5. Проблема исторического прогресса в современной буржуазной социологии

По мере приближения эры социализма многие буржуазные философы и социологи все больше отмежевывались от идей восходящего исторического развития.

Этот страх перед будущим особенно усилился в среде современных западных теоретиков. Французский буржуазный социолог Р. Арон не случайно назвал одну из последних своих книг «Разочарование в прогрессе» ¹³⁶. Ссылаясь на разрушительные мировые войны и считая их фатально неизбежными, расценивая социалистические революции как «катастрофические феномены», многие буржуазные идеологи утверждают, что человечество не идет по восходящей линии, а деградирует, более того, движется по пути к катастрофе. Этот ложный пессимистический вывод подкрепляется также рассуждениями о неизбежном перенаселении земли, о биологическом вырождении человека в условиях научно-технической революции и т. п.

Некоторые представители идеалистической социологии пытаются подменить идею прогресса нейтральным понятием «изменение». Они полагают, что раз в общественной жизни происходят движения как прогрессивные, так и регрессивные, то нельзя говорить об общей направленности исторического процесса по восходящей линии.

Отрицание исторического прогресса связано с отрицанием закономерного характера исторического развития. Если нет объективных законов истории, как утверждают многие западные социологи, то бессмысленно говорить и о закономерности исторического прогресса, Руководствуясь таким пониманием общественной жизни, американский историк Дж, Иггерс, например, заключает: «Мы можем сегодня принять идею прогресса лишь с серьезными оговорками. Прогресс пока лишь гипотеза, и к тому же весьма сомнительная» По Иггерсу, остается лишь верить в возможность улучшения жизни людей.

Произвольное толкование исторических фактов, неумение видеть сквозь борьбу взаимоисключающих тенденций общественного развития главное, необходимое, закономерное приводит многих буржуазных теоретиков к ошибочной мысли, будто прогресс не есть научное понятие, а всего лишь этическая оценка фактов со свойственными якобы всем этическим оценкам субъективизмом и релятивизмом.

Другие представители современной идеалистической социологии пытаются подменить идею общественного прогресса идеей вечного круговорота. Сторонники этой концепции утверждают, будто человечество, пройдя определенные фазы, возвращается к исходной черте, чтобы вновь повторить пройденное.

Конечно, произвольно толкуя факты, можно отождествить первобытнообщинный строй с будущим коммунистическим обществом, отыскать «капитализм» в античном мире, представить социалистическое равенство как возврат к «равенству» в раннехристианских общинах, а затем объявить, что все повторяется, все возвращается и нет ничего нового под луной. Подобные утверждения современных сторонников социального круговорота построены на поверхностных формальных исторических аналогиях и носят субъективистский характер. Идея циклического развития истории с постоянным возвратом к пройденным этапам выведена не из реального исторического процесса, а из религиозно-фантастического мышления. Попытка представить историю человечества как бег по кругу связана со стремлением увековечить уже пройденные этапы социального развития.

Если уж обозначать движение истории геометрической линией, то следует говорить не о круге, а о спирали, устремленной вперед и с кажущимися возвратами к исходному положению. Каждый новый исторический этап, отрицая все отжившее, реакционное, одновременно сохраняет и развивает все достижения предшествующих поколений. Тем самым исключается не только возврат к старому, но и топтание на месте.

Мы отметили выше, что не все культурные ценности передаются от одного поколения к другому, от одного народа к другому. Есть и такие ценности, которые признаются лишь в рамках одной цивилизации и навсегда исчезают вместе с исчезновением породившего их общества. В истории человечества можно найти отдельные самобытные, изолированные цивилизации, которые бесследно исчезли, ничего, или почти ничего, не передав последующему культурному процессу. Абсолютизируя это явление, некоторые буржуазные философы строят ложные концепции, согласно которым история человечества предстает как сосуществование изолированных цивилизаций, возникающих,

¹ G. G. Iggers. The Idea of Progress: A Critical Reassessment. "The American Hictorical Review", October 1965, N 1, p. 16.

развивающихся и умирающих, не имеющих нужды общаться между собой, обмениваться ценностями, развивать дальше материальные и интеллектуальные достижения других народов.

