[а) Смешение у Рикардо постоянного капитала с основным и переменного капитала с оборотным. Неправильная постановка вопроса об изменении «относительных стоимостей» и его факторах]

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

[а) Смешение у Рикардо постоянного капитала с основным и переменного капитала с оборотным. Неправильная постановка вопроса об изменении «относительных стоимостей» и его факторах]

В III отделе 1-й главы Рикардо развивает следующую мысль: если мы говорим, что стоимость товара определяется рабочим временем, то это распространяется как на тот труд, который был затрачен в последнем процессе труда непосредственно на производство данного товара, так и на то рабочее время, которое было затрачено на сырой материал и средства труда, необходимые для производства этого товара; это распространяется, следовательно, не только на рабочее время, содержащееся во вновь присоединенном, оплаченном заработной платой, купленном труде, но также и на рабочее время, содержащееся в той части товара, которую я называю постоянным капиталом. Недостатки рикардовской трактовки этого вопроса обнаруживаются уже в заголовке этого отдела III главы 1-й. Он гласит:

«На стоимость товара влияет не только труд, непосредственно затраченный на производство товара, но также и труд, затраченный на орудия, инструменты и здания, способствующие этому труду» (стр. 16) [Русский перевод, том I, стр. 42].

Здесь пропущен сырой материал, а между тем труд, затраченный на сырой материал, точно так же отличается от «труда, непосредственно затраченного на производство товара», как и труд, затраченный на средства труда — «орудия, инструменты и здания». Но у Рикардо в голове уже следующий отдел. В III отделе он предполагает, что примененные средства труда входят в производство различных товаров одинаковыми составными частями стоимости. В следующем же отделе рассматривается различие, проистекающее из того, что основной капитал входит в производство в различных пропорциях. Поэтому Рикардо и не приходит к понятию постоянного капитала, одна часть которого состоит из основного капитала, а другая — сырье и вспомогательные материалы — из оборотного капитала, точно так же как оборотный капитал не только включает в себя переменный капитал, но охватывает и сырье и пр., а также все те жизненные средства, которые входят в потребление вообще[69] (а не только в потребление рабочих).

Та пропорция, в которой постоянный капитал входит в товар, влияет не на стоимости товаров, не на относительные количества труда, содержащиеся в товарах, а непосредственно влияет на различные количества прибавочной стоимости или прибавочного труда, заключающиеся в товарах, содержащих одинаковое количество рабочего времени. Эта различная пропорция приводит поэтому к отличающимся от стоимостей средним ценам.

Относительно отделов IV и V главы 1-й следует прежде всего заметить, что вместо того чтобы заняться в высшей степени важным и влияющим на непосредственное производство прибавочной стоимости различием в пропорции, в какой постоянный и переменный капитал образуют составные части одинаковой массы капитала в различных сферах производства, Рикардо занимается исключительно только теми различиями в форме капитала и в пропорциональных долях, приходящихся на ту или иную форму в составе капиталов одинаковой величины, — теми различиями формы, которые проистекают из процесса обращения капитала: основной и оборотный капитал, капитал в большей или меньшей мере основной (т. е. основной капитал различной долговечности) и неодинаковая быстрота обращения или оборотов капитала. И при этом Рикардо ведет. свое исследование таким способом: он предполагает как нечто данное общую норму прибыли, или среднюю прибыль одинаковой величины для различных равновеликих вложений капитала или для различных сфер производства, в которых применяются равновеликие капиталы, или, что то же самое, он предполагает заранее, что прибыль пропорциональна величине применяемых в различных сферах производства капиталов. Вместо того чтобы заранее предполагать эту общую норму прибыли, Рикардо, наоборот, должен был бы исследовать, в какой мере вообще ее существование соответствует определению стоимостей рабочим временем, и тогда он нашел бы, что, вместо того чтобы соответствовать этому определению, она prima facie{47} ему противоречит, что, следовательно, ее существование надлежит еще вывести [entwickeln] при помощи целого ряда посредствующих звеньев, — выведение, весьма отличное от простого подведения под закон стоимости. Рикардо тогда получил бы вообще совсем иное представление о природе прибыли и не отождествил бы последнюю непосредственно с прибавочной стоимостью.

Сделав заранее это предположение, Рикардо задает себе затем вопрос: как повлияет на «относительные стоимости» повышение или падение заработной платы, если основной и оборотный капиталы входят в производство в различных пропорциях? Или, вернее сказать, он воображает, что рассматривает вопрос именно так. На деле же он рассматривает его совершенно иначе. Он рассматривает вопрос следующим образом: он спрашивает себя, как будет действовать повышение или падение заработной платы на прибыль, получаемую соответственно с таких капиталов, время оборота которых различно и в которых различные формы капитала содержатся в различных пропорциях. И тут он, естественно, находит, что в зависимости от того, входит ли много или мало основного капитала и т. д., повышение или падение заработной платы должно весьма различно влиять на капиталы, смотря по тому, состоит ли большая или меньшая часть последних из переменного капитала, т. е. из капитала, непосредственно затрачиваемого на заработную плату. Следовательно, для того чтобы снова выравнить прибыли в различных [529] сферах производства, иными словами, чтобы восстановить общую норму прибыли, цены товаров — в отличие от их стоимостей — должны регулироваться по-разному. Значит, — заключает он далее, — при повышении или падении заработной платы указанные различия влияют на «относительные стоимости». Он должен был бы сказать наоборот: хотя эти различия нисколько не касаются стоимостей самих по себе, они, благодаря своему неодинаковому влиянию на прибыли в различных сферах, создают отличающиеся от самих стоимостей средние цены, или, как мы будем говорить, цены издержек, которые определяются не прямо стоимостями товаров, а авансированным на эти товары капиталом плюс средняя прибыль. Следовательно, Рикардо должен был бы сказать: эти средние цены издержек отличны от стоимостей товаров. Вместо этого он заключает, что они тождественны, и с этой ошибочной предпосылкой переходит к рассмотрению земельной ренты.

