[1) Противоречия у Смита в постановке проблемы ренты]
[1) Противоречия у Смита в постановке проблемы ренты]
[619] Мы здесь не останавливаемся на интересной Смитовской трактовке вопроса о том, каким образом рента, получаемая с главного растительного предмета питания, определяет все остальные в строгом смысле слова сельскохозяйственные ренты (в скотоводстве, в лесном хозяйстве, в культуре технических растений), поскольку эти отрасли производства могут быть взаимно превращены одна в другую. Смит выделяет, в виде исключения, культуру риса там, где рис служит основным растительным предметом питания, так как рисовые болота не могут быть превращены в луга, в засеянные пшеницей поля и т. п., а также и наоборот.
Смит правильно определяет ренту как «цену, уплачиваемую за пользование землей» ([франц. издание 1802 г.] том I, стр. 299) [Русский перевод, том I, стр. 130], где под землей следует понимать всякую силу природы как таковую, следовательно также воду и т. д.
В противоположность странному представлению Родбертуса[96], Смит уже во введении [к главе 11-й] перечисляет составные части земледельческого капитала: «капитал, доставляющий семена» (сырье), «оплачивающий труд, покупающий и содержащий скот и другие земледельческие орудия» (там же) [Русский перевод, том I, стр. 130].
Но что же представляет собой эта «цена, уплачиваемая за пользование землей»?
«Все то, что остается от продукта или от его цены сверх этой части» {той части, которая возмещает авансированный капитал «и, сверх того, обычную прибыль»}, «каков бы ни был этот остаток, собственник стремится удержать у себя в качестве ренты за свою землю» (там же, стр. 300) [Русский перевод, том I, стр. 130].
«Этот избыток всегда можно рассматривать как естественную земельную ренту» (стр. 300) [Русский перевод, том I, стр. 130].
Смит возражает против смешения ренты о процентом на вложенный в землю капитал:
«Собственник требует ренту даже за такую землю, которая не подверглась улучшению» (стр. 300–301) [Русский перевод, том I, стр. 130],
и даже эта вторая форма ренты{87}, добавляет он, имеет ту особенность, что процент на использованный для улучшения земли капитал представляет собой процент на капитал, вложенный не собственником, а арендатором.
«Он» (собственник) «требует иногда ренту за то, что вообще не может быть улучшено человеком» (стр. 301) [Русский перевод, том I, стр. 131].
Смит с полной определенностью подчеркивает, что «ренту требует» земельная собственность, земельный собственник как собственник. Рассматривая, таким образом, ренту как простое следствие земельной собственности, Смит признаёт ренту монопольной ценой, что совершенно верно, так как только в результате вмешательства земельной собственности продукт продается по цене большей, чем цена издержек, продается по своей стоимости.
«Земельная рента, рассматриваемая как цена, уплачиваемая за пользование землей, естественно, представляет собой монопольную цену» (стр. 302) [Русский перевод, том I, стр. 131].
Это, действительно, такая цена, уплачивать которую вынуждает только монополия собственности на землю и которая, являясь в этом отношении монопольной ценой, отличается от цены промышленных продуктов.
С точки зрения капитала — а капитал господствует в производстве — цена издержек требует лишь того, чтобы продукт оплачивал, кроме авансированных затрат, также и среднюю прибыль. В этом случае продукт, — безразлично, будет ли это продукт земли или какой-нибудь другой продукт, — может
«поступать на рынок». «Если обычная цена превышает достаточную, то избыток ее, естественно, идет на земельную ренту. Если она является всего лишь достаточной, то товар вполне может поступать на рынок, но не может давать ренту земельному собственнику. Будет ли цена выше достаточной или нет? Это зависит от спроса» (том I, стр. 302–303) [Русский перевод, том I, стр. 131].
Переходим к вопросу: почему, по мнению Смита, рента входит в цену иначе, чем заработная плата и прибыль? Вначале Смит правильно разложил стоимость на заработную плату, прибыль и ренту (если оставить в стороне постоянный капитал). Но он тотчас же сбивается на противоположный путь — он отождествляет стоимость и «естественную цену» (т. е. определяемую конкуренцией среднюю цену товаров, или их цену издержек) и составляет последнюю из заработной платы, прибыли и ренты.
