22. О любовном треугольнике

22. О любовном треугольнике

Надеюсь, никто не будет возражать, если мы будем двигаться от начала Романа, от завязки сюжета не по порядку глав, а вдоль найденных нами смысловых линий. С тем чтобы полностью разоблачить и исследовать обнаруженные идеи. В прошлый раз мы раскопали в скрытом автобиографическом слое первой главы узелок, от которого тянутся сюжетные линии любовного треугольника. Тянутся эти нити к 13 главе, в которой мастер рассказывает Ивану свою романтическую историю. Эта же глава является кульминацией другой сюжетной линии, начавшейся в первой главе – параллели между похождениями Ивана Бездомного и деяниями новозаветного апостола Павла. Эту параллель осталось уточнить и дополнить несколькими штрихами из главы 13 «Явление героя».

Во-первых, нужно расчистить от кажущегося изгиба параллельной линии сам драматический момент встречи Бездомного в палате №117 с таинственным незнакомцем, назвавшимся «мастером». Как мы помним, Савл в Деяниях апостолов встречается по дороге в Дамаск с Иисусом. Поэтому, продолжая параллель, Иван должен бы встретиться с Воландом. Однако, если собеседник Ивана назвался «мастером», разве это не может быть, ну например, розыгрышем? Тем более что именно к этому эпизоду относятся дежурные претензии литературоведов, что де Булгаков и здесь небрежен, забывчив, а редакция не выверена и не окончена. Дело в том, что в 30 главе Автор сообщает о мастере: «он был выбрит впервые, считая с той осенней ночи (в клинике бородку ему подстригали машинкой)». Сообщение это слишком подробное, чтобы считать его случайным. А в главе 13 читаем: «С балкона осторожно заглядывал в комнату бритый, темноволосый, с острым носом, встревоженными глазами и со свешивающимся на лоб клоком волос человек примерно лет тридцати восьми».

Нет, разумеется, можно было даже согласиться с комментаторами, которых наш «небрежный и забывчивый» Автор столь часто разочаровывал. Но как быть в таком случае с концовкой главы 11, которая по сюжету непосредственно предшествует началу 13 главы?

«– Так кто же я такой выхожу в этом случае?

– Дурак! – отчетливо сказал где-то бас, не принадлежащий ни одному из Иванов и чрезвычайно похожий на бас консультанта».

Ну, не знаю, не знаю. Может, опять случайность и небрежность Автора. Но только уж больно всё это похоже на прямое указание. Из первой главы известно, что разным наблюдателям Воланд видится по-разному. А мы с вами выяснили, что речь вообще идёт об идеальной сущности, творческом духе, который имеет привычку останавливаться в чужих квартирах, воплощаться в личности творцов. Не случайно в этом эпизоде потрет неизвестного очень похож на каноническое изображение ещё одного классика – Н.В.Гоголя.

И кстати, куда в данном случае проникает этот загадочный субъект? Правильно, в дом, хотя и сумасшедший. По опыту прочтения притч речь может идти о посещении творческим духом какой-то личности. Но сумасшедших героев в романе у нас двое – мастер и Иван, не считая, конечно, трёх грузовиков сотрудников зрелищной комиссии, Бенгальского и Босого. Однако эти последние не в счёт, потому что творческий дух не с ними делится откровением – историей любви мастера и Маргариты. А затем Ивану снится ещё и глава из романа, написанного мастером, известного наизусть ещё только Воланду, то есть самому творческому духу. Поэтому вполне возможным и приемлемым является и такое толкование – до того момента, как посетить палату №117, творческий дух мог воплощаться и в Гоголя, и в Булгакова. Но как только он вошёл в новый дом, в конкретную личность, то превратился в Мастера. А если вспомнить, что диалог на Патриарших происходил в душе Булгакова, то диалог между Мастером и Иваном также происходит внутри одной и той же личности. И это диалог всё тех же двух ипостасей учёного, Воланда и Иванушки – творческого начала, дарующего откровение новой теории, и методического ученичества, постигающего законы новой науки.

