Софисты: греческие просветители или интеллектуальные мошенники?

Слово «софист» в переводе с древнегреческого означает «мудрец».

Первоначально софистом называли человека, который посвящал себя умственной деятельности и пользовался авторитетом в различных областях жизни. В этом смысле софистами были, например, и Фалес, и Пифагор, и другие раннегреческие мыслители. Но во второй половине V в. до н. э. слово «софист» приобрело иной смысл: им стали именовать людей, занимающихся преподавательской деятельностью. Софистом был человек, который обладал обширными познаниями в различных областях, владел политическим красноречием и который мог научить всех желающих различным премудростям. Сами софисты называли себя учителями философии. Однако в действительности такое обучение было доступно не каждому, так как стоило немалых денег. Софисты первыми в истории стали брать плату за преподавание мудрости.

Они развивали у своих учеников навыки красивой речи, гибкость и аргументированность мышления, обучая их различным приемам доказательства и опровержения, искусству вести спор и побеждать в нем, умению при любых обстоятельствах воздействовать на слушателя и добиваться желаемого эффекта.

Деятельность софистов оказалась востребованной состоятельными гражданами демократического государства. Они имели достаточный досуг, чтобы проводить время в спорах и оттачивать свой ум. Почему же именно таким образом предпочитали они проводить свой досуг? – Потому что демократическая форма правления предоставила каждому полноправному гражданину возможность участвовать в работе выборных учреждений. А богатство позволяло превратить участие в общественно-политической жизни в основное занятие обеспеченного гражданина. Но для успеха политической деятельности этого было недостаточно. Чтобы занять ответственный пост и продвинуться по карьерной лестнице, необходимо было завоевать симпатии избирателей и быть услышанным в Афинском собрании. В значительной степени решение этой задачи зависело от искусства политического и судебного красноречия, от умения играть на народных предрассудках. Демократическая культура требовала умения разбираться в общественно-политических вопросах и выступать с убедительными речами перед народом. Так что для победы на выборах, а также в постоянных дебатах в народном собрании и суде требовалось овладеть искусством красноречия (риторикой) и спора (эристикой). Владея этими искусствами, гражданин получал преимущество перед своими противниками, так как мог представить свои интересы как интересы народа и убедить слушателей поддержать его.

Главная задача софистов как учителей заключалась в том, чтобы передать ученикам те знания, которые были бы им полезны и пригодны для всякого практического дела. Один из наиболее известных софистов Протагор в одноименном диалоге Платона говорил Сократу: «Тот, кто приходит ко мне, научится только тому, для чего пришел. Наука же эта – смышленость в домашних делах, уменье наилучшим образом управлять своим домом, а также в делах общественных: благодаря ей можно стать всех сильнее и в поступках, и в речах, касающихся государства»[94]. На вопрос Сократа, не имеет ли он в виду искусство государственного управления и обещание делать людей хорошими гражданами, Протагор ответил, что об этом как раз он и объявляет во всеуслышание.

«Софисты, – писал известный современный немецкий философ В. Виндельбанд, – работали прежде всего для того, чтобы сообщить результаты науки массе, приспособить их к ее потребностям»[95]. Преследуя цели чисто практического характера, именно софисты выдвинули на первый план проблему воспитания в педагогической деятельности. Наблюдая, как возрастающее влияние демоса вело к кризису аристократии и традиционных ценностей, составляющих ее главное достоинство, софисты провозгласили идею о том, что доблестными не рождаются, что добродетель зависит не от благородства крови, а только от знания, доступного любому сословию. Они стремились расширить круг образования.

Цель софистического образования Протагор видел в воспитании человеческой души согласно законам гармонии и ритма, чтобы она была пригодна «дляречей и для деятельности: ведь вся жизнь человеческая нуждается в ритме и гармонии»[96]. Но по сути – образование свелось у софистов к приспособлению его к различным видам политической практики, умению аргументировать свою точку зрения, развитию полемических способностей.

Сами софисты обладали даром красноречия и умением сразить противника неожиданным аргументом, что с успехом использовали, обращаясь к широким массам, не имеющим достаточных знаний об обсуждаемом предмете. Образованность оказалась востребованной, и появились те, кто мог эту образованность распространять. Поэтому время, в которое жили софисты, назвали Просвещением. Указывая на стремление софистов сделать научные и философские достижения того времени всеобщим достижением, А. Ф. Лосев отмечал, что «греческая софистика, несомненно, есть греческое Просвещение»[97].