«Эти три части образуют, по-видимому, непосредственно или в конечном счете всю цену» (том I, стр. 101) (книга I, глава 6) [Русский перевод, том I, стр. 47].
«Тем не менее в наиболее развитых обществах всегда встречаются, хотя и в небольшом количестве, такие товары, цена которых разливается только на две части: на заработную плату и прибыль на капитал, и еще меньшее количество таких товаров, у которых цена состоит исключительно из заработной платы. В цене морской рыбы, например, одна часть оплачивает труд рыбаков, а другая часть — прибыль на капитал, вложенный в рыболовный промысел. Рента редко составляет часть [620] этой цены… В некоторых местностях Шотландии живут бедняки, промышляющие собиранием на морском берегу пестрых камешков, известных в народе под названием шотландских голышей. Цена, которую платит им за эти камешки гранильщик, состоит целиком из платы за их труд: в нее не входят ни рента, ни прибыль. Но вся цена любого товара всегда в конечном счете разлагается на какую-нибудь из этих частей или на все три части» (том I, стр. 103–104) (книга I, глава 6) [Русский перевод, том I, стр. 48–49].
В приведенных местах (да и вообще в этой 6-й главе, трактующей о «составных частях цены товаров») свалены в одну кучу разложение стоимости на заработную плату и т. д. и составление цены из заработной платы и т. д. (И только глава 7-я впервые трактует о «естественной цене» и «рыночной цене».)
Главы 1-я, 2-я и 3-я первой книги трактуют о «разделении труда», глава 4-я — о деньгах. Как в этих, так и в следующих главах попутно дается определение стоимости. Глава 5-я трактует о действительной цене товаров и их номинальной цене; о превращении стоимости в цену. Глава 6-я — «о составных частях цены товаров». Глава 7-я — о естественной цене и рыночной цене. Затем глава 8-я — о заработной плате. Глава 9-я — о прибыли на капитал. Глава 10-я — о заработной плате и прибыли в различных отраслях приложения труда и капитала. Наконец, глава 11-я — о земельной ренте.
Но мы здесь хотим обратить внимание в первую очередь на следующее: согласно только что приведенным положениям, существуют товары, цена которых состоит из одной лишь заработной платы, равно как и другие, цена которых состоит лишь из заработной платы и прибыли, и, наконец, третьи, цена которых состоит из заработной платы, прибыли и ренты. Поэтому:
«Вся цена любого товара всегда… разлагается на какую-нибудь из этих частей или на все три части».
Согласно этому, не было бы, следовательно, основания говорить, что рента входит в цену иначе, чем прибыль и заработная плата; но нужно было бы сказать, что рента и прибыль иначе входят в цену, чем заработная плата, ибо последняя входит всегда, а рента и прибыль — не всегда. Откуда же это различие?
Далее, Смит должен был бы исследовать вопрос: возможно ли, чтобы те немногие товары, в которые входит только заработная плата, продавались по их стоимости? Или, не являются ли те бедняки, которые собирают шотландские голыши, скорее наемными рабочими гранильщиков, которые платят этим беднякам за доставляемый ими товар лишь обычную заработную плату, т. е. платят им за весь, на первый взгляд целиком им принадлежащий, рабочий день лишь столько, сколько получает рабочий в других отраслях, где часть его рабочего дня образует прибыль и принадлежит не ему, а капиталисту? Смит должен был бы либо подтвердить это, либо, напротив, заявить, что в данном случае прибыль лишь по внешней видимости выступает как нечто не отличающееся от заработной платы. Он сам говорит:
«Когда эти три различных вида дохода принадлежат различным лицам, их легко отличить друг от друга; но когда они принадлежат одному и тому же лицу, их иногда смешивают друг с другом, по крайней мере в обыденной речи» (том I, стр. 106) (книга I, глава 6) [Русский перевод, том I, стр. 50].
Между тем у Смита дело принимает следующий вид:
Если независимый работник (подобно шотландским беднякам, о которых шла речь выше) применяет только труд (не нуждаясь при этом в капитале), вообще применяет только свой труд и данные природой элементы, — то цена, при ее разложении, сводится к одной лишь заработной плате. Если работник применяет также и небольшой капитал, то он в одном лице соединяет того, кто получает заработную плату, и того, кто получает прибыль. Если, наконец, он применяет свой труд, свой капитал и свою земельную собственность, то в нем соединяются все три лица — земельный собственник, арендатор и рабочий.
