3. Сверхъестественное покровительство

Первый, с кем предстоит столкнуться неотвергнувшим зов в их героическом путешествии, это персонаж-защитник (чаще всего это древняя старуха или старик), который должен подарить странникам амулеты против несокрушимой силы драконов, которые непременно встретятся им на пути.

Восточноафриканские племена, например племя вачага из Танганьики, рассказывают об очень бедном человеке по имени Кьязимба, который отправился в путь в страну, где восходит солнце. Путешествие его было долгим; он устал и остановился, чтобы передохнуть, устремив свой взгляд к горизонту, где ждала его страна, куда он держал свой путь, и тут он услышал, как у него за спиной кто-то приближается к нему. Он обернулся и увидел дряхлую старушку. Она подошла и спросила, что он здесь делает. Когда он рассказал ей, она обернула его своим покрывалом и, оторвавшись вместе с ним от земли, поднялась прямо в небо, где полуденное солнце застыло в зените. Затем с чудовищным грохотом с востока явилось множество воинов, и среди них Великий Вождь; он слез со своего быка и сел пировать с подданными. Старуха попросила его помочь Кьязимбе. Вождь благословил его и отправил домой. Далее говорится, что отныне он жил в достатке.[88]

Среди американских индейцев, населявших некогда юго-западные территории, излюбленным персонажем-заступником и благодетелем всегда была Женщина-Змея – чья-то бабка, маленькая женщина, живущая под землей. Близнецы – боги войны навахо, – следуя священным путем к дому своего отца, Солнца, и едва успев покинуть свой дом, столкнулись с подобным удивительным маленьким созданием.

Ил. 14. Горы, что падают. Тростник, что режет. (песчаная живопись индейцев навахо). Северная Америка, 1943 г.

Мальчики быстро шли по священному пути и вскоре после восхода солнца увидели дым, поднимающийся вверх. Они направились к месту, откуда шел дым, и увидели, что он выходит из отверстия для дыма в подземном жилище. Из этого же отверстия торчала черная от дыма лестница. Заглянув вниз, внутрь жилища, они увидели старуху, Женщину-Паука, которая посмотрела на них и сказала: «Добро пожаловать, дети. Входите. Кто вы и откуда?» Мальчики не ответили, но спустились по лестнице. Когда они добрались до пола, женщина снова обратилась к ним, спрашивая: «Куда вы держите путь?» – «Куда глаза глядят, – ответили они, – мы шли, шли, вот и пришли сюда». Женщина спрашивала их четыре раза и каждый раз получала один и тот же ответ. Тогда она сказала: «Может быть, вы хотели бы отыскать своего отца?» – «Да, – ответили дети, – если бы мы только знали, как найти его». – «Ах! – воскликнула женщина. – Путь к дому вашего отца, Солнца, долог и опасен. Множество чудовищ обитает там, и, возможно, когда вы попадете к отцу, он не обрадуется встрече с вами и накажет за то, что вы пришли. Вам придется пройти через четыре опасных места: скалы, что обрушиваются на путника; камыш, что режет его на куски; тростниковые кактусы, что разрывают его на куски; и зыбучие пески, что засасывают его. Но я дам вам кое-что, что усмирит ваших врагов и сохранит вам жизнь». Она дала им амулет под названием «перо чужих богов», который представлял собой обруч с двумя живыми перьями (перьями, выдернутыми из живого орла) и еще одно живое перо, чтобы сохранить им жизнь. Она также научила их магическому заклинанию, которое, если его произносить перед врагами, смиряет их гнев: «Опусти свои ноги в пыльцу. Опусти свои руки в пыльцу. Опусти свою голову в пыльцу. И тогда твои ноги – пыльца; твои руки – пыльца; твое тело – пыльца; твой ум – пыльца; твой голос – пыльца. Путь прекрасен. Будь спокоен[89].[90]

Образы доброй старухи-заступницы и сказочной крестной – характерная черта европейского сказочного фольклора; в христианских легендах о святых эту роль обычно играет Дева Мария. Дева Мария своим заступничеством может помочь снискать милость Отца. Женщина-Паук со своей паутиной может управлять движением Солнца. Герою, оказавшемуся под защитой Космической Матери, не может быть причинен вред: Нить Ариадны благополучно провела Тесея через опасности лабиринта. Это направляющая сила, которая выступает у Данте в женских образах Беатриче и Девы Марии и появляется в «Фаусте» Гете последовательно как Гретхен, Елена Троянская и Дева Мария. Пройдя через опасности Трех Миров, к ней обращает свою молитву Данте.

Ты так властна и мощь твоя такая,

Что было бы стремить без крыл полет —

Ждать милости, к тебе не прибегая.

Не только тем, кто просит, подает

Твоя забота помощь и спасенье,

Но просьбы исполняет наперед.

