3

Мы уже сказали, что ценностью обладает лишь то, что является составной частью радио шума. События не только совершаются в том виде, в каком они доходят до нас по радио, но и воспринимаются таковыми сначала, словно они были собственностью радио ещё до того, как они прошли по нему. Нечеловеческое такого положения дел заключено в том, что события часто уже подготовлены для представления по радио с самого начала. Порой, например, событиям, происходящим во время войны, не дают течь так, как им самим того хотелось бы, но изменяют их с учётом того, как они будут представлены по радио. Случается не то, что имеет место, но то, что склонно и что способно стать шумом по радио. Это можно назвать перерывом действительности.

По этой причине современные войны столь чудовищны: на поверхность выступает не ужасная действительность, но только радио шум. Они не предстают перед человеческим разумом во всей своей конкретности и поэтому не сдерживаются должным образом. Вероятно, войны сегодня обретают всё более жестокий и ужасающий характер по той причине, что они хотят показать себя тем, чем они являются на самом деле, т.е. отчётливо показать себя действительно ужасающим явлением, а не просто частью радио шума.

Во времена, когда тишина ещё обладала властью, войны звучали на фоне тишины, и на таком фоне они становились совершенно отчётливыми. Их ужасы всё ещё отличались изначальной простотой, и шум их стихал в приведённой ими за собой смерти. В этих ранних формах войны человек просто переносил её в тишине. Она была не темой для дискуссий, но изначальным опытом.

Сегодня же война это даже не бунт против тишины - она лишь самый большой круговорот шума в общей суматохе жизни. Если бы в течение всего дня каждую минуту не трубили по радио боевые сводки, то повсюду раздавались бы пушечные залпы и стоны умирающих. В тишине стали бы слышны стенания умирающих, которые даже смогли бы перевесить грохот канонады. В тишине война зазвучала бы настолько громко, что она стала бы просто невыносимой. Однако непрерывный шум боевых сводок уравнивает пушечный грохот и стоны умирающих с общим всемирным шумом. Война превращается в часть всеобщего радио шума, она приспосабливается к нему, и как результат её начинают воспринимать как должное подобно всему, что появляется в шуме радио.

Все те бесчисленные смерти, что случаются сегодня, словно пытаются восстановить зону тишины. Когда, как это имеет место в наши дни, машина по производству шума достигает максимума своей производительности, тогда тишина являет себя в максимуме смерти.