Стирая вопрошающего

Вики: У меня есть вопрос. Из этого [выставляет кулак] появляется это [поднимает большой палец], а затем это [поднимает остальные пальцы]?

Карл: Ты никогда не покидала это [выставляет кулак]. В том-то и дело. Это [большой палец] уже есть призрачный сон. Сновидящий — это «я» [большой палец], «пребываю» [большой и указательный пальцы], «спящим» [большой, указательный и средний пальцы]. Всё это — «бум, бум, бум» [несколько раз сжимает пальцы в кулак и снова разжимает].

Ты никогда не покидала это [кулак]. Ты никогда не уходила туда [большой палец], туда [большой и указательный пальцы] или туда [большой, указательный и средний пальцы]. Всё это сродни сновидению. Ты никогда не покидала То, которое есть дом [кулак], потому что ты — сам дом. Ты не можешь уйти из дома, потому что дома никого нет. Это [большой палец] — первый обитатель, «я». С этого обитателя начинаются тенденции.

Вики: Значит, всё это [шевелит пальцами] является этим [кулак]?

Карл: Всё является этим [кулак]. Ты — это абсолютный сновидящий, которому снится сновидящий. Это сновидение о сновидящем. Сновидящий — это уже сон, а ты — это абсолютное Сердце.

Сновидящий появляется из Абсолюта в виде «я», уже в виде сна. Частью этого сна является «я», затем из него возникает «я есть»-ность в качестве сознания, в качестве Творца. А из этого Творца появляется всё, что можно сотворить. Все три — триединство Отца, Святого Духа и Сына — сон. Есть только Сердце.

Даже Иисус, будучи на кресте, указывал на Сердце бытия. Когда он был распят, то, говоря: «Отец, почему ты меня оставил?», указывал на то, что даже Отец не в силах помочь тебе, потому что ты распят на самом бытии. Ни один отец не в силах помочь тебе. Та Безбоговость, которая есть само Сердце, не знает никакого Сердца. Никто не в силах помочь Тому, которым ты являешься.

Вся прелесть этого в том, что тебе никогда не требовалась помощь. По сути своей ты являешься всем этим: ты — это Бог-Отец, то первое представление об «осознанности», Источник, идея «Отца»; ты — это «я есть» в качестве Святого Духа; и ты — это «я есть такой»-ность в качестве Сына, в качестве Иисуса. Ты являешься всем этим по своей сути, поскольку ты — это Я самого «я», я есть «я есть»-ности и я такой «я такой»-ности. Ты всегда являешься Тем, которое есть само бытие, Сердце всего, что есть и чего нет.

В этом смысле ты — это То, которое есть пустота, и ты — это То, которое есть полнота. Но ты — это не пустота, и ты — не полнота. Так что будь Тем, ибо ты не можешь не быть им. Как бы ты ни старалась, ты не можешь уйти от того, чем ты являешься. Не существует преимущества в том, чтобы быть здесь, там или там, но изъяна в этом тоже нет.

Какими бы ни были идеи о преимуществе, кто бы что ни говорил тебе о том, что это подобно «осознанности» или является чем-то особенным, всякий раз, когда ты создаёшь себе место для посадки, ты отделяешься от Того. Делая пустоту тем, что ты есть, ты отделяешь себя от полноты. Все твои определения, все твои «божественные» идеи являются отделённостью. Но ты не можешь отделиться от себя.

Натараджан: Почему люди говорят, что процесс самоисследования работает, если мы знаем правильный ответ заранее? Для моего ума это слишком запутанно.

Карл: Для ума всё запутано. Потому что ум — это путаница.

Натараджан: Когда я слышу о самоисследовании, то предполагается, что оно является невинным исследованием себя, с разглядыванием собственных мыслей, с вопросом «Кто я?». Какой в этом смысл, если ответ нам известен?

Карл: Но это бессмысленный вопрос. Ты можешь искать только то, что знаешь. В противном случае ты бы это не искал. Ты можешь не знать только потому, что знаешь это. Ты можешь искать что-то только потому, что уже знаешь, что именно ты ищешь. В противном случае ты не стал бы это искать.

Натараджан: Этого я не смог бы сделать.

Карл: В тот момент, когда ты это достигаешь, тебя там больше нет.

Натараджан: Ну так и как работает самоисследование?

Карл: Так и работает.

Натараджан: Я не понимаю. Чувствую себя большим тупицей.

Карл: Ну да, в этом абсолютном непонимании ты понимаешь. В этой абсолютной тупизне, в этой абсолютной темноте, в этом абсолютном отсутствии света, знания или незнания ты знаешь. Так же, как в ту долю секунды, вопреки знанию или незнанию, ты понимаешь, что ты есть. Никогда «благодаря». Вопреки тупости, вопреки неведению, вопреки какому угодно относительному знанию, или пониманию, или инсайту — назови, что угодно, — ты есть; никогда «благодаря».

Это то, на что всегда указывает «Кто я?» — на ту тайну, на то «вопреки». Вопрос «Кто я?», задаваемый вопрошающим и никогда не получающий ответа, становится безответностью. И в этой безответности вопрошающий усыхает, уничтожается. Хорошая концепция.

Это был путь Раманы — «Кто я?». Ты сгораешь в этом вопросе, потому что в этом вопросе нет истории. Когда ответ на вопрос полностью отсутствует, ты не можешь превратить ответ в историю. Ты не можешь ничего сделать, если не можешь пережить историю. Ты не можешь пережить ответ на тот знак вопроса, на ту тайну, которая всегда следует за «Кто я?». Это «Кто я?» всегда здесь. Поэтому не существует времени и даже вне-времени — есть абсолютное отсутствие всякого представления, которое даёт ответ. Ни один ответ не даст тебе это, потому что ответа нет. Абсолютное отсутствие всякого ответа стирает вопрошающего.

