ГЛАВА ДЕВЯТАЯ КРИТИЧЕСКИЙ СТРАШНЫЙ СУД

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

КРИТИЧЕСКИЙ СТРАШНЫЙ СУД

Критическая критика дважды через Рудольфа спасла мир от гибели, но только для того, чтобы теперь самой провозгласить гибель мира.

И я слышал и видел, как вознёсся над Цюрихом могучий ангел по имени Хирцель и пустился вдаль, прорезывая небесную сферу. И в своих руках он держал раскрытую книжку, как будто выпуск V «Allgemeine Literatur-Zeitung». И поставил он правую ногу на массу, а левую ногу на Шарлоттенбург. И закричал он громким голосом, словно лев зарычал, и слова его поднялись подобно голубю — цирп! цирп! — в сферу пафоса и к громоподобным аспектам критического страшного суда.

«Когда, наконец, всё соединится против критики, — и срок этот, истинно, истинно говорю вам^{55}, уже недалёк, — когда весь разрушающийся мир, — ему было предназначено судьбой бороться со святыми, — сгруппируется вокруг неё для последнего натиска, тогда мужество критики и её значение получат величайшее признание. Исход борьбы не должен нас тревожить. Всё закончится тем, что мы подведём счёты с отдельными группами, — и мы отделим одних от других, подобно тому как пастырь отделяет козлищ от овец, и мы поставим овец одесную, а козлищ ошуюю — и выдадим всеобщее свидетельство о бедности вражескому рыцарству, — это духи дьяволов, они обходят все страны мира и собирают их на борьбу к великому дню господа, всемогущего творца, — и изумлены будут живущие на земле»[89].

И когда ангел это возглашал, гремели голоса семи громов;

«Dies irae, dies illa

Solvet saeclum in favilla.

Judex ergo cum sedebit,

Quidquid latet, adparebit,

Nil inultum remanebit.

Quid sum, miser, tune dicturus?» etc.

[ «День гнева, этот день разрушит мир,

превратив его в пепел.

Когда воссядет судия,

то откроется всё сокровенное,

 и ничто не останется без возмездия.

Что я скажу тогда, несчастный?» и т. д.

(из католического гимна о страшном суде). Ред.]

Вы услышите гул битв и клики воинств. Всё это должно сперва, произойти. Ибо восстанут лжехристос и лжепророки, гг. Бюше и Ру из Парижа, гг. Фридрих Ромер и Теодор Ромер из

Цюриха, и скажут: се есть Христос! Но тогда явится знамение братьев Бауэров в критике, и исполнится слово Писания о творении Бауэров [Bauernwerk^{56}]:

«Когда волы идут попарно в ряд, Тогда и пахота идёт на лад»[90].