Как изучать Гегеля

Без Гегеля, конечно, обойтись невозможно (при изучении марксизма), и притом нужно время, чтобы его переварить. Краткая логика в Энциклопедии — это прекрасное начало. Но вы возьмите шестой том собрания сочинений, а не отдельное издание Розенкранца (1845), так как в первом имеется гораздо больше поясняющих добавлений, хотя для тупоголового Геннинга часто остававшихся непонятными.

В введении вы найдите §26 и т. д., прежде всего критику сделанной Вольфом обработки Лейбница (Метафизика в историческом смысле). Затем — англо-французский эмпиризм, § 37 и т. д., затем — Канта § 40 и следующий, наконец, мистицизм Якоби, § 61. В отделе I («Бытие») вы не останавливайтесь чересчур долго на «Бытии» и «Ничто». Последние параграфы, «Качество», затем «Количество» и «Мера», гораздо лучше. Но главная часть — это учение о «сущности» (die Lehre vom Wesen). Раскрытие отвлеченных противоречий во всей их несостоятельности, причем, как только собираешься ухватиться крепко за одну сторону (противоречия), так она незаметно превращается в другую. Вы можете уяснить себе это постоянно на конкретных примерах. Например, яркий образец неразделимости тождества (Identit?t) и различия (Unterschied) вы, как жених, найдете в себе самом и в вашей невесте. Совершенно невозможно установить, является ли половая любовь радостью от того, что тождество в различии или различие в тождестве? Откиньте здесь различие (в данном случае полов) или тождество (человечность обоих), и что же у вас останется? Я припоминаю, как меня вначале мучила как раз эта неотделимость тождества и различия, хотя мы не можем и шагу ступить, чтобы не наткнуться на это.

Но вы не должны читать Гегеля так, как читал его П. Барт, именно для того, чтобы открывать в нем паралогизмы и передержки, которые ему служили рычагами для построений. Это — работа школьника. Гораздо важнее отыскать под неправильной формой и в искусственной связи справедливое и гениальное. Переходы от одной категории к другой или от одного противоречия к следующему почти всегда произвольны. Часто это происходит при помощи остроты, как, например, положительное и отрицательное оба гибнут (дословно — идут ко дну, к основе — zu Grunde gehen), поэтому Гегель может перейти к категории основания (des Grundes). Раздумывать об этом много — это значит просто терять время. Так как каждая категория у Гегеля представляет собой ступень в истории философии (как он по большей части ее приводит) (wie er auch meist solche angiebt), то вы сделаете хорошо, если просмотрите лекции по истории философии (одно из гениальнейших произведений). Для отдыха могу вам рекомендовать эстетику. Если вы несколько таким образом вработаетесь, вы поразитесь.

Извращение диалектики у Гегеля основано на том, что она должна быть у него «саморазвитием мысли», и потому диалектика вещей — это только ее отблеск. А на самом-то деле ведь диалектика в нашей голове — это только отражение действительного развития, которое совершается в мире природы и человеческого общества и подчиняется диалектическим формам.

Сравните хотя бы развитие у Маркса от товара к капиталу с развитием у Гегеля от бытия к небытию, и у вас будет прекрасная параллель для конкретного развития, как оно происходит из фактов, с одной стороны, и с другой стороны — абстрактная конструкция, в которой в высшей степени гениальные мысли и местами очень важные переходы, как, например, качества в количество и обратно, перерабатываются в кажущееся саморазвитие идеи из одной в другую. Вроде этого можно составить еще дюжину подобных. (К. Маркс и Ф. Энгельс, Письма, стр. 392 — 394, Соцэкгиз, 1931 г., Энгельс Конраду Шмидту, 1 ноября 1891 г.)

Я не могу не упомянуть о вашем замечании по поводу Гегеля, которому вы отказываете в более глубоком математическом, естественнонаучном образовании. Гегель знал математику настолько, что никто из его учеников не оказался в состоянии издать его математические рукописи, оставшиеся после него в большом количестве. Единственный человек, знающий, насколько мне известно, достаточно математику и философию для того, чтобы это сделать, — это Маркс. Я с вами охотно соглашусь в том, что в подробностях натурфилософии встречается бессмыслица, но его настоящая натурфилософия заключается во второй части «Логики», в учении о «сущности», в чем, собственно говоря, и есть ядро всей доктрины. Современная естественнонаучная теория о взаимодействии сил природы (Grove, Correlation of forces, появившаяся, как мне кажется, впервые в 1838 г.) есть лишь выражение иными словами или, лучше сказать, положительное доказательство правильности мыслей Гегеля относительно причины, действия, взаимодействия, силы и т. д. Я, конечно, теперь больше уже не гегелианец, но чувствую все еще большое почтение и симпатию (Piet?t und Anh?nglichkeit) к великому старику (an dem alten kolossalen Kerl). (К. Маркс и Ф. Энгельс, Письма, стр. 164 — 165, Соцэкгиз, 1931 г. Энгельс — Ф. А. Ланге, 29 марта 1866 г.)

У меня порядочные успехи. Например, я разрушил все учение о прибыли, как оно было до сего времени. В методе обработки мне сослужило большую службу то, что я перелистал «Логику» Гегеля, случайно попавшую мне в руки. Фрейлиграт, отыскавший где-то несколько томов Гегеля, принадлежавших Бакунину, прислал мне их в виде подарка. Если когда-нибудь снова придет время для подобных работ, мне очень хотелось бы в объеме 2 — 3 печатных листов сделать доступным общему человеческому рассудку то разумное в методе, что Гегель открыл и вместе с тем затемнил. (К. Маркс и Ф. Энгельс, Письма, стр. 105, Соцэкгиз, 1931 г. Маркс — Энгельсу, 14 января 1858 г.)