Ценности либерализма и логика реформ.

Ценности либерализма и логика реформ.

В настоя­щее время в связи с противоречивыми результатами про­водимых с 1992 года экономических реформ все более широко распространяется и крепнет мнение, подстегиваемое поли­тическими страстями и партийным противоборством, о не­избежности "корректировки" реформ, выработки для реформируемой России нового экономического курса.

Необходимость такой "корректировки" действительно назрела, стала острой, неотложной. Великое наше несчастье, однако, заключается в том, что многие люди усматривают подобную "корректировку" в одной лишь альтернативе. В том, чтобы избавиться от дис­кредитировавшего себя "либерализма", восстановить и уси­лить императивно-воздействующую роль во всей экономике государственной власти, более масштабно и широко на этой основе осуществлять социальные программы, социальную защиту населения, выравнивать социальное положение людей (что, как считает ряд специалистов, согласуется с социальными программами многих западных стран, взявших на вооружение, по их мнению, определенные ценности социализма, прежде всего широкое вмешательство государ­ственной власти в экономику).

Между тем альтернатива нынешним реформам, как это ни странно прозвучит, должна быть другой. Не свертыва­ние реформ, не их "исправление", нацеленное на импера­тивно-властное государственное вмешательство, не добав­ление к ним широкомасштабных социальных программ, а углубление реформ, придание им действительно либераль­ного характера — такой логики, которая соответствует ценностям либерализма.

Ведь главная причина неудач нынешних реформ, дей­ствительно либеральных по своему замыслу, по некоторым направлениям и результатам заключается, судя по всему, в просчетах, как это ни странно прозвучит — марксистского, по исполнению пробольшевистского, характера, нарушив­ших именно логику реализации либеральных ценностей в разрушенном, посттоталитарном, огосударствленном обще­стве. Освобождение цен в начале 1992 года, быть может, и впрямь, как утверждают инициаторы реформ, спасло Рос­сию от тотального краха, но одновременно при отсутствии частной собственности и необходимых правовых предпосы­лок ("второй природы", по Шеллингу) породило такую по­всеместную анархическую вседозволенность, открыло такой простор для бескрайних "эгоистических влечений", при ко­торых бюрократическое государство сохранило и в чем-то даже упрочило свое доминирующее положение в экономи­ке, а номенклатура и криминализированный теневой капи­тал, присвоив основные национальные богатства, образовали основу олигархического строя — авторитарного режима номенклатурного государственного капитализма.

Какова же должна быть логика реформ, сообразую­щаяся с либеральными ценностями, — логика, которую еще не поздно восстановить в России?

Здесь есть два важнейших, основополагающих момен­та, без которых действительная свобода, соответствующая требованиям современного гражданского общества, прин­ципиально невозможна.

Во-первых, — это утверждение в обществе свободной частной собственности, способной создать конкурент­но-состязательную рыночную среду для собственников-товаропроизводителей. Свободная частная собственность, вырастающая из мелкого и среднего бизнеса, в благоприят­ной экономико-правовой среде и при отсутствии удушающего налогового гнета, — непременная основа свободы лю­дей во всех сферах общества. Тем более что именно такая частная собственность, порождающая мощные стимулы к труду, ответственность за дело и импульсы к собственным инвестициям — вложениям своих доходов в производство (та, которая начала формироваться в 1989—1991 годах), со­образуется с "культурным полем" российского общества. Как справедливо отметила Е.А. Лукашева, "в современной Рос­сии снова торжествует марксистский подход, экономические идеи которого решительно игнорировали состояние складывающегося веками общественного сознания с его от­ношением к собственности как неотъемлемому праву чело­века, к труду как средству обеспечения себя и своей семьи"[203].

К сожалению, ныне лишь отдельные результаты про­шедшей в России приватизации отвечают такого рода отно­шению к собственности и к труду, сориентированы в области мелкого и среднего бизнеса на собственников-товаропроиз­водителей. И потому только они, даже в современной обстановке, дают ощутимые экономические результаты, не усту­пающие по результативности государственно-привилегиро­ванным "экспортным" отраслям, основанным на эксплуата­ции природных ресурсов, грязном производстве и дешевой рабочей силе.

Второй основополагающий момент, касающийся восста­новления логики реформ, отвечающей ценностям либера­лизма, имеет непосредственное отношение к основному содержанию данной работы — к праву.

Предмет наших сегодняшних забот — социальная дея­тельность государства, в том числе опыт социальных про­грамм, осуществляемых в западных странах сообразно либеральным (неолиберальным) идеалам, достоин внимания[204]. Но именно этот опыт свидетельствует о крупных, фундаментальных вещах. Не только о том, что осуществление этих программ было бы совершенно немыслимым делом при от­сутствии значительных ресурсов, находящихся в распоря­жении всего общества, тем более при экономическом развале, хаосе, возрастающей бедности всего общества. Самое главное, о чем свидетельствует опыт всех ныне "благополуч­ных" западных стран, — это то, что сама постановка вопро­са о широкомасштабных социальных программах оказы­вается возможной только после того, как в обществе ре­ально утверждается правовое государство со всеми его принципами и компонентами, то есть после того, как твер­дая правозаконность становится непреложным и важным элементом всей общественной жизни.

Но ведь именно твердая правозаконность — это, вместе с тем, необходимое выражение и гарант действительной сво­боды людей, соответствующей природе и сущности совре­менного гражданского общества. Именно правозаконность, выраженная в требованиях строжайшего претворения в жизнь юридических принципов и норм, основанных на непоколебимых, данных "самой природой", прирожденных неотъ­емлемых правах человека, способна образовать в жизни общества, выражаясь словами Шеллинга, "вторую природу". То есть такую твердую, прочную основу деятельности лю­дей, которая становится препятствием во всех сферах общества для эгоистических влечений, разгула преступности, кор­рупции, разрушающих действительную свободу.

Все это обусловливает необходимость того, чтобы утвер­ждение во всех сферах общества, прежде всего в экономике, государственной жизни, строжайшей правозаконности, вер­ховенства (правления) права стало первоочередной, значи­тельно опережающей все другие, задачей, требующей незамедлительного, полного и последовательного решения. Ре­шения, которое к тому же вполне по силам, учитывая имею­щиеся предпосылки и объем материальных затрат, даже такой стране, терпящей финансовое и материальное бедствие, как современная Россия.

В этой связи — несколько слов о намечаемых в рос­сийском обществе социальных программах. При всей вели­кой значимости обширного комплекса многообразных социальных вопросов нужно твердо знать, что до тех пор, пока не заработают частная собственность, естественные сти­мулы к труду и не утвердится прочная правозаконность, до тех пор широкомасштабная социальная направленность в политике государства будет только усугублять кризисные, гибельные для посттоталитарного общества процессы.

И стало быть, одни лишь последовательно либеральные меры, основанные на частной собственности и гуманистиче­ском праве (те два коренных момента, о которых только что говорилось), способны раскрыть мощные стимулы к труду, к ответственности за хозяйское дело, дать импульсы к предпринимательской активности, нарастающему вложение (инвестициям) собственных доходов в производство, его модернизацию. Тогда-то и свобода утвердится как свобода гражданского общества, функционирующая на основе и в рамках его гуманистических и правовых институтов, и именно тогда она, отделяясь таким путем от произвола и анархии, станет источником человеческой энергии, созидательного творчества, реализации активности и творческой индивиду­альности человека.