Дионис против распятого

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Дионис против распятого

Фридрих Ницше (1844–1900), известный немецкий философ, ни за что не смог бы примириться с подобной точкой зрения. К концу своей жизни он ясно и недвусмысленно (как и все, что делал прежде) выразил свое мнение, противопоставив его христианской морали: «Поймут ли меня? — Дионис против Распятого».

К тому моменту, когда он писал это, Ницше уже стоял на пороге безумия — скорее всего, результат сифилиса, подхваченного по молодости в публичном доме. Поскольку это было единственной неосторожностью, допущенной Ницше при посещении этого заведения, а скорее всего — вообще единственным неосторожным поступком его молодости, можете понять, как ему не повезло.

Но что он имел в виду, когда утверждал: «Дионис против Распятого»? Что ж, для начала обратимся к Дионису. В первой своей книге «Рождение трагедии» Ницше отстаивает собственную точку зрения на природу греческой души. По его мнению, греческий гений, проявивший себя буквально во всем — в искусстве, архитектуре, философии и т. д., — имел своим истоком то, что Ницше позднее называл сублимацией («возвышением», «очищением»). По природе своей греки принадлежали к темной ветви народов. Им были присущи разного рода темные чувства, желания и устремления, порой прорывавшиеся на поверхность из глубины души. Время от времени греки давали выход этим импульсам, устраивая празднества, посвященные богу вина Дионису. Празднества эти продолжались днями, а то и неделями и были отмечены неумеренной выпивкой и разгулом, в том числе и сексуальным. Отголоски этих празднеств и поныне можно обнаружить в таких местах, как Ибица или Корфу. Но куда им до древних греков! Вот те действительно знали, как нужно праздновать! Или, как выразился бы в данном случае Дарт Вейдер, древние греки умели ценить мощь темной стороны.

И в то же время, как отмечает Ницше, этот народ создал такое количество шедевров в искусстве, архитектуре, философии и т. п., что греческая культура по праву считается одной из величайших в мире. Но как же им это удалось, если под тонким налетом благовоспитанности скрывалась толпа разнузданных дебоширов и извращенцев? Ницше объясняет это так: грекам удалось создать величайшую в мире культуру именно потому, что они были гуляками, а не вопреки этому. Скрытая в них темная сила стала не препятствием, а толчком на пути к величию. Для того чтобы лучше понять точку зрения Ницше, следует ознакомиться с его представлением о сублимации.

Предположим, вы от природы тяготеете к темной стороне Силы. А это значит, что вас постоянно донимают различные темные страсти и желания — причем не исключено, что вы и сами не в состоянии разобраться в них. Однако это не меняет сути проблемы: желания — вот они, и далеко не последней и этом списке стоит жажда господства над целой галактикой. И что же прикажете делать с темной стороной своей натуры? Судя по всему, из этой ситуации есть три выхода.

Первый из них, следуя Ницше, мы можем назвать христианским: отрицай эти желания, не позволяй им просочиться наружу, вырви их с корнем. Это плохие, злые желания, и потому их следует решительно отвергать. Следовательно, если вам близок христианский подход к этой проблеме, то, вместо того чтобы с утра пораньше разрушить парочку—другую планет, вы останетесь дома и будете переживать из—за своих греховных помыслов. Вы будете с тоской размышлять об испорченности собственной натуры и заодно сделаете все возможное, чтобы полностью очистить себя от этой скверны. А для этого вам, образно говоря, придется вырвать и отсечь все то, что вводит вас в искушение.

При этом, конечно, трудно представить, чтобы лорд Вейдер запирался по утрам у себя дома и скорбел над недостатками собственного характера. К тому же так легко спутать образное и буквальное понимание того, что следует вырвать и отсечь. А это было бы просто гибельно для Дарта: у него и так не хватает многих частей тела.

Если же говорить более серьезно, то христианская тактика обладает, по мнению Ницше, двумя недостатками. Во—первых, мы теряем прекрасную возможность для развития. Во всех этих примитивных желаниях, нацеленных на уничтожение, разрушение и господство, содержится немалое количество энергии, которая — перестань вы их отрицать — полностью поступит в ваше распоряжение. Во—вторых, попытка отвергнуть собственные побуждения не только не приведет к желаемым результатам, но и самым печальным образом скажется на вашем здоровье. Все эти побуждения, равно как и заключенная в них энергия, не могут быть отвергнуты или уничтожены — они просто найдут другую форму выражения. И прежде всего они обратятся против того, кто пытается преградить им выход вовне. Результатом подобных попыток неизменно становится болезнь: психическая, психосоматическая, а возможно, и обе сразу. Сегодня мы называем этот процесс подавлением. Впервые эту мысль высказал Фрейд, а затем уже о подавлении заговорили многочисленные последователи ученого. В частности, Фрейд утверждал, что источником многих нервных болезней стало подавление субъектом мощных чувств или желаний, которых этот субъект попросту стыдится. И вот все эти импульсы и побуждения обратились против самого человека, что и проявилось, допустим, в нервном параличе. Человек парализован, хотя для этого, казалось бы, нет никаких реальных причин.

Идея о связи между подавлением и психосоматическими расстройствами, а также завязший в зубах совет не загонять свои чувства внутрь — все это на самом деле восходит непосредственно к Ницше.

Следовательно, лорд Вейдер прав хотя бы в одном — в том, что не стал подавлять собственные чувства и желания. И каким бы законченным мерзавцем он ни был, невротиком его уж точно не назовешь. Но как же быть тем, кто понимает, что на галактическое господство замахиваться не с руки, а невротиком тоже становиться не хочется? И если мы не можем использовать христианскую тактику отрицания собственных желаний, что же нам остается делать?