Точно так же Рикардо заблуждается, полагая, что только исследуемые им три случая впервые приводят его к таким «изменениям» в «относительных стоимостях», которые происходят независимо от содержащегося в товарах рабочего времени, следовательно, на деле к различию между ценами издержек и стоимостями товаров. Это различие он уже допустил, предположив общую норму прибыли, т. е. предположив, что, несмотря на различные соотношения между органическими составными частями капиталов, последние приносят прибыль, пропорциональную их величине, тогда как приносимая ими прибавочная стоимость полностью определяется количеством неоплаченного рабочего времени, которое они поглощают и которое, при данной заработной плате, всецело зависит от размеров затраченной на заработную плату части капитала, а не от абсолютной величины капитала.

На деле мы имеем у Рикардо следующее: предположив отличающиеся от стоимостей товаров цены издержек, — а с допущением общей нормы прибыли это различие уже предположено, — Рикардо исследует, как эти цены издержек (которые теперь для разнообразия называются «относительными стоимостями») сами в свою очередь взаимно, в отношении друг к другу, модифицируются в результате повышения или падения заработной платы и при различных соотношениях между органическими составными частями капитала. При более глубоком проникновении в дело Рикардо нашел бы, что одно уже существование общей нормы прибыли, — при различиях в органических составных частях капитала, которые сперва, в непосредственном процессе производства, выступают как различие между переменным и постоянным капиталом, а затем еще больше увеличиваются благодаря различиям, проистекающим из процесса обращения, — обусловливает отличающиеся от стоимостей цены издержек, даже если предположить, что заработная плата остается неизменной. Другими словами, Рикардо нашел бы, что одно уже существование общей нормы прибыли обусловливает различие, совершенно не зависящее от повышения или падения заработной платы, и новое определение формы. Рикардо увидел бы также, что понимание этого различия имеет для теории в целом несравненно более важное и решающее значение, чем его анализ тех изменений в ценах издержек товаров, которые вызываются повышением или падением заработной платы. Вывод, которым он удовлетворяется, — а удовлетворенность этим выводом соответствует всему характеру его исследования, — состоит в следующем: если оговорить и учесть те изменения в ценах издержек (или, как он выражается, в «относительных стоимостях») товаров, которые, при различном органическом строении капиталов, вложенных в различные сферы, вытекают из изменений заработной платы, из ее повышения или падения, — то закон остается верным: здесь нет противоречия закону определения «относительных стоимостей» товаров рабочим временем, ибо все другие более чем мимолетные изменения в ценах издержек товаров могут быть объяснены лишь изменением в количестве рабочего времени, соответственно необходимом для производства этих товаров.

Напротив, как большую заслугу следует рассматривать то, что различия между основным и оборотным капиталом Рикардо сопоставляет с различиями во времени оборота капитала и все эти различия выводит из различного времени обращения — следовательно, на деле из времени обращения капитала, или времени воспроизводства капитала.

Мы рассмотрим сперва самые эти различия в той мере, в какой Рикардо изображает их прежде всего в отделе IV (главы 1-й), а затем уже тот способ, каким они в его изображении действуют, вызывая изменения в «относительных стоимостях».

1) «В любом состоянии общества орудия, инструменты, здания и машины, употребляемые в различных отраслях, могут иметь различную степень долговечности и требовать для своего производства различных количеств труда» (цит. соч., стр. 25) [Русский перевод, том I, стр. 49].

Что касается «различных количеств труда, требуемых для их производства», то это может означать, — и, по-видимому, только это имеет в виду здесь Рикардо, — что менее долговечные орудия требуют отчасти для своего ремонта, отчасти для своего воспроизводства большего количества труда (повторяющегося непосредственного труда), или же это может также означать, что машины и т. д. одинаковой степени долговечности могут быть более или менее дороги, могут быть продуктом большего или меньшего количества труда. Эта последняя точка зрения, важная для понимания соотношения между переменным и постоянным капиталом, не имеет никакого отношения к рассматриваемому у Рикардо вопросу, а потому нигде и не принимается им как самостоятельная точка зрения.

[530] 2) «Точно так же капитал, предназначенный для содержания труда» (переменный капитал), «и капитал, вложенный в орудия, машины и здания» (основной капитал), «могут комбинироваться в различных соотношениях между собой». Мы имеем, таким образом, «различие в степени долговечности основного капитала и разнообразие соотношений, в каких могут комбинироваться оба вида капитала» (стр. 25) [Русский перевод, том I, стр. 49].

Сразу видно, почему Рикардо не интересует та часть постоянного капитала, которая существует в качестве сырого материала. Последний сам принадлежит к оборотному капиталу. Если заработная плата повышается, то это не вызывает увеличения расходов для той части капитала, которая состоит из машин и не требует замещения, а продолжает существовать, но это вызывает увеличение расходов для той части, которая состоит из сырого материала, так как последний должен постоянно пополняться, а значит, и постоянно воспроизводиться.

