Тема 11. Буддийская медитация

Тема 11. Буддийская медитация

Что собственно «буддийского» в буддийской медитации?

Словом «медитация» («размышление», «созерцание») обозначают специальные упражнения по умственному сосредоточению и созерцанию Хотя элементы медитации можно обнаружить в разных религиозных традициях, но именно в индийских религиях — и особенно в буддизме — была разработана наиболее последовательная и систематическая программа самопреобразования человеком своего сознания. Медитация является частью традиции йоги — техники самообуздания и самоконтроля, известной в Индии с древнейших времен. Именно с йогой чаще всего связывают практический характер индийской философии. Но так ли это? Действительно ли нацеленность этой философской традиции на освобождение от перерождений выражается исключительно в ее приверженности к йогической практике? Посмотрим на классические системы индийской философии, признающие авторитет Вед. Из них действенность йоги как пути к освобождению признается в ньяе, вайшешике, в самой йоге Патанджали и близкой ей санкхье. Оплоты «ортодоксии» (веры в действенность Вед) — веданта и миманса видят в йоге лишь метод выработки сиддхи (сверхнормальных способностей) и ничего больше. В веданте главным методом «освобождения» считается интуитивное прозрение истинности ведийских текстов.

Медитация была распространена в Индии и до Будды и помимо него, но именно с акцентом на ее центральной роли в освобождении от сансары часто связывают самое важное, что привнес основатель буддизма в религиозную жизнь Индии. В энциклопедиях и словарях под «медитацией» чаше всего подразумевается прежде всего буддийская медитация. Именно в буддизме эта «интеллектуальная йога» достигла своего наивысшего выражения. Но если мы поставим вопрос о том, что в буддийской медитации собственно «буддийского», не заимствованного из брахманско-шраманской традиции йоги, то столкнемся с парадоксальной ситуацией. Подавляющее большинство медитативных практик, описанных в буддийских текстах, восходят к добуддийским или небуддийским источникам (практика дхьян, самадхи-концентрации и др). Пытаясь определить, что есть «буддийская медитация», И.Бронкхорст, автор книги «Две традиции медитации в древней Индии» (Штутгарт, 1986), пользуется методом «от противного»: он выясняет, чем она не является. В «основную традицию медитации» ученый включает группу медитативных и аскетических практик, которые подвергаются в буддийских текстах критике. Прежде всего — это разные формы самоумерщвления (снижение рациона питания, приостановка дыхания, стояние на одной ноге под палящим солнцем и т.п.), практиковавшиеся аскетическими шраманскими сектами, например джайнами и адживиками. Практики, которые в буддийских текстах не критикуются, Бронкхорст называет «буддийской медитацией», хотя большинство из них заимствованы из «основной традиции». По мнению Бронкхорста, собственно «буддийским» элементом медитации являются практика сати (разговор о ней впереди) и первая дхьяна (см. далее).

На мой взгляд, деление всех медитативных практик на «собственно буддийские» и «заимствованные из основной традиции» страдает механистичностью, оно исключает влияние на методы «основной традиции» специфически буддийских целей, в свете которых эти методы становятся органичной частью именно буддийской системы. Мне представляется, что все практики, задействованные в буддийской медитации, независимо от их происхождения, должны в равной степени считаться «буддийскими». Не оригинальность или новизна входящих в нее практик определяют специфику буддийской медитации,— в конечном счете все практики носят чисто инструментальный и вспомогательный характер,— а оригинальность и новизна обрамляющего их учения и тех задач, которые оно ставило перед индивидом.