§ 4. Аксиологическая интерпретация истории в философии неокантианства

Интерпретация Гербертом Спенсером истории в духе эволюционизма, почерпнутого из биологии, а также замена Огюстом Контом философии истории социологией подверглись резкой критике со стороны неокантианцев.

В своей речи при вступлении в должность ректора Страсбургского университета Вильгельм Виндельбанд (1848–1915) предложил развести историю и естествознание не по предмету исследования, а по методу. Номотетический метод обеспечивает установление общих законов развития природы. Идеографический метод позволяет установить только особенное, выявить специфическое в отдельных событиях истории.

Первый ориентирован на вскрытие связей между фактами и установление общих законов развития природы, что является прерогативой естествознания. Второй ориентирован на определение ценности однократного события, что составляет прерогативу истории.

С точки зрения мыслителя вся предшествующая философия истории опиралась на номотетический метод познания, игнорируя идеографический метод освоения исторических событий на предмет установления их непреходящей ценности, что и породило непреодолимые трудности для философии истории, обеспечило «фиктивное» или «абстрактное», но не «научное» объяснение исторических событий.

Идеи В. Виндельбанда систематизирует и развивает Генрих Риккерт (1863–1936). Унаследовав от И. Канта идею активности сознания, Риккерт отказался от идеи трансцендентной «вещи в себе». «Бытие всякой действительности» Г. Риккерт рассматривает как «бытие в сознании», не мучаясь и не гадая, какой она (действительность) есть на самом деле. Это связано с тем, что:

• наука, приступая к исследованию, уже имеет дело с донаучными понятиями, которые она использует в процессе исследования;

• имея перед собой многообразие мира, человек упрощает это многообразие явлений в логических понятиях, редуцируя историческое до логического.

Таким образом, познание — это не кантовское «воспроизведение» и не марксистское «отображение», а преобразующее их понимание. И последнее особенно значимо для истории.

В отличие от позитивистски ориентированных историков, видевших свою задачу в том, чтобы фиксировать исторические события «как они происходили на самом деле» и стараясь исключить свое субъективное суждение о них, Г. Риккерт убежден в необходимости аксиологической интерпретации событий, несмотря на то, что определение ценности события сопряжено с моментом субъективности. Познавать — значит судить, принимать или отвергать, одобрять или осуждать, подразумевает наличие истины как особой ценности. В философии Риккерта истина заявляет о себе не только как адекватное отражение реальности, но и ее ценностная интерпретация.

Историческое исследование предполагает выбор историком тех событий, которые представляются для него существенными. А это возможно только в случае соотнесения этих событий с определенной системой ценностей. Ценность не тождественна пользе, идеалу или идеи. Это смысложизненый ориентир, который позволяет выйти за пределы вопросов «что есть что» и «кто есть кто», актуализируя вопросы «почему» и «во имя чего». Никакой историк, даже если он стремится к объективности и беспристрастию, не может избежать собственной оценки рассматриваемых событий. И эти оценки обязательно определят иерархию излагаемого материала, степень его значимости.

С точки зрения Г. Риккерта объектом исторического исследования являются объекты культуры, которые прямо или опосредовано связаны с ценностями, ибо они имеют социальную значимость. Целью истории как науки о культуре является идеография единичного в его неповторимости, а объектами исследования выступают ценности культуры. Что касается принципов освоения «исторического», то это прерогатива философии истории.

Доминировавший прежде номотетический метод ориентировал историков на поиск общих законов развития общества с претензиями на статус универсальных законов развития мира. Отождествление законов общества и законов природы ставило под сомнение уникальность общества. В этих условиях все рассуждения относительно специфики общественного развития превращались в декларацию. При таком подходе философия истории теряла свою самодостаточность и поэтому легко была заменена социологией (См.: О. Конт и адепты).

Но эта замена оказалась неадекватной. Обращение О. Конта к проблеме «прогресса-регресса» выходит за рамки предмета социологии, ибо несет на себе печать аксиологической интерпретации, что является в чистом виде прерогативой философии истории. Определить состояние прогресса или регресса, можно, но только через критерий ценности. Кроме того, возникает еще одна проблема. Критерием ценности является должное, но как таковое оно не проходит по реестру неизбежного и, стало быть, и не является законом.

Прогресс — это новое качество, а новое не может быть законом, ибо закон то, что повторяется любое число раз. Таким образом «закон» О. Конта является на самом деле «формулой ценности» со значением абсолютного идеала.

Только понятие ценности может конституировать понятие исторического универсума. Ценности могут объединить фрагменты, части в историческое целое. Поэтому значение философии истории исключительно в том, что она является, прежде всего, учением о ценностях, обеспечивающих единство исторического и логического, а при необходимости и его расчленение на части в рамках исторического анализа.

Но многообразие ценностей ставит под сомнение не только универсальные, всеобщие законы истории, но и смысл мирового исторического развития как единого процесса.