«Пища и одежда, потребляемые рабочим, здание, в котором он работает, орудия, содействующие его труду, — все это имеет преходящий характер. Но существует большая разница в том времени, в продолжение которого все эти различные капиталы будут служить… В зависимости от того, быстро ли уничтожается капитал и часто ли он требует воспроизведения или же потребляется медленно, он причисляется или к оборотному или к основному капиталу» (стр. 26) [Русский перевод, том I, стр. 49].

Таким образом, здесь различие между основным и оборотным капиталом сводится к различию во времени воспроизводства (совпадающем с временем обращения).

3) «Следует также отметить, что оборотный капитал может оборачиваться, или возвращаться к своему хозяину, в весьма неодинаковые промежутки времени. Пшеница, купленная фермером для посева{48}, представляет собой основной капитал по сравнению с пшеницей, купленной булочником для изготовления хлеба. Один оставляет ее в земле и не может получить обратно раньше чем через год; другой может перемолоть ее в муку и продать в виде хлеба своим покупателям, в результате чего спустя неделю его капитал высвободится для возобновления того же самого дела или для того, чтобы начать какое-нибудь новое дело» (стр. 26–27) [Русский перевод, том I, стр. 50].

Отчего происходит это различие во времени обращения различных оборотных капиталов? Оттого, что один и тот же капитал в одном случае дольше задерживается в сфере производства в собственном смысле, хотя процесс труда не продолжается в течение всего этого времени. Так обстоит дело с вином, которое оставляется в погребе, чтобы оно достигло зрелости, с известными химическими процессами при дублении кож, при окрашивании и т. д.

«Так, две отрасли хозяйства могут применять капитал одинаковой величины; но капитал этот может самым различным образом подразделяться на основной и оборотный капитал» (стр. 27) [Русский перевод, том I, стр. 50].

4) «Далее, два фабриканта могут применять основной и оборотный капитал одной и той же величины; но долговечность их основных капиталов» (следовательно, и время их воспроизводства) «может быть весьма различной. Один может иметь паровые машины стоимостью в 10000 ф. ст., другой — корабли такой же стоимости» (стр. 27–28) [Русский перевод, том I, стр. 50].

«Различные степени долговечности… капиталов, или, что то же самое… различия во времени, которое должно пройти, прежде чем на рынок сможет поступить партия тех или иных товаров» (стр. 30) [Русский перевод, том I, стр. 51].

5) «Едва ли нужно говорить о том, что товары, на производство которых затрачено одинаковое количество труда, будут отличаться друг от друга по меновой стоимости, если они не могут поступить на рынок в одинаковый промежуток времени» (стр. 34) [Русский перевод, том I, стр. 54].

Итак, мы имеем: 1) различие в соотношении между основным и оборотным капиталом; 2) различие в обращении оборотного капитала вследствие перерыва в процессе труда, в то время как процесс производства продолжается; 3) различие в долговечности основного капитала; 4) различие в отношении того, сколько времени вообще (без учета перерывов в рабочем времени, независимо от различия между временем производства и рабочим временем[70]) товар подвергается процессу труда, прежде чем он может вступить в процесс обращения в собственном смысле. Последний случай Рикардо изображает так:

«Предположим, что я занимаю в продолжение года для производства какого-нибудь товара 20 рабочих с затратой на них 1000 ф. ст. и по истечении года снова занимаю 20 рабочих в продолжение следующего года, вновь затрачивая на них 1000 ф. ст., для окончательной отделки или более совершенной обработки того же товара — и в конце второго года доставляю товар на рынок. Если прибыль составляет 10 %, мой товар должен быть продан за 2310 ф. ст., потому что в течение первого года я применял 1000 ф. ст. капитала, а в течение следующего года — 2100 ф. ст. капитала. Другой человек применяет точно такое же количество труда, но он применяет его целиком в течение первого года; он занимает 40 рабочих, затрачивая на них 2000 ф. ст., и в конце первого года продает свой товар с 10 %-й прибылью, т. е. за 2200 ф. ст. Таким образом, здесь мы имеем два товара, на которые затрачено совершенно одинаковое количество труда и из которых один продается за 2 310, а другой — за 2200 ф. ст.» (стр. 34) [Русский перевод, том I, стр. 54].

[531] Но как же это различие — в степени ли долговечности основного капитала или во времени обращения оборотного капитала или в тех соотношениях, в которых комбинируются между собой оба эти вида капитала, или, наконец, во времени, какое требуется [для поступления на рынок] различным товарам, на которые затрачено одинаковое количество труда, — как же это различие вызывает изменение в относительных стоимостях этих товаров? Рикардо сначала говорит, что это происходит вследствие того, что

«это различие… и разнообразие соотношений» и т. д. «вводят другую причину изменения относительных стоимостей товаров помимо большего или меньшего количества труда, необходимого для их производства: эта причина есть повышение или падение стоимости труда» (стр. 25–26) [Русский перевод, том I, стр. 49].

А как это доказывается?

