478
478
Примечание к №462
Набоков назвал правление Ленина «нероновским пятилетием».
Нерон выступал в цирке наездником. Ленин тоже вскоре после революции выступал с речами в цирке Чинизелли. Слово «цирк» в новейшей истории несколько изменило своё значение, и в этой связи интересно устойчивое обращение Ленина к теме клоунады, шутовства, балаганного скоморошества.
Например, в июне 1906 года он пишет:
«Взаимные подножки гг. Треповых и Набоковых будут использованы нами для того, чтобы обоих почтенных акробатов свалить в яму».
В июле этого же года Ленин возмущается, что эту точку зрения либералы назвали «шутовством или непроходимой тупостью» и уточняет:
«Кадетов постиг скоропостижный крах от одного росчерка пера „возлюб-ленного монарха“ (наплевавшего, можно сказать, в рожу Родичеву, который объяснялся ему в любви)».
(Любопытное пересечение темы гомосексуализма и чаплинских тортов.)
Вот ещё характерная фраза:
«Господа Плеханов, Чхенкели, Потресов и Ко играют теперь роль марксистообразных лакеев и шутов».
Вот из тезисов по поводу декларации временного правительства:
«Либо комедь, либо всемирная революция против капитала».
(Получился диалектический синтез: первое в виде второго.)
Характерный ленинский оборот, встречающийся десятки раз:
«Меньшевики и эсеры петушком побежали за кадетами». (Или наоборот.)
От петушков легко перейти к Петрушке:
"Почему бы тем же пролетарским делегациям не «использовать» Совещания так, чтобы издать и ПОКАЗАТЬ по казармам и фабрикам, скажем, два плаката в объяснение того, что Совещание есть комедия? На одном плакате можно бы изобразить Зарудного в дурацком колпаке, пляшущего на подмостках и поющего песенку: «Нас Керенский ОТСТАВИЛ, нас Керенский ОСТАВИЛ». А кругом Церетели, Чернов, Скобелев, кооператор под ручку с Либером и Даном, – все покатывающиеся со смеху. Подпись: «ИМ ВЕСЕЛО».
Тема «кооператора под ручку» должна раскрываться, по мысли Владимира Ильича, во втором плакате, где изображён «солидный Церетели» (в другом контексте у Ленина, правда, «шут гороховый»), который
«Пишет незаметно в свою записную книжку: „Этакий балбес Зарудный! Такому олуху навоз бы возить, а не министром быть!“».
Плакат следует подписать так:
«„Революционно-демократическое“ совещание публичных мужчин».
А вот опубликованный в 29 томе собрания сочинений помёт помет на книге А.Рея «Современная философия»:
"ха!!
блягер!
дура!
бим, бам! (498)
уф!"
По поводу одной из брошюр Ленина оппонент сказал: «Тут безумие становится методом». Ленин ответил росчерком на полях статьи: «Шут!» (Грумбах. «Ошибка Циммервальда-Кинталя».)
Горький вспоминал об огромном интересе Ленина к цирку, где различные эстрадные номера тут же получали с его стороны метафизическое обоснование. Ильич был в своей стихии:
"Ну, это, конечно, для публики, на самой деле они не могут работать с такой быстротой, – сказал Ильич (по поводу аттракциона рубки леса канадскими рабочими в лондонском мюзик-холле – О.). – Но ясно, что они и там работают топорами, превращая массу дерева в негодные щепки. (503) Вот вам и культурные англичане!" Он заговорил об анархии производства при капиталистическом строе, о громадном проценте сырья, которое расходуется бесплодно, и кончил сожалением, что до сей поры никто не догадался написать книгу на эту тему. Для меня было что-то неясное в этой мысли, но спросить Владимира Ильича я не успел, он уже интересно говорил об «эксцентризме» как особой форме театрального искусства! (это по поводу вышедших на арену клоунов – О.) – «Тут есть какое-то сатирическое или скептическое отношение к общепринятому, есть стремление вывернуть его наизнанку, немножко исказить, показать алогизм обычного. Замысловато – а интересно!»".
Действительно.
Смысл этих аналогий Ленина хорошо раскрывается в киносъёмке беседы Владимира Ильича с американским журналистом Линкольном Эйром. Эти губы, топырящиеся юродской варежкой, прыщ на щеке, гротескная мимика и жестикуляция… Портрет юродивого в «Боярыне Морозовой» Сурикова. Но очернённый злобным ехидством боярина в шубе с лисьим воротником на противоположной, левой стороне полотна: «Так-то, матушка! попалась! там из тебя человека сделают!»
А ведь как подумаешь – рухнула колоссальная цивилизация. Даже не государство, а цивилизация. Аналог гибели римской империи. Масштаб вполне соотносим. «Ты победил». Но как всё по-русски издевательски просто. Совсем без молний и грома, колесниц и тог. А так, «в кепочке». (512)
Бердяев писал в «Русской идее»:
«Характерно, что русским не свойственна риторика, её совсем не было в русской революции, в то время, как она играла огромную роль во французской революции. В этом Ленин со своей грубостью, отсутствием всяких прикрас, всякой театральности, с простотой, переходящей в цинизм, – характерно русский человек».
Можно уточнить, что риторика русским как раз более чем свойственна, но относятся они к ней всегда как к чему-то примитивному и некультурному, как к риторике. «Туда умного не надо». Риторика получается максимально грубая и откровенная. Но что такое «откровенная риторика»? Риторика для того и выдумана, чтобы скрыть грубую реальность событий. И, конечно, не только в смысле простой драпировки, но и в смысле внутреннего сглаживания, адаптации. Шестов по этому поводу писал:
«Естественное – в Европе об этом и не спорит никто – безобразно и страшно … У них утешительный конец и разрешающее последнее слово припасены задолго до начала и первого слова. У них прикрасы и риторика – необходимое условие творчества, единственное лекарство против всех зол … Итак, нам предстоит выбор между художественной и законченной ложью старой, культурной Европы, ложью, явившейся результатом тысячелетнего трудного и мучительного опыта, и бесхитростной, безыскусственной простотой и правдивостью молодой, некультурной России … Кто ближе к истине? … Разве искусная риторика не так же соблазнительна, как и правда? И то и другое жизнь. Невыносима только риторика, которая хочет сойти за правду, и правда, которая хочет казаться культурной.»
Именно отсутствие хорошей, добротной риторики так вгнездило революцию в Россию. Наполеон весь вышел из риторики французской революции. И сам был конечно насквозь риторичен (что некоторых русских писателей доводило до белого каления). Но ведь Наполеон спас Францию. (525) Если бы риторика так и осталась пустой оболочкой, «трезвый реализм» якобинского террора вырос бы в ТАКУЮ гнусную фантастику…