ИДЕЯ И ФАКТ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ИДЕЯ И ФАКТ

Она уже давно была замужем, но не имела детей; она не могла их иметь, и это глубоко ее расстраивало. У ее сестер были дети, за что же на нее такое проклятие? По традиции она была выдана замуж совсем юной, пережила много страданий, но знала также и тихие радости. Ее муж был крупным чиновником влиятельной корпорации или государственного департамента. Он также был озабочен тем, что у них нет детей, но, по-видимому, постепенно примирился с этим, а, кроме того, добавила она, он очень занятой человек. Можно было заметить, что она командовала им, хотя и не слишком резко. Она опиралась на него и поэтому не могла не иметь влияния на него. Лишенная возможности иметь детей, она стремилась найти осуществление своей жизни в нем; но ей пришлось разочароваться, так как муж оказался слаб, и она была вынуждена взять в свои руки решение личных проблем. «На работе, — сказала она с улыбкой, — его считают службистом и тираном, подавляющим своим авторитетом все кругом; но в домашней обстановке он мягкий и уступчивый». Она хотела, чтобы он уподобился некоему образцу и тянула его к этому, конечно, очень деликатно; но он не проявил решительности. Теперь у нее нет никого, на кого она могла бы опереться и кого могла бы любить.

Идея для нас важнее, чем факт; мысль о том, чем человек должен стать, имеет большее значение, чем то, что он есть. Будущее всегда привлекает нас больше, чем настоящее. Образ, символ имеет большее значение, чем то, что существует в действительности; мы стараемся наложить на это идею, образец. Благодаря этому мы создаем противоречие между тем, что есть, и тем, что должно быть. То, что должно быть, есть идея, фикция, и отсюда следует, что конфликт между действительностью и иллюзией — не в них, а в нас. Иллюзия нам нравится больше, чем действительность; идея более привлекательна, удовлетворяет в большей степени, вот почему мы ухватываемся за нее. Иллюзия приобретает характер реальности, а то, что существует в действительности, представляется ложным; мы оказываемся в плену конфликта между так называемым реальным и так называемым ложным.

Почему мы цепляемся за идею, сознательно или бессознательно, и отбрасываем в сторону то, что существует в действительности? Идея, образец спроецированы изнутри; они — одна из форм преклонения перед «я», увековечения себя, а потому дают полное удовлетворение. Идея дает силу господствовать, уверенно высказывать свои мнения, руководить, создавать форму; при этом идея, которая спроецирована личностью, никогда не отрицает само «я», не расчленяет это «я» на составные части. Благодаря этому образец или идея обогащает личность; мало того, идея рассматривается нами как любовь. «Я люблю своего сына или мужа и хочу, чтобы он стал тем или этим; я хочу, чтобы он сделался чем-то иным, чем то, что он есть».

Если мы хотим понять то, что есть, образец или идея должны быть отставлены в сторону. Отставить идею в сторону трудно только тогда, когда нет настоятельной потребности понять то, что есть. Конфликт между идеей и тем, что есть, существует в нас потому, что спроецированная изнутри идея доставляет большее удовлетворение, чем то, что есть в действительности. Лишь когда мы непосредственно столкнемся с действительностью, с тем, что есть, тот образец утратит смысл; следовательно, вопрос состоит не в том, как быть свободным от идеи, а в том, как встретиться с реальным. Мы можем оказаться перед реальным только когда у нас будет понимание процесса удовлетворения, деятельности «я».

Все мы ищем самоосуществления, и при этом самыми различными путями: с помощью денег или власти, детей или мужа, родины или идеи, служения или жертвы, господства или подчинения. Но есть ли тут самоосуществление? Объект осуществления — это всегда собственная проекция, собственный выбор, так что само желание осуществления — это форма самопродления. Сознательно или не сознательно путь самоосуществления становится путем собственного выбора, в его основе лежит желание такого удовлетворения, которое было бы постоянным; таким образом, искание самоосуществления — это искание постоянства желания. Желание всегда преходяще, у него нет фиксированного местопребывания; оно может в течение какого-то времени удерживать объект, за который ухватилось, но желание само по себе не имеет постоянства. Mы инстинктивно это сознаем, и потому стараемся придать постоянство идее, верованию, вещи, взаимоотношению; а так как это тоже невозможно, то создается испытывающий, переживающий, как некая постоянная сущность; создается отдельное «я», отличное от желаний, мыслящий, обособленный и отличающийся от своих мыслей. Такое разделение несомненно ложное, оно ведет к иллюзии.

Поиски постоянства — это нескончаемый крик самоосуществления; но «я» никогда не может себя осуществить вследствие своего непостоянства, и то, в чем оно ищет осуществления, тоже преходяще. Стремление к постоянству личности, «я», означает распад; в этом процессе отсутствует преобразующий фактор, в нем нет дыхания нового. Личность должна прекратиться, чтобы могло проявиться новое. Личность — это идея, стереотип, пучок воспоминаний, и всякое ее осуществление — лишь продление идеи, опыта. Опыт — это всегда обусловленность; переживающий является всегда отделяющим и отличающим себя от переживаемого, от опыта, Поэтому необходима свобода от опыта, от желания получать опыт. Самоосуществление — это способ прикрыть внутреннюю бедность, пустоту, и потому в самоосуществлении всегда присутствует печаль, страдание.