I

I

Лондон, 27 июля. В противовес «Ассоциации административной реформы» в Лондоне образовалась «Ассоциация государственной реформы»[226]. В свой комитет она привлекла Эрнеста Джонса и некоторых других лидеров чартистов. Главной целью Ассоциации, провозглашенной позавчера на публичном митинге, является проведение парламентской реформы на основе всеобщего избирательного права.

Бирмингемская конференция закончила свою работу 23 июля. На конференции присутствовали делегаты от Хаддерсфилда, Ньюкасла-на-Тайне, Лондона, Галифакса, Шеффилда, Лидса, Дерби, Брадфорда, Ноттингема и Бирмингема, собравшиеся в Бирмингеме для того, чтобы вынести свой приговор внешней политике правящих классов и их представителей в кабинете и парламенте. Чартисты, как отмечает «Birmingham Daily Press»,

«вот уже несколько лет как воздерживаются от участия в любых затеваемых кем-либо движениях; однако в данном случае они поступили иначе. С большим воодушевлением приняли они участие в этом движении, потому что почувствовали, что оно не преследует никаких враждебных или чуждых им и вообще никаких классовых интересов».

Пребывание Уркарта в фабричных районах несомненно послужило толчком к созыву этой примечательной конференции, на всех заседаниях которой он присутствовал. Поскольку недостаток времени не позволил нам принять приглашение участвовать в Бирмингемской конференции, мы только теперь получили возможность привести выдержки из некоторых интересных документов, содержащихся в присланном нам печатном отчете о ее работе[227]. Продажная лондонская пресса либо умалчивает об этой конференции, либо искажает факты. Между графом Малмсбери и секретарем избранного конференцией комитета имела место следующая переписка: [В статье К. Маркса в «New-York Daily Tribune» вместо приведенных выше абзацев идет следующий текст: «Было бы большой ошибкой судить о движении в Англии по отчетам лондонской прессы. Возьмем, например, последнюю конференцию в Бирмингеме. Большая часть лондонских газет даже не отметила ее, остальные ограничились лишь информацией о том, что она состоялась. Что же представляла собой эта конференция? Это был открытый съезд делегатов от Бирмингема, Лондона, Хаддерсфилда, Ньюкасла, Галифакса, Шеффилда, Лидса, Дерби, Брадфорда, Ноттингема и других мест, собравшихся дли того, чтобы вырвать рассмотрение важнейшего в данный момент вопроса — внешней политики Англии — из рук неспособного и приходящего в упадок парламента.

Несомненно, этому движению способствовали митинги, созывавшиеся г-ном Уркартом во всех фабричных районах, и отличительной чертой происходящей в Бирмингеме конференции являлось совместное участие в ней представителей буржуазии и рабочего класса. Конференция разделилась на ряд комитетов, которые должны были представить доклады по важнейшим вопросам внешней политики Англии. Мне удалось получить подробный отчет о заседаниях конференции и связанные с этим документы. С наиболее характерным из них я ознакомлю теперь читателей «Tribune». Прежде всего с перепиской между секретарем конференции и лордом Малмсбери, министром иностранных дел в правительстве лорда Дерби, относительно договора от 8 мая 1852 г. о датском престолонаследии. Лорд Малмсбери пишет:». Ред.]

«Сэр! Я имел честь получить от Вас приглашение участвовать в Бирмингемской конференции. Принять это приглашение я не могу. Тем не менее спешу сообщить интересующие Вас сведения о датском договоре от 8 мая 1852 года. Вы ошибаетесь относительно целей, которые ставил себе этот договор. Неверно, что «договор обеспечивает России наследование престола в Дании и Шлезвиг-Гольштейне». Россия не получила никаких прав ни в настоящем, ни в будущем, которых она не имела бы до заключения договора. В настоящее время здравствуют четыре наследника мужского пола, имеющие право претендовать на датскую корону. Договор предусматривает, что в случае смерти всех наследников, высокие договаривающиеся стороны, а именно Австрия, Пруссия, Россия, Англия, Франция и Швеция обязуются принять во внимание любое предложение, которое сделает король Дании в целях обеспечения престолонаследия на основе целостности Датской монархии. Итак, если упомянутое событие будет иметь место, то договаривающиеся стороны соберутся, чтобы урегулировать вопрос о датском престолонаследии, и я предоставляю Вам самому судить, будут ли в этом случае склонны пять держав, подписавших с Россией договор 8 мая, передать ей, как главе дома Гольштейн-Готторп, право на присоединение к своим владениям всей Датской монархии».

Таково содержание письма лорда Малмсбери. Секретарь конференции дал следующий ответ на это письмо:

«Милорд! Бирмингемская конференция поручила мне выразить Вам благодарность за сообщение относительно датского договора. Из Вашего сообщения мы делаем вывод, что в случае смерти четырех законных наследников, Англия и Россия обязаны будут вмешаться в отношения между королем Дании, с одной стороны, и отдельными государствами — Данией, Шлезвигом и Гольштейном — с другой. Нам непонятно, что дает нам право на подобное вмешательство, и мы убеждены, что факт войны с Россией следовало использовать для того, чтобы отказаться от столь аморального и незаконного действия. Вы даете нам понять, что по Вашему мнению уже сам по себе состав шести держав служит гарантией против допущения России к наследованию. Нам было бы чрезвычайно интересно узнать от Вас, милорд, кому, если не России, должна быть передана вся монархия. Если Англия не имела в виду, что Россия явится наследником всех земель, то почему она не выставила в качестве условия подписания договора отказ России от прав Гольштейн-Готторпа? Поскольку договор, о котором идет речь, подписан Вами, то приходится предполагать, что на эти вопросы либо вообще нельзя дать ответа, либо именно Вы скорее, чем кто-нибудь другой, можете на них ответить. Поэтому мне поручено просить Вас, милорд, ответить на эти вопросы и лишить нас тем самым причин для серьезного беспокойства».

