4. То же. Логос

4. То же. Логос

а) Из всей софийной терминологии греческое слово"logos"получило огромную и даже всемирно–историческую популярность, что и привело к бесконечному разнобою в понимании этого термина и к необозримому количеству разного рода семантических неточностей и ошибок. Это объясняется тем, что данный греческий термин сразу обозначает собою и мысленную и практически выраженную идею, а в Европе это необходимо считать единственным и в дальнейшем неповторимым явлением. Для нас же сейчас важно то, где в античности имелась в виду именно софийная мысль, то есть мысль как некоего рода смысловой заряд или смысловая заданность. Поэтому при обычной склонности слишком резко противопоставлять мысль и слово всегда возникали трудности Для понимания именно софийной природы античного логоса. Условно и описательно его можно было бы перевести:"мысль, адекватно выраженная в слове и потому неотделимая от него"или:"слово, адекватно выражающее какую нибудь мысль и потому от нее неотделимое". Поэтому перевод этого термина на другие языки весьма затруднителен. Такие ходовые переводы, как латинское"verbum", немецкое"Wort", французское"parole", английское"word"да и русское"слово", передают только языковую сторону значения термина, но не его смысловую и логическую стороны.

б) Тем не менее только в зависимости от контекста речи этот термин и в греческом языке может пониматься то более узко, то более широко; вообще же ни при каком контексте речи нельзя забывать указанного глубочайшего единства мысли и слова.

Из многочисленных отдельных значений можно указать следующие. Смысловые значения:"смысл","понятие","категория","определение","суждение","мысль","умозаключение","отношение","основание","принцип","причина","аргументация","доказательство","исследование","предположение","теория","метод","закон","наука","рассудок","разум"(как чисто человеческий разум, так и в том или ином другом обобщении, включая божественный разум). Значения из области языка:"слово","предложение","высказывание","изложение","речь","разговор".

Термин и понятие"логос"является одним из самых оригинальных порождений греческого гения, выраставшего на основе стихийного материализма и не понимавшего такой чистой мысли, которая не была бы в то же самое время практически использована. Стоики, в особенности же ранние, а предположительно уже и Гераклит, не отождествляли бы так легко логос с самыми обыкновенными вещами и с их смысловой значимостью, если бы здесь не лежал в основе античный стихийный материализм. Логос – одновременно и огонь, и смысл вещи, и сама материальная вещь^[290].

в) Философия логоса начинается с Гераклита. За ничтожным исключением все историки философии и особенно богословы всегда выдвигали у Гераклита на первый план учение о логосе, находя в Гераклите прямого или косвенного предшественника иудейско–христианского учения о Боге–слове."Правителем мира и Богом"логос назван у Климента Александрийского при изложении им учения Гераклита о круговороте вещества (B 31). Но это не мысль Гераклита, а интерпретация самого Климента, желающего доказать сотворенность огня–логоса. Подобным же образом, но с позиций стоицизма интерпретирует Гераклита и Марк Аврелий (B 72). Наконец, извлекаемое из некритически мыслящего коллекционера Стобея (жившего, правда, по крайней мере на тысячу лет позже Гераклита) изречение:"Душе присущ логос, сам себя умножающий"(B 115) – уже и вовсе не имеет никакого отношения к предполагаемому учению Гераклита о логосе как о божественной силе мира. Такого же типа понимание термина"логос"в изречении Гераклита о неисчерпаемости души, где говорится:"столь глубок ее логос"(B 45). Маковельский совершенно правильно перевел тут вместо"логос" – "столь глубока ее основа". Позднейшая традиция приписывала Гераклиту такие термины, как"бог","судьба","необходимость"(A 8),"вечность"(B 50),"общее"(B 2),"закон"(B 114) и другие. Как понимать все эти термины в сравнении с термином"логос" – непонятно.