«Повышение заработной платы по необходимости должно оказывать неодинаковое воздействие на товары, производимые при столь различных условиях» (стр. 27) [Русский перевод, том I, стр. 50],

а именно, там, где — при применении капиталов одинаковых размеров в различных отраслях хозяйства — один капитал состоит главным образом из основного капитала и только в незначительной части из капитала, «затрачиваемого на содержание труда», в то время как у другого капитала дело обстоит как раз наоборот. Прежде всего, нелепо говорить о воздействии на «товары». Рикардо имеет в виду их стоимости. Но в какой мере стоимости подвергаются воздействию со стороны этих обстоятельств? Ни в какой! Что подвергается воздействию, так это в обоих случаях — прибыль. Например, человек, затрачивающий в виде переменного капитала только 1/5 своего капитала, при одинаковой заработной плате и одинаковой норме прибавочного труда, может произвести на 100, — если норма прибавочной стоимости равна 20 %, — только 4 единицы прибавочной стоимости; другой же, затративший в виде переменного капитала 4/5 своего капитала, произведет 16 единиц прибавочной стоимости. Ибо в первом случае капитал, затраченный на заработную плату, равен 100/5, т. е. 20, a 1/5 (или 20 %) от двадцати будет 4. Во втором же случае капитал, затраченный на заработную плату, равен 4/5 х 100, т. е. 80. А 1/5 (или 20 %) от восьмидесяти будет 16. В первом случае прибыль была бы равна 4, а во втором 16. Средняя прибыль для обоих капиталов была бы 16+4/2, или 20/2, т. е. 10 %. Это, собственно, и есть тот случай, о котором говорит Рикардо. Таким образом, если бы оба предпринимателя продавали по ценам издержек, — а это и предполагает Рикардо, — то каждый из них продавал бы свой товар за 110. Предположим теперь, что заработная плата повышается, например, на 20 % своей прежней суммы. Раньше один рабочий обходился предпринимателю в 1 ф. ст., а теперь он обходится в 1 ф. ст. 4 шилл., или 24 шилл. Первый из этих двух предпринимателей по-прежнему должен затрачивать в виде постоянного капитала 80 ф. ст. (так как Рикардо здесь отвлекается от материала труда, то и мы можем сделать то же), а на оплату 20 рабочих, которых он применяет, он затратит сверх 20 ф. ст. еще 80 шилл., т. е. на 4 ф. ст. больше. Таким образом, его капитал должен теперь равняться 104 ф. ст. И на его долю из 110 ф. ст. достанется только 6 ф. ст. прибыли, так как рабочие произвели для него вместо большей прибавочной стоимости меньшую прибавочную стоимость. 6 ф. ст. на 104 составляют 510/13 %. Напротив, другой предприниматель, который применяет 80 рабочих, должен был бы платить на 320 шилл., т. е. на 16 ф. ст., больше. Ему пришлось бы, следовательно, затратить 116 ф. ст. И если бы он был вынужден продавать свой товар за 110, то он имел бы, вместо прибыли, убыток в 6 ф. ст. Но этот случай имеет место только потому, что средняя прибыль уже модифицировала отношение между затратой данного предпринимателя на труд и произведенной в его собственном предприятии прибавочной стоимостью.

Таким образом, вместо исследования важного вопроса о том, какие должны произойти изменения, чтобы один предприниматель, затрачивающий на заработную плату 80 ф. ст. из 100, не получал прибыли в четыре раза большей, чем другой, затрачивающий на заработную плату только 20 ф. ст. из 100, Рикардо исследует побочный вопрос о том, как это происходит, что после того как была выравнена эта значительная разница, — стало быть, при данной норме прибыли, — всякое изменение этой нормы прибыли, например вследствие повышения заработной платы, гораздо больше затрагивает того предпринимателя, который при капитале в 100 ф. ст. применяет много рабочих, чем другого, который при капитале в 100 ф. ст. применяет мало рабочих, и что поэтому — при одинаковой норме прибыли — цены товаров, или цены издержек, у одного должны повышаться, а у другого — падать, чтобы норма прибыли и дальше оставалась одинаковой.

Первая иллюстрация, которую дает Рикардо, не имеет абсолютно никакого отношения к «повышению стоимости труда», хотя он предварительно и возвестил нам, что именно от этой причины должно происходить все изменение в «относительных стоимостях». Иллюстрация эта такова:

«Предположим, что два лица применяют в течение года по сто рабочих для сооружения двух машин, а третье лицо применяет такое же количество рабочих для производства хлеба; в конце года каждая из машин будет иметь такую же стоимость, как и хлеб, потому что каждый из всех этих трех товаров будет произведен одним и тем же количеством труда. Предположим теперь, что один из владельцев машин употребит свою машину в следующем году на производство сукна с помощью ста рабочих, а другой использует свою машину для изготовления ситца, тоже с помощью ста рабочих, тогда как фермер продолжает по-прежнему применять 100 рабочих для производства хлеба. Во втором году все они будут применять одинаковое количество труда»

{т. е. они затратят одинаковый капитал на заработную плату, но отнюдь не будут применять одинакового количества труда},

«но продукты фабриканта сукна вместе с его машиной [532] и продукты фабриканта ситца, также вместе с его машиной, будут результатом годового труда двухсот рабочих, или, вернее, труда ста рабочих в течение двух лет, тогда как хлеб будет результатом труда ста рабочих в течение одного года; следовательно, если хлеб имеет стоимость в 500 ф. ст., то машина и сукно фабриканта сукна должны стоить вместе 1000 ф. ст.; и точно так же машина и ситец фабриканта ситца должны иметь стоимость, вдвое превышающую стоимость хлеба. Но они будут превышать стоимость хлеба более чем вдвое, ибо прибыль на капитал фабриканта сукна и фабриканта ситца за первый год была присоединена к их капиталам, тогда как фермер свою прибыль израсходовал на свои личные нужды и удовольствия. Таким образом, вследствие различной степени долговечности их капиталов, или, что то же самое, вследствие различия во времени, которое должно пройти, прежде чем на рынок сможет поступить партия тех или иных товаров, стоимости этих товаров будут не вполне точно пропорциональны затраченным на них количествам труда. В данном случае отношение стоимостей будет не 2:1, а несколько больше, чтобы получилась компенсация за более продолжительное время, которое должно пройти, прежде чем более дорогой из товаров сможет поступить на рынок. Предположим, что за труд каждого рабочего уплачивается 50 ф. ст. в год, или что употреблен капитал в 5000 ф. ст., а прибыль составляет 10 %, тогда стоимость каждой из машин, а также и стоимость хлеба, составит в конце первого года 5500 ф. ст. В течение второго года как фабриканты, так и фермер опять затратят каждый по 5000 ф. ст. на содержание труда и поэтому они снова продадут свои продукты за 5500 ф. ст. Но для того, чтобы остаться в равных условиях с фермером, оба фабриканта, применяющие машины, должны получить не только 5500 ф. ст. за одинаковый с фермером капитал в 5000 ф. ст., затраченный ими на труд, но еще добавочную сумму в 550 ф. ст. как прибыль на те 5500 ф. ст., которые они вложили в машины, и, следовательно» (потому именно, что одинаковая кодовая норма прибыли в 10 % предполагается как необходимость и закон), «их продукты должны быть проданы за 6050 ф. ст.».

