Закономерности перехода от первобытнообщинного строя к классовому

Закономерности перехода

от первобытнообщинного строя

к классовому

Во втором отделе «Анти-Дюринга» получил освещение чрезвычайно важный теоретический вопрос о закономерностях процесса становления эксплуататорского общества как исторически первой классово-антагонистической формации. Великий сподвижник Маркса охарактеризовал ряд методологических моментов диалектики перехода от первобытнообщинной формации к классово-антагонистическому обществу, анализируя закономерности экономических отношений.

Связывая классовые различия с различиями в распределении, Энгельс подчеркивает их обусловленность способом производства и обмена. Он вводит понятие динамичности последнего, отмечая, что «чем подвижнее данный способ производства и обмена, чем больше он способен к совершенствованию и развитию, тем скорее и распределение достигает такой ступени, на которой оно перерастает породивший его способ производства и обмена и вступает с ним в столкновение» [1, т. 20, с. 152]. Еще раз обнаруживается, что движущие силы исторического развития заключены в самом обществе, а не во внешнем по отношению к нему и «подстегивающем» его насилии, как полагал Дюринг. Общественный прогресс, базируясь на развитии способа производства, всегда включает в себя изменение форм распределения, отношений собственности, а тем самым всей структуры жизнедеятельности людей и системы их социальных отношений. Концепция смены первобытнообщинного строя классово-антагонистическим, развиваемая Энгельсом в «Анти-Дюринге», пронизана диалектическим подходом к выявлению различных типов («пар») противоположностей и их противоречивого единства в рамках всемирно-исторического процесса.

Энгельс не отождествляет процессы разложения первобытнообщинной формации и генезиса классово-антагонистического общества. Он говорит о закономерной тенденции разложения древних первобытных общин, а при этом – о путях возникновения классов. Разумеется, оба этих процесса диалектически взаимодополняют и взаимообусловливают друг друга. Но в их взаимопроникновении исторически первичным и исходным для дальнейшего движения человечества выступает первый из них. Энгельс обращает внимание на то, что разложение первобытнообщинного типа социальных связей – необходимая, но не единственная предпосылка формирования зрелых классово антагонистических отношений, происходящего по собственным внутренним законам.

Другое дело, что в реальных исторических ситуациях эти процессы могли причудливо переплетаться и даже как бы «меняться» местами. Например, разложение первобытнообщинного строя могло получать толчок и значительное ускорение под влиянием эксплуататорских отношений, переносимых ранее существовавшими древнейшими цивилизациями на первобытнообщинную и варварскую периферию последних. Некоторые формы начавшегося генезиса классово-антагонистического общества могли в течение длительного времени развиваться в известной мере «в обход» генетически первичного процесса разложения первобытных общин либо обгонять его. Обращаясь к этой мысли в подготовительных материалах к «Анти-Дюрингу», Энгельс пишет, что «общая собственность мирно существовала в Индии и в России при различнейших насильственных завоеваниях и деспотиях и служила для них основой» [там же, с. 645].

Это свидетельствует прежде всего о том, что процессы разложения первобытнообщинного строя и генезиса классовых антагонизмов диалектически дополняют друг друга в рамках целостности истории как всемирного феномена. Однако их взаимообусловленность не дает оснований для метафизической абсолютизации второго из них, тем более неправомерно отождествляемого лишь с одной из его исторических форм – с завоеванием, как это делал Дюринг, по существу произвольно «переставлявший» разложение первобытнообщинного строя и генезис классов иным образом, нежели они объективно взаимодействовали и следовали друг за другом в истории человечества.

Будучи обусловлен развитием производительных сил, процесс разложения первобытнообщинных социально-экономических структур требовал для своего развертывания и определенных внешних по отношению к жизни автаркической общины условий и стимулов: разложение первобытнообщинной формации происходило не в пустоте. Дюринг, обращаясь в качестве модели формирования нового типа общественных связей к извращенно толкуемым взаимоотношениям героев книги Д. Дефо, по существу помещает их в социологический вакуум, превосходящий по своей изолирующей силе даже условия необитаемого острова. Но банальной модели «Робинзон – Пятница», замечает Энгельс, место не в науке, а в детской. На деле этот процесс всякий раз совершается в определенной конкретно-исторической обстановке, в основе которой лежит определенная производственная деятельность людей; этот процесс стихийно «впитывает» в себя экологические, демографические и социально-культурные условия данного этапа всемирной истории и его региональных особенностей.

