5.2.2.1. Звуковая эволюция

Всякий язык проходит через свою эволюцию. Выбор эволюционного пути у того или иного языка связан с тенденциями, которые стали господствующими в его истории. Эти слова в полной мере относятся к звуковой эволюции. Данный вид эволюции связан с развитием всего звукового строя того или иного языка, а следовательно, имеет отношение ко всем звуковым уровням — фонемному, силлабическому, акцентуационному, морфонологическому и т. п. Покажу это на примере только одного уровня — акцентуационного.

Во всех языках использование ударения (акцента) играет немаловажную роль. Но есть языки, где акцентуационные тенденции стали играть решающую роль в организации их звукового строя. К ним относятся изолирующие и инкорпорирующие языки.

На положение типологической доминанты музыкальное ударение в китайском языке — типичном представителе языков изолирующего типа — выдвинулось вовсе не случайно. С его помощью этот язык решает проблему омонимии.

Китаисты подсчитали, что в путунхуа имеется лишь 400 слогов. При этом каждый из них всегда начинается с единственного согласного звука (он составляет его инициаль) и всегда заканчивается на гласный (финаль). Финаль может быть моно-, ди- или трифтонгом. Среди 21 инициалей в китайском 6 ффрикат (в русском их только две — Ц и Ч). Среди 35 финалей 24 дифтонга или трифтонга. При этом 17 финалей имеют носовой оттенок.

Закон открытого слога — не единственная черта звукового строя китайского языка. В нём действует также и другой закон — закон совпадения слогового и морфемного членения. Это означает, что каждый слог в нём является морфемой.

Законы открытого слога и совпадения слого-морфемного членения и привели китайский язык к омонимии. Другие языки от частой омонимии ограждены значительно большими возможностями, имеющимися в них для фонемной комбинаторики, с помощью которой эти языки осуществляют смыслоразличение языковых единиц. В рамках одной морфемы в них могут оказаться, во-первых, не только сочетания типа «согласный + гласный», но и «гласный + согласный» (например, в русском предлоге «от»), во-вторых, число фонем в морфеме может варьироваться в разных комбинациях от одной до трёх, четырёх и более (в, без, лист, тундр[-а] и т. д.) и, в-третьих, морфемы в них далеко не всегда совпадают со слогами, а стало быть, фонемное смыслоразличение в них может осуществляться в пределах нескольких слогов (например, в слове-морфеме «пальто» — два слога, а в слове-морфеме «кокаду» — три). Всё это создаёт в неизолирующих языках фонологическую избыточность. В китайском же языке морфема — всегда лишь двухфонемный слог типа «согласный + гласный». Много ли фонем могут сочетаться в таком слоге-морфеме? Лишь несколько сотен. Для языка это очень мало, поскольку значений, передаваемых с помощью морфем, значительно больше. Вот почему разные значения в китайском языке часто передаются с помощью одинаковых звукосочетаний (например, та или shu).

Спрашивается, как же с помощью 400 открытых слогов можно обозначать в идеале бесконечное число реалий? Как говорили в XVIII в., гений китайского языка нашёл ответ на этот вопрос: он побудил китайцев использовать в омонимичных слогах музыкальное (тональное) ударение в смыслоразличительной функции. Вышла, в частности, такая картина:

Если бы каждый из 400 слогов произносился в четырёх тонах, то получилось бы 1600 тональных слогов с разным значением. Но на практике далеко не все слоги имеют в китайском все четыре тональных варианта. Четыре тональных варианта имеют только 174 слога, три — 148, два — 57 и один — 25. Стало быть, китайский имеет ещё большой резерв в использовании тонов в качестве средства борьбы с омонимией, которая, увы, остаётся в нём весьма значительной. Так, в «Словаре Синьхуа» имеется 35 иероглифов, читающихся как shi, 66 — как уi и т. д.

Решающую роль в формировании звукового строя инкорпорирующих языков сыграло силовое ударение. Оно стало выступать в них в качестве типологической детерминанты. В. Гумбольдт помещал эти языки между флективными и изолирующими. Он писал: «Если взять в сочетании оба эти способа (флективный и изолирующий. — В.Д.), какими единство предложения фиксируется в понимании, то окажется, что есть ещё и другой, противоположный им обоим способ, который здесь удобнее было бы считать третьим. Он заключается в том, чтобы рассматривать предложение вместе со всеми его необходимыми частями не как составленное из слов целое, а, по существу, как отдельное слово» (Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984, с. 141).

Что значит «рассматривать предложение как отдельное слово»? А что позволяет нам делить предложение в неинкорпорирующих языках на отдельные слова? Во-первых, паузы, а во-вторых, ударения: как правило, они отделяются друг от друга определёнными паузами и имеют соответственные ударения. В инкорпорирующих же языках ударение будто по ошибке оторвалось от слова и стало объединять словосочетание или целое предложение. Инкорпоративный строй языка характерен для некоторых языков американских индейцев.

Главный результат инкорпорации — краткость корневых и аффиксальных морфем. Это облегчает акцентуационному фактору осуществлять в языках этого типа инкорпорирование целых предложений. Так, в индейском языке чинук инкорпоративное предложение Inialudam «Я пришёл, чтобы отдать ей это» состоит из следующих компонентов: I — показатель прош. вр., п — показатель 1 л. и ед. ч., I — корень «это», а — корень от «она», l — показатель объекта, и — показатель действия, d — корень от «давать» и am — показатель цели.

Пример из языка нутка: Inikwihlminihisita «Несколько маленьких огней горело в доме», где Inikw (огонь, гореть), ihl (дом), minih (мн. ч.), is (элемент, указывающий на уменьшительность), it (прош. вр.), а (изъяв, накл.).

Итак, на примере тенденций, связанных в изолирующих языках с использованием музыкальных ударений для смыслоразличения омонимичных слогов, а в инкорпорирующих языках — с использованием силового ударения для объединения в целостный инкорпоративный (акцентуационный) комплекс несколькословных предложений легко увидеть, что разные языки выбирают разные эволюционные пути для формирования их звукового строя.

На примере акцентуационной типологической детерминанты в китайском языке и некоторых индейских языках легко увидеть, что изменения, происходящие в истории языка, подчиняются внутриязыковым закономерностям. Эти закономерности подчиняются, вместе с тем, общим эволюционным законам, главный из которых состоит в движении мира от хаоса к порядку.