457
457
Примечание к №393
Немцы могли бы начать вторую реформацию.
Достоевский заметил в «Дневнике писателя»:
«Все 19 веков своего существования Германия только и делавшая, что протестовавшая, сама своего НОВОГО СЛОВА совсем ещё не произнесла, а жила лишь всё время одним отрицанием и протестом против врага своего».
Если протестантство было протестом против католичества, приведением его чуждой формы в соответствие с национальной идеей, то нацизм был протестом против масонства и иудаизма. Совершенно ошибочно считать нацизм выражением истинно германского духа. Истинно германский дух выразился в направленности нацизма, в его динамике, агрессии, но не в положительном начале. Поэтому, конечно, никакого спокойного и уверенного нацизма на немецкой почве получиться не могло. Но возникнуть, появиться на свет он мог только в Германии. И как и в случае с протестантизмом, был ВОЗМОЖЕН локальный успех и достаточно медленная последующая эволюция.
Другой аспект. Протестантство явилось в значительной степени продуктом вторичного взаимодействия христианства и иудаизма. Протестантизм это в некотором смысле вторичная иудаизация католицизма. Соответственно нацизм, антииудаизм был продуктом ДАЛЬНЕЙШЕЙ ИУДАИЗАЦИИ христианской религии. (Или, учитывая, что нацизм зародился в католической Баварии и Австрии, это была попытка иудаизации католичества на более позднем этапе его развития.)
Оценка нацизма чрезвычайно смещена в сторону политическую или даже грубо-политическую – военную. На самом деле это явление прежде всего духовное и религиозное. Более того. Удивительное отсутствие уважительного отношения к этому явлению европейской истории показывает, что, как и в случае с протестантизмом. немцам опять удалось вырваться за пределы окружающей их культуры. Нацизм для Европы ХХ века страшен, невыносим, так же как страшна и невыносима была лютеровская Германия для католического мира.