{ Таким образом, в результате средней прибыли — той общей нормы прибыли, которую Рикардо заранее предполагает, — возникаю» отличающиеся от стоимостей товаров средние цены, или цены издержек.}

«Здесь, следовательно, мы имеем перед собой капиталистов, применяющих в течение года совершенно одинаковое количество труда для производства своих товаров, и тем не менее производимые ими товары различаются по своей стоимости вследствие того, что неодинаковы количества применяемого каждым из них основного капитала, или накопленного труда».

{ Не вследствие этого, а вследствие того, что все эти негодяи одержимы навязчивой идеей{49}, что каждый из них должен получить одинаковую добычу в результате той «поддержки, которую они оказали труду», или что их товары, какова бы ни была их стоимость, должны продаваться по средним ценам, которые каждому из них доставляют одинаковую норму прибыли.}

«Сукно и ситец имеют одинаковую стоимость, так как они — продукты одинаковых количеств труда и одинаковых количеств основного капитала; но хлеб не имеет одинаковой стоимости» {надо было сказать: цены издержек} «с этими товарами, потому что, поскольку дело касается основного капитала, хлеб производится при иных условиях» (стр. 29–31) [Русский перевод, том I, стр. 51–52].

Этот в высшей степени неуклюжий и столь запутанный пример Рикардо дает для иллюстрации в высшей степени простои вещи — вместо того чтобы сказать просто: так как равновеликие капиталы, каково бы ни было соотношение между их органическими частями или каково бы ни было время их обращения, приносят равновеликие прибыли, что невозможно, если товары продаются по их стоимостям и т. д., то существуют отличающиеся от этих стоимостей цены издержек товаров. И притом это уже содержится в понятии общей нормы прибыли.

Разберем этот сложный пример и сведем его к его отнюдь не «сложным» истинным размерам. Начнем при этом с конца и сразу же, для более ясного понимания вопроса, отметим, что, согласно «предположениям» Рикардо, фермеру и хлопчатобумажному молодчику сырой материал ничего не стоит; что фермер, далее, не затрачивает никакого капитала на орудия труда; что, наконец, ни одна часть основного капитала, вложенного хлопчатобумажным псом, не входит в его продукт в качестве возмещения износа. Хотя все эти предположения нелепы, однако сами по себе они нисколько не мешают иллюстрации.

При всех этих предположениях пример, приводимый Рикардо, если начать с конца, таков: фермер затрачивает 5000 ф. ст. на заработную плату; хлопчатобумажная каналья затрачивает 5000 на заработную плату и 5500 — на машины. Следовательно, первый затрачивает 5000 ф. ст., а второй — 10500, т. е. [533] вдвое больше первого. Если тот и другой должны получать 10 % прибыли, то фермер должен продать свой товар за 5500, а хлопчатобумажный молодчик — за 6050 ф. ст. (так как предполагается, что из 5500, вложенных в машины, ни одна доля не образует составной части стоимости продукта в качестве возмещения износа машин). Абсолютно нельзя понять, что Рикардо уяснил себе этим кроме того, что цены издержек товаров, поскольку они определяются стоимостью содержащихся в товарах авансов плюс один и тот же годовой процент прибыли, отличаются от стоимостей товаров и что это различие проистекает из факта продажи товаров по таким ценам, которые приносят одну и ту же норму прибыли на авансированный капитал; что это различие между ценами издержек и стоимостями, короче говоря, тождественно с общей нормой прибыли. Даже различие между основным и оборотным капиталом, которое Рикардо здесь вводит, является в этом примере чистой уверткой. Ведь если бы, например, те добавочные 5500 ф. ст., которые применяет фабрикант ситца, заключались в сыром материале, тогда как фермеру не нужны были бы семена и пр., то получился бы совершенно такой же результат.

Пример этот точно так же не показывает, вопреки утверждению Рикардо, что

«производимые ими» (фабрикантом ситца и фермером) «товары различаются по своей стоимости вследствие того, что неодинаковы количества применяемого каждым из них основного капитала, или накопленного труда» (стр. 31) [Русский перевод, том I, стр. 52].

