8

8

На следующий день Стив снова встретился с Небро, и снова он заворожённо слушал рассказ странного старика. Писатель не мог понять, то ли старик выжил из ума, то ли мир действительно катится ко всем чертям, и на самом деле ангелы спустились с небес, чтобы что-то предпринять. Стив почему-то подумал о Келли. Как он теперь её понимал. Наверное, он действительно свихнулся, если сейчас сидел здесь, в кафе, и слушал то, что ему рассказывал выживший из ума старик. Вдруг в словах нового знакомого прозвучало слово Люцифер. И оно, как ни странно, относилось к нему самому, а не к постороннему. Но ведь Неброэль заверил, что он не Сатана, не Люцифер, а теперь выходит…

Но Неброэль уже был далеко мыслями. Он вспоминал Иерушалаим и всё, что было с ним связано.

Тут вопрос Стивена вырвал Неброэля из дымки сладостных воспоминаний. Они вмиг испарились, как видения. Глаза писателя округлились то ли от ужаса, то ли от недоумения. Он вдруг перестал дышать.

— Так всё ж таки ты — Люцифер? — наконец, осторожно произнёс Стив и сглотнул подступивший к горлу комок.

— И что? Ты уже приготовился дрожать от страха? — усмехнулся Неброэль.

— Но ведь ты… говорил… что не…

— Не дьявол. Так и есть. Стивен! У меня столько имён, что, назови я тебе их все, ты бы запутался, и до конца дней своих не разобрал их.

— Тогда я ничего не понимаю… — растерянно улыбнулся Стив.

— И не поймёшь, если будешь бежать впереди паровоза.

— Но ты сказал, что я могу спрашивать, если мне будет непонятно…

— Ты ведь хотел сначала спросить о другом.

— Ну да… Да, я и забыл. Я не совсем понимаю о мирах Аха-птаха и Ахмо-птаса.

— Это два параллельных мира. Все существующие миры параллельны, ибо созданы внутри вселенной вселенных. Это две стороны одной медали. Это зеркало и зазеркалье. Это тело и антитело, вещество и антивещество. По внешнему виду напоминают песочные часы. Понятно?

— Вот теперь, да, — охотно согласился Стивен. — А что из вышеупомянутого является телом и антителом?

— Тело, зеркало, вещество — это из мира Ахмо-птаса, повелителя огня и плазмы, то есть материи. Антитело, зазеркалье и антивещество или, иначе говоря, Дух — это из мира Аха-птаха, которого вы называете Отцом Небесным, повелителем Духа, души и света.

— Спасибо. Теперь я понял. Продолжай, я слушаю.

— Ты не единственный, кому я раскрываю тайны о сотворении вашего мира. Далеко не единственный.

— Я слушаю. Просто так много информации, что я теряюсь.

— Ты мне напоминаешь Иоргена Бруно. [13]Такой же нетерпеливый. Соберись. Её будет ещё больше. Не теряй голову, — покровительственно заметил Неброэль, и перед его глазами возникла картинка звёздного неба. Он снова перенёсся в свои воспоминания.

Там то и дело возникали всполохи яркого света, огненная масса постоянно расплывалась в пространстве, озаряя просторы космоса причудливыми огненными формами от взрыва звёзд и возникновения сверхновых.

— Я начинаю завидовать твоему бессмертию.

— По-вашему жизнь вечна?

— Ну да, — несколько обескуражено согласился Стивен и хмыкнул.

— Наверное, я соглашусь с тобой. Да, один заканчивает своё существование — на его место приходит другой… Одно является частью другого более крупного.

— Хочешь сказать, что смертны и боги?

— Конечно. Мы вечны только относительно вас, тех, кто живёт слишком короткую жизнь. Но также являемся смертными по сравнению с теми, кто нас создал и родил. Поэтому церковное заблуждение о сотворении мира смехотворно и по-детски нелепо. Хотя, чтобы вы лучше поняли процессы, происходящие в вашей галактике, лучше прибегнуть к потенциалу вашего сознания, наполненного чувствами и образами материального мира. Ещё вопросы?

— Позже. А теперь вернёмся к тому, на чём остановились. У тебя были дети? — спросил Стивен, видя печальную задумчивость ангела.

— Да.

— И какие они были?

— Разные, — ответил Неброэль и загрустил.

— Почему ты загрустил? Или ты устал?

Ангел снисходительно улыбнулся.

— Да, похоже на то, — Неброэль вдруг встал и, не прощаясь, пошёл прочь.

— Ты хочешь сказать, что на сегодня — всё?

— Да, — печально ответил ангел.

— А когда мы снова увидимся? — встал со стула Стив.

— Я найду тебя, когда ты будешь готов. Начинай писать.

Дети… Конечно, у него были когда-то дети. Не так много, как бы ему хотелось, но они были. Хотя и оказались все смертными.

Но родительские неприятности всё же не обошли его стороной. Этот человек не был его родным сыном, но ответственность за его судьбу возложили именно на него. И Неброэль воспринял её близко к сердцу. Он по-человечески пожалел этих людей. И это закончилось трагедией.