§ 104. Модальности доксы как модификации

§ 104. Модальности доксы как модификации

Относительно ряда модальностей верования, какой занимает нас сейчас, следует указать еще и на то, что и в этом ряду вновь приобретает значимость особо отмеченный, специфически интенциональный смысл сказанного о модификации — тот, какой мы прояснили, анализируя предыдущие ряды ноэтических и соответственно ноэматических характеристик. В теперешнем же ряду роль немодифицированной, или, как следовало бы сказать здесь, «немодализированной» проформы способа верования, очевидно, играет достоверность верования. Соответственно тому и в корреляте: характер бытия просто как таковой (ноэматическое — «достоверно», или «действительно» сущее) фундирует в качестве проформы всех бытийных модальностей. На деле все проистекающие из таковой бытийные характеристики, какие в их специфичности следует именовать модальностями бытия, в своем собственном смысле сопрягаются с праформой. «Возможно» — это в себе самом значит: «возможно сущее», «вероятно», «сомнительно», «под вопросом» значат: «вероятно сущее», «сущее сомнительно и под вопросом». Интенциональность ноэс отражается в подобных ноэматических сопряжениях, и вновь начинает, прямо-таки чувствовать в себе побуждение попросту говорить о «ноэматической интенциональности» как «параллели» интенциональности ноэтической и называемой так в собственном смысле слова.

Это переносится затем и на полные «предложения», т. е. на единства смыслового ядра и бытийного характера.[103]

Кстати говоря, очень удобно применять термин «модальность бытия» для целого ряда таких характеристик бытия, а потому охватывать им также и немодифицированное «бытие», когда бы таковое ни выступало в качестве члена этого ряда, — примерно подобно тому, как в арифметике и «один» тоже охватывается понятием «числа». В этом же смысле мы обобщаем и смысл речей о модальностях доксы, под каковые, причем нередко с сознательной двусмысленностью, мы подводим и ноэтические и ноэматические параллели.

Кроме того, обозначая немодализированное бытие словами «достоверно быть», (или безусловно) следует обращать внимание на путаницу со словом «достоверно», и не только в том отношении, что оно означает то ноэтическую, то ноэматическую «достоверность» и «безусловность». Это слово служит ведь еще и для того (и это вносит сюда большую путаницу), чтобы вырезать коррелят утверждения — «да» в противоположность «нет» и «не». Последнее должно тут быть строго-настрого исключено. Значения слов постоянно сдвигаются в рамках логически-непосредственной эквивалентности. А наше дело — всюду вычленять такие эквивалентности и отчетливо разделять, что из сущностно-различных феноменов может скрываться за эквивалентными понятиями.

Достоверность верования — это вера просто как таковая, в отчетливом смысле. Согласно производимым нами анализам она и на деле занимает в высшей степени примечательное особое положение в том многообразии актов, какие постигаются под рубрикой «верование» — или «суждение», как говорят нередко, и вполне неуместно. Требуется особое выражение, какое отдавало бы должное исключительности этого положения и гасило бы всякое воспоминание о равном положении достоверности и прочих модусов верования. Мы вводим термин праверование, или, иначе, прадокса, что и весьма адекватно запечатляет выявленную нами обратную сопряженность любых «модальностей верования». Прибавим еще к сказанному сейчас, что этим последним выражением (или же выражением «модальность доксы») мы будем пользоваться для всех тех интенциональных сдвигов, какие основываются в сущности прадоксы, в том числе и для тех, какие еще выявятся в последующих анализах.

Едва ли еще нуждается в какой-либо критике глубоко ложное учение, согласно которому в достоверности, допущении и т. д. просто дифференцируется единый род «верование» (или «суждение»), — так, как если бы речь шла о ряде одинаково упорядочиваемых видов (где бы ни прерывать этот ряд), подобно тому, как цвет, звук и т. д. суть скоординированные в роде «чувственное качество» виды. Кроме того, нам и сейчас, как всегда, приходится отказывать себе в том, чтобы прослеживать вытекающие из наших феноменологических констатации выводы.