Но позвольте, скажет самый внимательный читатель, о какой теории вообще идёт речь? Неважно, пусть не мастер, а Воланд в обличии Мастера, но беседуют-то они не о науке, а о бабах, точнее об одной женщине, её муже и любовнике. Да, действительно, замечание верное, не в бровь, а в глаз. И как в таком случае быть с параллелями между Бездомным и апостолом Павлом? Ведь Павел – создатель психологического учения об ипостасях, составляющих личность человека – «внешний человек», «внутренний человек», а также «внутреннейшее» над личностью. Кроме того, апостол Павел иногда использует иную трёхчастную классификацию ипостасей личности – «дух», «душа» и «плоть». Но самое замечательное, что в своих посланиях Павел часто использует иносказание, ведёт речь символически об отношениях мужа, жены, а также о разных прелюбодеяниях: «Потому предал их Бог постыдным страстям: женщины их заменили естественное употребление противоестественным; подобно и мужчины, оставив естественное употребление женского пола, разжигались похотью друг на друга…»[38]

Можно было бы подумать, что это всего лишь морализаторское наставление братьям, но наличие этих символических образов в притчах Нового и Ветхого Завета заставляет думать иначе, искать скрытый духовный, то есть психологический смысл в банальных образах мужа, жены и любовника. Собственно, явные повторы в посланиях апостола Павла, где в одних местах используются аллегории, а в других – строгие термины, позволяют уяснить, что муж – это то же, что и «внутренний человек», а жена – это «внешний человек».

Я не буду загружать читателя подробным толкованием библейских символов. Кому интересно, могут обратиться к книге Е.Полякова, где они расписаны на девятистах страницах плотного текста. Для нас же важно, что сюжетная параллель между Иваном Бездомным и апостолом Павлом очень даже неплохо подтверждена и завершена. И тот, и другой научены творческим духом иносказанию об отношениях мужа и жены, за которым скрыты какие-то не до конца понятые законы психологии. И кстати, место действия в клинике Стравинского также не случайно. Во времена Булгакова психология ещё не вполне отделилась от психиатрии. Тот же доктор Юнг и его аналитическая психология вышли вместе с психоанализом из психиатрической практики. Поэтому, раз уж в нашем Романе аллегорически описано развитие науки о человеке, то должны быть обозначены этапы, связанные со становлением современной психологии. Сказанное вовсе не значит, что для толкования 13 главы нам с вами нужно влезать в какие-то сложные дебри и термины психологических теорий. Созданных Булгаковым художественных образов и символов вполне достаточно, чтобы разъяснить самые главные моменты аналитической психологии и параллельных ей сюжетов из учения апостола Павла.

Некоторые дотошные исследователи уже заметили, что слово «мастер» имеет не всегда положительное звучание, когда речь идёт о художнике или писателе. То есть мастерство необходимо, но не достаточно. Кроме мастерства необходима ещё способность к творчеству. Техническое мастерство без творческого духа рождает ремесленную поделку, а не художественное произведение. И это, увы, не столь уж редкое явление в художественных кругах.

Бывает и творчество без мастерства. Причём гораздо чаще, чем это может показаться. Каждый малый ребёнок обладает именно этим качеством – незамутнённым творческим духом. Другое дело, что выражается эта неуёмная творческая энергия посредством каракулей и разрушений в окружающей среде, синяков и шишек. Так что приходится учиться мастерству, и почти вся творческая энергия уходит на освоение технических и коммуникативных навыков. В результате младенческое состояние, когда душа открыта творческому духу, сменяется более взрослым и скучным. И приобретение мастерства не является полноценной компенсацией возможной потере контакта с творческим духом.

Хотя нужно заметить, что высокое мастерство невозможно без высокого уровня духовной, творческой энергии. Поэтому большой мастер всегда находится в близких отношениях с творческим духом. Если только этому не помешает ещё одна ипостась художника – его муза, она же «анима» по Юнгу, она же «душа» по апостолу Павлу. Заметим, что и Юнг, и апостол Павел, будто сговорившись, приписывают этой ипостаси женский характер. Это и есть та самая жена. А «дух» — это муж. Что же касается исполнительской ипостаси, мастерства, то в учении апостола Павла – это «плоть».

