IV. УКАЗУЮЩИЙ СВЕТОЧ — УЧИТЕЛЬ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

IV. УКАЗУЮЩИЙ СВЕТОЧ — УЧИТЕЛЬ

Как заметил в своем широко известном исследовании по йоге Мирче Элиаде: «Йогу характеризует не только практическая сторона, но также присущая ей система посвящения» [39]. Йога, подобно всем видам эзотеризма, предполагает руководство посвященным — наставника, который обладает личным опытом приобщения к тайнам йогического пути. В идеале он либо она должны достичь конечной цели всех йогических устремлений — просветления (бодха, бодхи) или освобождения (мокша). Поэтому, в отличие от «популярной» йоги, проповедоваемой большим числом западных ее почитателей, исконная йога никогда не была самодеятельностью. «Никто не осваивает йогу самостоятельно», — отмечал Элиаде [40]. Наоборот, подобно всем другим традиционным индийским системам, йога включает в себя и этап ученичества, во время которого наставник делится своими секретами с достойным этого учеником или последователем. И секреты отнюдь не ограничиваются тем родом знания, которое можно выразить словами или запечатлеть в книгах.

Многое из того, что передает учитель (гуру) ученику, подпадает под категорию духовной передачи (санчара). Такая передача, при которой гуру в буквальном смысле снова производит инициацию ученика через передачу «энергии» или «сознания» (что соответствует [крещению] «Духом Святым» в христианском баптизме[41]) является стержнем процесса посвящения в йоге. Так ученик благословляется в своей борьбе по обретению запредельного Я. В итоге прошедшие посвящение йогин или йогини переживают требуемое обращение, иначе «переворот» (паравритти), ключевой в их духовном преображении: он или она приступают к поискам Реальности, или Я, за пределами эго, что является более притягательным по сравнению с многочисленными возможностями мирского опыта. Подобная притягательность заключена в интуиции, присущей неявно Я, которая усиливается по мере практикования йоги.

Посвященческая природа йоги выражается в множестве символов, и наиболее выразительный связан с рождением. В Атхарваведе («Знание Атхарвана»), одной из четырех ведийских Самхит, мы находим следующие строки:

Посвящение состоит в том, что учитель носит в себе ученика так, как мать [вынашивает] дитя в своем чреве. Спустя три дня после церемонии посвящения рождается послушник. (11.5.3)

Схожая архаичная «гинекологическая» метафора используется четыре тысячи лет спустя в буддийской Хеваджра-тантре (2.4.61–62):

Школа, как говорится, является плотью. Монастырь именуется утробой. Через освобождение от привязанности человек оказывается в утробе. Желтое одеяние предстает оболочкой [вокруг плода]. А наставник оказывается его матерью. Приветствие — это головное предлежание [плода] (мастака-анджали). Ученичество предстает мирским опытом человека. А повторение (recitation) мантр является [выражением] Я.

Посредством милости (прасадана или крипа) учителя преданный ученик посвящается в великую «альтернативу» бытия — реальность Духа, иначе запредельного Сущего-Сознания-Блаженства. Поэтому так важно, чтобы учитель был полностью осуществившимся наставником, иначе подвижником, адептом (сиддха). Лишь в этом случае практикующему йогу обеспечен переход через «море феноменального существования» (сансара-сагара). Ибо, как замечает Шива-пурана, если учитель лишь зовется таковым, то равно таким будет и «освобождение», которое тот дарует ученику.

Система инициации учитель/ ученик относится к раннему ведийскому периоду (4500–2500 гг. до н. э.), когда юноша должен был проводить свои юные и отроческие годы в доме учителя священных писаний — хранителя глубочайшей мудрости и самого утонченного знания того времени. Изучение Вед было священной обязанностью всех «дваждырожденных» (двиджа) членов общества — то есть брахманов, или жреческого сословия, кшатриев, или воинского сословия, и вайшьев, или земледельческого сословия. Шудры, или сословие слуг, были исключены из освященной временем традиции, хотя для отдельных, незаурядных личностей порой делались исключения. Ведийская мудрость передавалась изустно, что требовало тщательного запоминания. В обязанность учителя вменялось направлять ученика в его занятиях и постижении премудрости Вед и печься о его благе.