Один из создателей такой теории, немецкий философ

О. Шпенглер, писал: «Вместо монотонной картины линейнообразной всемирной истории... я вижу феномен множества мощных культур... у каждой своя собственная идея, собственные страсти, собственная жизнь, желания и чувствования и, наконец, собственная смерть...¹. Таким образом, Шпенглер фиксирует свое внимание лишь на том, что качественно различает цивилизации, и оставляет в тени все то, что их связывает и объединяет. Это и служит ему основанием для отрицания единства исторического процесса, его восходящего развития. Абсолютизируя момент прерывности в развитии цивилизаций, Шпенглер отбрасывает момент непрерывности, генетической преемственной связи между ними. Вслед за

О. Шпенглером немецкий философ К. Ясперс и в особенности английский историк А. Тойнби в своеобразной форме также доводят качественную самобытность цивилизаций до абсолюта, зачеркивают преемственные связи между ними, специфическое освоение одной цивилизацией достижений другой.

В противоположность этому направлению в философии истории, делающему упор на уникальности и неповторяемости социальных явлений и процессов, некоторые буржуазные философы и социологи абсолютизируют повторяемость в истории. Так, американский социолог П. Сорокин сводит процесс исторического развития человечества к постоянной циклической смене социокультурных суперсистем. Само собой разумеется, что к подобному историческому круговороту нельзя применить понятия «прогресс» и «регресс».

Не все современные буржуазные идеологи полностью отрицают прогресс. Некоторые из них допускают прогрессивные изменения в тех областях, где они могут быть количественно выражены и обладают неоспоримой однозначностью. Французский социолог Р. Арон считает, что так обстоит дело в научном познании и в технике. Вместе с тем он отвергает идею прогресса в сфере экономики, поскольку, по его утверждению, более эффективная экономика не обязательно является и наиболее справедливо организованной. Это последнее утверждение могло бы не вызывать возражений, если бы Арон имел в виду частнособственническое, точнее, капиталистическое общество. Действительно, здесь нет справедливого распределения ни материальных, ни духовных ценностей. Но ведь история не кончается капитализмом.

В современную эпоху, когда миллионные массы добиваются социального и национального освобождения, для значительной части буржуазных идеологов становится все труднее отрицать идею прогресса в истории. Поэтому многие из них признают прогресс, но коренным образом искажают его сущность, направление, движущие силы, критерии. В отличие от социальных пессимистов они пытаются доказать, что капитализм развивается по восходящей линии и продолжает оставаться воплощением социального прогресса.

Представители подобного квазиоптимизма не в состоянии скрыть глубокие противоречия и социальные катаклизмы, порождаемые буржуазным обществом, но полагают, что в ходе научно-технического прогресса все «теневые стороны» капитализма преодолеваются, он перестает быть классово-антагонистическим обществом и превращается в общество «всеобщего благоденствия». Жизнь беспощадно разоблачает эту социальную утопию. Капитализм давно уже превратился в силу, препятствующую социальному прогрессу, исключающую гармоническое развитие производительных сил в интересах всего общества. «Коммунисты далеки от того, чтобы предрекать «автоматический крах» капитализма. У него есть еще немалые резервы. Однако события последних лет с новой силой подтверждают, что капитализм — это общество, лишенное будущего»

Многие буржуазные идеологи, отождествляющие социальный прогресс с развитием капитализма и расценивающие социализм как отклонение от столбовой дороги восходящего развития истории, уповают на насилие как на самое верное средство защиты и увековечения капиталистической цивилизации. Но опыт истории свидетельствует, что ни одному отжившему строю в прошлом не удалось отстоять себя на путях насилия и помешать человечеству подняться на новую ступень общественного прогресса. Самые крайние формы империалистического насилия не помешали победе социализма в СССР, отпадению многих других стран от капитализма и возникновению мировой социалистической системы.

Силы, подтачивающие капитализм, продолжают действовать. Всеми доступными средствами он пытается отстоять свое существование. Насилие он сочетает с уступками, с реформами сверху, с самыми изощренными формами дезинформации. Буржуазное государство наших дней, желая отсрочить, ослабить экономические кризисы, идет на вмешательство в ход экономической жизни, на применение элементов планирования и прогнозирования в капиталистическом производстве. Все эти и другие меры самосохранения, к которым прибегает империалистическая буржуазия, дают временные результаты, но не могут упразднить глубокие внутренние противоречия исторически обреченной системы. Империализм углубляет социальное и национальное неравенство. Он противостоит справедливому распределению материальных и духовных ценностей между всеми людьми и народами, порождает милитаризм и войны, сдерживает национально-освободительные движения. Никакие усилия правящих сил феодализма не спасли его от гибели и не смогли предотвратить переход общества на новую, более высокую ступень. Этой участи не может избежать и капитализм.