К. МАРКС ПАРЛАМЕНТ. — ГОЛОСОВАНИЕ 26 НОЯБРЯ. БЮДЖЕТ ДИЗРАЭЛИ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

К. МАРКС

ПАРЛАМЕНТ. — ГОЛОСОВАНИЕ 26 НОЯБРЯ. БЮДЖЕТ ДИЗРАЭЛИ

Лондон, пятница, 10 декабря 1852 г.

Мое предсказание относительно важных результатов возобновившейся борьбы партий в парламенте сбылось. При открытии сессии оппозиция располагала против министерства негативным большинством; но с тех пор отдельные соперничающие фракции, которые составили это большинство, уже успели взаимно парализовать друг друга. Когда 26 ноября палата общин принимала вместо «радикальной» резолюции г-на Вильерса о свободе торговли двусмысленную поправку лорда Пальмерстона, она являла собой картину всеобщего и взаимного надувательства, всеобщего разброда и разложения всех старых парламентских партий.

Резолюция г-на Вильерса, характеризовавшая акт 1846 г.[313] как «мудрый и справедливый», была составлена без ведома Кобдена и Брайта, этих фритредеров par excellence {по преимуществу, в истинном значении слова. Ред.}. Виги решили действовать в интересах фритредеров, не предоставляя им, однако, ни инициативы, ни участия в правительстве после ожидаемой победы. Рассел, который первый предложил внести столь оскорбительные для министерства слова: «мудрый и справедливый», выразил свое согласие с поправкой Грехема; пилиты, к которым присоединились сторонники министерства, внесли предложение, признающее свободу торговли целесообразной для будущего, но отрицающее ее целесообразность в прошлом; это предложение предоставляло тори возможность вознаградить себя за ущерб, нанесенный им актом сэра Роберта Пиля. Однако те же самые пилиты отвергли поправку Дизраэли и, взяв назад свое собственное предложение, приготовились поддержать первоначальную резолюцию в пользу свободы торговли. Виги, которые были уже совсем недалеки от триумфа, потерпели поражение благодаря выходу на арену Пальмерстона, который взял под защиту поправку Грехема и таким образом с помощью пилитов обеспечил победу сторонникам министерства. Наконец, сама-то эта победа, доставшаяся протекционистскому министерству, состояла в признании свободы торговли и сопровождалась противодействием со стороны не менее 53 наиболее решительных сторонников самой министерской партии. Сложный клубок фальшивых положений, партийных интриг, парламентских маневров, взаимных предательств и т. д. — таков итог дебатов 26 ноября, во время которых была официально признана политика свободы торговли, имевшая, однако, в качестве истолкователей протекционистов, в качестве представителей — протекционистов и в качестве будущих проводников — протекционистов.

В одной из своих прежних статей, написанной до начала сессии, я уже упомянул, что Дизраэли, отказавшись в своих предвыборных речах от восстановления хлебных законов, вознамерился компенсировать лендлордов посредством налоговой реформы, которая дала бы возможность фермерам-арендаторам платить прежнюю, существовавшую во времена протекционизма арендную плату. Снимая часть теперешнего налогового бремени с плеч фермеров и перекладывая ее на плечи народных масс, Дизраэли льстил себя мыслью, что он нашел для нуждающихся лендлордов гораздо более эффективное средство, чем старая ненадежная система покровительственных пошлин, которая означала спекуляцию непосредственно на желудке масс. Хитроумный план г-на Дизраэли заключался в том, чтобы спекулировать на их кармане; этот план воплощен ныне в его бюджете, который он представил 3 сего месяца в палату общин и судьба которого будет, вероятно, решаться в сегодняшних вечерних дебатах.

У немецких правительств и немецких филантропов вошло в обычай разглагольствовать о «мероприятиях по улучшению положения трудящихся классов» (Massregeln zur Hebung der arbeitenden Klassen). Бюджет же г-на Дизраэли можно было бы без преувеличений назвать рядом «мероприятий по улучшению положения праздных классов». Но подобно тому как у наших немецких правительств и филантропов такого рода мероприятия неизменно оказываются простым шарлатанством, так и план, придуманный ныне английским канцлером казначейства в интересах праздных классов, представляет собой чистейшее надувательство, рассчитанное на то, чтобы побудить фермеров с большей готовностью платить свою теперешнюю высокую арендную плату, обещая им кажущееся уменьшение налогового бремени; этой иллюзией Дизраэли мог бы дурачить их только с помощью какого-либо мероприятия, явно носящего характер настоящего ограбления городского населения.