Что ж, один выход напрашивается сам собой: дай волю своим желаниям, детка! Если тебе так уж хочется уничтожить парочку—другую планет, подавить какой—нибудь мятеж и отдать галактику во власть злого деспота, сделай это! И кто посмеет осудить тебя? Скрывая собственные чувства, не позволяя им выйти наружу, ты рано или поздно станешь невротиком. Так что давай, вырази себя, дружок!

Ницше никак не именовал подобную стратегию, но мы могли бы назвать ее стратегией хиппи. Не потому, разумеется, что хиппи так уже заинтересованы в господстве над галактикой, а потому, что именно представителям этого направления свойственна тенденция открыто выплескивать собственные чувства и эмоции.

Но этот подход тоже был неприемлем для Ницше. Разумеется, с его помощью можно было избежать всех тех неприятных последствий, которые несла в себе христианская тактика. Однако и у «стратегии хиппи» есть свои недостатки. И главный из них тот, что вновь теряется прекрасная возможность для самосовершенствования. Вся энергия, заключенная в стремлении господствовать, разрушать и покорять растрачивается непосредственно на разрушение и покорение. Все это, без сомнения, забавно, но вам—то какая польза от господства над целой галактикой? С точки зрения Ницше — никакой. И в то время как христианская тактика подавления делает вас даже хуже, чем вы были прежде, тактика хиппи оставляет вас практически в том же состоянии.

Величие же, по мнению Ницше, не может быть достигнуто при помощи подавления или, наоборот, свободного выражения низменных чувств и желаний. Для этого требуется нечто совершенно иное — сублимация. Что это значит? Просто все ваши низменные желания следует преобразовать в другие, более ценные и достойные. Таким образом, внешнее их проявление будет значительно отличаться от тех импульсов, что служат для вас незаменимым источником энергии.

Возьмем того же Дарта Вейдера. Все его темные чувства и устремления вполне можно преобразовать в нечто совершенно иное. Дело лишь за ним, точнее — за его волей. В первоначальной трилогии «Звездных войн» Дарт Вейдер, образно говоря, плывет по течению: не он управляет своими желаниями, но они управляют им. Но для того, чтобы стать великим, Дарту, как и всем нам, требуется обуздать свои желания — не ослабляя их при этом.

Вместо того чтобы пытаться уничтожить свои низменные устремления или, наоборот, дать им полную волю, вы должны преобразовать их в нечто более ценное. Так, например, тому же Дарту следовало бы взять свое желание подавить очередной мятеж, уничтожив при этом целую планету, и самым кардинальным образом изменить его. Как именно? Ну, допустим, он мог бы остаться дома и написать роман или же нарисовать картину, а то и сочинить симфонию. В этом случае сила первоначального желания направляется в иное русло — она возвышается, или сублимируется. И если все было сделано правильно, у Дарта появился бы прекрасный шанс стать гением в избранной им области: ибо гений, по мнению Ницше, — это человек, сумевший правильно распорядиться заложенной в него энергией. Следовательно, темные желания лорда Вейдера, направленные на разрушение планет, не только не являются препятствием для его творческой деятельности, но и служат необходимым для нее условием.

Способность достичь истинного величия непосредственно связана с умением сублимировать — видоизменять, перенаправлять энергию своих примитивных желаний, сделав их более возвышенными, а значит, и более духовными. Подобного рода стратегию мы с полным правом могли бы назвать ницшеанской. Война со своими примитивными желаниями не просто истощит вас, но, скорее всего, приведет к какой—нибудь болезни. Свободное их выражение оставит вас на прежнем — т. е. на среднем — уровне развития. И лишь сублимация этих желаний, кардинально отличающаяся от подавления и непосредственного проявления, приведет вас к истинному величию.

И чем сильнее в вас эти низменные импульсы, тем больше у вас шансов стать великим человеком — при условии, конечно, что вы сумеете правильно распорядиться этим потенциалом. По мнению Ницше, сила таких примитивных желаний варьируется от человека к человеку, причем уровень силы служит показателем здоровья: чем больше в человеке этой изначальной энергии, тем он в принципе здоровее. Человек, обладающий по—настоящему сильными основными желаниями и научившийся при этом трансформировать их в более возвышенные устремления, становится, по мнению Ницше, сверхчеловеком (Ubermensch).

Получается, что сверхчеловек — это тот же мерзавец, сумевший, однако, очистить и возвысить, то есть сублимировать собственные желания.

Но многие из нас не стремятся ни к галактическому господству, ни к разрушению планет. А если мы и стыдимся каких—то своих желаний, то, скорее всего, не жестоких и деструктивных, но чисто гедонистических. Однако и здесь действует тот же самый принцип. Вместо того чтобы, пробормотав пару отговорок, отправиться в гости к последнему объекту вашего сексуального влечения, вы также могли бы сублимировать свои желания — попросту преобразить их в нечто более возвышенное и благородное. По мнению Ницше, именно в непрерывном процессе очищения собственных желаний и следует искать ключ к истинному величию.

То же самое можно с полным правом сказать не только об отдельных людях, но и о целых культурах. Именно способность греков оценить ту мощь, что крылась в их темных желаниях, и позволила их культуре стать одной из ведущих в мире.

«Чем сильнее и чем чудовищнее страсти, скрытые в эпохе, нации или отдельном человеке, тем выше состояние их культуры — при условии, конечно, что они используют эти страсти как средство для достижения величия».[15]