Глава третья . Атомы-начала и атомы-элементы

Глава третья.

Атомы-начала и атомы-элементы

В своей вышеупомянутой статье об астрономических понятиях Эпикура Шаубах говорит:

«Эпикур вместе с Аристотелем проводил различие между началами (?????? ?????[33], Диоген Лаэрций, X, 41) и элементами (????? ????????[34], Диоген Лаэрций, X, 86). Первые – это атомы, познаваемые только умом, они не заполняют никакого пространства ¹⁾… Они называются атомами не в качестве самых маленьких тел, а потому, что они не могут быть разделены в пространстве. По этим представлениям можно было бы думать, что Эпикур не наделил атомы никакими свойствами, относящимися к пространству ²⁾. Но в письме к Геродоту (Диоген Лаэрций, X, 44, 54) он наделяет атомы не только тяжестью, но и величиной и формой… Я поэтому причисляю эти атомы ко второму роду, они произошли из первых, но рассматриваются, в свою очередь, как элементарные частицы тел» ³⁾.

Остановимся внимательно на том месте, которое Шаубах цитирует из Диогена Лаэрция. Там сказано: «таково учение, что вселенная есть тело и неосязаемая природа или что атомы суть элементы, и прочие учения в том же роде». Эпикур поучает здесь Пифокла, которому он пишет, что учение о метеорах отличается от всех других физических доктрин, например от доктрины, признающей, что всё есть тело и пустота, что существуют неделимые основные вещества. Как видно, здесь нет абсолютно никакого основания допустить, будто речь идёт об атомах какого-то второго рода[35]. Пожалуй, может показаться, что различение между двумя положениями: «вселенная есть тело и неосязаемая природа» и «атомы суть элементы», устанавливает различие между «телом» и «атомами-элементами» и что, в таком случае, «тело» означает атомы первого рода в противоположность «атомам-элементам». Но об этом и думать нечего. «Тело» означает телесное в противоположность пустому, которое поэтому и называется «бестелесным» ⁵⁾. В понятие «тела» включены поэтому как атомы, так и составные тела. Так, например, в письме к Геродоту сказано: «Вселенная есть тело… если бы не было того, что мы называем пустотой, местом и неосязаемой природой… Из тел некоторые представляют собой соединения, другие же то, из чего эти соединения образуются. Последние неделимы и неизменяемы… Поэтому первоначала необходимо должны быть атомами телесной природы» ⁶⁾. В вышеупомянутом месте Эпикур говорит, таким образом, сначала о телесном вообще в отличие от пустого, а затем об особом виде телесного, об атомах.

Ссылка Шаубаха на Аристотеля также ничего не доказывает. Различие между «первоначалом» и «элементом», на котором особенно настаивают стоики ⁷⁾, встречается, правда, у Аристотеля ⁸⁾, но последний, тем не менее, допускает и тождество обоих выражений ⁹⁾. Он даже определённо говорит, что «элемент» означает преимущественно атом ¹⁰⁾. Точно так же Левкипп и Демокрит называют полное и пустое «элементом» ¹¹⁾.

У Лукреция, в письмах Эпикура у Диогена Лаэрция, в «Колоте» Плутарха ¹²⁾ у Секста Эмпирика ¹³⁾ свойства приписываются самим атомам, почему эти свойства и были определены так, что они сами себя уничтожают.

Но если считается антиномией, что постигаемые только разумом тела наделены пространственными качествами, то гораздо большей антиномией является то, что сами пространственные качества могут быть восприняты только умом ¹⁴⁾.

Наконец, Шаубах приводит для дальнейшего обоснования своего взгляда следующее место из Стобея: «Эпикур считал первоначала (т.е. тела) простыми; составленные же из них сложные тела все обладают тяжестью». К этому месту из Стобея можно было бы ещё прибавить следующие, в которых «атомы-элементы» упоминаются как особый вид атомов: (Плутарх) «О мнениях философов», I, 246 и 249, и Стобей «Эклоги физические», т. I, стр. 5 ¹⁵⁾. Впрочем, в этих местах вовсе не утверждается, что первичные атомы не имеют величины, формы и тяжести. Напротив, говорится только о тяжести как об отличительном признаке «атомов-начал» и «атомов-элементов». Но мы уже заметили в предыдущей главе, что тяжесть получает своё применение только при отталкивании и при возникающих благодаря ему конгломерациях.

Измышление «атомов-элементов» тоже ничего не даёт. Так же трудно перейти от «атомов-начал» к «атомам-элементам», как приписать им непосредственно свойства. Тем не менее я не отрицаю безусловно этого различения. Я отрицаю только существование двух различных неизменных видов атомов. Это, скорее, различные определения одного и того же вида атомов.

Прежде чем разобрать это различие, я обращаю внимание ещё на одну манеру Эпикура. А именно: он охотно представляет различные определения понятия как различные самостоятельные существования. Точно так же как принципом является для него атом, так и самый способ познания у него атомистичен. Каждый момент развития тотчас же превращается у него в устойчивую действительность, как бы отделённую пустым пространством от связи с целым. Всякое определение принимает форму изолированной единичности.