Никакая деятельность человека, а уж творческая и подавно, невозможна без развитой функции самооценки. Чувствующая ипостась, чтобы выполнить свою психологическую функцию, развивается автономно от ипостаси мастерства. Что творческий дух существует отдельно, а иногда и за пределами личности, мы уже знаем. Но свято место пусто не бывает, и место творческого духа занимают другие действующие лица. Например, если разобрать символику пушкинского «Каменного гостя», служившего для Автора образцом и точкой опоры, то окаменевший муж – это антипод творческого духа. А в библейской системе символики камень означает «закон». В качестве догматичного судии каменный муж выступает, убивая и жену, и творческий дух, пытавшийся оживить траурный дом Доны Анны.

Кто-то, возможно, уже заметил, что мы снова получили триаду, как три ученика Иешуа или трое в свите Воланда. Три ипостаси личности – исполнитель (мастер), представитель (душа или жена), судья (дух или муж). Им соответствуют три психологические функции по Юнгу – мышление, чувство и ощущение. А вот четвёртая функция – интуиция соответствует творческому духу. Ещё раз обратим внимание на то, что мастер по ходу сюжета пассивен, обитая в подвале, в самом низу иерархии ипостасей художника. Какое-то движение происходит лишь, когда в подвал заглядывает побуждающая художника муза. Мотивация, она же самооценка не существует сама по себе. Она ориентируется на внешнюю мораль, либо руководствуется нравственными ценностями. Последние должны следовать живому творческому духу или же они превращаются в фарисейскую догматику.

Развёрнутый Автором сюжет сложных отношений между мастером, музой, высокопоставленным мужем и творческим духом, является, таким образом, параллелью и развитием психологической линии Нового Завета. Подчинение жены своему мужу является одним из условий её спасения, но есть и ещё условия: «Жена да учится в безмолвии, со всякою покорностью; а учить жене не позволяю, ни властвовать над мужем, но быть в безмолвии. Ибо прежде создан Адам, а потом Ева; и не Адам прельщен; но жена, прельстившись, впала в преступление; впрочем спасется через чадородие, если пребудет в вере и любви и в святости с целомудрием».[39] Уж, наверное, чтобы жене спастись через чадородие, для этого нужен живой муж или Дон Гуан, а не каменная статуя.

Кстати, поведение Маргариты во многом следует учению апостола Павла. Здесь и преданность мужу, и послушание в общении с Воландом. Да и обращённые к Маргарите слова Воланда: «Никогда ни о чём не просите» – очень уж созвучны заповеди Павла о безмолвии жены. Как и в судьбе мастера, предвосхищённой мечтами Пилата, в судьбе Маргариты есть место работе над ошибками. Маргарита предпочла сытому благополучию чадородие, которое в духовном смысле означает рождение нового смысла, то есть творчество. Общим чадом Поэта и Музы являются гениальные строки, порождением романа мастера и Маргариты становится их общий исторический роман.

Мы ещё намеревались коснуться символики числа 13 и соответствующей буквы М. У этого числа плохая репутация, потому что оно означает «смерть», «жертву». Но не просто смерть, а ещё и начало новой жизни. Почему Автор решил украсить мастера такой символикой? С одной стороны, есть ясные параллели с Иисусом, который среди учеников был тринадцатым. Но в контексте развития учения апостола Павла о личности число 13 и буква М могут указывать на смертный характер двух ипостасей – мастера и жены, составляющих «внешнего человека». В противоположность «внутреннему человеку», жизненный цикл которого проходит через ряд перевоплощений. Это толкование подтверждается развитием сюжета – мастер и Маргарита вместе умирают, чтобы обрести покой.

Впрочем, мы не будем сейчас углубляться в детали «семейных» отношений мужа, жены, мастера и оживляющего их творческого духа. Пожалуй, это было бы утомительно не только для меня. Лучше мы далее прогуляемся вдоль ещё какой-нибудь путеводной идеи, а наше новое знание о символике образов мастера, Маргариты и Воланда поможет нам проникать в скрытые до поры смыслы.