{Вся нелепость постановки вопроса у Смита обнаруживается в одной из заключительных фраз 6-й главы I книги:
«Так как в цивилизованной стране найдется только очень мало таких товаров, вся меновая стоимость которых происходит исключительно из труда» (здесь труд и заработная плата отождествляются), «и так как в меновую стоимость подавляющей части товаров значительной долей входят рента и прибыль, то годовой продукт труда этой страны» (здесь, стало быть, товары всё же равняются продукту труда, хотя не «вся стоимость этого продукта происходит исключительно из труда») «всегда будет достаточен для того, чтобы купить и получить в свое распоряжение гораздо большее количество труда, чем то, которое нужно было употребить на выращивание, обработку и доставку на рынок этого продукта» (там же, том I, стр. 108–109) [Русский перевод, том I, стр. 50–51].
Выходит, что продукт труда не равняется стоимости этого продукта. Скорее (так можно понять мысль Смита), эта стоимость повышена добавлением прибыли и ренты. Поэтому продукт труда может получить в свое распоряжение, купить большее количество труда, т. е. он может купить в виде труда большую стоимость, чем та, которую составляет содержащееся в продукте количество труда. Это положение было бы верно. если бы оно было сформулировано так:
[621] Смит говорит:
«Так как в цивилизованной стране найдется только очень мало таких товаров, вся меновая стоимость которых происходит исключительно из труда, и так как в меновую стоимость подавляющей части товаров значительной долей входят рента и прибыль, то годовой продукт труда этой страны всегда будет достаточен для того, чтобы купить и получить в свое распоряжение гораздо большее количество труда, чем то, которое нужно было употребить на выращивание, обработку и доставку на рынок этого продукта».
Следовало бы сказать с его же собственной точки зрения: «Так как в цивилизованной стране найдется только очень мало таких товаров, вся меновая стоимость которых сводится, при ее разложении, исключительно к заработной плате, и так как у подавляющей части товаров значительная доля их стоимости разлагается на ренту и прибыль, то годовой продукт труда этой страны всегда будет достаточен для того, чтобы купить и получить в свое распоряжение гораздо большее количество труда, чем то, которое нужно было оплатить (а значит, и употребить) при выращивании, обработке и доставке на рынок этого продукта».
(Смит здесь опять возвращается к своему второму представлению о стоимости; относительно последней он в этой же главе говорит:
«Следует иметь в виду, что действительная стоимость всех различных составных частей цены измеряется количеством труда, которое каждая из них может купить, или получить в свое распоряжение. Труд» (в этом смысле) «измеряет стоимость не только той части цены, которая сводится к труду» (следовало сказать: к заработной плате), «но и той ее части, которая сводится к ренте, и той, которая сводится к прибыли» (том I, книга I, глава 6, стр. 100) [Русский перевод, том I, стр. 47].
В главе 6-й преобладает еще «разложение стоимости на заработную плату, прибыль и ренту». Только в главе 7-й, трактующей о естественной цене и рыночной цене, уже берет верх тот взгляд, что цена складывается из этих конститутивных элементов.)
Итак: меновая стоимость годового продукта труда состоит не только из заработной платы за труд, примененный в производстве этого продукта, но также из прибыли и ренты. Но распоряжение этим трудом, или купля его, осуществляется посредством той лишь части стоимости, которая сводится к заработной плате. Таким образом, можно привести в движение гораздо большую массу труда в том случае, если часть прибыли и ренты употребить на то, чтобы получить в свое распоряжение, или купить, труд, т. е. если превратить эту часть в заработную плату. Получается, стало быть, следующее: меновая стоимость годового продукта труда разлагается на оплаченный труд (заработную плату) и неоплаченный труд (прибыль и ренту). И вот, если из той части стоимости, которая сводится к неоплаченному труду, некоторую долю превратить в заработную плату, то можно купить большее количество труда, чем в том случае. когда для новой купли труда предназначается только та часть этой стоимости, которая состоит из заработной платы.}
Теперь вернемся к нашему предмету.