Натараджан: Значит, это вопрос без ответа, вроде коана.

Карл: Это коан, абсолютный коан.

Натараджан: Я покопался в своём уме. Был ответ «я есть Я». Затем я начал воображать себе, что такое Я.

Карл: Опять начинается. Какое угодно определение. Именно поэтому я всегда обрушиваюсь на это с дубиной, даже на «божественную любовь». Все эти ответы ничего не значат. Они только превращают это в историю. Какой бы ответ ты ни дал, это история. Она завязана на времени. Она втиснута в рамки. Только эта тайна, этот тотальный знак вопроса, это абсолютное отсутствие чего-либо…

Порой это звучит очень красиво, ля-ля-ля. Но это по-прежнему «ля-ля-ля». Потому что только то абсолютное «ответа нет» — единственный ответ. Это уничтожает вопрошающего.

Двадцать четыре часа в сутки, триста шестьдесят пять дней в году, всякую существующую секунду этот вопрос будет Тем, которое есть ты. Этот вопрос суть сама медитация — медитация о самом медитирующем, а не о каком-либо ответе. И тогда ты увидишь: через некоторое время исчезнут любые ожидания. Ожидать нечего.

В медитации «я есть» медитирует о том, что такое «я есть», но без ожидания ответа. Без этого ответа остаётся только медитация, но нет медитирующего. Это и есть медитация. Всё остальное — что бы ни делалось ради ответа, какие бы ни возлагались на него ожидания — медитацией не является.

Натараджан: Нет надобности закрывать глаза?

Карл: Нет. Именно поэтому мне так нравится буддизм. Тебе нужно открыть глаза. Ты должен видеть. Ты должен медитировать о Том, только не с закрытыми глазами. Тебе не хочется бежать прочь. Ты должен встретиться лицом к лицу с Тем, которое есть, не бежать от него с закрытыми глазами в некое приятное, уютное единство, или пустоту, или ещё что-то. Встреться с этим лицом к лицу! Это то, что ты есть.

Ты должен увидеть форму и отсутствие формы в один и тот же момент. Ты видишь, что То, которое есть форма, бесформенно, и ты есть То, которое есть видение этой формы, — ты есть Источник того и другого. Ты — это пустота и полнота, или То, которое есть форма и не форма, поскольку и то, и другое являются тем же, что и ты, — подобное пространству и То, которое даже не является формой. Но ты — это не форма и даже не пространство.

Как бы ты это ни определял, ты не можешь найти. Так всегда. «Кто я?» подобно «Кто видит?». Ты не можешь найти его. Ничего нет. Находить некого. В этом ненахождении себя ты обнаруживаешь, что тебя невозможно найти ни в чём, нигде, никогда. И тогда ты пребываешь в этом абсолютном ненахождении себя.

Но это не похоже на место для посадки. Это абсолютное незнание. Это тотальная свобода незнания, а не некое определение «божественного тра-ла-ла». (смех) «Ах, хорошо, что никто не знает, что Румпельштильцхен меня называют!»[11]

Анна: Когда ты говоришь о бесконечном постижении, речь идёт о сновидческом постижении?

Карл: Всё, что ты можешь постичь, — сон.

Анна: И я часть этого сна?

Карл: В этом постижение: всё, что ты можешь постичь, — сон. То, что является самим постижением, ты никогда не сможешь постичь. Всё, что ты способна постичь, — не то, что ты есть. Хорошо звучит, а?

Анна: Очень хорошо. (смех)

Карл: Так что конца этому нет. Самоисследование сознания бесконечно. Это «я есть», медитирующее о Том, которое есть «я есть», является постижением того, что есть ты, и это никогда не закончится, поскольку оно никогда не начиналось. Поэтому ты не можешь ждать появления чего-то, ибо ничто никогда не даст тебе То, которым ты являешься. Никогда не будет ответа на этот вопрос «Кто я?».

Но «Кто я?» всегда будет здесь, в виде «Я кто?» или «Кто я?». Это два направления, которые всегда будут варьироваться. Один говорит: «Я кто?», а другой говорит: «Кто я?» «Я кто?» «Кто я?» Так до бесконечности. Это постижение того, чем ты являешься, появляющееся с началом сна.

Пробуждаясь к осознанности, начинается сон. Из «я» возникает «я кто?», а затем в одно мгновение времени появляется «кто я?». Всё. Паук пробуждается к осознанности, сплетает паутину вселенной, а затем снова вбирает её.

Но он никогда не покидал Сердца. Всё есть Сердце, ибо Сердце — это то, что есть ты. Его ты не можешь покинуть. Нечего покидать. Всё, что есть, — это то, что есть ты. Это называется «беспредельным покоем», и он непрерывен настолько, насколько возможна непрерывность, ибо он недвижим. Он пребывает вопреки всему, что ты знаешь или не знаешь. Вопреки всему, что приходит и уходит, вопреки всякой идее или её отсутствию, — ты есть. Аллилуйя.

Красота этого в том, что тебе не обязательно нравиться себе, чтобы быть собой. Тебе даже не нужно любить себя, чтобы быть собой. Вообрази себе! Ты можешь даже ненавидеть себя. Разницы нет. Вообрази себе! Разницы нет. Ты можешь даже возненавидеть себя, или другое «я» может возненавидеть тебя. Нам всем нужно немного посидеть. Не волнуйся. Это сидячая забастовка. Ха.

Ещё вопросы? Нет? Ладно. Большое спасибо.

Женщина: Можно я только сделаю объявление? Если вдруг кто не знает: вы можете заказать у меня CD с записями сатсангов.

Георг: Неподходящий день! (смех)