Бездна

I

Европа — в духовно-политической бездне. История Запада, начиная с 1914 г., сегодня собирает свою дань позора и ужаса. Озабоченность границами привела к тому, что границы в Европе вообще отсутствуют, а по ее территории прошла разграничительная линия между внешними культуре державами. Всеобщая нищета, болезни, голод, мародерство, холод и преднамеренные убийства представителей культурного слоя Запада — таково наследие национализма и вчерашнего патриотизма. Они думали о Рейне, а не об Амуре, Оби, Янцзы, Ганге, Ниле, Нигере. Как следствие, Европа стала добычей, и мародерствующие внешние державы отбирают ее жизни и сокровища, в том числе произведения искусства, выражающие самые глубины ее души.

Разве мы не были последние девять лет свидетелями событий, которые предвещают конец западной цивилизации? Священная почва нашей культуры оккупирована армиями варваров и дистортеров, уродующих наши культурные инстинкты и наследие. Когда-то по этой земле ходили Ролло, Вильгельм Нормандский, Гогенштауфен, Львиное Сердце, де Бульон, тевтонские рыцари, Райнальд фон Дассель, Густав Адольф, Валленштейн, Альба, Кромвель, Ришелье, Тюренн, де Сакс, Фридрих Великий, Питт, Наполеон, Бисмарк. Сегодня, когда я это пишу, ее топчут киргизы, монголы, армяне, туркмены, сингальцы, негры, американцы, евреи. Эти чуждые культуре армии управляют посредством правительств, состоящих из предателей, которые выползли из всех подворотен и преисполнены ненавистью к духу времени.

С 1900 г. Европа постепенно теряла мировое господство. Первая мировая война ускорила и расширила внешнее восстание против Запада, а Вторая мировая война полностью исключила Европу из мировой системы власти. Европейская революция 1933 г. была для Запада лучом надежды. Казалось, Европа также способна включиться в борьбу за мировое господство и отвоевать свои позиции, от которых зависит физическое выживание миллионов европейцев, вместо того чтобы стать просто добычей для варваров, пришедших извне.

На какие ресурсы может опереться Европа в борьбе за свое физическое и духовное выживание? Иначе говоря, каковы внутренние возможности Европы?

II

Ложная и противоестественная форма Второй мировой войны, возможно, заставит кого-то усомниться в том, что культура является движущей политической силой в нынешнюю эпоху абсолютной политики. Однако на самом деле Вторая мировая война доказывает обратное. Феномен, носящий это название, состоял из трех отдельных войн. Первой была война культурного дистортера против западной цивилизации. Второй была война западной цивилизации против России. Третью войну вела Америка как колония западной цивилизации против Японии. Все три войны мотивировались культурой.

Конфликты, тлеющие в мире сегодня, также связаны с культурными противоречиями. По всей западной цивилизации идет борьба двух горизонтов: снизу сильная и героическая идея XX века — этический социализм; сверху — патологические феномены паразитизма, ретардации и дисторсии. К этому добавляется борьба Японии против Америки, также носящая культурный характер, и конфликт между Америкой и Россией.

Нынешняя европейская ситуация определяется тем, что идея XX века в глубине восторжествовала над идеями капитализма, материализма, национализма и вчерашнего патриотизма, которые руководили XIX веком. Дух новой эпохи чувствуется по всей Европе, а не только в Германии-Пруссии, где родилась идея этического социализма XX века. Предпринимаются попытки затушевать и исказить его, направить его энергию на ложные цели. В частности, разжигается характерная для XIX века национальная ненависть и старомодный патриотизм, что является для Европы самоубийством. В первую фазу истребительных войн уничтожению подверглись все европейские нации, а внешние силы восторжествовали над всей цивилизацией. Этого нельзя отменить. Факт остается и заставляет к себе адаптироваться.

Исходить следует из того, что в силу материальных и духовных причин национализм образца XIX века мертв. Духовно он мертв потому, что в своем культурном развитии Европа достигла стадии Империума. Даже в отсутствие столь опасных внешних угроз, как сейчас, следовало бы на это опереться. Но в дополнение ко всему были подорваны основы власти всех старых европейских наций. Ни одна не обладает достаточными ресурсами, духовными и материальными, чтобы независимо включиться в мировую политику. Они могут либо оставаться коллективным вассалом, либо сформировать культурно-государственно-национально-расово-народное единство. Дальше автоматически последует создание экономико-политико-военной единицы.

С другой стороны, Европа может противиться прусско-германской идее этического социализма XX века и увязнуть в нынешнем хаосе. Результатом будет окончательное политическое устранение западной цивилизации из мировой борьбы. Россия, Япония или другие, еще не существующие державы, будут сражаться друг с другом за контроль над руинами Запада, подобно тому, как внешние варвары вели бесконечные войны за контроль над Египетской, Вавилонской, Китайской, Римской и исламской империями. Чисто духовные и интеллектуальные задачи, которые осталось завершить нашей культуре, могут решаться под властью варваров, но в таком случае мы не выполним величайшей внутренней задачи и не последуем самому жесткому императиву в истории, выражающемуся в прежде невиданной воле к власти: созданию Западной империи.

Все слои Европы должны осознать, что единство Запада может быть достигнуто только на одном основании. С 1940 по 1944 г. была объединена почти вся Европа, и даже конец Второй мировой войны засвидетельствовал перед всем миром европейское единство, поскольку поражение потерпела она целиком, несмотря на коварную попытку заставить некоторые ее части чувствовать себя «победителями». Европейское единство может быть достигнуто только с помощью силы, поскольку это единственное оружие, известное истории. Европа может быть освобождена и вновь объединена тем же способом, которым победили внешние силы. Неважно, примет ли это форму гражданских или межнациональных войн, но фронт останется прежним. По одну сторону — варвары и дистортер, Хаос и Смерть; по другую сторону — Дух времени, прусско-европейская идея.

Эта идея не является «национальной» в прежнем понимании, характерном для XIX века и связанным с паразитической пропагандой, убедительной только для европейцев низкого уровня. Новая идея прорывается сквозь прежнее «национальное» разделение Запада. Сама по себе она есть просто душа, миссия, этическая норма новой нации, население и родина которой совпадает со старыми «национальными» формациями Запада: Испанией, Францией, Италией, Англией и Германией. Но это не федерация, не «таможенный союз», не экономическое средство поддержания Европы на грани выживания, достаточное для предотвращения ее бунта против варвара и дистортера. Это духовное единство, которое, естественно, влечет за собой единство экономическое. Однако это духовное единство должно состояться, даже будь оно экономически вредным, поскольку экономика движущей силой истории больше не является.