Ты – состраданье, ты – благоволенье,

Ты – всяческая щедрость, ты одна —

Всех совершенств душевных совмещенье.[91]

В этом образе воплощается благосклонная к нам, оберегающая сила судьбы. Этот образ сулит нам, что блаженство Рая, впервые познанное нами в утробе матери, не будет утеряно; что оно питает настоящее и присутствует как в будущем, так и в прошлом (есть и омега, и альфа); что всемогущество лишь кажется утраченным, когда мы преодолеваем жизненные пороги и пробуждаемся к жизни – оберегающая сила всегда и при любых обстоятельствах присутствует в глубине сердца, внутренне присуща всем этим незнакомым явлениям мира или непосредственно в них воплощается. Нужно только знать и верить, и вечные ангелы-хранители явятся нам. Ответив на зов и продолжая смело следовать за ним в любых обстоятельствах, герой обнаруживает, как все силы бессознательного приходят ему на помощь. Сама Мать Природа помогает выполнить великую миссию. И насколько свершение героя совпадает с тем, к чему готово само общество, настолько он представляется несущимся на гребне огромной волны исторического процесса. «Меня влечет к себе неведомая цель, – заявил Наполеон в начале Русской кампании. – Как только я приду к ней, как только я стану не нужен, атома будет достаточно, чтобы сокрушить меня. Но до того момента все силы человечества не смогут помешать мне».[92]

Ил. 15. Виргилий ведет Данте (чернила, пергамент). Италия, XIV в. н. э.

Нередко сверхъестественный помощник является в мужском образе. В сказке это может быть лесовичок, чародей, отшельник, пастух или кузнец, дающий амулет или совет, которые потребуются герою. Более высокоразвитые мифологии представляют в этой роли возвышенный образ наставника, учителя, паромщика, проводника душ в потусторонний мир. В классическом мифе – это Гермес (Меркурий); в египетском – как правило, Тот (бог-ибис, бог-бабуин); в христианском – Святой Дух.[93] У Гете в «Фаусте» проводник – это мужчина в образе Мефистофеля; и нередко в мифе подчеркивается, как опасна эта «деятельная» фигура; ибо Мефистофель завлекает невинные души в царство искушения. В изложении Данте эту роль играет Вергилий, а затем Беатриче у порога Рая. Дающий защиту и излучающий опасность, материнский и отцовский одновременно, этот сверхъестественный источник покровительства и руководства объединяет в себе всю неопределенность бессознательного, и это значит, что сознательная часть нашей личности поддерживается этой другой мощной системой, но при этом проводник, за которым мы следуем с риском для всех наших рациональных представлений, непостижим для осмысления с их помощью.

Вот сон, в котором явно прослеживается взаимосвязь этих составляющих нашего сознания: «Мне приснилось, что я пришел на улицу Красных фонарей и вошел к одной из проституток. Как только я зашел в комнату, она превратилась в мужчину, который лежал, полуодетый, на кушетке и спросил меня: “Тебя не смущает, что я теперь мужчина?” Это был уже пожилой мужчина с седыми висками. Он был похож на главного лесника, с которым дружил мой отец».[94] Все сновидения, как отмечает Штекель, имеют бисексуальный оттенок. Где бисексуальность не прослеживается явно, она угадывается в латентном контексте сновидения.[95]

Обычно герой, которому является такой помощник, – это один из тех, кто откликнулся на зов. Фактически, зов – первая весть о приближении жреца, который проведет обряд инициации. Но даже если человек стал косным и невосприимчивым и ему тоже может явиться такой сверхъестественный заступник; ибо как мы видели: «Аллах милостив и милосерден».

Совершенно случайно в древней заброшенной башне, где спал Камар-аз-Заман, персидский принц, оказался старый римский колодец,[96] в котором жила ифритка из племени Иблиса Проклятого, по имени Маймуна, дочь Аль-Димирайята, царя джиннов.

Сравним Маймуну и лягушонка из сказки. В домагометанской Аравии джиннами и ифритами называли демонов, которые обитали в пустынных и диких местах. Они были волосатые и уродливые или являлись в образе животных, иногда – страусов или змей – для обычных людей они были очень опасны. Пророк Магомет признавал существование этих языческих духов[97] и включил их в магометанскую систему, которая признает три сотворенных Аллахом воплощения разума: ангелы, сотканные из света, джинны, созданные из чистого огня, и человек – из праха земного. Магометанские джинны способны по своему желанию принимать любое обличье, но не плотнее сущности огня и дыма, таким образом они могут делать себя видимыми для смертных. Существуют три категории джиннов: небесные, земные и подводные. Есть поверье, что многие из них приняли истинную веру, и они считаются добрыми; остальные из них – злые. Эти живут и действуют вместе с падшими ангелами, главой которых является Иблис («Отчаявшийся»).

Прошла первая треть ночи, и Камар-аз-Заман все спал. В это время Маймуна решила выбраться из колодца, намереваясь подняться к небесному своду, чтобы тайком подслушать речи ангелов, но когда она поднялась к краям колодца, то, против обыкновения, заметила свет в башне. Удивившись, она поднялась выше и выбралась из колодца и тогда она увидела ложе, а на нем фигуру человека с восковой свечой, горящей в изголовье, и фонарем в ногах. Она сложила свои крылья, подошла к кровати и, стянув покрывало, увидела лицо Камар-аз-Замана. Целый час она простояла без движенья в восхищении и изумлении «Хвала Аллаху, – воскликнула она, придя в себя, – Господу миров, милостивому, милосердному», – ибо она была правоверным джинном.

