсюда правомерность принципа тождества неразличимого, который используется Лейбницем для оспаривания суждений о наличии одинаковых атомов, о переселении душ в другие тела. Но если все вещи отличаются друг от друга, то разумно предположить, что вещь не представляет собой просто сгусток телесной материи, а есть внутренне активная сущность — монада. В известном соответствии с платонизмом эта сущность понимается как духовное, идеальное, которое выражается в экспериментально фиксируемых фактах. Лейбниц стремится здесь одним философским выстрелом "убить двух зайцев". Идеальность монад ему нужна для рационально-теоретического объяснения опытных фактов. А духовность монад выражает их динамическую суть, активность, постулирование которой позволило Лейбницу дистанцироваться от вульгарно-механистических воззрений, явно недостаточных для объяснения биологических и социальных явлений. Между монадами существует предустановленная Богом гармония, системность. Абсолютное время и абсолютное пространство не существуют, ибо они лишены, по определению, указанных системных связей. Наконец, следует учесть все те изменения, которые происходят с монадами. Они непрерывны, ибо по-другому их невозможно себе представить в рационально оправданной форме. Здесь Лейбниц фактически дает философский перевод математическому смыслу дифференциального исчисления, одним из создателей которого он являлся. Что же касается сложного мира физических фактов, чувств, эмоций и желаний людей, то все это находит себе полное рациональное обоснование в идеальности монад. Монады сотворены Богом. Сам Бог реален в силу невозможности отказаться от всегда ясной идеи нашего ума о совершенном божестве.

Перед нами тезисы наиболее развитой философской концепции XVII в. При всей своей умозрительности она позволяет давать приемлемые объяснения самым сложным явлениям.

В заключение данной главы перечислим основные идеи философии XVII в., начала эпохи Нового времени:

А. Принцип автономного мыслящего субъекта.

Б. Принцип методического сомнения.

В. Индуктивно-эмпирический метод.

Г. Рационально-дедуктивный метод, включающий интеллектуальную интуицию.

Д. Гипотетико-дедуктивное построение научной теории.

Е. Выработка нового юридического мировоззрения. Обоснование и защита прав гражданина и человека.