Утрата будущего и урон, наносимый нам смертью

Утрата будущего и урон, наносимый нам смертью

Смерть наносит нам ущерб, поскольку лишает нас будущего. Однако мы уже знаем, что будущее может быть слабым или же сильным. Способна ли эта разница повлиять на ущерб, наносимый нам смертью? Как знать, не страдает ли от нее прежде всего тот, чье будущее можно назвать сильным?

Я лично склонен утвердительно ответить на этот вопрос. Тот, кто строит свое настоящее таким образом, чтобы сформировать для себя определенный тип будущего, связан с ним намного теснее, чем тот, кто ориентирован на будущее более слабо. Следовательно, первый теряет в случае смерти куда больше, чем второй.

Для того чтобы лучше понять эту мысль, обратимся к следующей аналогии. Два человека отправляются на Олимпийские игры, чтобы состязаться там в троеборье. Один из них тренировался годами, подчинив всю свою жизнь заветной цели. Другой — ленив и инертен, так что и на Олимпиаду он попал едва ли не случайно. Ни одному из них не удается победить — проще говоря, они лишаются возможных медалей. Но чья утрата будет в данном случае ощутимее? Разумеется, первого спортсмена — ведь он куда больше вложил в достижение намеченной цели. Так что и потерю свою он воспримет куда острее.

То же самое можно сказать и об ущербе, наносимом нам смертью. Чем больше вы вложили в будущее, сориентировав на него свои нынешние поступки, тем значительнее будут ваши потери в случае утраты этого будущего. И потому человек, обладающий сильным, или концептуальным будущим, теряет в случае смерти много больше, чем тот, кто располагает лишь слабым, или неконцептуальным будущим.