1. Экономическое обоснование теории К. Маркса и диалектико-материалистическое понимание исторического процесса

1. Экономическое обоснование

теории К. Маркса

и диалектико-материалистическое

понимание исторического процесса

Историко-материалистическая задача

экономического исследования

Значение великого научного подвига К. Маркса – создания «Капитала» – далеко не сводилось только к разработке экономической теории марксизма и раскрытию механизма экономического развития капиталистического общества. Полной степени зрелости и статуса всесторонне доказанной теории достигла в «Капитале» и в подготовительных к нему работах философская диалектико-материалистическая концепция истории.

Историко-материалистическая концепция Маркса предстает в «Капитале» не замкнутой и застывшей в своей окончательности доктриной, но живой и открытой системой проблем, получающих здесь же свое последовательное разрешение. В литературе встречается такой способ изложения марксистской философии, согласно которому диалектико-материалистическое понимание истории общества есть всего лишь результат распространения более общих принципов материалистической диалектики на эту особенную область действительности. Однако на деле материалистическое понимание истории в «Капитале» есть не нечто вторичное и прикладное, но результат теоретического мышления, в процессе которого одновременно и друг через друга развивались категории и материалистической диалектики вообще, и собственно исторического материализма в их теснейшей связи и взаимообусловленности.

Ведь согласно Марксову пониманию, философия не выключена из истории, не «возвышается» над нею, но участвует в ней, «изменяет мир», и ее предпосылки – суть общественно-исторически вырабатываемые положения. Познающий и теоретически мыслящий субъект в его отношении к объектам социальной среды и другим субъектам есть не их абстрактный родоначальник, но, напротив, «сторона» конкретного исторического и практически действующего субъекта. И субъект, и объект социальной деятельности всегда историчны, а сама категория предметной практической деятельности, столь существенная для общей теории диалектики, не только всецело исторична, но и неразделимо сращена с такими социально-историческими понятиями, как «производство» и «труд», «культура» и «духовная жизнь общества». В свете всех этих категорий единство и взаимопроникновение диалектического и исторического материализма таковы, что говорить о втором как о результате некоего «распространения» первого на область человеческой истории было бы неверно.

В то же время важно подчеркнуть, что материалистическое понимание истории имеет не какой-либо «прикладной», а именно общефилософский характер, ибо оно по сути своей есть концепция общемировоззренческая и общеметодологическая, и это особенно наглядно демонстрирует «Капитал» К. Маркса. Пониманию исторического процесса и категориям, выражающим его специфические особенности и закономерности, Маркс придал общефилософское значение, и в этом – одно из глубочайших достижений марксизма как учения. Извратители марксизма обнаружили полную свою неспособность раскрыть действительное философское содержание таких категорий, как «производство», «производительные силы» и «производственные отношения», «опредмечивание» и «освоение», «отчуждение» и «фетишизация». И это не случайно, ибо связано с тем, что они выхолащивают из этих категорий их революционно-критический дух, а значит и их наиболее глубокий диалектический смысл.

Домарксистские мыслители считали, что «производство» как категория есть нечто постороннее для философии, низменное и сводящееся к досадной необходимости «изготовительства» и «хозяйствования». Маркс же, исследуя процесс производства, дал решение проблем, над которыми издавна бились как над проблемами природы и культуры, субстанции и субъекта. В производстве люди не совершают нечто сугубо «частное», хотя и нужное, но не значимое для их сущности, но, согласно Марксу, выполняют здесь самое главное и существенное – «делают свою историю»: посредством производства люди поистине изменяют как мир, так и самих себя.

Соответственно производительные силы суть не только источник неких полезных вещественно-технических результатов, но они суть также и силы совокупного субъекта истории, определяющие направление и ход всего процесса развития жизни общества. Наконец, производственные отношения – это, по Марксу, отношения производства людьми в конечном счете всей своей общественной жизни. Тот главный итоговый продукт, который вырабатывается в процессе производства, есть не совокупность каких-либо вещей или частных предметных результатов, а само общество.

Развивая эти понятия в «Капитале», К. Маркс возвел материалистическое понимание диалектики истории в степень собственно философской концепции, наложившей свою глубокую печать на все другие категории и понятия марксизма. Тем самым был завершен процесс создания диалектического и исторического материализма как целостной философской теории и метода.

В своем наличном бытии производственные отношения предстают, разумеется, в виде отношений экономических, производство – в виде «собственно материального производства», т.е. экономического процесса созидания потребляемых предметов, а сами люди выступают в качестве экономических персонажей, играющих определенные роли внутри системы экономических отношений. Скрытая глубинная детерминация, присущая процессу производства людьми своего общественного бытия, представала перед теоретическим взором Маркса в виде системы законов экономического развития. Но это означало не конец, а лишь начало дальнейшего исследования. Разгадки тайн истории надлежало искать именно в политико-экономическом анализе, а не в каком-либо «идеологическом» осмыслении исторического процесса[30]. Однако исторический материализм как общая теория исторического процесса отнюдь не есть всего лишь некая экстраполяция экономических законов на жизнь общества в целом. Такое его неверное истолкование означало бы учение о фаталистическом господстве экономического Абсолюта над человечеством, что было бы своего рода материализированным и «экономизированным» гегельянством. Исторический материализм не сводится к «экономическому материализму». Устремления Маркса не имели ничего общего с метафизическим превращением экономических явлений в Абсолют.

Мелкобуржуазные идеологи, претендующие на радикализм, предлагали «покончить» с капитализмом посредством устранения какой-нибудь одной, особенно антипатичной им экономической или иной категории или какой-то отдельной стороны или следствия системы буржуазных отношений [см. 1, т. 26, ч. I, с. 195 – 196; ч. II, с. 457]. Они не видели закономерной внутренней связи между отвергаемыми «отрицательными» явлениями и теми «положительными», сохранение которых, как показал Маркс, вскрыв диалектику экономики, политики и духовной жизни при капитализме, неизбежно воспроизвело бы также и явления самые отрицательные и лишь мнимо преодоленные. Во всех подобных «теоретических» построениях, в принципе подвергнутых Марксом критике, извращение сути дела сопряжено с неумением или нежеланием выделить всеобщую диалектику исторического процесса, в основе которого находятся экономические связи и отношения, но который отнюдь не сводится к ним.

К. Маркс, отдав свои огромные творческие силы политико-экономическому анализу буржуазного общества в «Капитале», с самого начала видел в этом не самоцель. Он подчинял все ставившиеся им и разрешаемые специально-научные задачи этого анализа общей и высшей мировоззренческой гуманистической задаче: найти с помощью изучения законов, выражающих господство «внешней целесообразности», реальную возможность в конечном счете «снять» это господство, которое во все прошлые эпохи, в условиях классово-антагонистических отношений, приводило к эксплуатации, угнетению и отчуждению человека. А это значило найти пути, какими люди могут прийти к господству над своими собственными отношениями, чтобы в полной мере использовать объективные экономические связи для своего расцвета как подлинных личностей в свободном от эксплуатации, угнетения и отчуждения обществе. Задача для Маркса состояла в том, чтобы с помощью изучения законов, отрицающих развитие человеческих творчески-созидательных сущностных сил, найти в конечном счете исторические пути к «снятию» этих законов и утверждению в обществе законов, выражающих «развитие человеческих сил, которое является самоцелью, истинное царство свободы…» [1, т. 25, ч. II, с. 387] для всех трудящихся людей. Уже сама формулировка этой задачи выходила за сферу компетенции собственно экономического анализа и предполагала применение главных категорий исторического материализма в их всеобщем философском значении.