Учащемуся в ответ на наставничество и отцовскую заботу со стороны учителя следовало чтить и слушаться гуру как своего отца и вкладывать побольше сил в учебу (свадхьяя) и работу (сева) по хозяйству в доме учителя. В Шива-самхите (3.13), позднесредневековом тексте хатха-йоги, подобный идеал описан такими словами:

Вне всякого сомнения, гуру является отцом; гуру является матерью; гуру является самим Богом. Так что ему следует служить всем и в делах, и в словах, и в помыслах.

Многое в отношениях между учителем и учеником было строго регламентировано. Ученику вменялось ежедневное проведение обрядов прошения «милостыни» (бхикша) [42] и ритуальных подношений гуру дров для священного огня. Ученику следовало находиться со своим учителем до завершения своего курса обучения. Тех, кто, подобно столь многим западным диаконам, странствовал от учителя к учителю, пренебрежительно называли «воронами в священном месте» (тиртха-кака) [43].

Помимо действительного усвоения священной традиции, первостепенной обязанностью ученика являлось ведение целомудренной жизни (брахма-чарья) — отсюда и обычное наименование ученика брахмачарином. Само слово буквально означает «ведущий жизнь брахмана», то есть ведущий себя в соответствии с правилами, предписанными жрецу (брахма=брахман), или чье поведение подражает состоянию Абсолюта (брахман), который лишен половых различий. Целомудрие (воздержание) считалось обязательным для нравственной жизни и для взращивания жизненной силы (прана) в теле-уме, способствующей концентрации внимания, укреплению памяти и здоровья. Установленное отношение между учителем и учеником известно как система гуру-кула, или «дом учителя». Его обоснование содержится в древней Тайттирия-упанишаде (раздел: Наставления, третья глава, 3), одном из самых ранних текстов подобного рода, где говорится:

Учитель — предшествующий элемент, ученик — последующий элемент, знание — соединение, наставление — средство соединения[44].

Везло тому ученику, который находил учителя, не только сведущего в писаниях, но и постигшего их эзотерический смысл. Отсюда возникло отождествление гуру с авторитетом священных текстов. И писания и учитель стали рассматриваться как источники, имеющие силу откровения и освобождения. Учитель традиционно считается воплощением живой Истины, которая заключена в священных текстах. Древняя ведийская система гуру-кула стала традиционной моделью воспитания в Индии.

Упанишады, эзотерические труды по недвойственной веданте, донесли до нас примеры некоторых наиболее глубоких отношений учитель-ученик, где утверждалось превосходство мудрости и Богопознания, а не просто интеллектуального знания. Просветленный наставник, постигший откровение священных текстов, был во всеоружии, чтобы подготовить других к такому же достижению. Очень трогательными были отношения между могущественным святым Яджнявалкьей (около 1500 г. до н. э.) и его женой Майтрейи. Его наставления запечатлены в Брихад-араньяка-упанишаде (см. 2.4.1 и далее; 4.5.1 и далее). Он был женат на двух женщинах, но если Катьяяни «была наделена лишь знанием, свойственным женщинам» (4.5.1), то Майтрейи жаждала духовного знания, желая познать путь к бессмертию. Прежде чем удалиться от мира, Яджнявалкья позаботился о том. чтобы ознакомить Майтрейи с тайнами упанишадской йоги. Он поведал ей:

Поистине, не ради супруга дорог супруг, но ради Атмана дорог супруг. Поистине, не ради жены дорога жена, но ради Атмана дорога жена. Поистине, не ради сыновей дороги сыновья, но ради Атмана дороги сыновья. Поистине, не ради богатства дорого богатство, но ради Атмана дорого богатство. …Поистине, лишь Атмана следует видеть, следует слышать, о нем следует думать, следует размышлять, о Майтрейи! Поистине, благодаря видению и слышанию Атмана, благодаря мысли о нем и познанию его все становится известно. (2.4.5)