Ибо, согласно предположению Рикардо, у хлопчатобумажного фабриканта основной капитал равен 5500 ф. ст., у фермера же он равен нулю; один применяет основной капитал, а другой не применяет. Следовательно, они отнюдь не применяют его «в неодинаковых количествах», совершенно так же, как нельзя сказать о двух людях, из которых один потребляет мясо, а другой не потребляет его, что оба они потребляют мясо «в неодинаковых количествах». Напротив, верным (хотя здесь это совершенно неправильно введено контрабандой при помощи словечка «или») является то, что фабрикант ситца и фермер «в неодинаковых количествах» применяют «накопленный труд», т. с. овеществленный труд, а именно — один на 10500 ф. ст., а другой только на 5000. Но применение ими «неодинаковых количеств накопленного труда» ничего иного не означает, как только то, что они вкладывают в свои предприятия «неодинаковые количества капитала», что масса прибыли находится в зависимости от этого различия в величине примененных ими капиталов, так как предполагается одна и та же норма прибыли, и что, наконец, это различие в массе прибыли, пропорциональной величине капиталов, получает свое выражение, свое проявление в соответствующих ценах издержек товаров.

Откуда же проистекает неуклюжесть приводимой Рикардо иллюстрации?

«Здесь, следовательно, мы имеем перед собой капиталистов, применяющих в течение года совершенно одинаковое количество труда для производства своих товаров, и тем не менее производимые ими товары различаются по своей стоимости» (стр. 30–31) [Русский перевод, том I, стр. 52].

Это значит, что они применяют не вообще одинаковое количество труда — непосредственного труда и накопленного труда, вместе взятых, — а применяют одинаковое количество переменного, затрачиваемого на заработную плату, капитала, одинаковое количество живого труда. И так как деньги обмениваются на накопленный труд, т. е. на товары, существующие в форме машин и т. д., только в соответствии с законом обмена товаров; так как прибавочная стоимость возникает только из того, что часть применяемого живого труда присваивается без оплаты, — то ясно (ибо, согласно предположению, ни одна часть машин не входит в товар в качестве износа), что оба капиталиста могут получать одну и ту же прибыль только в том случае, когда прибыль и прибавочная стоимость тождественны. Хлопчатобумажный фабрикант должен был бы продавать свой товар, как и фермер, за 5500 ф. ст., хотя он затрачивает в два с лишним раза больший капитал. И даже если бы машины целиком входили в стоимость товара, фабрикант ситца мог бы продавать свой товар только за 11000 ф. ст., т. е. он не получал бы и 5 % прибыли, тогда как фермер получает 10 %. Но при таких неравных прибылях фермер и фабрикант продавали бы свои товары по их стоимостям, если предположить, что 10 %, получаемые фермером, представляют действительный, содержащийся в его товаре неоплаченный труд. Значит, если они продают свои товары с одинаковой прибылью, то необходимо одно из двух: или фабрикант произвольно набавляет 5 % на свои товары, и тогда товары фабриканта и фермера, вместе взятые, продаются выше их стоимости; или действительная прибавочная стоимость, которую извлекает фермер, составляет приблизительно 15 %, и оба они получают на свои товары среднюю прибыль в 10 %. В этом последнем случае, хотя цена издержек соответствующего товара каждый раз стоит выше или ниже его стоимости, сумма товаров продается по их стоимости, а само выравнивание прибылей определяется суммой содержащейся в товарах прибавочной стоимости. Здесь, в вышеприведенной фразе Рикардо, если ее надлежащим образом видоизменить, содержится та правильная мысль, что различие в соотношении между переменным и постоянным капиталом неизбежно приводит к тому, что при одинаковой величине затраченного капитала должны производиться товары, имеющие различную стоимость и приносящие поэтому различную прибыль; что выравнивание этих прибылей должно вследствие этого порождать отличающиеся от стоимостей товаров цены издержек. «Здесь, следовательно, мы имеем перед собой капиталистов, применяющих в течение года совершенно одинаковое количество» (непосредственного, живого) «труда для производства своих товаров, и тем не менее производимые ими товары различаются по своей стоимости» (т. е. имеют цены издержек, отличающиеся от их стоимостей) «вследствие того, что неодинаковы количества применяемого каждым из них… накопленного труда». Однако эта догадка остается у Рикардо невысказанной. Она только объясняет сбивчивость и явную ошибочность приводимой им иллюстрации, которая до сих пор не имела никакого отношения к «неодинаковым количествам применяемого капиталистами основного капитала».

Продолжим теперь наш анализ дальше. Фабрикант сооружает в первом году машину, наняв для этого 100 рабочих; фермер в это же время производит хлеб, наняв также 100 рабочих; во втором году фабрикант пускает в дело машину и производит с ее помощью ситец, для чего он снова применяет 100 рабочих. Фермер, напротив, снова применяет 100 рабочих для возделывания хлеба. Предположим, говорит Рикардо, что стоимость хлеба ежегодно составляет 500 ф. ст. Предположим, что неоплаченный труд составляет 25 % оплаченного, т. е. что на 400 единиц оплаченного труда приходится 100 единиц неоплаченного. Тогда машина имела бы в конце первого года стоимость тоже в 500 ф. ст., из которых 400 ф. ст. равны оплаченному труду, а 100 ф. ст. представляют неоплаченный труд. Примем, [534] что к концу второго года вся машина полностью изношена и вошла в стоимость ситца. На деле Рикардо это и предполагает, так как в конце второго года он сравнивает со «стоимостью хлеба» не одну только стоимость ситца, а «стоимость ситца и машины».