Посидоний (A 8) выдвинул целую фантастическую концепцию на эту тему:"Гераклит объявил сущностью судьбы логос, пронизывающий субстанцию вселенной. Это – эфирное тело, сперма рождения вселенной и мера назначенного круга времени". Однако здесь слишком заметна аристотелевская и послеаристотелевская, в частности стоическая, терминология, чтобы можно было ее некритически и безоговорочно относить прямо к Гераклиту.

Таким образом, рассуждая строго филологически, доказать наличие у Гераклита определенного и развитого учения о логосе как о той или иной космической силе и тем более представить его предшественником христианского учения о боге–слове невозможно. Поскольку же Гераклит является одной из вершин греческой натурфилософии, можно думать, что проповедуемая у него материя огня имела свою диалектическую закономерность. И тогда, на основании окружающего исторического фона, необходимо утверждать, что гераклитовский логос, во всяком случае, есть категория онтологическая, причем в этом онтологизме подчеркивалась такая смысловая сторона стихийно–элементного космоса, которая была неотделима от этого последнего, но определяла собою всю закономерность его протекания. Когда средневековые христианские богословы находили в гераклитовском логосе абсолютную личность, творящую космос, им управляющую, они ошибались, потому что Гераклит был не монотеист, но пантеист. Однако они не ошибались в том, что гераклитовский логос,"творящая"и оформляющая космическая сила, неотделим от вечной и творящей материи. Другими словами, как ни понимать этот логос в деталях, в своей максимально общей и неопровержимой сущности он обязательно обладал софийной направленностью.

г) В сочинениях более поздних греческих натурфилософов можно встретить самое разнообразное значение логоса. Прежде всего, это самое обыкновенное"слово", которое противополагается делу (Анаксагор B 7; Филолай B 11; Демокрит B 82), и даже"просто только слово"(Ксенофан B 1, 14; Парменид B 1, 15; Демокрит B 51; что не чуждо также и Гераклиту B 87). Последнее, конечно, больше представлено у софистов (Горгий B 3, Фрасимах B 1), особенно – в риторическом смысле (Протагор A 3; Горгий B 17; Гиппий A 12 и многие другие).

Далее, логос понимался как человеческий разум (Ксенофан A 32; Парменид A 1; Анаксагор А 101). Понимание логоса как объективного разума или как космической закономерности встречается у атомистов (Левкипп B 2; ср. Демокрит A 38). Постепенно шлифуется и логическое значение логоса – в смысле"закон"или"отношение","вычисление".

У Платона логическое значение логоса дано весьма выразительно:"понятие"(Theaet. 148 B),"суждение"(там же, 186 B),"обоснование"(Gorg. 509 A),"критерий"(там же, 465a),"теория"(R. P. 361 B, 369a, 525 E),"разум"(там же, 402a),"разумное основание или отчет"(в диалектическом рассуждении – там же, 533c, 534b, 259 E),"категория познания"(там же, 260a; Gorg. 264b),"закон движения звезд"(Legg. 898a),"первичная причина" – как в смысле логического принципа (Soph. 265c), так и в объективном миропорядке (Tim. 46 D). Таким образом, логос как смысловая сторона становления представлен у Платона достаточно. Поскольку же, однако, становление у Платона на втором месте в сравнении с умом и идеями, постольку онтологический смысл логоса находит у Платона менее заметное и более слабое выражение.

В логическом отношении термин"логос"интерпретируется и Аристотелем. Он употребляет его в тех же значениях, что и Платон, но, кроме того, и в других значениях:"слово"или"речь","объяснение"или"определение","понятие"и"силлогизм"(например, Anal. pr. 124b 18),"доказательство"(Met. I 9, 990b 12 – 18; De an. I 3, 407a 25),"аксиома","математическое отношение","исследование". Важно отметить то, что у Аристотеля не попадается ни натурфилософского, ни вообще онтологического значения логоса, хотя его перводвигатель – и об этом мы уже много раз говорили – есть не что иное, как нус–ум, а этот ум в основном тождественен у него с логосом. Следовательно, в онтологическом смысле логос представлен у Аристотеля даже слабее, чем у Платона. Он здесь больше предполагается, чем выражается буквально.

