а) Незнание как поворотный пункт в истоке.

а) Незнание как поворотный пункт в истоке.

Незнание только как отрицательное высказывание само было бы ничтожно. Оно есть движение абсолютного сознания не как всеобщее знание о моем незнании, еще прежде чем я буду знать, но как приобретенное незнание, приходящее к себе в снятии того или иного предметного знания. Оно существует не как пустое отрицание знания прежде попытки знать, не как воздержание для того, чтобы устраниться от всякой определенной действительности; но в каждом случае оно бывает содержательно благодаря той мере знания, в которой находит себя как незнание. Поскольку незнание, высказанное в простоте, есть ничто, то и дело повторяющиеся обороты речи: «этого нельзя познать, нельзя постичь в понятиях, нельзя высказать», - пусты, поскольку дело ограничивается только ими. Поскольку они получают вес только во взаимосвязи со знанием, которое было преодолено в них, становясь незнанием, незнание обладает содержанием только как специфическое, порожденное на содержательном пути незнание. Только незнание, приобретенное на основе самого всеобъемлющего знания, есть настоящее незнание.

Но приобретенное незнание не есть покоящийся пункт, но есть поворотный пункт в движении, из которого при самом его достижении сразу же происходит возврат. В нем невозможно оставаться, но он влечет к знанию и к достоверности, которые именно из него получают исток своего движения.

Поэтому оказывается недостаточно после многих неудачных попыток воли к знанию в конце концов оставить эти попытки и знать только то, что я не знаю. Это незнание осталось бы без всякого отношения к знанию, неподвижным и недвижущим. Оно ничего не могло бы поделать с собою, потому что оно есть только прекращение. Нужно также и действительно знать то, что мы можем знать, чтобы достичь истинного незнания. Это истинное незнание не разрушает определенного знания, но преодолевает его, переходя его границу, потому что оно не дает удовлетворения. Оно не есть тогда безразличное незнание, оставленное познающим пребывать на границе, и не пустое незнание, избранное отрекающимся как остаток его бытия, но подвижное незнание, которое в то же время влечет нас назад.

Это незнание не есть также незнание неуверенности применительно к конечным вещам, которое может быть снято при помощи определенного знания; но это - неотменимое незнание, которое переживается нами опытом тем решительнее, чем более ясным становится наше подлинное знание. Это - глубина, в которую не вступают иначе как только в поворотном пункте движения, находящем исполнение отнюдь не в этом пункте, но только в том, куда оно возвращается.