Прекрасно! Стоимость ситца должна в таком случае равняться в конце второго года 1000 ф. ст., а именно 500 ф. ст. составят стоимость машины и 500 — стоимость, вновь присоединенную трудом. Напротив, стоимость хлеба равняется 500 ф. ст., а именно 400 ф. ст. заработной платы и 100 ф. ст. неоплаченного труда. До сих пор в этом случае нет еще ничего такого, что противоречило бы закону стоимости. Хлопчатобумажный фабрикант получает 25 % прибыли совершенно так же, как ц фабрикант хлеба; но товар первого равен 1000 ф. ст., а товар второго равен 500 ф. ст., так как в товаре первого содержится труд 200 рабочих, а в товаре второго ежегодно содержится труд только 100 рабочих. Далее: те 100 ф. ст. прибыли (прибавочной стоимости), которые фабрикант ситца получил в первом году в результате сооружения машины, всосавшей в себя без оплаты 1/5 рабочего времени строивших ее рабочих, — эти 100 ф. ст. реализуются для него лишь во втором году, ибо он только теперь реализует в стоимости ситца также и стоимость машины. Но тут-то и возникает загвоздка. Фабрикант ситца продает свой товар за сумму денег, превышающую 1000 ф. ст., т. е. по более высокой стоимости, чем содержится в его товаре, между тем как фермер продает хлеб за 500 ф. ст., т. е., согласно предположению, по стоимости хлеба. Таким образом, если бы обмен должен был происходить только между этими двумя лицами, т. е. если бы фабрикант выменивал хлеб у фермера, а фермер — ситец у фабриканта, то получилось бы то же самое, как если бы фермер продавал свой товар ниже его стоимости, выручая меньше 25 % прибыли, а фабрикант продавал ситец выше его стоимости. Отбросим здесь двух капиталистов (фабриканта сукна и фабриканта ситца), которых Рикардо вводит в свой пример без всякой надобности, и видоизменим этот пример так, что речь будет идти только об одном фабриканте ситца. Для рассматриваемой нами иллюстрации этот двойной счет пока что совершенно бесполезен. Итак:

«Но они» (хлопчатобумажные товары) «будут превышать стоимость хлеба более чем вдвое, ибо прибыль на капитал… фабриканта ситца за первый год была присоединена к его капиталу, тогда как фермер свою прибыль израсходовал на свои личные нужды и удовольствия».

(Эта последняя, в буржуазном духе прикрашивающая фраза здесь теоретически совершенно лишена смысла. Моральные соображения не имеют никакого отношения к рассматриваемому вопросу.)

«Таким образом, вследствие различной степени долговечности их капиталов, или, что то же самое, вследствие различия во времени, которое должно пройти, прежде чем на рынок сможет поступить партия тех или иных товаров, стоимости этих товаров будут не вполне точно пропорциональны затраченным на них количествам труда. В данном случае отношение стоимостей будет не 2:1, а несколько больше, чтобы получилась компенсация, за более продолжительное время, которое должно пройти, прежде чем более дорогой из товаров сможет поступить на рынок» (стр. 30) [Русский перевод, том I, стр. 51].

Если бы фабрикант продавал товар по его стоимости, он продавал бы его за 1000 ф. ст., вдвое дороже хлеба, так как в его товаре содержится вдвое больше труда: 500 ф. ст. накопленного труда в виде машин (из этих 500 ф. ст. он 100 не оплатил) и 500 ф. ст. в виде труда по производству ситца, из которых фабрикант опять-таки 100 не оплатил. Но он считает следующим образом. В первый год я затратил 400 ф. ст. и благодаря этому создал путем эксплуатации рабочих машину, которая стоит 500 ф. ст. Следовательно, я получил прибыль в 25 %. Во второй год я затрачиваю 900 ф. ст., а именно 500 в виде упомянутой машины и 400 снова в виде труда. Чтобы получить снова 25 % прибыли, я должен продать ситец за 1125 ф. ст., т. е. на 125 ф. ст. выше его стоимости. Ибо эти 125 ф. ст. не представляют никакого содержащегося в ситце труда, ни накопленного в первом году, ни вновь присоединенного во втором. Общая сумма труда, заключающегося в ситце, составляет лишь 1000 ф. ст. Предположим, с другой стороны, что оба они обмениваются друг с другом своими товарами, или что половина капиталистов находится в положении хлопчатобумажного фабриканта, а другая половина — в положении фермера. Откуда первая половина капиталистов получит те 125 ф. ст., которые должны быть ей уплачены? Из какого фонда? Очевидно, она получит их только от второй половины капиталистов. Но тогда ясно, что эта вторая половина капиталистов не получает 25 % прибыли. Таким образом, первая половина капиталистов надувала бы вторую под предлогом общей нормы прибыли, тогда как в действительности норма прибыли составляла бы для фабриканта 25 %, а для фермера — меньше 25 %. Следовательно, дело должно обстоять иначе.

Чтобы сделать иллюстрацию более правильной и более наглядной, предположим, что фермер затрачивает во втором году 900 ф. ст. Тогда, при норме прибыли в 25 %, он получит в первом году 100 ф. ст. прибыли на затраченные им 400 ф. ст., во втором году — 225, а всего 325 ф. ст. Напротив, фабрикант получает в первом году 25 % на 400 ф. ст., а во втором году — только 100 ф. ст. на 900 ф. ст. (так как вложенные в машины 500 ф. ст. не приносят прибавочной стоимости, а приносят ее только 400 ф. ст., затраченные на заработную плату), что составляет только 111/9%. Или пусть фермер опять затратит 400 ф. ст.; тогда он как в первом, так и во втором году получит 25 %; всего за оба года вместе — 200 ф. ст. на затраченные 800 ф. ст., т. е. также 25 %. Напротив, фабрикант получает в первом году 25 %, во втором — 111/9 %, в два года — 200 ф. ст. на затраченные 1300 ф. ст., т. е. 155/13%. Таким образом, при выравнивании прибылей фабрикант выручил бы 205/26% и столько же выручил бы и фермер[71]. Это была бы средняя прибыль. Это дало бы [во втором году] для товара фермера цену издержек меньше 500 ф. ст., а для товара фабриканта — больше 1000 ф. ст.

