Эпилог: Ностальгия
Эпилог: Ностальгия
Дэлия, конечно, была с теми, о ком Лал сказал Лейли. Потому что — как историк — и раньше знала о религиях Земли немало. Может быть, не так глубоко, как Дед и Конбр, но о гораздо большем количестве их. Предпочла, тем не менее, ту же, что и они, а следом за ними Бабуля и Евонька: несомненно первоначальную веру в Единого, без искажающих последующих добавлений.
Но, опять же, как историка, возбудило сильнейший интерес то, во что когда-то верили людхи. Об этом без конца расспрашивала Валж и многих других — бывших «примитив». Мужчины, бывшие «примитивы», предания о «богах» почему-то считали женскими глупостями, которые и знать-то ни к чему. А женщины наговорили такого: что было у этих «богов» аж четыре глаза. Два впереди и сзади два тоже: сразу видели всё вокруг. И немало другого: скорее похожее на поздние вымыслы. Только давно же страшно это было: пойди проверь.
Где-то остались пирамиды этих богов, настолько заросшие густой растительностью, что невозможно отличить их от гор и холмов. Если начать археологические раскопки, то должна начать раскрываться действительная картина того прошлого времени.
Но в сложившихся условиях долго было не до этого. Да и слишком мало интересовала история большинство оставшихся «мудрых». И немалой заслугой Дэлии было, преподавая за неимением гардрарской земную историю, поэтому создание кадров историков из подрастающего поколения. Вместе с ними начала неимоверно трудный поиск обрывков исторических сведений в полузабытых архивах.
Всё-таки, пришло время и начать раскопки. Роботы-разведчики обшарили всю поверхность Гардрара, просвечивая излучением все без исключения холмы и даже горы, которые можно было счесть за погребенные под непроходимым лесом пирамиды. Целыми их обнаружили лишь две: многочисленные другие были основательно разрушены.
Расчистку, естественно, начали с одной из уцелевших. Роботы быстро, но осторожно срезали и убрали густую растительность, а следом и образовавшуюся за долгие века почву. Очищенная, пирамида смотрелась мрачно: черная, из растрескавшихся, осыпающихся каменных блоков.
Вертикальная шахта уходила от возвышения в самом верхнем этаже полуразрушенного здания куда-то глубоко вниз. Судя по тому, что на этом возвышении находилась зола вперемешку с обгорелыми костями, можно было предположить, что именно на нем жарили тела несчастных жертв и потом спускали вниз находившимся там «богам».
Но спуститься туда было нельзя: шахта, немного не достигая верха, была завалена костями и черепами. Роботы стали освобождать её от них, сбрасывая наружу к подножию.
Проникнув, наконец, в помещения ниже уровня дневной поверхности, сообщили о наличии едва ощутимого остаточного фона радиоактивности. Тогда Дэлия с Эриком и остальными решила спуститься туда: осмотреть уже всё самим.
Что представляли собой эти гигантские помещения в глубине? Наверно, и жилище этих «богов», и их лаборатории, и хранилища многого, назначение чего невозможно было и предположить. Поэтому часть спустившейся группы захотела тут же заняться попытками как-то разобраться в нем. Но вторая, включающая Дэлию вместе с её бывшими учениками Лимом и Тарном, рискнула, несмотря на опасения Эрика, проникнуть еще глубже.
— Не торопись, сестренка: не всё сразу, — еще с тех пор, как Марик улетел на Землю-2, он, как единственный старший брат её, заботился о ней и непрерывно опекал.
— Братик дорогой, я ведь уже большая девочка: как-нибудь без тебя знаю, что мне делать, — как всегда в подобных случаях, не церемонясь, отпарировала она.
— Коза ты упрямая, — негромко проворчал он: опять придется присоединиться к ней — вместо того, чтобы разбираться с оборудованием этих самых «богов». Но никуда не денешься: что если с ней что-то случится?
Но остальные без него решили не оставаться: присоединились к решению двинуться дальше — вглубь.
Проникнуть туда, несмотря на приложение усилий многих роботов, не удавалось. Наверно, в тот день пришлось бы повернуть назад, если бы Эрик не стал пробовать то одно, то другое, ничего не объясняя никому. И многотонная толстая плита из неизвестного металла неожиданно сама поднялась и повисла над темным отверстием.
Эрик первый и направился к нему, отстранив намеревавшуюся сделать то же самое Дэлию.
— А ну, не лезь поперек батьки в пекло. Мала еще, всё-таки: убедилась уже?
— Ага: ты же у нас таки гений. Впрочем, как и всё прочее на «гэ», — в привычной обоим манере ответила она, но пропустила его вперед.
… Свет их налобных фонарей осветил невероятное: огромные ящики из прозрачного материала, в которых покоились гиганты. Как и говорили предания «примитивных», толстые — очень массивные. Но главное, их огромные круглые головы: слишком узнаваемые!
— Они: головы ольмеков! — поразилась Дэлия.
Ей ли было не узнать! История исчезнувших цивилизаций американского континента Земли занимало ведь немалое место в её интересах к истории. Возникших еще в детстве под воздействием рассказов Дедули о его величайшем друге, историке Лале, погибшем на Земле-2.
Ольмеков считали самой первой цивилизацией в том регионе Америки, оставившей среди своих памятников вот такие гигантские, в рост человека, каменные головы. Естественно, Дэлия непременно должна была увидеть их. И не только их: там было много других памятников: многих цивилизаций других народов. Дэлия еще не забыла все их названия: кроме ольмеков, еще тольтеки, мицтеки, сапотеки, майя, ацтеки.
Не один раз, поэтому, побывала она там. Хватило и кроме ольмекских голов: потрясающие пирамиды оставшегося неизвестным народа в Теотиуакане и народа майя по всему полуострову Юкатан.
Воспоминания о том времени на Земле с какой-то невероятной силой нахлынули и уже не отпускали. Глядя на головы «богов», мысленно снова очутилась там, где остались не только похожие на них каменные головы, но и многое другое. Тогда это было менее важным, а сейчас казалось, наоборот.
Те длиннорукие обезьяны-пауки, раскачивающиеся на своих, тоже длинных, цепких хвостах, зацепившись ими за сук дерева. Сами деревья, каких здесь нет: на Гардраре они другие. И запахи тоже: совсем не такие, как на Земле. И обезьян здесь никаких нет: перебили их давным-давно — они же наносили вред своими набегами на поля и сады. Крокодилов — тоже: там они находились под нависающими деревьями у правого берега реки, по которой плыли они к одному из мест расположения пирамид майя, гребя веслами.
И потому так вдруг захотелось снова очутиться сейчас там, на своей родной планете по имени Земля. Увидеть земные, более теплые, оттенки зеленого цвета травы и листьев. Полежать на траве под деревом рядом с тем домом в горах, рядом с могилами маленького дяди, родившегося и умершего в Дальнем космосе, и героя гуманистического возрождения редактора Марка. Жадно втянуть в себя неповторимые запахи, исходящие разом от всего вокруг, и оттого почувствовать себя счастливой: дома!
Ведь, участвуя во всех необычных и великих делах, не могла представить себе, что почувствует непреодолимую тоску по ней, Земле своей. Слышала когда-то, как тосковал дядя Лал по планете, на которой родился — Земле-2: никак не понимала это. А теперь…
Нет, она не покинет Гардрар: слишком нужна здесь сейчас. Но потом… Потом: это когда? Наверно, когда приблизится время к естественному концу жизни. Тогда уговорит она Ли, и они вернутся на Землю, чтобы закрыть навсегда глаза и покоиться именно там.
2014, Лонг Бич