Прошлое

Прошлое

Обратимся к самому началу философии, к Анаксимандру и Фалесу, Сократу, Платону и Аристотелю, Эпикуру и Зенону. Если философом в те времена считали любителя мудрости, то он разбирался во всех без исключения вопросах, так как интересовался тем, что есть сущего во Вселенной, как эти вещи работают и как наилучшим образом устроить свою жизнь в универсуме. Предмет философствования простирался от того, что мы сегодня именуем наукой, до вопросов веры, а в промежутке помещались самые разнообразные предметы — обучение верховой езде, кулинария, театральная критика и этикет. Христианство тормозит развитие философии, фильтруя любое познание через веру в Бога (точнее, через мнения епископов), и второй период величия философии после длительного перерыва начинается в результате Реформации и Возрождения. Появляются возможность и необходимость задавать вопросы об окружающем мире, и если Декарт претендовал на то, чтобы давать ответы на них самостоятельно, то Локк довольствовался ролью подмастерья при таких людях, как Бойль, Гюйгенс, Ньютон и другие члены Королевского Общества, в совместном с ними предприятии, весьма приспособленном для работы в условиях буржуазной эпохи, когда положение человека стало определяться его способностями, а не происхождением. В то время наука начала обособляться от философии и занялась практическими или эмпирическими исследованиями, а философия обратилась к концептуальным вопросам. Наука искала ответы на такие вопросы, как «Что такое флогистон?», например, а философия на такие вопросы, как «Что такое знание?». Живший столетием позже Юм продвинулся по этому пути еще дальше. Этот явный скептик и атеист, живший в гораздо более светском обществе, призвал нас обратить пристальное философское внимание на самих себя — заглянуть внутрь себя, чтобы построить науку о человеке. Вместо того чтобы рассматривать человека как рациональную сущность, лишь временно заключенную в телесную оболочку и сотворенную по образу и подобию Бога, Юм видит в человеческом разуме как таковом лишь часть природы, которую следует изучать соответствующими средствами, считаясь с ее законами. Но недолго эта область оставалась новой философской отраслью, ибо точно так же, как вопросы, касающиеся внешнего мира, отделились от философии, чтобы образовать науку, так и зондирование внутреннего человеческого ландшафта вскоре породило новую научную дисциплину — психологию. Философия — многодетная мать, не любящая обременять себя семейными обязательствами, и дети философии разбредаются по белому свету с ее же благословения. Англоязычная философия, — а это доминирующая философия не только в одной Англии, но и в пределах всех Британских островов, — это философия, способствовавшая расцвету таких дисциплин, как экономика, лингвистика и политология, сама при этом обедняясь и съеживаясь, занимаясь все более узкой проблематикой с помощью неизбежно ограниченного числа методов.

Была, правда, в истории философии определенная пауза, во время которой она проявила себя весьма эгоистической мамашей. Дело в том, что если Юм рассматривал человеческий разум как часть природы, то Кант в конце восемнадцатого века заявил, что разум по необходимости, — и это утверждение до сих пор обсуждается последователями школы Канта, — включает в себя природу; ведь именно разум породил большинство абстрактных законов природы, о которой мы, собственно, только это и знаем. Таким образом, за философией закрепилось несвойственное ей ранее положение царицы наук, а вдохновленная Кантом идеалистическая философия господствовала в Германии и в меньшей степени в Великобритании вплоть до начала двадцатого столетия. Однако аргументы Канта настолько трудны для понимания, что, несмотря даже на отсутствие опровержения кантианских доказательств, в настоящее время в мире осталось чрезвычайно мало кантианцев (хоть это не означает, что нет ученых, изучающих его наследие). Кантианство никогда не занимало прочных позиций в Великобритании. Отчасти это объясняется невероятной сложностью аргументации, а отчасти тем, что существовали другие точки зрения, высказанные относительно некоторых практических предметов — таких, как мораль и общество. На каждого Т.Х. Грина или А.К. Брэдли, например, всегда находились Джон Стюарт Милль или Генри Сиджвик.