Затем она поклялась себе, что не причинит Камар-аз-Заману никакого вреда и испугалась, как бы его, отдыхающего в этом заброшенном месте, не убил кто-либо из ее родственников, маридов. Склонясь над ним, она поцеловала его меж глаз и накрыла его лицо покрывалом, спустя некоторое время она расправила крылья, взмыла в воздух и полетела вверх, пока не приблизилась к самому нижнему из небес.

И случаю или судьбе было угодно, что парящая в воздухе Маймуна вдруг услышала рядом с собой громкое трепетание крыльев. Полетев на звук, она поняла, что он доносится от ифрита по имени Дахнаш. И она спикировала на него, как ястреб-перепелятник. Когда Дахнаш увидел ее и признал в ней дочь царя джиннов, Маймуну, то ужасно испугался, его бока задрожали и он стал умолять ее о пощаде. Но она велела ему отвечать, откуда он явился в эту пору ночи. Он ответил, что возвращается с островов Внутреннего Моря земли китайской, владений царя Газра, Владыки Островов и Морей и Семи Дворцов.

«Там, – сказал он, – я видел его дочь, красивее которой в отпущенное ей время не сотворил Аллах». И он пустился восхвалять принцессу Будур.

Ее нос, – сказал он, – как лезвие блестящего клинка, а щеки, как пурпурное вино или кроваво-красные анемоны, ее губы подобны кораллу и сиянью сердолика, а вкус ее уст слаще старого вина, он может погасить боль адского огня. Ее речи движимы мудростью великой и остроумны, ее грудь – искушение для всех, кто видит ее (слава Ему, придавшему ей форму и доведшему до совершенства); ко всему этому прибавь две руки, гладкие и округлые, как сказал о ней поэт:

«Ее запястия и без браслетов

Сияют серебром из рукавов».

Он продолжал восхвалять прелести принцессы, и, выслушав все это, Маймуна застыла в изумленном молчании. Дахнаш далее описал могущественного царя, ее отца, его богатства и Семь Дворцов, а также как принцесса отказалась выйти замуж. «И я, – сказал он, – о моя госпожа, каждую ночь отправляюсь к ней, дабы насытить свой взор созерцанием ее лица, и целую ее меж глаз, и из-за своей любви к ней я не могу причинить ей никакого вреда». Он предложил Маймуне слетать с ним в Китай и взглянуть на красоту, очарование и совершенство принцессы. «И после этого, если пожелаешь, – сказал он, – можешь наказать меня или сделать рабом своим ибо в твоей воле карать и миловать».

Маймуна пришла в негодование от того, что кто-то осмелился так превозносить какое-то создание в мире после того, как она только что созерцала Камар-аз-Замана «Тьфу! Тьфу!» – вскричала она, рассмеялась и плюнула Дахнашу в лицо. «Поистине, сегодня ночью видела я юношу, – сказала она, – встретив которого, хоть даже и во сне, ты окаменел бы от восхищенья, и слюна потекла бы из твоего рта». И она описала то, что видела. Дахнаш усомнился, что кто-либо может быть красивее принцессы Будур, и Маймуна велела ему спуститься вместе с ней вниз и посмотреть самому.

«Слушаю и повинуюсь», – сказал Дахнаш.

И так они спустились в башню, и Маймуна подвела Дахнаша к постели и, протянув руку, откинула шелковое покрывало, скрывающее лицо Камар-аз-Замана, и оно засверкало, заблестело, замерцало и засияло, как восходящее солнце. Она секунду смотрела на него, а затем обернулась к Дахнашу и сказала: «Смотри, о ненавистный, и не будь самым низким из безумцев, я дева, и все ж сердце мое он пленил».

«Клянусь Аллахом, о моя госпожа, тебя можно понять, – ответил он, – но есть иная сторона, которую следует принять во внимание, все дело в том, что достоянье женское отличается от мужского. Клянусь могуществом Аллаха, милый твоему сердцу принц изо всех созданий, сотворенных по красоте своей, очарованью, изяществу и совершенству более всего подобен моей возлюбленной; будто бы они были созданы по одним меркам красоты».

Свет померк в очах Маймуны, когда она услыхала эти слова, и она с такой силой ударила крылом по голове Дахнаша, что чуть не лишила того жизни. «Я заклинаю тебя светом восхитительного обличья моей любви, о ненавистный, – приказала она, – сейчас же отправляйся и доставь сюда свою возлюбленную, которую ты так нежно и безрассудно любишь, и возвращайся немедля, чтобы мы смогли положить их вместе и посмотреть на них, спящих бок о бок; и тогда станет ясно, кто из них прекраснее».

Итак, благодаря чему-то такому, о чем принц не имел ни малейшего представления, судьба Камар-аз-Замана, который противился жизни, начала свершаться сама собою, без какого-либо сознательного вмешательства с его стороны.[98]