В поисках учеников софисты переезжали из города в город, пропагандируя знание. Их укоряли в бродяжничестве, в неуважении к родному городу. А они ощущали себя гражданами Эллады. Но больше всего многих возмущало то, что они, взимая плату за обучение, превратили мудрость в знание, которое мог купить любой, имеющий для этого средства. До софистов было принято считать знание продуктом бескорыстного духовного общения благородных людей. Сократ определял знания софистов как поверхностные, поскольку их целью была нажива, а не бескорыстный поиск истины. Платон сравнивал софистов, которые обменивают знания на деньги, с купцами. Аристотель же осуждал их за то, что они уронили достоинство науки, превратив ее в средство к существованию.

Протагор на все упреки отвечал: «Думаю… что более прочих людей могу быть полезен другим и помочь им стать достойными людьми; этим я заслуживаю взимаемой мною платы и даже еще большей по усмотрению моих учеников. Поэтому оплату я взимаю вот каким образом: кто у меня обучается, тот, если хочет, платит, сколько я назначу. Если же он не согласен, пусть пойдет в храм, заверит клятвенно, сколько, по его мнению, стоят мои уроки, столько мне и внесет»[98].

Софисты вынуждены были заниматься неблагородным, с точки зрения их критиков, делом – торговать знанием, чтобы иметь возможность не просто жить, но и путешествовать по всей Греции, выполняя свою просветительскую миссию по распространению знания и веры в разум. По этой причине они и получили признание в качестве греческих просветителей.

Благодаря софистам широкое распространение в Древней Греции получили софизмы. Само слово «софизм» происходит от греческого sophisma, которое в переводе означает «мастерство, умение, хитрая выдумка, уловка, мудрость». Но сам термин «софизм» был введен спустя век Аристотелем, который охарактеризовал софистику как мнимую, а не действительную мудрость.

Одним из первых софизмов считается софизм Эватла. Римский писатель II века Авл Геллий в своем произведении «Аттические ночи» сообщает о тяжбе между Протагором и Эватлом. «Богатый юноша Эватл желал учиться красноречию и ведению судебных дел. Он пошел в ученики к Протагору и пообещал, что даст ему в качестве вознаграждения значительную денежную сумму, которую запросил Протагор, и половину ее выплатил тотчас же, прежде чем начал учиться, пообещав, что оставшуюся половину отдаст в тот день, когда впервые будет защищать дело перед судьями и выиграет его. После того как он довольно долго пробыл слушателем и учеником Протагора и достаточно продвинулся в изучении красноречия. Однако не вел дел – притом прошло уже много времени и казалось, он делает это, чтобы не отдавать оставшуюся часть платы, – Протагор принимает, как он тогда считал, изворотливое решение. Он начинает требовать плату согласно договору и затевает тяжбу с Эватлом.

И после того, как они явились к судьям для рассмотрения и защиты дела, Протагор начал так: «Знай, о глупейший юноша, – сказал он, – что в обоих случаях будет так, что ты отдашь то, что я требую, будет ли приговор против тебя или за тебя. Ведь если дело обернется в мою пользу, то мне будет полагаться плата по судебному решению, поскольку я выиграю, а если решение будет в твою пользу, то плата будет полагаться мне согласно договору, поскольку ты выиграешь дело».

На это Эватл ответил: «Я бы смог выступить против этой твоей столь двусмысленной уловки, если бы я не сам произносил речь, но прибегнул к услугам другого адвоката. Но для меня будет большим удовольствием, если я одержу над тобой победу не только в судебном деле, но и в самом этом доказательстве. Итак, знай и ты, мудрейший учитель, что в обоих случаях будет так, что я не отдам тебе то, что ты просишь, будет ли вынесено решение против меня или за меня. Ведь если судьи выскажутся в мою пользу, то тебе по приговору ничего полагаться не будет, поскольку я выиграю тяжбу; если же они вынесут приговор против меня, то я ничего не должен тебе по договору, поскольку не выиграю дело».

Тогда судьи, сочтя, что сомнительно и запутанно то, что говорится с обеих сторон, чтобы не было объявлено недействительным само их решение, в пользу какой бы из сторон оно ни было вынесено, оставили дело нерешенным и отложили тяжбу на весьма отдаленный срок. Так прославленный учитель красноречия оказался опровергнут юношей-учеником с помощью своего собственного доказательства и хитро введен в заблуждение благодаря изысканной уловке»[99].

Как видим, Протагор оказался жертвой собственного учения. И не случайно. По его признанию, главная задача софиста состоит в том, чтобы «представить наихудший аргумент как наилучший» путем хитроумных уловок в речи. Он положил начало словесным состязаниям, в которых многие софисты прибегали к различного рода уловкам, благодаря которым доказательство мысли внешне выглядит верным. Это и делает софизм убедительным для собеседника.

