Взаимоотношения человека с природой

Взаимоотношения человека с природой являются в то же время естественной наукой о человеке: уже в «Экономическо-философских рукописях 1844 года» Маркс отмечал материальную преемственность между человеком и природой и материальный взаимообмен между ними. «Человек есть непосредственный предмет естествознания… А природа есть непосредственный предмет науки о человеке». Поэтому существует только одна всеобщая история – история человека и природы. Это единая история, то есть история человеческого труда во взаимоотношениях с природой, иначе говоря, история производства, промышленности и науки. Человеческая история – это история общества в своем развитии; хотя и в отчужденной форме благодаря промышленности, в ней содержится, следовательно, истинная антропологическая природа истории; она является реальной частью естественной истории, то есть очеловечиваемой природой. Понятие естественной истории охватывает, таким образом, понятие человеческой истории так же, как эта последняя включает в себя первую. На деле же всеобщая история раздвоена, так как природа и человечество взаимно отчуждены, но в потенции эти две истории являются единой [См. МЭ: 42, 124 – 125]. За изначальным отчуждением человека от природы, обязанным его труду, следует отчуждение труда в обществе, представляющее собой вторичное отчуждение. Причем первое отчуждение исторически обусловливает второе, но второе отчуждение не является логической необходимостью по отношению к первому. Второе отчуждение – это условия труда в гражданском и буржуазном обществе. Если бы оно проистекало по необходимости из первого, представляющего собой реальное положение человека во вселенной, то пришлось бы признать, что условие буржуазного отчуждения заключается в природе вещей [См. МЭ: 42, 94].

Полемизируя с Прудоном, Маркс развивает свои экономические идеи и подчеркивает, что экономические категории представляют собой лишь теоретические выражения, абстракции общественных отношений производства [МЭ: 4, 133]. История – это всеобщий растворитель. Все существующее подвержено изменению, и для понимания людей нужно досконально изучить их потребности, «их производительные силы, их способ производства, применявшееся в их производстве сырье; каковы, наконец, были те отношения человека к человеку, которые вытекали из всех этих условий существования». Все является историей, и «углубляться во все эти вопросы» означает «заниматься действительной земной историей людей… изображать этих людей в одно и то же время как авторов и как действующих лиц их собственной драмы» [МЭ: 4, 138]. Мысль о существовании неизменных законов была, несомненно, привлекательной для мидийских и персидских царей. Описания извечных законов бытия привлекают умозрительных философов и церковь так же, как неизменные законы рынка и прибыли – извечные законы, призванные до скончания века править обществом, – становятся мифом для экономистов-классиков [МЭ: 4, 143] с их исходным тезисом о неизменности человеческой природы, что является также предметом фантазий антропологов спекулятивного склада. Таким образом, история ипостазировалась, сводилась к метафизическому субъекту и превратилась наконец в фетиш, в снабженный собственной волей и сознанием механизм. «Как у прежних телеологов растения существовали для того, чтобы их пожирали животные, а животные для того, чтобы их пожирали люди, так и история существует для того, чтобы служить целям потребительского акта теоретического пожирания, доказательства. Человек существует для того, чтобы существовала история, история же для того, чтобы существовало доказательство истин» [МЭ: 2, 86]. С самого начала и непрерывно в течение всего своего развития история людей – это история деятельности, посредством которой мы производим наше существование; эта непрерывность есть сам процесс общественного воспроизводства и, как таковой, составляет ту часть истории труда, которая состоит из взаимоотношений труда и природы. Творимая нами история – это история нашего труда, наших усилий [См. МЭ: 23, 31][115]. Поэтому существует лишь одна наука – наука истории, которую «можно рассматривать с двух сторон, можно разделить ее на историю природы и историю людей» [МЭ: 3, 16].