Напротив того, стоики, вернувшись к досократовской материалистической натурфилософии, стали понимать самое материю как результат периодических воплощений логоса, трактованного у них как"творческий огонь". И хотя субъективизм послеклассической философии заставил их трактовать огненный логос как божественный разум (Зенон SVF I frg. 85), как провидение (там же, frg. 160; 1б2; Клеанф I frg. 531; Хрисипп II=frg. 945), и как универсальную целесообразность, они все еще не отличали от"природы"всеобщей судьбы, или рока (там же, Хрисипп II frg. 937). Весьма многочисленные стоические тексты о пронизывании логосом всей природы, всего человека, всей его психологии и биологии, о наличии логоса в человеке в виде"господствующего"начала и необходимости подчиняться этому началу показывают, что понятие логоса проникло в их этику. Сперматический логос, то есть"семенной смысловой принцип", – термин, который является блестящей иллюстрацией античного софийного учения о логосе, когда этот последний был и телесным огненным семенем, и организующим принципом, и смыслом всякой вещи и существа (Зенон I frg. 102, 108; Клеанф I frg. 497; Хрисипп II frg. 580, 1027; I frg 141).

Последним этапом развития античного учения о логосе является неоплатонизм, который, исходя из платоно–аристотелевского учения о перводвигателе и об его энергиях, стал трактовать логос вместе со стоиками как истекающие ("эманирующие") из этого нуса–перводвигателя,"осеменяющие все бытие принципы"и, таким образом, развертывающие"внутренний"логос в"произнесенный"(Plot. II 3, 16, 17 – 21; III 1, 7, 1 – 4; IV 3, 15, 15 – 23; 4, 12, 5 – 77, 2, 23 – 25; V 1, 1, 22 – 25).

Поскольку плотиновский логос есть энергийное становление материи, он неотличим от гераклитовски–стоического логоса. Однако плотиновский логос имеет гораздо более широкое значение, поскольку он является не только становлением вообще, но и становлением первоединства, становлением ума и души и уже только в последнюю очередь – внутрикосмической материальной жизни. Природа такого логоса – не материальная, но смысловая, осмысливающая. Это есть не просто само становление, но его осмысленная закономерность, его целесообразная направленность, его структурная оформленность.

Поэтому плотиновский логос, в отличие от эйдоса, не интуитивен, но дискурсивен. В нем нет картинного оформления, а есть только дискурсивный закон становящегося оформления этой картинности. Подробнее об этом плотиновском логосе с приведением соответствующих текстов из Плотина, с критикой современных исследований о нем мы давали раньше (ИАЭ VI 389 – 396).

д) Филон Александрийский толковал библейского Иегову как платоновский мир идей и логос, из которого истекают логосы в материю, что и приводило к творению мира (De mund. opif. I 13) и к толкованию логоса как первородного сына божия, посредствующего между богом и людьми (De agric I 12). Это не могло не приводить Филона к глубочайшему противоречию между теизмом, деизмом и пантеизмом^[291]. Через четвертое Евангелие (I 1 – 5) это учение о логосе, постепенно освобождаемое от элементов пантеизма, вошло в патристику, в христианский символ веры (где оно стало догматом о воплощении бога–слова), подверглось бесчисленным толкованиям, начиная с раннего христианства вплоть до конца средневековья, и бесчисленное количество раз возобновлялось не только в популярной богословской литературе, но и у таких мыслителей, как Фихте, или Гегель, или у нас – Вл. Соловьев.

е) Все предыдущие материалы, при всем их разнобое и даже противоречии, свидетельствуют только об одном: логос в античности всегда трактовался как заряд или заданность мысли, указывавшие не на изолированное существование идеи, но именно на ее всегдашнюю софийную направленность.