Власть неизбежная.

Власть неизбежная.

Ключевое значение среди правовых проблем, связанных с выработкой философии права, принадлежит группе вопросов о соотношении права и власти.

Начать здесь нужно вот с какого, в общем-то очевид­ного, тезиса.

Право требует власти.

Даже в обстановке, когда правовые положения, нормы, принципы прямо отражают условия жизнедеятельности людей (как это характерно для реализуемого в мононормах естественного права в доцивилизационную эпоху), соответ­ствуют их интересам и поддерживаются непреклонным обычаем-табу, религиозным верованием, — даже в этом случае необходимы некие страховочные и обеспечивающие меха­низмы, которые гарантировали бы в любых, самых слож­ных, нестандартных ситуациях строгость и неукосни­тельность действия права. Основу таких механизмов обра­зует определенная сила, а их рабочую часть — власть.

При этом здесь и дальше понятие "власть" рассматривается в достаточно строгом, узком, а не в широком значении. Понятием "власть" охватываются не все виды господства, в частности экономическое и духовное воздействие на людей, а только господство в области организации общественных отношений и управления, то есть система подчинения, при которой воля одних лиц (властвующих) является императивно обязательной для других лиц (подвластных).

В первобытном обществе, где свобода отдельного чело­века сводилась к таким величинам, которые сообразуются с иерархической системой подчинения и не препятствуют сплоченности сообщества, его коллективным действованиям в качестве носителей власти, имевшей непосредственно общественный характер, выступали родовые и племенные собрания, вожаки, воины-предводители и в не меньшей мере — старики (старейшины), нередко обладавшие в дан­ной общности тираническими прерогативами.

Но вот наступила эра цивилизации, когда существова­ние и развитие сообществ разумных существ — людей ста­ло все более явно строиться не на природной, а на их собственной (человеческой) основе и когда, стало быть, со­образно "замыслу природы" в ткань общественной жизни начали интенсивно, во все больших масштабах включаться действенные формы разумной, свободной, конкурентной дея­тельности (прежде всего и особенно — в экономике, в отно­шениях собственности, рынка, имущественного оборота).

Тогда-то — с тем, чтобы упорядочить резка усложнив­шиеся общественные отношения и главным образом с тем, чтобы упорядочить свободу, не дать ей обернуться произ­волом и своеволием, и тем более — насилием, грозящим самоистреблением людей, потребовались более мощные ин­ституты регуляции, чем мононормы-обычаи, поддерживае­мые общественной властью. И именно тогда, с появлением государства и письменности, стало формироваться позитив­ное право — право, выраженное в юридических источниках (законах, обычном праве, юридических прецедентах) и под­держиваемое предельно могучей властью — властью по­литической, государственной.

Могущество политической, государственной власти, об­разующей стержень нового всеобщетерриториального инсти­туционного образования — государства, концентрируется в аппарате, обладающем инструментами навязывания воли властвующих, прежде всего — инструментами принуждения, также институтами, способными придать воле властвующих общеобязательный характер (наиболее пригодными для осуществления таких целей, наряду с церковными установлениями, оказались как раз законы, учреждения юрисдикции, иные институты позитивного права, которые в этой связи были объявлены — с немалым ущербом для суверенности права — "элементами государственности").

Политическая, государственная власть — и по логике вещей и по фактам истории, фактам нашего сегодняшнего бытия — действительно оказалась таким мощным фактором в обществе, который способен раскрыть возможности силу и предназначение позитивного права. Политическая государственная власть как бы по самой своей природе предназначена для того, чтобы давать жизнь позитивному нраву и через систему правоохранительных учреждений институтов юрисдикции обеспечивать строгую и своевременную реализацию юридических норм и принципов.

В рассматриваемой плоскости связь политической, го­сударственной власти с правом — связь органичная, соз­дающая сам феномен права и делающая его реальным фактором в жизни общества. О ее особом значении для пра­ва можно судить по двум основным моментам:

во-первых, именно государственная власть через свои акты (нормативные, судебные) в условиях цивилизации придает нормам и принципам качества позитивного пра­ва — прежде всего всеобщую нормативность, возможность строгой юридической определенности содержания регули­рования и шире — качество институционности, а в этой связи — публичного признания и общеобязательности;

во-вторых, именно государственная власть оснащает необходимыми полномочиями и надлежащими средствами воздействия правоохранительные учреждения, органы юрис­дикции, правосудия, что и дает значительные гарантии реа­лизации правовых установлений.

И в этой связи одна из драм нашего человеческого бытии состоит в том, что именно от людей, обязанных обеспечи­вать действие законов и функционирование правосудия (про­куроров, судей, работников учреждений общественного порядка, налоговых служб, инспекций и т. д.), идут настой­чивые и нарастающие требования об усилении власти, спо­собной обеспечивать действие права. А осуществление эти требований, выдвигаемых, казалось бы, во имя благородной цели — придания большей эффективности законам и пра­восудию, ведет к возрастанию и ужесточению власти, a это, увы, исподволь, а порой и открыто подготавливает условий для попрания права. Впрочем, это уже другая плоскость взаи­моотношений власти и права, к которой и следует обратиться