669

669

Примечание к №88

«Одиноков – 0».

Люблю я Брокгауз читать. Всегда что-нибудь интересненькое найдёшь. Была даже мысль: написать книгу и так и назвать – «Брокгауз». Выписать оттуда разные места интересные и впечатления о них. Если бы я был свободен, то конечно бы написал «Брокгауз». Ещё была мысль написать «Метро» – описание своего пути по нескольким станциям, переходам, эскалаторам – очень точное, до мельчайших подробностей: какого-нибудь надтреснутого плафона или погнутой вентиляционной решетки. Хорошо бы даже с фотографиями. И опять же во что это всё в мозгу складывается. То же – сны. Но со снами страшно. Хотя, если бы я был СВОБОДЕН, то что же, ничего бы страшного не было, конечно. Я бы писал, а вечером читал вслух у камина жене и детям.

Как это хорошо: быть интимно, лично нужным, а социально совсем не нужным. Никто не идет мимо и не говорит, что вот «Одиноков плохо лежит»:

– Ты зачем лежишь? А ну-ка, зубы то у тебя – так – крепкие. Иди ими орехи коли. А мы есть будем. И смеяться.

Ещё мечта: написать о своём детстве через книги. Какие я в детстве книги и журналы читал (670) и просто разглядывал, когда читать не умел. Всё вспомнить, найти, что можно, в библиотеках, и через это всё выстроится.

Это все мечта, мечта.

В Брокгаузе статья «Нолинск». Город сей на месте села Ноли основан в 1764 г. А в 1780 его сделали уездным центром. Какая прелесть: «Нолинск». А кто там живет? «Нолевцы»? «нолинчане»? Или уж совсем прямо, если по селу название? И губерния хорошая – вятская (вякающая). А герб какой у Нолинска!

«В голубомъ поле летящий лебедь, которыя птицы, не останавливаясь въ окрестностяхъ сего города, мимо пролетаютъ».

Не останавливаясь! Ат-тлична!!!

Город молодой, преданий и легенд никаких, достопримечательностей вокруг тоже нет. И вот увидели – в небе лебеди летят. И много. Или местные рассказали. Но зачем это безнадёжное спохватывание, подчёркивание что именно «не останавливаясь в окрестностяхъ». Нолинск.

А городишка этот вошёл в анналы отечественной истории. Местная чрезвычайка осенью 1918 г. опубликовала в центральном органе ВЧК статью «Почему вы миндальничаете», от которой центровые, столичные душегубы сели на пол. После этой статьи журнал чекистов закрыли за зверство. Постановление ЦК РКП(б) от 25.10.1918 г.:

«В №3 „Вестника чрезвычайных комиссий“ была напечатана статья за подписью Нолинского исполкома и партийного комитета, восхваляющая пытки, при этом редакция в примечании не указала на своё отрицательное отношение к статье нолинцев (а, вот как их – „нолинцы“ – О.). Решено осудить нолинцев за их статью и редакцию за её напечатание. „Вестник ЧК“ должен прекратить свое существование».

– Слушайте, вы, это… отпустите меня. Я же не нужен в народном хозяйстве. Ну, ладно, покуражились и хватит. Отца отравили, меня чуть не зарезали, руку вот сломали и чуть не оттяпали. В школе сказали «способности удовлетворительные», то есть в графе «есть ли умственная отсталость» милостиво поставили прочерк. Спасибо. Превратили в психопата. Работать определили ничтожеством. Кажется, хватит. Довольно. Отвели душу и хватит. Молодцы. Теперь отпустите. Я вот тут бочком, бочком в щёлочку пролезу. Незаметненько-с. Хи-хи. И больше обо мне, клянусь, не узнаете. Я, как мышка, тихо-тихо. Вот тут.

– Не-е-ет. Не проскочишь. Дурачком прикидываешься? Не выйдет… Как стоишь!!! Руки по швам!!! Я давно-о тебя слушаю, понять хочу, какой ты есть. Что ж ты, гад, паясничаешь? Это кто это отца твоего отравил? Никто его не травил, а наоборот лечили и лечили бесплатно.

– Что же не вылечили-то?

– Сделали все что могли. Рак болезнь тяжёлая. У вас есть сведения, что лечили неправильно, есть замечания по ходу лечения? Нет? Так чего же вы тогда хотите? Потом, извините, но ваш родитель был человек совершеннолетний и сам несёт ответственность за свои поступки. Нечего было злоупотреблять спиртными напитками. И к нему чутко относились. Вот на работе в день 50-летия грамоту дали. И в годовщину разгрома немецко-фашистских захватчиков тоже грамоту. Потом что это вы там про «зарезали», про «руку»? Демагогией мы вам заниматься не позволим.

– Да это я разволновался. У меня, видите ли, жизнь…

– «Пропала», да? Слышали, слышали и это. Мечтаете «у камина сидеть». А вы в своей жизни хоть одну печку сложили? Месили глину, таскали кирпичи? «В этой жизни помереть не трудно, сделать жизнь значительно трудней». Что же вы обижаетесь, что вас «определили работать ничтожеством»? Во-первых, у нас любой труд почетен, а во-вторых…

– Ой, отпустите меня, а, отпустите. Какое вам дело, я умру и всё. Не всё ли равно, где я умру?

– А во-вторых, пожалуйста: «твори, выдумывай, пробуй». «Сто путей, сто дорог». Хочешь «не ничтожеством» – так покажи себя в деле, докажи на что ты способен… Да ни на что ты не способен. Можешь только исподтишка издеваться над людьми. Ещё такие вот обижаются, понимаешь, «не любят их». А за что тебя любить-то? Хлюпик.

– Ну и отпустите.

– Отпусти-ить? Отец у тебя, говоришь? говоришь, «ничтожество»? – так знай: это всё только начало ещё, тебе ещё жить и жить. Это всё пока, как это там… прелюдия. Вообще «лучшая часть твоей жизни».