с) ИЗЛИЯНИЕ БЛАГОДАТИ НА МАССУ
с) ИЗЛИЯНИЕ БЛАГОДАТИ НА МАССУ
Мягкосердечный корреспондент, которого только что на наших глазах поучала критика, находился с критикой в душевной связи. Натянутость отношений между массой и критикой обнаруживается на нём лишь в идиллической форме. Обе стороны всемирно-исторической противоположности держали себя по отношению друг к другу доброжелательно и вежливо, а потому экзотерически.
Своё опасное для здоровья, душепотрясающее действие на массу критическая критика обнаруживает впервые на одном корреспонденте, который одной ногой уже стоит на почве критики, другой же всё ещё в земном мире. Он служит представителем «массы» в её внутренней борьбе с критикой.
В иные минуты ему кажется, что «г-н Бруно и его друзья не понимают человечества», что
они, «собственно говоря, ослеплены». Но он тотчас же спешит поправить сказанное:
«Мне, конечно, ясно, как день, что Вы правы и что Ваши мысли истинны. Но, простите, ведь и народ тоже не неправ… Ах, да! Народ прав… Что Вы правы, я не могу оспаривать… Я, действительно, не знаю, чем всё это кончится. Вы скажете… ну, так оставайся дома… Ах, я не могу больше… Ах… в конце концов можно прямо с ума сойти… Надеюсь, Вы отнесётесь доброжелательно… Поверьте мне, от приобретённого познания иногда так глупеешь, точно у тебя в голове вертится мельничное колесо».
Другой корреспондент тоже пишет, что он «порой теряет понимание». Вы видите, на цитированного выше массовидного корреспондента готова уже снизойти критическая благодать. Бедняга! Грешная масса тянет его с одной стороны, критическая критика — с другой. Не приобретённое познание повергает наставляемого в вере ученика критической критики в это состояние отупения, а вопрос веры и совести: критический Христос или народ, бог или мир, Бруно Бауэр с друзьями или нечестивая масса! Но подобно тому как излиянию божьей благодати предшествует крайняя разорванность души грешника, так и здесь удручающее отупение является предтечей критической благодати. Когда эта последняя изливается, наконец, на грешника, то избранник теряет, правда, не глупость свою, но зато сознание своей глупости.