Дизраэли уже давно с таинственным видом возвестил о своем бюджете, обещая миру не более и не менее, как восьмое чудо света. Его бюджет должен был «положить конец борьбе интересов и прекратить истребительную войну классов», «удовлетворить всех, никого не ущемляя», «слить различные интересы в цветущее единство», «впервые создать гармонию между нашей торговой и финансовой системами, посредством установления новых принципов», вырисовывающихся в грядущем.

Рассмотрим теперь эти откровения, которые уже более не вырисовываются в грядущем, а неделю тому назад были сообщены английскому парламенту и всему миру. Как и подобает при таких таинственных откровениях, Дизраэли внес их на рассмотрение с внушительным видом и со всеми надлежащими церемониями. Пиль в 1842 г. излагал свой финансовый проект в течение двух часов. Дизраэли проговорил не менее пяти часов. В течение часа он обстоятельно доказывал, что «страждущие» вовсе не страждут; другой час он посвятил сообщению о том, чего он не намерен для них делать, вступая при этом в противоречие с заявлениями Уолпола, Пакингтона, Малмсбери и своими собственными прежними заявлениями; остальные три часа он заполнил изложением бюджета, различными эпизодами, характеризующими положение Ирландии, вопросами обороны страны, предполагаемыми административными реформами и другими занятными предметами.

Основные черты бюджета состоят в следующем:

1) Судоходство. Маячный сбор частично понижается, на сумму приблизительно в 100000 ф. ст. в год. Это означает сокращение бремени менее чем на 6 пенсов с тонны в год, которое к тому же может оказать какое-либо влияние на судоходство не ранее середины следующего года. Взимание транзитных пошлин совершенно прекращается. Некоторые полномочия адмиралтейства, задевающие интересы торгового флота, отменяются; так, например, морские офицеры при вербовке матросов в иностранных портах не должны требовать немедленной уплаты им их жалованья, они должны оказывать безвозмездную помощь кораблям, терпящим бедствие, и в гаванях не должны прогонять невоенные суда с наиболее удобных для якорных стоянок мест. Наконец, должна быть назначена комиссия палаты общин по делам о лоцманстве и загрузке судов балластом. Этим ограничиваются мероприятия в интересах судоходства. Но, дабы фритредеры не могли хвастать тем, что этими постановлениями им делаются какие-то реальные уступки, пережитки таможенных пошлин на лес, ввозимый для постройки судов, сохраняются без изменений.

2) Колонии. Разрешается рафинировать сахар еще до уплаты таможенных пошлин, так что пошлины будут отныне взиматься с количества рафинированного сахара, произведенного для продажи, а не с сырья. Кроме того, предполагается поощрять иммиграцию китайцев в Вест-Индию, дабы обеспечить плантаторам достаточное количество дешевых рабочих рук. Дифференцированные пошлины на сахар не отменяются.

3) Налог на солод и пошлина на хмель. Налог на солод должен быть снижен наполовину, что, по утверждению Дизраэли, повлечет за собой уменьшение доходов на 2500000 фунтов стерлингов. Предлагается также наполовину снизить пошлины на хмель, что опять-таки вызовет уменьшение доходов почти на 300000 фунтов стерлингов. Это снижение должно быть проведено в жизнь с 10 октября 1853 года. Взамен действующего запрещения ввоза заграничного солода и существующей ввозной пошлины на заграничный хмель для заграничного хмеля и солода должны быть установлены пошлины, соответствующие акцизному сбору, которым облагаются эти товары.

4) Чай. Теперешняя пошлина понижается для всех сортов с 2 шилл. 21/2 пенсов до 1 шилл. с фунта; но это снижение должно быть проведено постепенно в течение шести лет: в 1853 г. — на 41/2 пенса и в каждый последующий год на 2 пенса, вплоть до 1858 г. включительно. Для 1853 г. это будет означать уменьшение поступлений на 400000 фунтов стерлингов.