Яджнявалкья долго наставлял Майтрейи, так что в конце концов привел ее в смятение[45], на что мудрец ответствовал:

Поистине, я не говорю смущающего, о Майтрейи. И этого достаточно, чтобы понять. (2.4.13)

Уже значительно позднее Шива-самхита (3.11) подтверждает:

Лишь знание, идущее из уст учителя, действенно: иначе оно бесплодно, слабо и причиняет множество бедствий.

Индуизм выделяет типы учителей, которые в идеале принадлежат к сословию брахманов: гуру («весомый»), ачарь я («наставник» — тот, кто осуществляет церемонию посвящения в ученичество, иначе упанаяна, посредством повязывания жертвенного шнура[46], что носят все «дваждырожденные», и кто также сообщает ученику надлежащие правила поведения, иначе ачара), упадхьяя («воспитатель», который учит за плату некоторым священным знаниям), адхванка («опекун», от слова адхван, означающего «путь» или «путешествие»), прадхьяпака («умудренный наставник», кто может наставлять других учителей), прачарья («старший наставник»), раджа-гуру («царственный учитель») и лока-гуру («мировой учитель») — всем им отведена определенная роль наставников в соответствии с духовным уровнем. Имеется даже общее название для учителей различного рода, а именно правактар, или «рассказчик».

Обретший Богопознание учитель наделяется «божественным знанием» (дивья-джняна), как указывает Йога-шикха-упанишада (5.53). Это знание исходит от просветления и притягивается им. Адвая-тарака-упанишада (16) дает эзотерическое объяснение слова гуру, производя его из слога гу (что означает «мрак») и ру (что означает «рассеиватель»), Следовательно, гуру являет ся тем, кто рассеивает мрак духовного невежества.

Из всех учителей познавшие Бога адепты еще сегодня занимают особое место в индийском обществе, поскольку они одни способны посвятить духовного искателя в высшее «знание Абсолюта» (брахма-видья). Они одни являются садгуру — «учителями Действительного», или «истинными учителями». В данном случае санскритское слово cam (измененное в сад по причинам благозвучия) означает сразу и действительный» и «истинный». Эти учителя превозносятся как могущественные проводники блага, наделители милости. Как утверждает Шива-самхита: «Посредством милости учителя достигается все благое для человека». И Йога-прадипика (4.9) подтверждает, что без подлинного сострадания (каруна) учителя трудно обрести состояние трансцендентной спонтанности, запредельной естественности (сахаджа).

Ввиду своего духовного познания гуру считается воплощением (виграха) самого Божественного. «Гуру один является воплощением Хари [=Вишну]», заявляет Брахма-вадья-упанишада (31). Учитель — это вовсе не некое определенное божество, а всеобъемлющее Божественное, отсюда и название Хари. Подобное «обожествление» богопознавшего наставника не следует неверно истолковывать. Он либо она не являются Богом в некоем особом смысле, но скорее предстают единосущными с трансцендентной Реальностью. Иными словами, он либо она отвергли неверное отождествление обычного индивидуума с конкретным выражением тела-ума и пребывают чисто как трансцендентная Личность, удостоверяющая все существа и вещи. В действительно просветленном существе нет и следа индивидуальности, ибо эго там замещено Я. Тело-ум и индивидуум продолжают отмеренный им срок, но просветленное существо больше не подвластно присущим ему или ей неосознанным, машинальным действиям. Непросветленное существо, напротив, верит, что он либо она является конкретной «целостностью», или индивидуальным сознанием, каким-то образом пребывающем в теле и связанным с особым личностным комплексом, возможно даже управляемым им. Это пагубная иллюзия развеивается словно дым в момент просветления.