Энгельс тесно связывал конкретно-исторические пути реализации общесоциологической тенденции развития производительных сил, выводящей общество за рамки первобытнообщинной формации, с характером внешних условий, в которых развертывался данный процесс. Выявленное им различие типов условий разложения первобытнообщинной формации позволило ему выразить в теоретическом виде различные механизмы, «русла» развития производительных сил, времени складывания земледелия и скотоводства, или, в современной терминологии, эпохи неолитической революции[7]. Энгельс наметил контуры диалектически противоположных путей реализации общесоциологической тенденции повышения производительности общественного труда в существенно различных внешних условиях, подчеркивая, что масштаб хозяйственной деятельности, будучи ее количественной характеристикой, может выступать предпосылкой качественных социальных сдвигов.

Разложение первобытнообщинного строя происходит под действием двух диалектически взаимосвязанных процессов: появления постоянного прибавочного продукта, что создавало объективные предпосылки преодоления внешней обособленности первичных хозяйственных ячеек, и регулярного обмена, преобразующего и расшатывающего внутреннюю структуру общин. Каждый из этих процессов вырос из объективных предпосылок первобытного производства. Определенный минимум трудоспособного населения как условия выживания и тем более развития общин и племен требовал пополнения людских ресурсов в случае их истощения задолго до того, как рабочая сила стала источником прибавочного продукта[8].

Оба названных выше процесса стали генетической почвой разложения первобытнообщинной формации, взаимно детерминируя друг друга. Интенсивный обмен стал возможен лишь тогда, когда «производство развилось уже настолько, что человеческая рабочая сила могла произвести теперь больше, чем требовалось для простого поддержания ее» [1, т. 20, с. 185]. В свою очередь мощным стимулом увеличения прибавочного продукта выступала возможность его превращения «из количества в качество» путем обмена.

Диалектическая взаимообусловленность основных тенденций разложения первобытнообщинной формации имеет еще один методологически важный аспект. Появление значительного прибавочного продукта, связанное с ирригационным земледелием в долинах крупных субтропических рек, стало почвой формирования институтов централизации и исполнения общественных функций, которые Энгельс определил как «зачатки государственной власти» [там же, с. 184]. Под эгидой «единого начала» происходила постепенная кристаллизация социального механизма манипулирования волей и сознанием людей в интересах складывающегося господствующего класса с помощью аппарата вооруженного и духовного подавления.

В свою очередь в интенсификации обмена, ставшего регулярным, находились корни будущей частной собственности, в зависимости от развития которой прогрессирует «известная ступень неравенства в распределении» [там же, с. 164]. В специфических условиях дифференцированной – и в этом смысле конфликтной – среды на первый план в качестве стимула развития производительных сил объективно выходила вторая и в известном смысле незримая сторона вещи как продукта труда – ее уже не потребительная, а меновая стоимость [см. там же, с. 238]. Здесь был исходный пункт процесса формирования индивидуально-семейной собственности вначале на движимое имущество (оружие, орудия, скот, драгоценности), а затем на землю, строения, инженерные сооружения. Энгельс усматривает истоки этого процесса в первобытной общине и подчеркивает его постепенность и зависимость от обмена [см. там же, с. 165].

Такова диалектика процесса формирования общества, основанного на эксплуатации и угнетении человека человеком. Она смыкается в концепции Энгельса с противоречивым единством различных тенденций утверждения классовых антагонизмов: эксплуатации «своих» общинников и «чужих» пленных, отчуждения прибавочного труда и отчуждения прибавочного продукта, генезиса государственной власти и частной собственности. Далее Энгельс, уточняя содержание этого процесса, рассматривает две тенденции образования классов, проявившиеся в разных условиях существования древних обществ.

Рассмотрение государства исключительно как результата и органа насилия неправомерно; нельзя также трактовать собственность как специфическую функцию власти. Последнее логически ведет, по словам Энгельса, к ухудшенному переизданию прудоновского афоризма: «Собственность есть кража» [см. там же, с. 192]. В действительности, наоборот, формирование частной собственности на средства производства неизменно подталкивает и подкрепляет генезис государственной власти, который в противоположном случае заходит в тупик деспотической стагнации. Но и в том случае, когда развитие государства выходит на первый план и как бы «опережает» процесс складывания частной собственности, это происходит опять-таки в силу экономической необходимости. Государственная власть вырастает из насущных социальных потребностей, и в первую очередь из потребности развития производительных сил.