Вот пример софизма, который приводил Платон в «Эвтидеме». В этом диалоге два софиста, один из которых Эвтидем, пытаются запутать простодушного Ктесиппа: «Скажи мне, есть у тебя пес? – Да, и очень злой, – отвечал Ктесипп. – А щенята у него есть? – Есть, тоже очень злые. – Этот пес, значит, им отец? – Сам видел, – отвечал Ктесипп, – как он покрыл суку. – Ну что же, разве это не твой пес? – Конечно, мой, – отвечает. – Следовательно, будучи отцом, он твой отец, так что отцом твоим оказывается пес, а ты сам – брат щенятам.»[100].

А вот еще софизм, с помощь которого можно уверить человека в чем угодно, например, что он рогат. «Что ты не терял, то имеешь; рога ты не терял; значит, у тебя рога».

Можно ли серьезно относиться к подобного рода рассуждениям? Трудно представить, что софистическое рассуждение способно заставить кого-то поверить, что его отец – пес или что он рогат. Например, В. Виндельбанд относил софизмы к шуткам: «Тот большой успех, каким пользовались эти шутки в Греции, особенно в Афинах, обусловливается юношеской склонностью к остроумным выходкам, любовью южан к болтовне и пробуждением разумной критики повседневных привычек»[101].

Российский философ А. А. Ивин предположил, что софизмы выражали дух своего времени и являлись одной из особенностей античного стиля мышления. Они представляли собой своеобразную форму осознания и постановки проблем и их словесного выражения. Свидетельством тому является то, что софизм формулируется таким образом, что его заключение является заведомо ложным, прямо и резко противоречащим фактам. С софизмов началось осмысление и изучение доказательства и опровержения.

Софизм — это логически неправильное рассуждение, выдаваемое за правильное и доказывающее абсурдное или парадоксальное утверждение.

Преднамеренное использование софизмов с целью ввести кого-то в заблуждение ради того, чтобы извлечь выгоду для себя, было основано на умышленном нарушении требований логики и расценивалось как особый прием интеллектуального мошенничества. В этой связи слово «софист» как изобретатель софизмов приобрело негативный смысл и сделалось нарицательным. Софистами стали называть интеллектуальных мошенников, которые злонамеренно строят ложные умозаключения, выдавая их за истинные, и ищут выгоды от такой мнимой аргументации. Софистами сегодня называют также беспринципных полемистов, которые в корыстных целях меняют свои убеждения на прямо противоположные.

Что касается первых древнегреческих софистов, то их вряд ли можно обвинить в корысти. Они были прежде всего просветители. Будучи энциклопедически образованными людьми, они распространяли среди своих многочисленных учеников накопленные к тому времени знания. Их софизмы древнеримский философ Сенека в своих «Письмах» охарактеризовал как «словесные тонкости и полные ловушек рассуждения, лишь оттачивающие пустое остроумие… Все равно спрошенный о том, «есть ли у него рога», не будет так глуп и слабоумен, чтобы не знать правды, даже если ты приведешь в доказательство свое хитрое умозаключенье. Это – обман безобидный, как чашки и камешки фокусников, где само надувательство доставляет удовольствие: сделай так, чтобы я понял, как все получается, – и пропал весь интерес. То же самое и с этими ловушками (а как иначе мне назвать софизм?'): не знающему они не вредят, знающему – не доставляют удовольствия»[102].

Представление же о софисте как об алчном и циничном человеке, который «говорит, будто все знает и будто мог бы за недорогую плату в короткий срок и другого этому обучить»[103], появилось потому, что многие невежды, не имеющие к просветительству никакого отношения, увидели возможность наживы в обучении других. С ними-то и стали впоследствии отождествлять всех софистов.

Сами софисты понимали, что использования только софизмов недостаточно, чтобы в споре убедительно защитить любую точку зрения, какая только могла понадобиться в конкретном деле. Ведь доказывать то, что противоречит объективной истине, значит обрекать себя на поражение в споре. Поэтому софизмы были неразрывно связаны с философией софистов, суть которой состояла в обосновании идеи об отсутствии объективной истины и объективных ценностей. Признание этой идеи и позволяло софистам добиваться победы: раз не нужно заботиться об истине, то выигрывает тот, кто лучше всего владеет ораторскими приемами полемики.

По своим философским и логическим взглядам софисты делились на старших и младших. К старшим софистам относятся Протагор, Горгий, Гиппий, Продик и Антифонт, а к младшим – Критий, Калликл, Фразимах и др. Старшие софисты исследовали вопросы политики, этики, государства, права, языкознания. У младших софистов софистика выродилась в жонглирование словами, в фальшивые приемы доказательства.

Взгляды софистов и круг интересовавших их теоретических вопросов отличались разнообразием. Но поскольку они уделяли пристальное внимание искусству убеждать, что требовало знания человеческой психологии, то общим для них был интерес к проблеме человека и человеческого познания.