I. ГРЕЧЕСКАЯ ПЕХОТА

I. ГРЕЧЕСКАЯ ПЕХОТА

Создателями греческой тактики были дорийцы[314], из дорийцев же спартанцы довели до совершенства древний дорический боевой порядок. Первоначально проходить военную службу должны были все классы, составлявшие дорийское общество, — не только полноправные граждане, образовывавшие аристократию, но также зависимые периэки[315] и даже рабы. Все они входили в одну и ту же фалангу, но каждый класс занимал в ней особое место. Полноправные граждане должны были являться тяжеловооруженными, с защитным вооружением, со шлемом, панцирем, медными ножными латами, с большим деревянным щитом, обтянутым кожей, достаточно высоким, чтобы закрыть собой человека во весь рост, а также с копьем и мечом. Они составляли, в зависимости от своей численности, первую или первые две шеренги фаланги. За ними стояли зависимые и рабы, так что каждый спартанец-аристократ имел позади себя своих слуг; последние не носили дорогостоящего защитного вооружения и полагались на защиту, оказываемую им передними шеренгами, а также на свои щиты; наступательным оружием им служили пращи, дротики, ножи, кинжалы и палицы. Таким образом, дорическая фаланга представляла собой глубокий линейный строй: гоплиты, или тяжелая пехота, в передних, а гимнеты, или легкая пехота, в задних шеренгах. Гоплиты должны были опрокидывать врага, атакуя его при помощи своих копий; оказавшись в гуще его войск, они выхватывали свои короткие мечи и прокладывали себе путь вперед в рукопашной схватке, в то время как гимнеты, которые первоначально подготовляли атаку, бросая камни и дротики через головы первых шеренг, помогали теперь натиску гоплитов, расправляясь с ранеными и оказывающими сопротивление воинами неприятеля. Таким образом, тактика этого рода войск была очень проста; едва ли тут имело место какое-либо тактическое маневрирование; решали мужество, стойкость, физическая сила, индивидуальная ловкость и искусство воинов, в особенности гоплитов.

Этот патриархальный союз всех классов народа в одной и той же фаланге исчез вскоре после персидских войн[316], главным образом в силу политических причин; в результате фалангу стали теперь формировать исключительно из гоплитов, а легкая пехота, где она еще продолжала существовать или где создавались ее новые виды, сражалась отдельно в рассыпном строю. В Спарте спартанские граждане вместе с периэками образовывали тяжеловооруженную фалангу, илоты[317] же следовали сзади, с обозом или в качестве щитоносцев (гипаспистов). Некоторое время эта фаланга удовлетворяла всем требованиям боя; но вскоре, во время Пелопоннесской войны[318], наличие у афинян застрельщиков заставило спартанцев ввести у себя войска такого же рода. Они, однако, не формировали самостоятельных отрядов гимнетов, но для выполнения обязанностей застрельщиков выделяли более молодых из своих воинов. Когда же к концу этой войны число полноправных граждан и даже периэков сильно сократилось, спартанцы вынуждены были формировать фаланги из тяжеловооруженных рабов под командой граждан. Афиняне, исключив из фаланги гимнетов, которые набирались из бедных граждан, слуг и рабов, создали специальные отряды легкой пехоты, состоявшие из гимнетов, или псил; эти войска предназначались для роли застрельщиков и были вооружены исключительно для ведения дальнего боя; это были: пращники (sphen-donetae), лучники (toxotae) и метатели дротиков (akontistae); последних именовали также пелтастами, по названию маленького щита (pelta), который носили только они. Этот новый вид легкой пехоты, первоначально набиравшийся из неимущих афинских граждан, очень скоро стал формироваться почти исключительно из наемников и из контингентов союзников Афин. С того момента, как были введены эти застрельщики, неуклюжая дорическая фаланга оказалась уже более неспособной действовать в бою без посторонней помощи. К тому же и тот человеческий материал, из которого она комплектовалась, постоянно ухудшался: в Спарте — из-за постепенного угасания воинственной аристократии, в других городах — под влиянием торговли и богатств, которые постепенно подтачивали былое презрение к смерти. Таким образом, фаланга, формировавшаяся из не слишком героического ополчения, утратила большую часть своего значения. Она образовывала задние шеренги, резервы боевого порядка, впереди которых сражались застрельщики и за которые они отступали, когда их теснил неприятель; но от нее трудно было когда-либо ожидать, что она сама завяжет рукопашный бой с противником. Там, где фаланга формировалась из наемников, она была не намного лучше. Ее неповоротливость делала ее непригодной для маневрирования, особенно на хотя бы сколько-нибудь пересеченной местности, и ее можно было использовать лишь для оказания пассивного сопротивления. Это повело к двум попыткам реформы, предпринятым Ификратом, предводителем наемников. Этот греческий кондотьер заменил старые короткие копья гоплитов (имевшие в длину от 8 до 10 футов) значительно более длинными, так что при сомкнутых шеренгах копья третьей и четвертой шеренг настолько выдавались вперед, что ими можно было действовать против неприятеля; таким образом оборонительная сила фаланги была значительно увеличена. С другой стороны, чтобы создать силу, способную решать исход сражений короткой, но стремительной атакой, он снарядил своих пелтастов легким защитным вооружением и хорошим мечом и обучил их эволюциям фаланги. Получив приказ атаковать, они двигались со скоростью, недоступной фаланге гоплитов, на расстоянии 10 или 20 ярдов метали тучу дротиков и врезались в ряды неприятеля с мечом в руке. Простота древней дорической фаланги уступила, таким образом, место гораздо более сложному боевому порядку; деятельность полководца стала важным условием победы; появилась возможность тактических маневров. Эпаминонд первым открыл великий тактический принцип, который вплоть до наших дней определяет исход почти всех решающих сражений: неравномерное распределение войск по фронту в целях сосредоточения сил для главного удара на решающем участке. До него греки давали сражения в параллельном боевом порядке; войска передней линии распределялись равномерно по всему фронту; если какая-либо армия превосходила численностью армию противника, то она или образовывала более глубокий боевой порядок, или охватывала оба фланга неприятельской армии. Эпаминонд, наоборот, предназначил один из своих флангов для атаки, а другой — для обороны; атакующее крыло состояло из его лучших войск, в том числе из основной массы его гоплитов, построенных в глубокую колонну, за которой следовали легкая пехота и конница. Другое крыло, естественно, было значительно слабее, и его оттягивали назад, в то время как атакующее крыло прорывало строй неприятеля, после чего колонна, развертываясь или заходя плечом, перестраивалась в линию и опрокидывала врага с помощью легкой пехоты и конницы.