В Кула-артва-тантре бог Шива, обращаясь к своей божественной супруге Дэви, говорит следующее об осуществившихся наставниках в противоположность обычным учителям:

Есть много гуру подобно светильникам в доме, но трудно, о Дэви, отыскать гуру, который освещает все подобно солнцу. (13.104) Есть много гуру, что сведущи [в запечатленном] в Ведах [священном знании] и [в текстах] Шастр, но трудно, о Дэви, отыскать гуру, что достиг высшей Истины. (13.105) Есть много гуру на Земле, дающих то, что отлично от Я, но трудно, о Дэви, отыскать во всех мирах гуру, что открывает Я. (13. 106) Много есть гуру, что лишают ученика его богатства, но редок гуру, что отводит бедствия от ученика. (13.108) Тот истинный гуру, при общении с которым притекает высшее Блаженство (ананда). Толковый человек должен выбрать такого своим гуру, и больше никого. (13. 110).

В той же самой главе Кула-арнава-тантра (13.126 и дальше) также повествует о шести типах гуру, которые определяются согласно их предназначению:

1) прерака — «подгоняющий», кто пробуждает любопытство в будущем последователе, подводя его к посвящению (также именуемый чодака в Брахма-видья-упанишаде 51);

2) сучака — «указующий», кто выделяет тот вид духовной дисциплины (садхана), которой соответствует посвящаемый;

3) вачака — «толкующий», кто разъясняет духовный процесс и его цель;

4) даршака — «показывающий», кто знакомит с подробностями самого процесса;

5) шикшака — «учитель», кто наставляет в данной духовной дисциплине;

6) бодхака — «просвещающий», то, согласно тексту, «зажигает в ученике светильник умственного и духовного знания».

Существует много иных видов гуру в соответствии с их предназначением, и в своем переводе Кула-арнава-тантры специалист по йоге М. П. Пандит упоминает не менее двенадцати [47]. Но всегда есть познавший Бога наставник, которого в текстах йоги ставят выше всех.

Первоисточник 1 ДАКШИНАМУРТИ-СТОТРА

Дакшинамурти-стотра («Гимн в честь Дакшинамурти» [48]), по всей видимости, является подлинным произведением Шанкары, великого последователя адвайта-веданты. Гимн, отражающий религиозную сторону этого исполина мысли, обращен к Дакшинамурти в образе учителя

Шанкары. Дакшинамурти («Обращенный к югу») — это одно из имен бога Шивы. Такое занятное имя традиционно объясняется преданием о том, что Шива всегда сидел лицом на юг, когда обучал наставников прошлого (которые соответственно смотрели на север). Как сообщает нам искусствовед Стелла Крамриш (Kramrisch), на юге в индийских храмах почитателей и Шивы и Вишну иконографическое изображение Дакшинамурти клалось в раку на северной стене главного святилища [49].

Любопытно, что слово дакшина имеет двойное значение — «юг» и «дар». Поэтому, имя также указывает на дар у Дакшинамурти эзотерического знания или конечного гносиса. В этой поэтической молитве выражен традиционный идеал осознания (и почитания) в богопознавшем наставнике самого Божественного.

Кто взирает на вселенную, что предстает как нечто внешнее через [действие] иллюзии (майя), как содержащаяся в самой себе, совсем как во сне, и кто свидетельствует свое собственное неизменное Я в момент пробуждения — ради Него,

благословенного Дакшинамурти, в образе [моего] благословенного учителя, [свершается] сие поклонение. (1)

Кто, подобно великому йогину или чудотворцу, по своей собственной воле вызывает эту вселенную, которая в действительности внеобразна подобно зародышу в семени, но затем приобретает очертания вследствие иллюзии, разделяется вследствие различия пространства и времени — ради Него, благословенного Дакшинамурти в образе [моего] благословенного учителя, [свершается] сие поклонение. (2)

