Философия на высоте

ПРОШЛОГОДНИЙ ОТЧЕТ Гарвардского университета дает основания для тревоги: доля студентов-гуманитариев, оканчивающих бакалавриат, снизилась в США с 14 до 7 %. Она падает даже в таком престижном университете, как Гарвард, причем в последние годы все быстрее. Заговорили даже о кризисе гуманитарного знания.

Я слишком плохо разбираюсь в гуманитарных науках, чтобы объяснять, почему слабеет приток абитуриентов. Может быть, потому что многие из гуманитарных профессий больше не кажутся началом блестящей (а то и вообще какой-либо) карьеры. Может быть, потому что не каждая гуманитарная наука в силах донести до непосвященных, чем она занимается и почему это важно. Или, может быть, дело не только в неспособности донести, а в том, что некоторые гуманитарные науки, как бы ни было больно это признавать, действительно теряют смысл в нашем стремительно меняющемся мире.

Я перечислил возможные причины, но не выношу суждений о них. Единственная область, в которой я разбираюсь, — моя собственная, философия. Ее практический аспект, а именно — этика, способен внести решающий вклад в полемику по самым острым и неотложным вопросам современности.

Я сам философ, поэтому меня можно заподозрить в некоторой пристрастности. Но, к счастью, в своих выводах я предпочитаю опираться на независимый источник — доклад Института Готлиба Дуттвайлера (GDT), швейцарской экспертной и исследовательской организации.

Недавно Институт Дуттвайлера опубликовал рейтинг ста наиболее влиятельных глобальных мыслителей за 2013 год. В рейтинг вошли экономисты, психологи, писатели, политологи, физики, антропологи, биологи, предприниматели, теологи, медики, представители информационных и некоторых других наук. Но трое из верхней пятерки глобальных мыслителей — философы: Славой Жижек, Дэниел Деннет и я. Есть и четвертый, Юрген Хабермас, которого GDI относит к социологам, но в докладе оговаривается, что с тем же успехом его можно считать философом.

Единственный нефилософ из первой пятерки глобальных мыслителей — Ал Гор. Среди 100 человек, входящих в этот рейтинг, экономистов больше, чем мыслителей из других областей знания, но первый среди экономистов, Николас Стерн, стоит в общем списке только на десятом месте.

Как вышло, что четыре из пяти самых влиятельных мыслителей в мире — представители гуманитарного знания, из них трое — философы? Чтобы это понять, надо посмотреть, по каким критериям Институт Дуттвайлера составляет рейтинг глобальных мыслителей.

Институт Дуттвайлера видит задачу так: назвать «мыслителей и идеи, резонансные в контексте глобальной информационной среды». Информационная среда, откуда получены данные, возможно, и глобальная, но строго англоязычная, что объясняет, почему в списке топ-100 не оказалось ни одного китайского мыслителя. В рейтинг попадают по трем характеристикам: во-первых, кандидат должен быть интеллектуалом по основному роду занятий, во-вторых, быть известным за пределами своей предметной области, и, наконец, оказывать влияние на окружающий мир.

Рейтинг строится по совокупности многочисленных количественных показателей, в том числе по величине аудитории кандидата в соцсетях — его зрителей и подписчиков в Twitter и на YouTube — и количеству ссылок в блогах и вики-пространстве. Результат — возможность определить значимость каждого мыслителя в разных странах и предметных областях: позиция человека в рейтинге тем выше, чем больше о нем говорят и чем шире распространилась начатая им полемика.

Список фамилий, разумеется, из года в год меняется. Впрочем, факт остается фактом: как мы уже упоминали, в 2013 году особо влиятельной в сфере идей оказалась горстка философов.

Подобное не удивило бы афинских правителей, которые считали, что проблем с Сократом хватает на смертный приговор с формулировкой «за развращение юношества». Не станет оно сюрпризом и для тех, кто хорошо знаком с многократными и успешными усилиями по выводу философии на более широкий рынок.

Есть, например, журнал Philosophy Now («Философия сегодня») и его аналоги на других языках. Есть подкасты, множество блогов, бесплатные курсы в сети, собирающие десятки тысяч слушателей.

Возможно, интерес к размышлениям о Вселенной и человеческой жизни растет потому, что как минимум для миллиарда жителей нашей планеты вопросы еды, жилья и личной безопасности в общем и целом решены. Это подводит человека к вопросу: а чего еще я хочу, или должен хотеть, от жизни, — это отправная точка для многих направлений философской мысли.

Занятия философией — размышление и рассуждение о ней, а не просто чтение текстов, — развивают нашу способность к критическому мышлению, вооружая нас, таким образом, перед лицом многочисленных вызовов быстро меняющегося мира. Может быть, поэтому многие работодатели ищут сотрудников, у которых были хорошие оценки по философии.

Еще удивительнее — а возможно, и важнее, чем связь философского образования с умением рассуждать, — то, что иногда, записавшись на семинар по философии, человек делает шаг к полной перемене своей жизни. Я знаю по опыту, что учеба способна сделать студента вегетарианцем, подтолкнуть к карьере, которая позволяла бы направлять половину дохода на благотворительность, или даже побудить бесплатно отдать почку незнакомому человеку. Много ли на свете наук, способных на такое?

Project Syndicate, 9 апреля 2014 года