5) Поимущественный и подоходный налог. Этот налог, утвержденный лишь до 5 августа 1853 г., предполагается продлить еще на три года; он сохраняется в прежнем размере, но распределение его должно быть изменено. Должно быть проведено различие между обложением приносящей доход собственности и налогом на доходы от различных занятий. Недвижимое имущество и ценные бумаги должны облагаться, как и раньше, в размере 7 пенсов с фунта, в то время как для доходов от различных занятий (земледелие, торговля, свободные профессии, служба за жалованье) проектируется снижение налога с 3 до 2 процентов. Эти доходы будут впредь облагаться только в размере 51/4 пенса с фунта. С другой стороны, предельный размер дохода, освобождаемого от налога, понижается со 150 до 100 ф. ст. в год, а для недвижимости и ценных бумаг — до 50 ф. ст. в год. Для того чтобы фермеры не понесли какого-либо ущерба от этих проектируемых изменений, они будут облагаться налогом не с половины арендной платы, как в настоящее время, а лишь с одной трети, так, чтобы и после изменения все фермеры, платящие менее 300 ф. ст. арендной платы в год, были свободны от налога. В знак милости, оказываемой церкви, все священники, получающие ежегодный доход в 100 ф. ст., продолжают освобождаться от налога. Наконец, подоходный налог впервые распространяется на Ирландию, но это отнюдь не касается лендлордов, а относится лишь к доходам от ценных бумаг и к жалованью.

6) Подомовый налог. Этот налог распространяется на всех съемщиков, уплачивающих за наем помещений не меньше 10 ф. ст. в год, в то время как до сих пор облагались только съемщики, платившие за наем не менее 20 ф. ст. в год. Кроме того, сам размер по домового налога должен быть удвоен: так, вместо 6 пенсов с фунта для лавок и 9 пенсов с фунта для жилых помещений устанавливается налог для первых в 1 шилл. с фунта и для вторых в 1 шилл. 6 пенсов с фунта.

В итоге этот бюджет означает:

С одной стороны, распространение подоходного налога в Англии на те классы городского населения, которые до сих пор были от него освобождены, и введение этого налога в Ирландии для владельцев ценных бумаг и государственных чиновников; распространение подомового налога на те классы городского населения, которые до сих пор его не платили, и увеличение вдвое размера этого налога. С другой стороны— сокращение на 2800000 ф. ст. налога на солод и пошлины на хмель, падающих на сельское хозяйство; облегчение налогового бремени, падающего на судоходство, на 100000 ф. ст. и уменьшение на 400000 ф. ст. таможенных пошлин на чай.

Городское население подвергается увеличенному обложению посредством дополнительного подоходного налога, расширения круга плательщиков подомового налога, увеличения его размера вдвое; это делается ради того, чтобы сельское население получило облегчение налогового бремени на сумму в 2800000 фунтов стерлингов. Мелкий лавочник, лучше оплачиваемый рабочий-механик и торговый служащий станут таким образом плательщиками по-домового налога и впервые окажутся объектами обложения подоходным налогом. В соответствии с этим с земельных участков будут платить 7 пенсов с фунта, в то время как с жилых домов будут платить 2 шилл. 1 пенс. Понижение пошлины на чай не изменяет этого соотношения, так как эта сумма очень мала по сравнению с возросшим прямым обложением, и выгоды от этого понижения одинаковы как для деревни, так и для города.

Освобождение ирландских лендлордов от всякого подоходного налога, а английских фермеров и духовенства от расширенного подоходного налога является явной милостью, оказанной деревне за счет города. Но кто выигрывает от понижения налога на солод: лендлорд, фермер или потребитель? Понижение налогов означает уменьшение риска, связанного с производством. По законам политической экономии, уменьшение издержек производства должно было бы вызвать снижение цен и, следовательно, доставило бы выгоду не лендлорду и не фермеру, а лишь потребителю.

Но в данном случае необходимо принять во внимание два обстоятельства. Во-первых, земля, на которой может произрастать первосортный ячмень, является в Англии монопольным владением, и пригодная для этого почва имеется только в Ноттингемшире, в Норфолке и т. д., а для поставок заграничного солода существует естественный предел, ибо ни ячмень, ни солод не переносят продолжительных морских перевозок. Во-вторых, крупные английские пивовары фактически обладают монополией, которая основывается главным образом на теперешней системе лицензий. Вследствие этого даже отмена хлебных законов не вызвала понижения цен на портер и на эль.