Манера эта станет ясна из следующего примера.

Бесконечное, ?? ???????, или infinitio, как переводит Цицерон, иногда употребляется Эпикуром в смысле особой природы. И именно в тех же самых местах, в которых «элемент» определяется как постоянная, лежащая в основе субстанция, мы находим, что и «бесконечное» превращается в нечто самостоятельно существующее ¹⁶⁾.

Но бесконечное, по собственным определениям Эпикура, не представляет собой ни особой субстанции, ни чего-либо, существующего вне атомов и пустого; напротив, бесконечное является акцидентальным определением их. Мы находим, таким образом, три значения для «бесконечного».

Во-первых, «бесконечное» выражает для Эпикура качество, общее атомам и пустому. В этом смысле оно выражает бесконечность вселенной, которая бесконечна в силу бесконечного множества атомов, в силу бесконечной величины пустого ¹⁷⁾.

Во-вторых, ???????[36] – это множественность атомов, так что не атом, а бесконечно многие атомы противополагаются пустому ¹⁸⁾.

Наконец, если мы вправе из учения Демокрита делать умозаключения относительно Эпикура, то «бесконечное» означает и нечто прямо противоположное – безграничную пустоту, противополагаемую определённому внутри себя и ограниченному самим собой атому ¹⁹⁾.

Во всех этих значениях, – а они единственные, даже единственно возможные для атомистики, – бесконечное является просто определением атомов и пустого. Тем не менее оно получает особое самостоятельное существование, ставится даже как особая природа рядом с теми принципами, определённую сущность которых оно выражает.

Поэтому, – сам ли Эпикур фиксировал то определение, в котором атом становится «элементом», как самостоятельный, первичный вид атома, чего, впрочем, не было, если судить по историческому преимуществу одного источника перед другим; или же, чт? нам кажется более вероятным, впервые Метродор, ученик Эпикура, превратил различия определения в различия существования ²⁰⁾, – мы должны это превращение отдельных моментов в нечто самостоятельно существующее приписать субъективному методу атомистического сознания. Тем путём, что различным определениям придаётся форма отдельных существований, не достигается понимание их различия.

Для Демокрита атом имеет только значение «элемента», материального субстрата. Различение между атомом как «первоначалом» и «элементом» как принципом и основанием принадлежит Эпикуру. Важность этого различения ясна из следующего.

Противоречие между существованием и сущностью, между материей и формой, заложенное в понятии атома, проявляется в единичном атоме, в нём самом, так как он наделён качествами. Благодаря качеству атом делается чуждым своему понятию, но в то же самое время становится завершённым в своей конструкции. И вот из отталкивания и связанных с ним конгломераций атомов, обладающих качествами, возникает мир явлений.

В этом переходе из мира сущности в мир явлений противоречие в понятии атома явно достигает своего наиболее резко выраженного осуществления. Ибо атом, по своему понятию, есть абсолютная, существенная форма природы. Эта абсолютная форма низведена теперь к абсолютной материи, к бесформенному субстрату мира явлений.

Атомы составляют, правда, субстанцию природы ²¹⁾, из чего всё возникает и на что всё распадается ²²⁾, но постоянное уничтожение мира явлений не приводит ни к какому результату. Образуются новые явления, но самый атом, как нечто прочное, всегда остаётся в основе ²³⁾. Поскольку, следовательно, атом мыслится сообразно своему чистому понятию, его существование есть пустое пространство, уничтоженная природа; поскольку он переходит в действительность, он низводится до материальной основы, которая, являясь носителем мира многообразных отношений, никогда не существует иначе, как в безразличных для неё и внешних формах. Это – необходимый вывод, так как атом, мыслимый как абстрактно-единичное и законченное, не может действенно проявить себя в качестве силы, идеализирующей это многообразие и пронизывающей его собой.

Абстрактная единичность есть свобода от наличного бытия, а не свобода в этом бытии. Она не может быть озарена светом наличного бытия. В этой стихии она теряет свой характер и становится материальной. Поэтому атом не переходит в доступную взору область явлений ²⁴⁾ или же – там, где он вступает в неё, – низводится до материальной основы. Атом как таковой существует только в пустоте. Таким образом, смерть природы стала её бессмертной субстанцией, и Лукреций с полным правом восклицает:

«Смертная жизнь отнимается смертью бессмертной».

Философское отличие Эпикура от Демокрита заключается именно в том, что первый рассматривает и объективирует противоречие в этой его предельной заострённости, различает, таким образом, атом, становящийся основанием явления, в качестве «элемента», от атома в том виде, как он существует в пустоте, в качестве «первоначала»; Демокрит же объективирует только один момент. Это то же самое различие, которое в мире сущности, в царстве атомов и пустого, отделяет Эпикура от Демокрита. Но так как только наделённый качествами атом является завершённым, – ибо мир явлений может произойти только из завершённого и ставшего чуждым своему понятию атома, – то Эпикур выражает это так, что только наделённый качествами атом становится «элементом», или что только «атом-элемент» наделён качествами.