ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЙ ФЕНОМЕН ТИШИНЫ

ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЙ ФЕНОМЕН ТИШИНЫ

Тишина – фундаментальный феномен. Это означает, что она - первичная, объективная действительность, которую нельзя свести к чему-либо ещё. Кроме Самого Творца, за ней не стоит ничего, имеющего отношения к ней.

Тишина изначальна и самоочевидна, как и всякий другой фундаментальный феномен: как любовь и привязанность, как жизнь  и смерть. Но она существовала до них и присуща каждому из них. Тишина – перворожденный фундаментальный феномен. Она охватывает прочие фундаментальные феномены: любовь, привязанность, смерть; и в них больше тишины, чем речи; больше невидимого, чем видимого. В человеке скрыто больше безмолвия, чем он может использовать за всю свою жизнь. Вот почему всякое человеческое высказывание окружено тайной. Тишина в человеке выходит за рамки одной только человеческой жизни. В такой тиши человек связан со своими прошлыми и будущими поколениями. 

Фундаментальные феномены как таковые возвращают нас к истоку вещей; мы же затерялись в том, что Гёте называл "производными феноменами", среди которых мы обычно и живём. И это похоже на смерть, ибо в тишине мы остаёмся один на один сами с собой, представ перед лицом нового начала и оттого не на шутку пугаемся. "Когда нашему восприятию открываются первичные феномены, мы испытываем нечто вроде робости или даже страха", говорит Гёте. Следовательно, в тишине человек вновь предстаёт перед истинным началом всех вещей: всё может начаться снова, может быть воссоздано заново. В любой миг посредством тишины человек может оказаться у истоков всего. В союзе с  тишиной, он не только приобщается к истинной сущности тишины, но и к истинной сущности всех вещей. Тишина - единственный фундаментальный феномен, что всегда с человеком. Ни один другой фундаментальный феномен не присутствует в любой момент столь полно, как присутствует тишина.

Сексуальное - это ещё один фундаментальный феномен, всегда находящийся в человеческом распоряжении. А поскольку в наши дни фундаментальный феномен тишины оказался в прискорбном состоянии, то человек попал под сильное влияние сексуального; он перестал замечать, что безудержная сексуальность потеряла всякую меру и принимает теперь извращённые формы, выходя за границы своего должного места среди прочих фундаментальных феноменов.

Тишина напоминает некое древнее, забытое животное, чья широкая спина всё глубже утопает в колючих зарослях мира шума, словно эта доисторическая тварь постепенно погружается в глубины своей собственной тишины. Но порой, однако, весь шум нынешнего мира представляется не более чем жужжание насекомых на этой широкой спине тишины.