Таким образом, выгода от понижения налога на солод достанется не фермерам и не потребителям, а будет поделена между лендлордами и крупными пивоварами. — Поскольку же сохраняется ненавистное вмешательство акциза в дела земледелия, то взимание половинной суммы прежних налогов будет вызывать такие же административные расходы, какие до сих пор вызывало взимание полной суммы. В настоящее время расходы по взиманию акцизных сборов на сумму в 14400000 ф. ст. достигают 5 ф. ст. 6 шилл. на каждую сотню фунтов налогов. После уменьшения налога на 3 миллиона они составят от 6 ф. ст. до 6 ф. ст. 4 шиллингов. Словом, в такой же мере, в какой уменьшается доход, возрастают непроизводительные расходы.

Итак, бюджет Дизраэли сводится к возмещению убытков лендлордов — «возмещению, воздаваемому сторицей».

Но этот бюджет имеет также и другую, не менее любопытную особенность.

Если вы желаете осуществить фритредерскую торговую систему, то прежде всего вам необходимо изменить финансовую систему. «Вы должны от косвенного обложения вернуться к прямому», — говорит Дизраэли, и Дизраэли прав.

Прямое обложение, как простейшая форма налогообложения, является вместе с тем его первоначальной и самой древней формой — современницей того общественного строя, который основывался на земельной собственности. Впоследствии города ввели систему косвенных налогов; но с течением времени последняя оказалась в двойном конфликте с общественными потребностями благодаря современному разделению труда, крупному промышленному производству и прямой зависимости внутренней торговли от внешней и от мирового рынка. На границах государства эта система воплощается в покровительственные пошлины и нарушает или затрудняет свободный обмен с другими странами. Внутри государства она тождественна фискальному вмешательству в производство, нарушает соотношение стоимостей товаров и подрывает свободную конкуренцию и обмен. По этим двум причинам упразднение ее становится необходимостью. Система прямого обложения должна быть восстановлена. По прямое обложение не допускает никакого обмана, и каждый класс точно знает, какую долю государственных расходов он несет. Поэтому в Англии нет ничего более непопулярного, чем прямые налоги: подоходный налог, поимущественный налог, подомовый налог и т. д. Теперь спрашивается: каким образом промышленный класс Англии, вынужденный благодаря свободной торговле перейти к системе прямого обложения, может ввести последнюю, не возбуждая общественного недовольства и в то же время не увеличивая своих собственных тягот?

Это можно сделать только тремя способами:

Посредством наступления на государственный долг. По это явилось бы подрывом государственного кредита, конфискацией, революционным мероприятием.

Посредством превращения земельной ренты в главный, объект обложения. Но и это также явилось бы покушением на собственность, конфискацией, революционным мероприятием.

Посредством возвращения находящихся в руках у церкви имуществ. Но это опять-таки дальнейшее покушение на собственность, конфискация, революционное мероприятие.

«Ни в коем случае», — восклицает Кобден, — «мы должны только сократить государственные расходы, и тогда мы сможем также уменьшить наше теперешнее налоговое бремя».

Это — утопия. Во-первых, отношения между Англией и континентом требуют постоянного увеличения национальных расходов; во-вторых, к этому же привела бы, и победа промышленного класса, представляемого Кобденом, ибо благодаря ей борьба между капиталом и трудом сделалась бы еще ожесточенней и еще больше возросла бы потребность в средствах подавления. Иными словами, бюджет никак не может быть сокращен.

Я резюмирую: свобода торговли побуждает перейти к системе прямого обложения. Система же прямого обложения таит в себе революционные мероприятия против церкви, лендлордов и держателей государственных ценных бумаг. Эти революционные мероприятия настоятельно требуют союза с рабочим классом, а союз этот лишает английскую буржуазию тех главных выгод, которых она ожидает от свободы торговли, а именно — неограниченного господства капитала над трудом.

Написано К. Марксом около 10 декабря 1852 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 3650, 28 декабря 1852 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

Подпись: Карл Маркс