«Независимый работник, обладающий небольшим капиталом, достаточным для того, чтобы приобрести материалы и просуществовать до тех пор, пока он сможет вынести на рынок свой продукт, получит одновременно как заработную плату поденщика, который работает у хозяина, так и прибыль, какую этот хозяин извлек бы из труда поденщика. Тем не менее совокупную выручку этого работника называют прибылью, и заработная плата здесь смешивается с прибылью. Садовник, который своими руками обрабатывает свой собственный сад, соединяет в себе три различных лица — земельного собственника, арендатора и рабочего. Продукт его сада должен поэтому оплатить ему ренту первого, прибыль второго и заработную плату третьего. Тем не менее все это обычно рассматривается как продукт его труда. Как рента, так и прибыль смешиваются здесь с заработной платой» (том I, книга I, глава 6, стр. 108) [Русский перевод, том I, стр. 50].
У Смита здесь, действительно, смешение всех понятий. Разве «все это» не есть «продукт его труда»? И разве отношения капиталистического производства, — где, с отделением труда от его объективных условий, рабочий, капиталист и земельный собственник противостоят друг другу как три различных лица, — не переносятся здесь, наоборот, на этого садовника, когда продукт его труда или, вернее, стоимость этого продукта рассматривается частью как заработная плата, служащая оплатой его труда, частью как прибыль на примененный капитал и частью как рента, которая приходится на долю земли или, вернее, собственника земли? В рамках капиталистического производства совершенно правильно и для таких трудовых отношений, при которых указанные элементы (фактически) не отделены друг от друга, предполагать их отделенными друг от друга и, таким образом, рассматривать этого садовника как своего собственного [622] поденщика и своего собственного земельного собственника, соединенных in una persona{88}. Но здесь у Смита уже определенно проскальзывает вульгарное представление, будто заработная плата возникает из труда, а прибыль и рента возникают — независимо от труда рабочего — из капитала и земли как из самостоятельных источников, из которых проистекает не присвоение чужого труда, а само богатство. Таким причудливым образом переплетаются у Смита самые глубокие взгляды с самыми несуразными представлениями, какие создает себе вульгарное сознание, выхватывая путем абстрагирования отдельные явления конкуренции.
После того как Смит сперва разложил стоимость на заработную плату, прибыль и ренту, он затем, наоборот, составляет стоимость из заработной платы, прибыли и ренты, определяемых независимо от стоимости. Позабыв таким образом свои же собственные правильные выводы относительно происхождения прибыли и ренты, Смит может теперь сказать:
«Заработная плата, прибыль и рента представляют собой три первичных источника всякого дохода, точно так же как и всякой меновой стоимости» (том I, стр. 105) (книга I, глава 6) [Русский перевод, том I, стр. 49].
В соответствии со своей собственной аргументацией он должен был бы сказать:
«Стоимость товара проистекает исключительно из труда (количества труда), заключенного в этом товаре. Эта стоимость разлагается на заработную плату, прибыль и ренту. Заработная плата, прибыль и рента являются теми первичными формами, в которых наемный рабочий, капиталист и земельный собственник получают свои доли из созданной трудом рабочего стоимости. В этом смысле заработная плата, прибыль и рента представляют собой три первичных источника всякого дохода, хотя ни один из этих так называемых источников не участвует в создании стоимости».
Из приведенных мест мы видим, как Смит в главе 6-й, трактующей о «составных частях цены товаров», приходит к тому, что сводит цену к заработной плате, когда в производство входит только труд (непосредственный), разлагает ее на заработную плату и прибыль, когда, вместо независимого работника, имеется работающий на капиталиста поденщик (т. е. имеется капитал), и, наконец, — на заработную плату, прибыль и ренту, когда, кроме капитала и труда, в производство входит «земля»; причем, однако, заранее предполагается, что земля обращена в собственность, т. е. что рядом с рабочим и капиталистом выступает также и земельный собственник (хотя Смит замечает, что все эти три характерные фигуры — или две из них — могут быть соединены в одном лице).