На этом переписка, разумеется, обрывается, хотя милорд мог бы заявить, что он участвовал в этом деле лишь формально. Пальмерстон уже заранее подписал с бароном Брунновым протокол, в котором точно определялись параграфы и принцип будущего договора [В «New-York Daily Tribune» вместо этого абзаца дан следующий текст: «На этом переписка обрывается, — лорд Малмсбери не был склонен продолжать ее. Тот факт, что его светлость не мог ответить на поставленные вопросы, имеет известное оправдание; все пункты, касающиеся престолонаследия в Дании, были настолько точно определены лордом Пальмерстоном в протоколе от 8 июля 1850 г., что благородному лорду действительно ничего другого не оставалось, как поставить свою подпись под договором». Ред.].

Конференция образовала ряд комитетов для изучения и составления докладов по различным вопросам. Наибольший интерес представляет бесспорно доклад комитета относительно четырех пунктов, из которого мы приводим наиболее важные места:

«Стремясь раскрыть смысл четырех пунктов как основы для заключения мира, комитет проследил за тем, какое развитие получили эти пункты на Венской конференции; какую поддержку или возражение вызвало каждое предложение в пользу развития этих пунктов со стороны соответствующих держав, когда и в какой форме эти пункты были впервые сформулированы кабинетами Франции и Англии; что являлось их первоисточником и насколько соответствуют они признанной цели войны — независимости и целостности Оттоманской империи. Мы находим первоисточник четырех пунктов в следующем предложении, изложенном в депеше графа Нессельроде от 29 июня 1854 г. и озаглавленном «Обеспечение прав христиан в Турции»: «Исходя из понимания, что гражданские права, которые должны быть гарантированы всем христианским подданным Порты, неотделимы от их религиозных прав, мы уже заявляли, что если бы это было признано, то требования, предъявленные императором Порте, были бы выполнены, спорный вопрос улажен и его величество выразил бы готовность оказать свое содействие в обеспечении европейской гарантии этих привилегий».

Это предложение, — то есть предложение о постоянном вмешательстве во внутренние дела Турции не одной, а пяти держав, — было принято Англией и Францией в форме четвертого пункта и следующим образом сформулировано Друэн де Люисом в его депеше от 22 июля 1854 г., явившейся ответом графу Нессельроде: «ни одна из держав не должна претендовать на право оказывать какое-либо официальное покровительство подданным Порты, к какой бы религии они ни принадлежали; напротив, Франция, Австрия, Великобритания, Пруссия и Россия объединят свои усилия, чтобы добиться от правительства Оттоманской империи провозглашения и соблюдения религиозных привилегий различных христианских общин и обратить великодушные намерения его величества султана на благо христиан различных вероисповеданий, не ущемляя при этом достоинства и независимости его верховной власти».

Принятие этого четвертого пункта неизбежно привело бы к потере независимости Оттоманской империи, в то время как признанной целью войны является защита ее независимости; незаконность данного пункта заключается в том, что на предложенную таким образом капитуляцию Англия и Франция пошли без согласия Турции, и что, несмотря на возражения Турции, Англия и Франция настояли на обсуждении этого пункта на Венской конференции. Говоря словами Сидни Герберта: «Дело осложняется тем, что мы пришли к соглашению с нашим противником, а не с нашим союзником».

Ведь если бы в войне с Россией мы потерпели поражение и были вынуждены просить мира, то мы не имели бы права выступать с подобным предложением от лица третьей державы. Чтобы устранить эту незаконность, Англии и Франции надо было бы сначала открыто перейти на сторону России и объявить войну Турции. Подобно тому, как четвертый пункт означает отказ от независимости Турции, первый пункт означает отказ от ее целостности; в нем, как и в четвертом пункте, на капитуляцию пошли без согласия заинтересованной стороны, ибо полномочный представитель Турции ясно дал понять, что он не даст согласия на обсуждение первого пункта.

Мы считаем, что за заверениями о необходимости по-прежнему оставить Молдавию, Валахию и Сербию под властью Турции скрывается их отторжение от Турции. Фраза: «Никакое исключительное покровительство этим провинциям не должно впредь допускаться» разъясняется в пяти параграфах, ставящих пять держав в одинаковое положение с Портой, — в положение совместно осуществляющих свою власть верховных правителей. Эта фраза находит свое завершение в англо-французском предложении, внесенном на шестом заседании Венской конференции, об объединении Молдавии и Валахии в единое государство под властью какого-нибудь наследственного государя, избранного из числа членов одной из правящих династий Европы. Позорный характер действий Англии, отказавшейся от провозглашенных ею намерений и от признания прав нашего союзника, Турции, усугубляется еще тем, что все это имело место в момент, когда русские войска были вынуждены эвакуировать принадлежащие Турции области, причем французские и английские войска не оказали никакой помощи Турции. Поскольку отказ от целостности и независимости Оттоманской империи имел место еще до экспедиции в Севастополь, неизбежно напрашивается вывод, что эта экспедиция была предпринята для того, чтобы силой добиться согласия на этот отказ, Навязать его как Турции, используя истощение ее ресурсов, так и Англии, утешая ее видимостью победы над Россией».