Предмет, функции и структура метода Маркса. Диалектические связи

Предмет, функции и структура

метода Маркса.

Диалектические связи

В послесловии ко второму изданию первого тома «Капитала» (1873) К. Маркс писал: «Мой диалектический метод по своей основе не только отличен от гегелевского, но является его прямой противоположностью. Для Гегеля процесс мышления, который он превращает даже под именем идеи в самостоятельный субъект, есть демиург действительного, которое составляет лишь его внешнее проявление. У меня же, наоборот, идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней» [1, т. 23, с. 21].

В этих словах Маркса с предельной ясностью выражен материалистический характер его диалектики, основу которой составляет диалектика объективная. Само разъяснение Марксом отношения к методу Гегеля было вызвано тем, что в первом томе «Капитала» иногда используется гегелевская терминология, однако материалистически переосмысленная. Во втором и третьем томах она почти уже не применяется Марксом.

Метод Маркса – это метод не только познания, но и преобразования действительности, указывающий пути и средства воздействия на нее. Эту активную функцию он в состоянии осуществлять только потому, что обеспечивает верное отражение объективной диалектики исследуемых объектов. Закономерности развития последних выводятся Марксом не из спекулятивных идей типа гегелевского «Бытия», не из фиктивных конструктов или «несовершенного логического понятия»[43], но из реальных свойств и отношений объективного мира.

В «Капитале» единая материалистическая диалектика выступает в двух различных, но взаимосвязанных формах – объективной диалектики, т.е. диалектики развития самого объекта и отраженных ее аналогов в сознании познающего субъекта, и диалектики субъективной, т.е. специфических диалектических законов процесса познания, не совпадающих полностью с законами развития предметов познания. В первой из них функционируют общие диалектические категории, как-то: «объективное противоречие», «количество» и «качество», «взаимосвязь» и «развитие», «возможность» и «действительность», «случайность» и «необходимость» и т.д. Во второй – категории специфические, гносеологические, как-то: «противоречие познания», «логическое», «абстрактное», «анализ» и др.

Необходимо видеть как различие между категориями «двух» диалектик, так и их взаимосвязь, на которую указывает Маркс: «Противоречия А. Смита важны в том смысле, что они заключают в себе проблемы, которых он, правда, не разрешает, но которые он ставит уже тем, что сам себе противоречит» [1, т. 26, ч. I, с. 132]. Противоречия в положениях А. Смита, равно как и противоречие между методом Гегеля и методом Маркса, – это противоречия познания, т.е. именно те противоречия, которые относятся к области субъективной диалектики, но отражают опосредованно объективную диалектику действительности.

Объективная диалектика – это диалектика связей, развития, перехода количественных изменений в качественные, взаимодействия объективных противоположностей. Эти и другие ее категории и законы в «Капитале» не являются предметом собственно философского анализа Маркса, но они с большим мастерством им применены и развиты в ходе экономического исследования и изложения его результатов [см. 4].

Внутренние связи капиталистической экономики в подлинной их существенности не были раскрыты до К. Маркса никем из буржуазных экономистов, так как они обычно, как, например, меркантилисты, лишь фиксировали поверхностные сцепления явлений. Смит и Рикардо затронули внутренние связи капиталистического способа производства, но нередко смешивали их со связями внешними, несущественными или даже отождествляли с ними. Хотя Рикардо в определенной мере преодолел понимание законов экономической жизни как фиксации эмпирически наблюдающихся регулярных связей, он не вышел за пределы Локковой их трактовки как всего лишь соединения повторяющихся явлений и в этом смысле как традиционных генерализаций.

Под законами экономической жизни и объективными законами наук вообще Маркс понимает выражения существенной, внутренней и необходимой связи между явлениями [см. 1, т. 25, ч. I, с. 246]. Законы объективны, потому что отражают причинно-следственные связи, действующие «как слепой закон природы» [1, т. 25, ч. II, с. 452; см. также с. 474], независимо от того, осознаны они как законы людьми или не осознаны (хотя, помимо сознательной деятельности людей, законы общественной жизни вообще действовать не могут, и в этом их специфика). При капитализме эти законы реализуются лишь в форме борьбы между противоположными тенденциями, когда «противодействующие друг другу факторы действуют одновременно один против другого» [1, т. 25. ч. I, с. 273]. Все законы политической экономии капитализма пробивают себе путь вовне как среднестатистическая закономерность, т.е. «лишь как господствующая тенденция…» [там же, с. 176]. Такой характер присущ, например, закону тенденции средней нормы прибыли к понижению, которому противодействуют процессы усиления эксплуатации труда, понижения заработной платы ниже стоимости рабочей силы; таково же положение с увеличением оборота капитала и удешевлением элементов постоянного капитала.

В условиях социализма, как предвидел К. Маркс, экономические и вообще общественные законы продолжают сохранять объективный, т.е. независимый от произвола людей, характер, но столь же объективно увеличивается в них роль субъективного фактора, поскольку люди должны в этих условиях контролировать свои отношения, коль скоро они заинтересованы в том, чтобы избежать их деформации: объективные законы при социализме уже не похожи на слепые законы природы и действуют в гораздо более ясной форме.

Диалектика развития внутренних связей капиталистического способа производства такова, что по мере углубления противоречий между ними взаимозависимость его противостоящих друг другу агентов не ослабевает, а, наоборот, усиливается. Сами эти связи при капитализме возможны лишь при условии постоянного их нарушения, что особенно рельефно обнаруживается в обстановке экономических кризисов. Противоречия между связями усложнены множеством их взаимопереплетений и частными модификациями законов, которые вступают в противоречия с последними, хотя являются результатами их же действия. Модификации объективных законов оказываются продуктом опосредованного характера связей причины со следствиями и взаимодействия законов друг с другом. Само их взаимодействие представляет собой необходимое условие существования законов. Так, закон тенденции средней нормы прибыли к понижению реализуется на основе закона возрастания органического строения капитала. Однако законы обладают разной степенью относительной самостоятельности своего действия.

Объективные законы экономической жизни выражают сущность исторической тенденции, приводящей к коренному преобразованию самого закона вплоть до прекращения его действия. Но в этом отношении, как и во многих других, они довольно различны: законы отдельных социально-экономических формаций «живут» столько времени, сколько эта формация существует, и наиболее существенные из них определяют ее возникновение, развитие и гибель, а законы, действующие в ряде формаций (например, закон стоимости), а тем более общесоциологические законы обладают значительной устойчивостью. Ведь «все эпохи производства имеют некоторые общие признаки, общие определения» [1, т. 46, ч. I, с. 21].