А в главе 7-й, трактующей о естественной цене и рыночной цене, рента совершенно так же, как и заработная плата и прибыль, представлена в качестве конституирующей части естественной цены (в том случае, когда в производство входит земля).
Доказательством этого служат следующие места (книга I, глава 7):
«Когда цена товара не выше и не ниже того, что необходимо для оплаты по их естественным нормам и земвльной ренты, и заработной платы, и прибыли на капитал, употребленный на то, чтобы произвести товар, обработать его и доставить на рынок, тогда товар этот продается по цене, которую можно назвать его естественной ценой. Товар тогда продается в точности за столько, сколько он стоит» (том I, стр. 111) [Русский перевод, том I, стр. 52]. (Здесь вместе с тем «естественная цена» объявляется тождественной со стоимостью товара.)
«Рыночная цена каждого отдельного товара определяется соотношением между количеством этого товара, находящимся в данное время на рынке, и спросом на него со стороны тех, кто готов заплатить его естественную цену, или полную стоимость ренты, прибыли и заработной платы, которые должны быть оплачены для того, чтобы товар поступал на рынок» (том I, стр. 112) [Русский перевод, том I, стр. 53].
«Если количество какого-нибудь товара, поступившее на рынок, отстает от действительного спроса на него, то невозможно, чтобы все те, кто готов заплатить полную стоимость рент ы, заработной платы и прибыли, необходимых для поступления его на рынок, получили нужное им количество этого товара… Тогда рыночная цена в большей или меньшей степени превысит естественную цену, в зависимости от того, насколько размеры дефицита в этом товаре, либо богатство конкурентов, либо же их прихоть, усилят конкуренцию между ними» (том 1, стр. 113) [Русский перевод, том I, стр. 53].
«Если поступившее на рынок количество товара превышает действительный спрос на него, то не все это количество может быть продано тем, кто готов заплатить полную стоимость ренты, заработной платы и прибыли, необходимых для поступления его на рынок… Рыночная цена упадет тогда ниже естественной цены, в большей или меньшей степени, в зависимости от того, насколько имеющийся избыток товара усилит конкуренцию между продавцами, или же в зависимости от того, насколько для них важно немедленно сбыть с рук свой товар» (том I, стр. 114) [Русский перевод, том I, стр. 53–54].
«Если поступившее на рынок количество как раз достаточно для удовлетворения действительного спроса, то рыночная цена будет, конечно, в точности соответствовать… естественной цене… Конкуренция между различными продавцами заставляет их принять эту цену, но она не вынуждает их принять цену более низкую» (том I, стр. 114–115) [Русский перевод, том I, стр. 54].
[623] По Смиту, земельный собственник изымает свою землю из производства или переходит от производства одного товара (например, пшеницы) к производству другого (например, к пастбищному хозяйству) [или же, напротив, расширяет производство своего товара], когда вследствие состояния рынка его рента падает ниже или поднимается выше своей естественной нормы.
«Если это» (поступившее на рынок) «количество превышает в течение некоторого времени действительный спрос, то какая-нибудь из составных частей цены товара должна быть оплачена ниже своей естественной нормы. Если в таком положении окажется рента, то интересы земельных собственников тотчас же побудят их изъять из этого производства часть своей земли» (том I, стр. 115) [Русский перевод, том I, стр. 54].
«Если, напротив, поступившее на рынок количество товара отстает в течение некоторого времени от действительного спроса, то какие-нибудь из составных частей цены товара необходимо поднимутся выше своей естественной нормы. Если в таком положении окажется рента, то интересы всех остальных земельных собственников, естественно, побудят их использовать большую площадь земли для производства этого товара» (том I, стр. 116) [Русский перевод, том I, стр. 54].
«Случайные и временные колебания рыночной цены товара влияют главным образом на те части его цены, которые сводятся к заработной плате и прибыли. На той части цены, которая сводится к ренте, это отражается в меньшей степени» (том I, стр. 118–119) [Русский перевод, том I, стр. 55].
«Монопольная цена представляет собой во всех случаях самую высокую цену, какая только может быть получена. Напротив, естественная цена, или цена, устанавливающаяся в результате свободной конкуренции, является самой низкой ценой, на какую можно согласиться, не в любой, правда, момент, но на протяжении сравнительно продолжительного отрезка времени» (том I, стр. 124) [Русский перевод, том I, стр. 58].
