Глава VIII

Глава VIII

О сокрытии тайн природы и искусства

Итак, после того как были приведены некоторые примеры, касающиеся возможностей природы и искусства, — с тем, чтобы из малого мы собрали многое, из частей — целое, из частного — общее, и чтобы нам стало ясно, что нам нет нужды стремиться к магии, поскольку достаточно искусства и природы, — теперь я хочу по порядку рассмотреть отдельные [аспекты искусства], причины и метод в частном. Но я обращаю внимание на то, что тайны наук не записываются на пергаменте, чтобы они были доступны пониманию кого угодно, как говорят Сократ и Аристотель. Кроме того, сам Аристотель говорит в книге Тайная Тайн, что «тот, кто сделает общедоступными тайны природы и искусства, нарушит небесную печать», и добавляет, что того, кто откроет тайны, ждут многочисленные беды. Кроме того, по этому поводу высказывается и Авл Геллий в книге Аттические ночи, [где повествует] о встречах мудрецов, [утверждая], что «глупо давать ослу салат, если ему довольно и чертополоха». Также в книге Драгоценных камней написано, что тот, кто распространяет тайное среди толпы, принижает величие [великих] вещей, и не остается тайн, если о них знает толпа. И когда [Аристотель] подразделяет «возможное», он отделяет толпу от мудрых. И [он утверждает], что истинным является то, что представляется таковым всем, в том числе и мудрецам и наиболее [среди них] знаменитым. Следовательно, то, что признается истинным [только] большинством, т. е. толпой, необходимо должно быть ложным: я говорю о толпе, которую Аристотель отделяет в этом делении «возможного» от мудрых. Ибо толпа соглашается с мудрыми в отношении общих понятий души[277], но в отношении собственных начал и заключений искусств и наук она с ними расходится, занятая кажущимися [истинами] софизмов и бесполезными [вещами], до которых мудрецам дела нет. Итак, в отношении собственных [начал] и тайн [природы и искусства] толпа заблуждается, и на этом основании ее отличают от мудрых, однако в том, что касается общих понятий души, она подчинена общему закону и согласна с мудрецами. Но у общих понятий незначительная ценность, и ими занимаются не ради их самих, но ради частного и особенного. А причина этого неведения толпы, по мнению всех мудрых, такова: толпа высмеивает мудрецов, с презрением относится к тайнам мудрости, не знает, как использовать достойнейшие вещи, и даже если по случаю она и узнает нечто значительное, то тут же его портит и пользуется им неправильно — на многоразличную погибель людей и сообществ.

И так изначально поступало все множество мудрых, разными способами скрывая тайны мудрости от толпы. Ибо одни скрыли многое с помощью магических формул и заклинаний, другие — с помощью загадок и иносказаний: так Аристотель в книге Тайная Тайн говорит Александру: «О, Александр, я желаю показать тебе величайшую тайну тайн, и пусть Божественное могущество поможет тебе в сокрытии тайны и в нахождении искомого. Итак, прими камень, который не есть камень, и существует в любом человеке, и в любом месте, и в любом времени; и он называется яйцом философов и пределом яйца». И во многих книгах и различных науках обнаруживается неисчислимое множество [сходных истин], сокрытых такими словами, что никоим образом не может быть понято без учителя. В-третьих, [тайны природы и искусства] скрываются благодаря особому способу письма, т. е. с помощью одних согласных, чтобы никто, кроме тех, кто знает значения слов, не мог это прочесть. Так записывали тайны иудеи, халдеи, сирийцы и арабы; более того, по большей части они записали так почти все. А потому у них была сокрыта великая мудрость, и прежде всего — у иудеев, поскольку Аристотель говорит в упомянутой книге, что Бог дал им всю мудрость, прежде чем появились философы; и от иудеев все народы получили начала философии. И этому ясно учат Абу Машар в Большом введении, и другие философы, и Иосиф в I и VIII книгах [Иудейских] древностей. Четвертый способ сокрытия [тайн природы и искусства] осуществляется с помощью смешения букв различного рода. Так скрыл свою науку астроном Этик, записывая [слова] одного и того же предложения с помощью иудейских, греческих и латинских букв. В-пятых некоторые скрывают [тайны природы и искусства] с помощью иных букв, которые не употребляются ни в языке самого [автора], ни в языках иных народов, но он изобретает их по собственному желанию. И это — наибольшее препятствие [для непосвященных], и этим пользовался Артезий в своей книге О тайнах природы. В-шестых, используются не буквы, но геометрические фигуры, которые обладают смыслом букв благодаря различию точек и знаков. И этим также пользовался Артезий в своей науке. Седьмое, и наибольшее искусство сокрытия — это искусство сокращенного письма, которая заключается в том, что мы сокращаем при письме слова так, как захотим, и пишем с той скоростью, с которой пожелаем. И этим способом записаны многие тайны в книгах латинян. И я счел, что затронуть эти способы сокрытия [тайн природы и искусства] необходимо, поскольку я, возможно, воспользуюсь некоторыми из них, [по причине] величия тайн, и таким образом я, во всяком случае, помогу тебе настолько, насколько смогу…