Философия истории не только обосновывает, что принципами исторического развития выступают ценности, не только расшифровывает эти ценности, но и выполняет критическую миссию, определяя меру влияния тех или других ценностей на истолкование смысла истории в конкретном ее проявлении и философском измерении.

Например, марксистское понимание истории претендует на открытие объективных законов общественного развития. Поскольку центральной ценностью марксизма является «победа пролетариата над буржуазией», то и смысл истории сводится к борьбе классов. Целью борьбы является политическое господство и обладание экономическим могуществом, вследствие чего экономическая и политическая жизнь представляется чем-то более существенным, чем вся остальная культурная жизнь. Абсолютизация экономического начала, резюмирует Г. Риккерт, — сомнительное основание для определения смысла мировой истории, «поскольку многообразие иного рода человеческих поступков и стремлений лишается всякого смысла».

Ценностный подход рефлексии в философии истории позволяет профилактировать предвзятость, абсолютизацию одной из ценностей. Признание разнообразных систем ценностей ставит перед исследователем задачу построения системы принципов «исторического» и определения приоритетных ценностей, идентифицировав их через ценности в истории философии и всемирной истории. Осуществление этой задачи поможет решить и задачу поиска смысла региональной истории, истории отдельного народа, события, личности.

Г. Риккерт понимает, что это «сверхзадача», но её можно решить при условии, что философия — это, прежде всего, учение о всеобщих ценностях культуры. Создав критически обоснованную систему всеобщих ценностей культуры, философия может обеспечить возможность расчленить историческое целое и построить его составляющие эпохи так, чтобы смысл истории не превратился в абстрактную формулу, а заявил о себе конкретно через единичное.

Критерием выделения эпох (исторических периодов) выступают только те ценности, которые найдут свое обоснование в качестве ключевых во всеобщей системе. Через ценностный подход философия истории обретает подлинное понятие прогресса. Новое качество прогресса, как воплощенной ценности, позволяет философии истории оценивать прошлое через соотнесенность с настоящим. А что собой представляет историческое состояние прогресса или регресса, подъема или упадка — это уже решает конкретное историческое исследование.

По Г. Риккерту в развитии всемирной истории можно выделить три эпохи:

• Время догматизма. Оно охватывает период господства христианской идеи всемирной истории, где Бог рассматривается как абсолютная ценность.

• Период скептицизма, обусловленный учением Дж. Бруно о бесконечности Вселенной, не ограниченной ни временем, ни пространством. Поскольку понятие исторического целого обретает проблематичность, то и выражение «всемирная история» теряет свое смысловое значение.

• Этап критицизма, основу которого заложила философия И. Канта, вернувшая человеку статус «центра мира». Действительность мира не существует сама по себе, а определена субъективными формами её освоения. Обладая разумом, человек уверен как в своей свободе, так и в истинном смысле мира и его истории.

Высоко оценивая безусловные ценности разума и свободы в немецкой классике Г. Риккерт протестует против онтологизации ценностей, ибо признание «метафизического» бытия ценностей приводит к идее двух родов бытия. Один из них истинный и находится по ту сторону реальности. Второй, где как раз и раскручиваются конкретные исторические события, — есть бытие призраков и иллюзий, бытие относительной истины. Возникает парадокс демонстрации ничтожества исторического перед лицом трансцендентного. И тогда не ясно, зачем люди ломают копья, если «игра не стоит свеч». Для историка такой подход неприемлем, поскольку в непосредственной жизни общества он видит единственно подлинную реальность. И всё же признание безусловной шкалы ценностей по Риккерту необходимо, ибо эта шкала задаёт должное, являясь критерием конкретно-исторических ценностей.

Неокантианство внесло существенный вклад в развитие философии истории.

• Философия истории должна обосновать, что история есть идеографическое отображение единичного развития культуры через ее ценности.

• Принципами исторического развития являются ценности культуры.

• Отношение человека к миру не субъектно-объектное, противостоящее миру, а событийное, ибо человек включен в мир реальности. И важным является не столько объяснения «что есть что», сколько понимание — «почему», «во имя чего».

• Всё, к чему «прикоснулся» человек, все, что несёт печать человеческих интересов, есть культура.

• Относительный конкретно-исторический характер ценностей культуры свидетельствует о том, что история не представляется процессом развертывания, проявления некой субстанции вне времени и вне пространства. История всегда конкретна.

• Культурная природа ценностей исключает универсальные законы всемирной истории и ставит под сомнение смысл всемирной истории, но нацеливает на осмысление конкретного исторического и уточнение его смысла.

Такой подход таит опасность релятивизма, но его можно блокировать, если наряду с ценностями конкретного исторического будет существовать система безусловных, общезначимых, внеисторических ценностей трансцендентного характера. Они задают должное поведение, являясь идеалом осмысления единичного через конкретное, историческое.

История представляет реальность не вообще, а только в отношении к частному, поскольку реально существует только частное (единичное).