«Хотя рыночная цена отдельного товара может длительное время держаться выше естественной цены, все же трудно предположить, чтобы длительное время она стояла ниже последней. Какая бы из частей этой цены ни оплачивалась ниже своей естественной нормы, те люди, интересы которых затронуты этим, вскоре заметили бы понесенный ими ущерб и немедленно извлекли бы из данной отрасли производства столько земли или труда или капитала, что поступающее на рынок количество этого товара вскоре оказалось бы всего лишь достаточным для удовлетворения действительного спроса. Следовательно, рыночная цена этого товара вскоре повысится до уровня его естественной цены; по крайней мере это произойдет там, где господствует полная свобода» (том I, стр. 125) [Русский перевод, том I, стр. 58].
После такой трактовки вопроса в главе 7-й очень трудно понять, на каком основании Смит в главе 11-й «О земельной ренте» (книга I) утверждает, что рента не всегда входит в цену там, где в производство входит обращенная в собственность земля; очень трудно понять, как может Смит проводить различие между тем способом, каким в цену входит рента, и тем способом, каким в нее входят прибыль и заработная плата, — после того как в главах 6-й и 7-й он представил ренту, совершенно так же как и прибыль и заработную плату, в виде конституирующей части «естественной цены». Но вернемся к главе 11-й (книги I).
Мы видели, что в главах 6-й и 7-й рента определяется как избыток, остающийся от цены продукта после того, как были оплачены авансированные капиталистом (арендатором) затраты и средняя прибыль.
В главе 11-й Смит абсолютно все переворачивает. Рента уже не входит в естественную цену. Или, вернее, А. Смит прибегает здесь к обычной цене, которая, как правило, отличается от естественной цены, хотя в главе 7-й мы слышали, что обычная цена никогда не стоит в течение сколько-нибудь длительного времени ниже естественной цены и никогда не может в течение длительного времени оплачивать какую-либо из конституирующих частей естественной цены ниже ее естественной нормы, а тем более не может совсем не оплачивать ее, как это теперь утверждается относительно ренты. Смит ничего не говорит нам также и о том, продается ли продукт ниже своей стоимости, когда он не оплачивает ренты, или же он продается выше своей стоимости, когда он оплачивает ренту.
Раньше естественная цена товара определялась как
«полная стоимость ренты, прибыли и заработной платы, которые должны быть оплачены для того, чтобы товар поступал на рынок» (том I, стр. 112) [Русский перевод, том I, стр. 53].
Теперь мы слышим:
«На рынок обычно могут поступать лишь те продукты земли, обычная цена которых достаточна для возмещения капитала, употребляемого на то, чтобы они поступали на рынок, доставляя обычную прибыль на этот капитал» (стр. 302–303) [Русский перевод, том I, стр. 131].
Следовательно, обычная цена не есть естественная цена, и для того, чтобы товар поступал на рынок, нет необходимости уплачивать его естественную цену.
[624] Раньше мы слышали, что когда обычная цена (в 7-й главе говорилось: рыночная цена) недостаточна для оплаты всей ренты (полной стоимости ренты и т. д.), земля будет изыматься из производства до тех пор, пока рыночная цена не поднимется до уровня естественной цены и по станет оплачивать всю ренту. Теперь, напротив, мы слышим:
«Если обычная цена превышает ту, которая достаточна» (для возмещения капитала и оплаты обычной прибыли на этот капитал), «то избыток ее, естественно, идет на земельную ренту. Если она является всего лишь достаточной, то товар вполне может поступать на рынок, но не может давать ренту земельному собственнику. Будет ли цена выше достаточной или нет? Это зависит от спроса» (том I, стр. 303) (книга I, глава 11) [Русский перевод, том I, стр. 131].
Из конституирующей части естественной цены рента вдруг превращается в избыток над достаточной ценой, наличие или отсутствие которого зависит от состояния спроса. Но достаточная цена — это цена, необходимая для того, чтобы товар поступал на рынок, а значит, чтобы он был произведен, т. е. это — цена производства [Produktionspreis] товара. Ибо цена, которая является необходимым условием для предложения товара, которая необходима для того, чтобы он вообще производился, появлялся на рынке как товар, есть, конечно, его цена производства, или цена издержек. Это sine qua non{89} его существования. С другой стороны, спрос на некоторые продукты земли всегда по необходимости оказывается таким, что их обычная цена дает избыток над ценой производства и, следовательно, приносит ренту. В отношении других продуктов земли спрос может быть таким, но может быть и иным.
