Что такое понятия?

Что такое понятия?

Почему, на взгляд Макдауэлла, овладение комплексом понятий приводит к пониманию мира? Почему благодаря пребыванию в концептуальной сфере опыт делает возможной открытость миру? Здесь важную роль играет пассивность опыта — тот факт, что мы не контролируем то, что дано нам в опыте. Отчасти наша пассивность в восприятии опыта питает идею, что наши убеждения определяются чемто вне той сферы, где разумные субъекты осуществляют активный контроль. Макдауэлл, однако, подчеркивает, что пассивность — это еще не все: «Главный контекст [отчетливой пассивности опыта] имеет значение для доступности образа [опыта, как открытости миру]» («Дух и мир», 29). Этот «главный контекст» обеспечивается природой нашей сетки понятий — в частности, идеей о том, что она, в сущности, соответствует нашему мировоззрению. Но позволительно спросить, почему то, что можно определить как систему понятий, составляет мировоззрение? Для ответа на этот вопрос нам придется подробнее разобраться, как Макдауэлл понимает природу понятий и что, по его мнению, определяет само существование концептуальных схем.

Прежде всего надо сказать, что Макдауэлл является сторонником идеи о том, что понятие — это то, что приложимо не к одному, а к большему числу случаев, и объединяет как одинаковые различные вещи. Данный подход известен как Ограничение Обобщений: понятия, по существу, можно приложить к любой последовательности суждений, которые подводят разные случаи под одно и то же понятие. Идея понятий, таким образом, оказывается подспудно связана с идеей правильных или неправильных действий в данной последовательности событий; эта идея предусматривает использование некоего ярлыка согласно правилу «верно» или «неверно». Влияние позднего Витгенштейна на мышление МакДауэлла проявляется в его приверженности идее о том, что существование правил, позволяющих или не позволяющих употребить то или иное выражение, зависит исключительно от существующей практики их применения. Мы можем сделать понятие правильного или неправильного употребления выражений постижимым, считает Макдауэлл, только на фоне установившейся практики его применения, то есть его привычного употребления. Для интерпретации Макдауэллом положения Витгенштейна очень важно, что теоретические представления, с помощью которых мы пытаемся пролить свет на правила употребления выражений, сами по себе являются нормативными. Таким образом, практика, на фоне которой то или иное употребление выражения может считаться правильным или неправильным, может характеризоваться только как нормирующая. Мы не можем характеризовать ни практику, ни поведение ее участников, не используя такие нормативные понятия, как правило, обычай, установление и так далее. Практика, о которой мы говорим, — это такая практика, участники которой осознанно следуют правилам, подчиняясь привычным способам употребления слов и используя лингвистические приемы, которые являются нормативными по определению.

Данная концепция подразумевает, что следование правилам и применение понятий — дело сугубо публичное. Именно существование установленного способа действия — то есть использования выражений для высказывания суждений — есть сущность самого понятия о правиле. Так, понятие, выражаемое словом «красный», зафиксировано обычаем, публичной практикой использования слова, и я должен быть вовлечен в этот обычай, чтобы понимать данное слово. Вопрос о том, можно ли применить это понятие в каком-то другом случае, является отдельным вопросом, который может поставить любой человек, владеющий необходимыми лингвистическими навыками. Так, понятие цвета непременно связано с идеей видимого объекта, цвет которого есть тема, подлежащая объективному рассмотрению. В случае с цветовыми понятиями критерии определения цвета видимого объекта требуют стандартных условий наблюдения, в частности, стандартного наблюдателя, который рассматривает объект в условиях стандартного освещения. Для того чтобы понять, что слова нашего языка выражают понятия и имеют какое-то значение, очень важно, чтобы наше понятие цвета неотъемлемой частью входило в концепцию мира, объемлющего физические объекты, видимые поверхности которых (при соответствующих условиях) объективно (то есть верно или неверно) характеризуются наличием какой-либо окраски. В особых случаях мы можем приложить понятие цвета к образам или ощущениям, которые возникают после надавливания на глазные яблоки, например; но, согласно Макдауэллу, в первую очередь их использование определяется системой понятий, соответствующей мировоззрению, — пока положение вещей, которые эта схема призвана описать, позволяет говорящему объективно и независимо высказывать суждения. Идея присущего объекту цвета, — например, то, что он выглядит красным, — является вторичной и производной по отношению к распространенной практике использования определений цвета в объективных суждениях о цвете.