[535] Во всяком случае фабрикант затрачивает здесь в первом году 400 ф. ст., во втором — 900 ф. ст., между тем как фермер затрачивает каждый раз только 400 ф. ст. Если бы фабрикант вместо производства хлопчатобумажных товаров строил дом (т. е. если бы он был строителем), то к концу первого года 500 ф. ст. заключались бы в недостроенном доме, и ему надо было бы затратить еще 400 ф. ст. на труд, чтобы достроить дом. Фермер, капитал которого обернулся за год, может из 100 ф. ст. прибыли снова капитализировать некоторую часть, например 50 ф. ст., вновь затратить ее на труд, чего фабрикант в предположенном случае сделать не может. И для того чтобы норма прибыли в обоих случаях была одна и та же, товар одного должен быть продан выше его стоимости, а товар другого — ниже его стоимости. Так как конкуренция стремится выравнить стоимости в цены издержек, то это и происходит на самом деле.

Но Рикардо ошибается, когда он говорит, что изменение в относительных стоимостях имеет здесь место «вследствие различной степени долговечности капиталов», или «вследствие различия во времени, которое должно пройти, прежде чем на рынок сможет поступить партия тех или иных товаров». Напротив, именно заранее предположенная общая норма прибыли создает, несмотря на то различие стоимостей, которое обусловлено процессом обращения, одинаковые цены издержек, отличающиеся от этих стоимостей, определяемых лишь рабочим временем.

Иллюстрация Рикардо распадается на два примера. В последнем из них не играет никакой роли долговечность капитала, или характер его как основного капитала. Речь идет только о капиталах разной величины, у которых, однако, на заработную плату затрачивается одинаковая сумма капитала, одинаковый переменный капитал, а прибыли должны быть одинаковы, хотя прибавочные стоимости и стоимости у них по необходимости — разные.

В первый пример долговечность капитала опять-таки не входит. Речь идет о более продолжительном процессе труда — о более продолжительном пребывании товара в сфере производства до того, как он может вступить в обращение, до того, как он изготовлен. Здесь у Рикардо фабрикант тоже применяет во втором году больший капитал, чем фермер, хотя в течение обоих лет он затрачивает одинаковый с фермером переменный капитал. Но фермер вследствие более кратковременного пребывания его товара в процессе труда, вследствие более быстрого превращения товара в деньги, может применить во втором году больший переменный капитал. Кроме того, та часть прибыли, которая потребляется в виде дохода, у фермера может пойти в потребление в конце первого года, а у фабриканта — только в конце второго года. Фабрикант должен, стало быть, расходовать на свое содержание добавочный капитал, авансировать его себе. Впрочем, это всецело зависит здесь от того, в какой мере обращающиеся в течение года капиталы вновь капитализируют свои прибыли, стало быть от действительной величины созданных прибылей, чтобы возможно было компенсировать второй случай, выравнить прибыли. Там, где ничего нет, нечего и выравнивать. Здесь капиталы опять-таки производят стоимости, а значит прибавочные стоимости, значит и прибыли, не пропорционально своей величине. Чтобы имела место эта пропорциональность, должны существовать цены издержек, отличающиеся от стоимостей.

Рикардо приводит еще третью иллюстрацию, но она точно совпадает с первым примером первой иллюстрации и не содержит ни одного нового слова.

«Предположим, что я занимаю в продолжение года для производства какого-нибудь товара 20 рабочих с затратой на них 1000 ф. ст. и но истечении года снова занимаю 20 рабочих в продолжение следующего года, вновь затрачивая на них 1000 ф. ст., для окончательной отделки или более совершенной обработки того же товара — и в конце второго года доставляю товар на рынок. Если прибыль составляет 10 %, мой товар должен быть продан за 2310 ф. ст., потому что в течение первого года я применял 1000 ф. ст. капитала, а в течение следующего года — 2100 ф. ст. капитала. Другой человек применяет точно такое же количество труда, но он применяет его целиком в течение первого года; он занимает 40 рабочих, затрачивая на них 2000 ф. ст., и в конце первого года продает свой товар с 10 %-й прибылью, т. е. за 2200 ф. ст. Таким образом, здесь мы имеем два товара, на которые затрачено совершенно одинаковое количество труда и из которых один продается за 2310, а другой — за 2200 ф. ст. Этот случай по видимости отличается от предыдущего, но по сути дела одинаков с ним» (стр. 34–35) [Русский перевод, том I, стр. 54].

Он одинаков с предыдущим не только «по сути дела», но и «по видимости», с той только разницей, что в предыдущем случае товар именуется «машиной», а здесь — просто «товаром». В первом примере фабрикант затрачивал в первом году 400 ф. ст. и во втором году — 900 ф. ст., а на этот раз в первом году затрачивается 1000 и во втором году — 2100 ф. ст. Фермер в прежнем примере затрачивал в первом году 400 ф. ст. и во втором — тоже 400 ф. ст. На этот раз второй предприниматель затрачивает в первом году 2000 ф. ст., а во втором — совсем ничего. В этом вся разница. Но «fabula docet»{50} относится в обоих случаях к тому обстоятельству, что один из предпринимателей во втором году затрачивает весь продукт первого года (включая прибавочную стоимость) плюс добавочная сумма.