«На некоторую часть продуктов земли спрос всегда по необходимости таков, что они продаются по цене, превышающей ту, которая достаточна для поступления их на рынок. Существуют и другие продукты земли, спрос на которые может быть таким, что за них дают цену, которая превышает достаточную цену, но может быть и таким, что за них подобной цены не дают. Первые всегда должны доставлять ренту земельному собственнику, последние иногда будут доставлять ее, а иногда — нет, в зависимости от различных обстоятельств» (том I, стр. 303) [Русский перевод, том I, стр. 131].
Итак, вместо естественной цены мы имеем здесь достаточную цену. Обычная цена, опять-таки, отлична от этой достаточной цены. Обычная цена, когда она включает ренту, превышает достаточную цену. Обычная цена, когда она исключает ренту, равна достаточной цене. А для достаточной цены даже характерно то, что она исключает ренту. Обычная цена стоит ниже достаточной цены, если она только возмещает капитал и не оплачивает средней прибыли. Следовательно, достаточная цена представляет собой на самом деле цену производства, или цену издержек, в том виде, в каком Рикардо, путем абстрагирования, извлек ее из учения А. Смита и в каком она действительно выступает с точки зрения капиталистического производства, т. е. это — цена, оплачивающая, сверх авансированных капиталистом затрат, среднюю прибыль; это — средняя цена, создаваемая конкуренцией между капиталистами в различных сферах приложения капитала. Именно это абстрагирование отдельных явлений конкуренции приводит Смита к тому, что выдвигаемой им же естественной цене он противопоставляет достаточную цену, хотя в смитовской трактовке естественной цены, напротив, достаточной для более или менее длительного периода объявляется только та обычная цена, которая оплачивает конституирующие части естественной цены — ренту, прибыль, заработную плату. Так как производством товаров управляет капиталист, то достаточной ценой является та, которая достаточна для капиталистического производства, достаточна с точки зрения капитала, а эта достаточная для капитала цена не включает ренту, а, напротив, исключает ее.
С другой стороны: эта достаточная цена оказывается, однако, недостаточной для некоторых продуктов земли. Для этих последних обычная цена должна быть настолько высокой, чтобы давать некоторый избыток над «достаточной ценой» и таким образом приносить ренту земельному собственнику. У других продуктов земли это зависит-де от обстоятельств. Противоречие, заключающееся в том, что достаточная цена оказывается недостаточной, что цена, достаточная для того, чтобы продукт поступал на рынок, недостаточна для того, чтобы он поступал туда, — это противоречие не смущает Смита.
Хотя Смит ни на минуту не оглядывается назад, на то, что им было развито в главах 5-й, 6-й и 7-й, он все же сознает (усматривая, однако, в этом не противоречие, а некое новое открытие. на которое он неожиданно натолкнулся), что этой «достаточной ценой») он опрокинул все свое учение о «естественной цене».
«Следует, стало быть, заметить» (в такой чрезвычайно наивной форме Смит переходит от одного утверждения к прямо противоположному), «что рента иным образом входит в состав цены товаров, чем заработная плата и прибыль. Высокий или низкий уровень заработной платы и прибыли является причиной высокой или низкой цены [625] товаров; а высокий или низкий уровень ренты является результатом этой цены. Цена отдельного товара высока или низка по той причине, что необходимо оплатить высокие или низкие заработные платы и прибыли для того, чтобы он поступал на рынок. Но товар приносит избыток, который может быть уплачен в качестве высокой или низкой ренты, или же товар не приносит никакого избытка для уплаты ренты — в зависимости от того, высока или низка цена товара, превышает ли она намного или незначительно или совсем не превышает ту цену, которая достаточна для оплаты этих заработных плат и прибылей» (том I, стр. 303–304) [Русский перевод, том I, стр. 131–132].