Основоположники марксизма убедительно продемонстрировали абсурдность позиции Дюринга, утверждавшего, будто для ведения хозяйства на больших земельных пространствах изначально потребовались помещики и порабощенные люди [см. там же, с. 181]. Маркс дает взглядам Дюринга, не понимающего экономических причин образования классов, резкую оценку: «…невежество автора доходит до того, что в начале истории культурных народов он ставит „крупного землевладельца“, ни словом не обмолвившись относительно общности земельной собственности родовых и сельских общин, являющейся в действительности исходным пунктом всей истории. Это невежество почти непостижимо в наши дни» [там же, с. 266]. Энгельс в свою очередь подчеркивает, что частная собственность отнюдь не является исходным пунктом истории человечества, как веками утверждали идеологи эксплуататорских классов, ибо она есть продукт и одна из форм исторического развития [см. там же, с. 166].

Методологические принципы анализа Энгельсом в «Анти-Дюринге» узловых вопросов теории исторического процесса докапиталистической эпохи сохраняют все свое значение и в наше время, когда обобщение новых научных данных привело к дискуссиям по широкому кругу проблем философии истории, а главным образом относительно структуры исторического процесса в древности. И тем более важно, что Энгельс выражает в «Анти-Дюринге» не только свои взгляды, но и взгляды Маркса, относившиеся к данному предмету. Этот факт необходимо специально подчеркнуть, поскольку у некоторых современных нам исследователей бытует мнение, что при написании позже «Происхождения семьи, частной собственности и государства» Энгельс чуть ли не отказался от своих взглядов, выраженных в «Анти-Дюринге». Формальным основанием для такого мнения обычно служит оговорка, сделанная Энгельсом в предисловии ко второму изданию «Анти-Дюринга» (1885) насчет того, что книга Л. Моргана побуждала Энгельса изменить некоторые моменты, относящиеся к первобытной истории человечества, ключ к пониманию которой Морган дал только в 1877 г. [см. там же, с. 10].

Переход от первобытнообщинной формации к классово-антагонистическому обществу, несмотря на разнообразные его конкретно-исторические формы и стадии и опережение (отставание) той или другой из двух рассмотренных выше тенденций в разных конкретных регионах, совершался на единой материальной основе развития производительных сил и производственных отношений.

В «Анти-Дюринге» Энгельс мастерски применяет исторический материализм в качестве метода исследования, поставив принцип историзма на подлинно научную основу. Мы находим в «Анти-Дюринге» всестороннее изложение исторического материализма как теории. Энгельс анализирует здесь состав, содержание и структуру общественных отношений, глубоко раскрывает диалектику процесса всемирно-исторического развития и его объективную направленность. Энгельс анализирует здесь механизм возникновения классов и дает характеристику основных классообразующих признаков, причем подчеркивает, что «в основе деления на классы лежит закон разделения труда» [там же, с. 293]. В «Анти-Дюринге» подчеркивается необходимость взятия пролетариатом государственной власти в свои руки [см. там же, с. 291]. Здесь формулируются основные идеи научного коммунизма, раскрываются его социально-экономические, революционно-практические и идеологические истоки, указываются пути разрешения коммунистическим обществом противоречий, унаследованных от старого мира, – между умственным и физическим трудом, между промышленностью и сельским хозяйством, между городом и деревней и т.п. Разрешив противоречие между современными производительными силами и оковами, наложенными на них частнокапиталистическим способом ведения производства и присвоения, люди в результате социалистической революции начнут планомерно и «вполне сознательно сами творить свою историю, только тогда приводимые ими в движение общественные причины будут иметь в преобладающей и все возрастающей мере и те следствия, которых они желают. Это есть скачок человечества из царства необходимости в царство свободы. Совершить этот освобождающий мир подвиг – таково историческое призвание современного пролетариата» [там же, с. 295].

Исследование Энгельсом в «Анти-Дюринге» ряда кардинальных проблем философии, политической экономии и теории научного социализма с позиций диалектического материализма составило неоценимый вклад в теорию марксизма. Теоретическое поражение Дюринга было полным и бесповоротным. Но полностью сохранило свою актуальность гениальное произведение Энгельса, явившееся исторически первой энциклопедией марксизма, в которой подытожены, сформулированы и развиты важнейшие теоретические положения диалектического и исторического материализма.

Завершив работу над «Анти-Дюрингом», Энгельс вновь вернулся к работе над «Диалектикой природы», но теперь его работа была обогащена итогами, достигнутыми в «Анти-Дюринге».