Усовершенствования, введенные Ификратом и Эпаминондом, получили дальнейшее развитие, когда Македония встала во главе эллинской расы и повела ее против Персии. Длинные копья гоплитов еще больше удлинились в македонской сариссе. Пелтасты Ификрата снова появляются в усовершенствованном виде в лице гипаспистов Александра Македонского. Наконец, организация войск, примененная Эпаминондом в его боевом порядке, была доведена Александром до такого сочетания различных родов войск, какого Греция, с ее незначительной конницей, никогда не могла бы достигнуть. Пехота Александра состояла из фаланги гоплитов — оборонительной силы боевого порядка, — из сражавшейся в рассыпном строю легкой пехоты, которая завязывала бой с неприятелем по всему фронту, а также способствовала развитию успеха, и из гипаспистов, к которым принадлежали и его телохранители; гипасписты, хотя они и имели легкое вооружение, были все же способны совершать правильные движения в фаланговом построении и представляли собой тот вид промежуточной пехоты, который более или менее приспособлен к действиям как в сомкнутом, так и в расчлененном строю. Однако ни Греция, ни Македония не создали подвижной пехоты, на которую можно было бы положиться в случае столкновения со сплоченной фалангой. Для этого Александр применял свою конницу. Атакующее крыло состояло из основной массы его тяжелой кавалерии, комплектовавшейся из македонской знати; совместно с нею действовали гипасписты; они следовали за атакующей конницей и устремлялись в прорыв, образованный ею, закрепляя достигнутый успех и утверждаясь в расположении противника. После завоевания центральной части Персидской империи Александр использовал своих гоплитов главным образом для гарнизонной службы в завоеванных городах. Они вскоре совсем исчезли из армии, которая в результате смелых и стремительных походов покорила азиатские племена вплоть до Инда и Яксарта. Эта армия состояла главным образом из конницы, гипаспистов и легкой пехоты; фаланга, которая не была в состоянии участвовать в таких походах, стала излишней также ввиду характера противника, которого предстояло покорить. При преемниках Александра его пехота, равно как его конница, а также его тактика, быстро пришла в полный упадок. Оба крыла боевого порядка формировались исключительно из конницы, а центр из пехоты, но последняя была столь мало надежна, что ее прикрывали слонами. В Азии преобладающий азиатский элемент вскоре стал полностью господствовать, и это сделало армии Селевкидов почти ни на что не годными. В Европе македонская и греческая пехота вновь приобрела некоторую устойчивость, но вместе с этим вернулось и былое исключительное преобладание фаланговой тактики. Прежнее значение легкой пехоты и кавалерии так и не было восстановлено, хотя много труда и искусства было потрачено на тщетные попытки придать фаланге ту подвижность, которой она по самой своей природе никогда не могла достигнуть, пока, наконец, римский легион не покончил со всей системой в целом.

Тактическая организация фаланги и маневрирование ею были довольно просты. Строй в 16 человек по фронту и обыкновенно 16 в глубину (при Александре) составлял полный квадрат, и эта так называемая синтагма представляла собой эволюционную единицу; 16 синтагм, или 256 рядов, образовывали фалангарх из 4096 человек; четыре фалангарха, в свою очередь, должны были образовывать полную фалангу. Фалангарх в боевом порядке представлял собой построение глубиной в 16 шеренг; он перестраивался в походный порядок поворотом направо или налево или захождением плечом синтагмами, образуя во всех случаях сомкнутую колонну в 16 человек по фронту. Когда фаланга бывала построена в линию, то глубина ее могла быть увеличена, а фронт уменьшен вздваиванием рядов, причем четные ряды становились за нечетными; противоположное же перестроение совершалось вздваиванием шеренг, что уменьшало глубину строя с 16 до 8 человек. Контрмарш рядами применялся тогда, когда неприятель неожиданно появлялся в тылу фаланги; фронт, измененный в результате такого перестроения (каждый ряд оказывался не на своем месте в пределах своей части фаланги или синтагмы), иногда восстанавливался контрмаршем шеренгами в каждой синтагме. Если прибавим к этому умение обращаться с копьем, то мы исчерпаем таким образом все элементы военного обучения древних гоплитов. Само собой разумеется, что легкие войска, хотя они и не предназначались для ведения боя именно в сомкнутом строю, все же обучались перестроениям, совершаемым фалангой.