Прежде всего обратим внимание на заключительную фразу. Получается, что достаточная цена, цена издержек, оплачивающая лишь заработную плату и прибыль, исключает ренту. Если продукт продастся по цене, значительно превышающей достаточную цену, то он оплачивает высокую ренту. Если он продастся по цене, лишь немного превышающей достаточную цену, то он оплачивает небольшую ренту. Если продукт продается как раз по достаточной цене, то он никакой ренты не приносит. Если действительная цена продукта совпадает с его достаточной ценой, оплачивающей прибыль и заработную плату, то он не оплачивает никакой ренты. Рента всегда представляет собой избыток над достаточной ценой. Достаточная цена по природе своей исключает ренту. Это — рикардовская теория. Рикардо перенимает идею достаточной цены, цены издержек, от А. Смита; он избегает непоследовательности А. Смита, заключающейся в допущении различия между достаточной ценой и естественной ценой, и последовательно проводит идею достаточной цены. Смит, допустив все указанные непоследовательности, продолжает быть настолько непоследовательным, что для некоторых продуктов земли требует такой цены, которая превышает их достаточную цену. Но сама эта непоследовательность является опять-таки результатом некоторого более правильного «наблюдения»{90}.
Однако начало приведенного отрывка поистине поразительно по своей наивности. В главе 7-й Смит доказывал, что рента, прибыль и заработная плата одинаковым образом входят в состав естественной цены, — после того как разложение стоимости на ренту, прибыль и заработную плату он недозволительным образом превратил в сложение стоимости из естественных цен ренты, прибыли и заработной платы. Теперь он говорит, что рента входит в «состав цены товаров» иначе, чем прибыль и заработная плата. Но в чем же состоит тот иной способ, каким рента входит в состав цены? В том именно, что рента совсем не входит в состав цены. Здесь мы впервые получаем настоящее объяснение «достаточной цены». Цена товаров дорога или дешева, высока или низка, по той причине, что заработная плата и прибыль — естественные нормы этих последних — высоки или низки. Товар не поступает на рынок, не производится, если не оплачиваются эти высокие или низкие прибыли и заработные платы. Они образуют цену производства товара, его цену издержек; значит, они действительно являются конституирующими элементами его стоимости или цены. Напротив, рента не входит в цену издержек, в цену производства. Рента не является конституирующим элементом меновой стоимости товара. Она уплачивается только тогда, когда обычная цена товара превышает его достаточную цену. Прибыль и заработная плата, в качестве конституирующих элементов цены, являются причинами цены; рента, наоборот, представляет собой лишь результат цены, лишь следствие ее. Рента, стало быть, не входит, как элемент, в состав цены, в отличие от прибыли и заработной платы. И это на языке Смита означает, что рента иначе входит в состав цены, чем прибыль и заработная плата. Смит, по-видимому, совершенно не чувствует, что опрокинул все свое учение о «естественной цене». Ибо что означала у него «естественная цена»? Она означала тот центр, к которому тяготеет рыночная цена, ту «достаточную цену», ниже которой продукт не может продаваться, если он на протяжении сколько-нибудь длительного времени должен поступать на рынок, производиться.
Таким образом, рента рассматривается теперь как избыток над «естественной ценой», между тем как прежде она рассматривалась как конституирующий элемент «естественной цены»; теперь она объявляется следствием цены, прежде она объявлялась ее причиной.
Напротив, нет никакого противоречия в смитовском утверждении, что для определенных продуктов земли условия рынка всегда таковы, что их обычная цена должна превышать их достаточную цену, другими словами, таковы, что земельная собственность обладает властью взвинчивать цену выше того уровня, который был бы достаточен для капиталиста, если бы он не встречал никакого противодействующего влияния.
[626] После того как Смит таким образом в главе 11-й опрокинул все сказанное в главах 5, 6 и 7-й, он преспокойно продолжает: теперь он-де приступит вплотную к делу и рассмотрит 1) продукты земли, которые всегда доставляют ренту, 2) продукты земли, которые иногда доставляют ее, иногда нет, и, наконец, 3) те изменения, которые в различные периоды развития общества происходят в относительной стоимости этих двух видов продуктов как в их отношении друг к другу, так и в их отношении к промышленным товарам.