Чье проявление, являющееся по существу Реальностью (сат), предстает как предмет, относящийся к нереальности (асат), кто непосредственно просвещает тех, которые обратились помыслами к таким ведийским речениям как «То ты еси» (тат твам аси), и через непосредственное восприятие кого нет возврата в море [обусловленного] существования — ради Него, благословенного Дакши намурти в образе [моего] благословенного учителя, [свершается] сие поклонение. (3)

Чья мудрость пульсирует вовне, [передаваемая] через глаза и другие врата чувств, подобно яркому свету огромного светильника, укрытого в чреве склепа с различными отверстиями — Он ведом мне по тому, как его свет озаряет всю эту вселенную. Ради него, благословенного Дакшинамурти в образе [моего] благословенного учителя, [свершается] сие поклонение. (4)

Кто разрушает великое заблуждение (вьямоха), вызванное действием силы иллюзии (майя), тех, что полагают себя плотью, либо жизненной силой (прана), либо чувствами, либо изменчивым умом, либо пустотой, либо вследствие заблуждения не колеблясь именуют себя женщиной, мужем, ребенком, слепым или глупым — ради Него, благословенного Дакшинамурти в образе [моего] благословенного учителя [свершается] сие поклонение. (5)

Муж (пуман) [50], кто по удалению чувств, что схоже с затмением солнца либо луны, погружается в глубокий сон и посему становится чистым Бытием, но кто из-за покрова иллюзии по пробуждении помнит [одно], что спал — ради Него, благословенного Дакшинамурти в образе [моего] благословенного учителя, [свершается] сие поклонение. (6)

Кто через благосклонное положение рук (мудра) открывает Своим почитателям Его собственную Самость, которая внутренне проявляется как Я, прошлое и нынешнее, во всех состояниях сознания наподобие детского или пробужденного — ради Него, благословенного Дакшинамурти в образе [моего] благословенного учителя, [свершается] сие поклонение. (7)

Муж (пуруша) [51], что захвачен иллюзией, видит во сне или в состоянии бодрствования вселенную, разделенную отношением на обладателя и обладаемого, либо учителя и ученика, либо отца и сына, и т. д. — ради Него, благословенного Дакшинамурти в образе [моего] благословенного учителя, [свершается] сие поклонение. (8)

Чей восьмеричный облик — земля, вода, огонь, воздух, эфир, солнце, луна и человек — проявляется как эта вселенная, состоящая из того, что движется и неподвижно, и нет совершенно ничего, что по размышлении является иным, чем Всевышний — ради Него, благословенного Дакшинамурти в образе [моего] благословенного учителя, [свершается] сие поклонение. (9)

Поскольку «Все-Сущность» (сарва-атматва) [52] была засвидетельствована в этом гимне, то внимая ему, размышляя над его смыслом и созерцая оный, и произнося его всякий наряду с «господством» (ишваратва), что связано с величественностью Все-Сущности, постигнет и полное «владычество» (айшварья), предстающее восьмеричным [в виде великих волшебных сил] [53]. (10)

Я преклоняюсь перед богом Дакшинамурти, Господом, учителем трех миров, кто умело (дакша) [54] удаляет страдание смерти и рождения и кто, восседая на земле вблизи смоковницы, скоро наделяет мудростью весь сонм мудрецов. (11)

Поразительно! Ученики под смоковницей стары. Учитель же молод. Молчание учителя и есть то наставление, что рассеяло сомнения учеников. (12)

Ом. Почтение [потаенному] смыслу пранавы [55]. Почтение Дакшинамурти, невозмутимому и незагрязненному, самому воплощению чистой мудрости. (13)

Почтение Дакшинамурти, сокровищнице всего учения, учителю всех миров и врачевателю тех, кто поражен обусловленным существованием. (14)

Я поклоняюсь юному Дакшинамурти, Господу наставников, кто передает истину Абсолюта посредством наставления молчанием, кто окружен сонмом зрелых провидцев, отдавшихся [постижению] Абсолюта, чья десница находится в положении дарующего Сознания [56], кто предстает в виде Блаженства, наслаждающегося Я, ликующей речи. (15)